be5.biz

Экономикс (Самуэльсон П., 1993)

Прибыль и ее стимулирующее значение

В этом мире каждый человек всегда будет руководствоваться лишь собственными интересами. Мы не должны пытаться устранить это, мы должны добиваться того, чтобы своекорыстие наглых людей хотя бы в несколько большей степени совпадало с интересами, которые преследует приличные люди.
Самуэль Батлер

Кроме заработной платы, процента и ренты, экономисты часто говорят о четвертой категории доходов — о прибыли. Заработная плата образует доход от труда, процент составляет доход на капитал, рента является доходом от земли. Чем же обусловлено возникновение прибыли? Для экономиста это весьма сложный вопрос.

В данной главе будет показано, что понятие «прибыль» в повседневном употреблении носит самый различный смысл. После длительного анализа экономист отбирает из множества всевозможных значений понятия «прибылью лишь те, которые связаны с динамичным процессом перехода к новой технике производства и неопределенностью перспектив, с проблемами монополии и созданием материальных стимулов.

Сначала мы рассмотрим основные значения термина «прибыль». Но впоследствии мы сможем убедиться в том, что используемые обычно статистические показатели, характеризующие величину прибыли, не удовлетворяют ни одному из этих представлений. После анализа основных представлений о прибыли в заключение мы кратко изложим вопрос о том, какую роль играют прибыли и убытки в механизме рыночного ценообразования, обеспечивающем ответ на стоящие перед обществом вопросы: Что производить? Как производить и Для кого производить?

Публикуемая статистика прибылей

Что имеет в виду статистик из министерства торговли США или из Организации Объединенных Наций, когда он называет газетным репортерам статистические данные о прибылях? Во-первых, он имеет в виду доходы корпораций — как ту их часть, которая выплачивается в форме дивидендов, так и ту, которая сохраняется в форме нераспределенных прибылей. (В одних случаях в эти данные включаются налоги на прибыль корпораций, а в других случаях выплаченные из прибыли налоги оказываются исключенными. Иногда статистика вносит поправку в данные о размерах прибыли корпорации, учитывая изменения в оценке товаро-материальных запасов, обусловленные колебаниями цен. Поэтому при использовании публикуемых статистических данных следует соблюдать известную осторожность.) Статистик может назвать и другую цифру, которая содержит нечто общее с прибылью, — величину дохода некорпорированных предприятий (фермеров, ремесленников, врачей, товариществ и т. д.).

Мы знаем, как исчисляется статистический показатель, характеризующий размеры прибыли у корпорации и некорпорированного предприятия. Из общей суммы доходов, полученных фирмой от продаж, статистик вычел затраты на материалы и выплату заработной платы наемным рабочим и служащим, выплату процентов по облигациям, арендную плату за землю и т. д. Оставшаяся сумма характеризует размеры прибыли.

Первая точка зрения. Прибыль как «безусловный» доход от факторов производства

С точки зрения экономиста, в таком статистическом показателе прибыли смешиваются между собой различные элементы. Очевидно, по крайней мере часть публикуемых прибылей просто представляет вознаграждение, которое владельцы фирм получают за предоставленные ими факторы производства. Часть прибыли может представлять доход от труда, затраченного самими собственниками данного предприятия, — труд фермера и членов его семьи, врача, участников товарищества, должностных лиц корпорации, которые могут оказаться в то же время и главными держателями акций. Часть прибыли может представлять ренту, получаемую от естественных ресурсов, находящихся в собственности владельца предприятия, часть прибыли эквивалентна проценту на собственный капитал.

В этом и состоит первое исходное положение при изучении прибыли: многое из того, что обычно называется прибылью, на самом деле является не чем иным, как процентом, рентой и заработной платой, выступающими просто под другим названием. Безусловный процент, безусловная рента и безусловная заработная плата, — вот названия, которые экономисты дают этой части прибыли, то есть доходам от факторов производства, использованных непосредственно самими предпринимателями.

Вторая точка зрения. Прибыль как вознаграждение за предпринимательскую деятельность и введение технических усовершенствований

Предположим, что мы живем в сказочном мире совершенной конкуренции и что мы можем ясно прочесть по ладони своей руки все перспективы на будущее. Допустим, что в этом мире, для того чтобы не нарушать установленного порядка вещей, не разрешается введение каких-либо технических усовершенствований. В таком случае экономист скажет, что в таких условиях, по сути дела, вообще не должно существовать никаких прибылей. При этом он имеет в виду следующие соображения.

Статистик, конечно, сможет назвать для прессы ряд данных о размерах прибыли. Но ведь мы знаем, что при предполагаемом идеальном равновесии безусловные доходы от труда и собственности самих владельцев исчерпали бы все прибыли, показанные в отчетах. Почему? Потому, что собственники прибегли бы к услугам рынка и сдали бы в аренду принадлежащие им факторы производства в том случае, если они не получили бы достаточного вознаграждения при использовании их в собственном предприятии. Это происходило бы также и потому, что люди, которые до этого продавали свой труд и сдавали в аренду собственность, сами стали бы вести самостоятельные предприятия, зная, что таким путем они смогут получать больший доход.

Совершенно свободный доступ в данную отрасль огромного числа конкурентов, существующих в статических условиях при полной определенности перспектив, вызывает понижение цен до уровня издержек производства и ликвидирует всякую дополнительную прибыль сверх суммы заработной платы, процента и ренты, складывающихся под влиянием конкуренции.

Если люди предпочитали бы сами вести собственное дело, то они могли бы охотно согласиться и на более низкий уровень безусловной заработной платы. Если же, наоборот, людям не нравится руководить другими работниками и брать на себя ответственность за принятые решения, связанные с процессом управления предприятием, — в таком случае оплата труда наемных управляющих может повыситься.

Однако мы не живем в подобном сказочном мире. И никогда не будем жить в таких условиях. В действительности же кто-то всегда должен действовать в качестве хозяина и решать, как должно вестись дело. Условия конкуренции никогда не окажутся в точности соответствующими требованиям совершенной конкуренции. Кто-то всегда должен пытаться предусмотреть будущие события и на этой основе решать, найдут ли соответствующий спрос шнурки для ботинок или какой окажется цена на пшеницу. И если говорить о тех условиях, которые мы видим в своей жизни, то для человека, который располагает совершенно новыми идеями относительно того, как должна быть устроена машина, или относительно того, как выпускать более приятные прохладительные напитки, или который располагает идеями, предусматривающими внедрение новой продукции или снижение издержек в производстве старых видов продукции, — для такого человека всегда найдется возможность получения прибыли.

Давайте рассмотрим деятельность такого человека, деятельность предпринимателя или новатора. Конечно, отличить его от служащего, бюрократически исполняющего свои обязанности, или от управляющего, который просто поддерживает установленный ранее порядок, довольно трудно. Все же допустим, что они строго разделены между собой. Многие экономисты, например профессор Гарвардского университета, выходец из Австрии, покойный Джозеф Шумпетер, считают, что жалованье, которое получают люди-управляющие производством, не является прибылью. Эти экономисты полагают, что плата за управление представляет заработную плату, безусловную или скрытую, настолько высокую по своему уровню, насколько ее может установить рыночная конкуренция для способных наемных высших служащих. Следовательно, они исходят из того, что прибыль является доходом новаторов и лиц, ведущих предпринимательскую деятельность.

Сейчас легче понять это различие, чем 50 лет тому назад. Все мы знакомы с колоссальными корпорациями, в которых дела ведутся наемными управляющими, владеющими лишь менее чем 1 % общего количества обыкновенных акций. И несмотря даже на то, что эти должностные лица ведут весь бизнес, все же они получают заработную плату, подобно любым другим наемным рабочим и служащим. Управление такого типа является профессией, по существу не отличающейся от других специальностей, таких, например, как умение вести бухгалтерские книги или регулировать производственные процессы. Люди, которые обладают такой профессией, предлагают свои услуги на рынке, и, подобно любому другому фактору, они находят использование в тех предприятиях, где им предлагают самые высокие ставки оплаты.

По-иному обстоит дело с новатором. Хотя ему не всегда удается добиться успеха, все же он стремится довести до конца свою работу в новой области. Новатор — это человек, обладающий проницательностью, оригинальностью мышления и смелостью. Он может и не быть ученым, который сам изобретает новый процесс, но именно он побивается успешного внедрения новых идей. Максведл разработал научную теорию радиоволн, Герц экспериментально подтвердил их существование, а Маркони и Сарнов сделали их использование выгодным с коммерческой точки зрения. С другой стороны, де Форест, который изобрел вакуумную радиолампу триод, сам искал также и пути к коммерческому использованию своего изобретения. Однако он терпел многократные неудачи и каждый раз не оправдывал ожиданий тех финансистов, которые помещали свои деньги в его коммерческие операции.

Многие предпринимают попытки, но успеха удается добиться лишь немногим. Денежные доходы, заработанные удачливыми новаторами, некоторые экономисты, например Шумпетер, считают прибылью. Обычно такие доходы, выступающие в форме прибыли, непостоянны, и в конечном счете они постепенно исчезают, поскольку появляются подражатели и конкуренты. Но в то время как один из источников прибыли, получаемой новаторами, исчезает, появляется ряд других остроумных изобретений. Благодаря этому прибыль такого рода все же будет существовать в обществе.

Третья точка зрения. Риск, неопределенность и прибыль

Если бы будущее всегда являлось совершенно определенным, то для талантливого молодого человека не существовало бы никакой возможности выступать с таким изобретением, которое революционизирует процесс производства, поскольку все было бы уже заранее известно; отсюда следует, что прибыль новаторов неразрывно связана с риском и неопределенностью. Фрэнк Найт, профессор Чикагского университета, труды которого получили известность на протяжении последних 40 лет, выдвигает следующее важное теоретическое положение: вся подлинная прибыль связана с неопределенностью. Прибыль новаторов, рассматриваемая в предыдущем разделе, представляет собой важную форму прибыли, порожденной неопределенностью перспектив.

Рассмотрим такую деятельность, которую имеет в виду теория Найта. Допустим, например, что брокеру удалось догадаться о предстоящем повышении цен на пшеницу. Благодаря этому он смог заработать за субботу и воскресенье миллион долларов. Найт, вероятно, кивнул бы головой в знак согласия и сказал: «Это как раз то, что я имел в виду. Ели бы перспективы развития событий в будущем были совершенно определенными, то рынок учел бы заранее недостаточное предложение пшеницы в последующий период и невозможно было бы обеспечить себе подобные прибыли». Или же рассмотрим другой пример, вытекающий из теории Найта: брокер, предположив, что пшеница в последующий период возрастет в цене, ошибся и утратил последнюю рубашку. В таком случае последователь теории Найта, вероятно, заметил бы: «Прибыли могут быть отрицательной и положительной величиной. Неопределенность порождает несоответствие между тем, чего люди ожидают, и тем, что действительно происходит. Количественным выражением этого несоответствия и является прибыль (или убыток)».

Изучая любые статистические данные о размерах прибыли, всегда следует иметь в виду наличие неопределенности и риска. В предыдущих главах мы видели, что некоторые менее надежные облигации, покупка которых сопряжена со значительным риском, приносят 8 %, в то время как более надежные облигации, покупка которых не сопряжена со значительным риском, обеспечивают лишь 3% дохода. Но если, по всей вероятности, 1 из 20 менее надежных облигаций в последующий период не сможет быть оплачена обанкротившейся фирмой по первоначальной стоимости, то в таком случае вы будете просто обманывать себя, если станете полагать, что выгоднее покупать 8-процентные облигации. Дополнительный доход в 5%, по существу, является не чем иным, как страховой суммой, достаточной для покрытия последующих убытков, связанных с банкротством заемщика.

В то время как люди, покупающие лотерейные билеты, сталкиваются с неопределенностью в получении доходов, учредитель лотереи не подвергается никакому риску. Он знает, что в любом случае он не останется в накладе. Аналогичным образом крупная страховая компания может, положившись на математические законы теории вероятности, рассчитать свои капиталовложения таким образом, чтобы сократить относительный риск. Каким образом? Дело в том, что распределение риска оказывается более или менее равномерным, если общий объем капиталовложений достаточно велик. В той мере, в какой мы можем исключить неопределенность, увеличивая капиталовложения и обеспечивая более равномерное распределение риска, проблема прибылей не возникает. Она появляется только в той мере, в какой дальнейшее уменьшение риска оказывается невозможным.

В некоторые годы общая сумма убытков может превысить общую сумму прибылей. Тогда все те лица, которые принимают на себя риск, вместе взятые, выплачивают рабочим, капиталистам и землевладельцам больше, чем получили бы владельцы данных факторов производства в том случае, если бы существовала определенность относительно будущих событий. В другие годы алгебраическая сумма тех доходов, которые Найт определял как прибыли, может оказаться положительной. В таком случае владельцы факторов производства получат меньше, чем они получили бы в том случае, если бы существовала ясность насчет будущих событий. При этом возникает следующий важный вопрос: не являются ли настроения всей группы людей, взявших на себя риск, чрезмерно оптимистичными? Как класс в целом, несут ли они денежные потери? Субсидируют ли они владельцев других факторов производства? Или, может быть, все эти лица в целом настроены слишком пессимистично — как это утверждается в большинстве учебников, — а следовательно, прибыль представляет собой чистые доходы, всегда составляющие положительную величину и выплачиваемые тем, кто принимает на себя риск? Многие экономисты полагают, что все предприниматели, вместе взятые, в общем предпочитают избегать риска как такового. Следовательно, те лица, которые взваливают риск на свои плечи, должны получать за ото в сумме положительную величину премии за риск, или прибыли.

Независимо от того, будет ли премия за риск, связанный с помещением капитала, составлять положительную, нулевую или отрицательную величину, — независимо от этого обстоятельства вполне очевидным представляется следующее: если рассматривать прибыль как доход, порождаемый неопределенностью, то она не является четвертым видом доходов от факторов производства, подобно заработной плате, проценту или ренте.

Прибыль является их составной частью. Так, рабочий, имевший несчастье приобрести такую специальность, потребность в которой исчезает, также может терпеть убытки. Вытеснение труда рабочих-стеклодувов машинами демонстрирует нам обычный пример различия между действительным положением дел и ожиданиями людей. С другой стороны, человек, который по воле случая изучил ядерную физику, невольно может обнаружить, что, по сути дела, он оказался в роли счастливого предпринимателя. В силу неопределенности землевладелец также может неожиданно столкнуться с прибылью или убытками. И в этом смысле часть его ренты может выступать в качестве прибыли, составляющей положительную или отрицательную величину. Это верно и по отношению к капиталисту, капитал которого использовался в различных отраслях производства.

Эти «прибыли или убытки на капитал» порождены неопределенностью, и нельзя полагать, что удастся предусмотреть их повторение в последующий период. Многие эксперты вообще не решаются утверждать, что эти суммы можно считать доходом. В Англии прибыли, образующиеся при продаже активов по повышенной цене, вообще не облагаются налогом. Б Соединенных Штатах такие прибыли выделяются в особую категорию доходов. Прибыль от продажи тех активов, которые ранее находились в собственности данного владельца более шести месяцев, облагается по уменьшенной в два раза ставке или даже по еще более низким ставкам налогового обложения. Эти доходы никогда не могут облагаться налогами по ставке, превышающей 25 %, тогда как обычный дополнительный доход частных лиц может облагаться налогами по ставке в 90% и даже выше.

Четвертая точка зрения. Прибыль как «монопольный доход»

Мы уже отметили три формы прибыли: 1) прибыль как безусловная рента, безусловная заработная плата и безусловный процент; 2) прибыль как временный доход, получаемый от смелых и непредвиденных технических нововведений, и 3) прибыль, возникающая вследствие различий между тем, на что люди рассчитывают, и тем, что в действительности происходит; существование такой прибыли обусловлено неопределенным характером будущих событий. В том случае, если люди предпочитают избегать риска, общая сумма этой прибыли должна составлять положительную величину, и риск, который принимают на себя отдельные лица, должен оплачиваться соответствующей положительной премией.

Если вы расскажете обо всем этом тому, кто смутно испытывает отрицательное отношение к прибыли, то вы можете вызвать у него смущение и заставить его усомниться в правильности своих критических взглядов. Однако его предубеждение против капиталиста, которого он туманно представляет себе как толстого человека, склонного к арифметическим расчетам и эксплуатирующего тем или иным способом всех остальных людей, заставляет нас обратить внимание на четвертый аспект прибыли — прибыли как дохода, порождаемого существованием монополии.

Как и большинство других людей, такой человек, предубежденный против прибыли, находится, вероятно, во власти преувеличенных представлений о том, какая часть каждого доллара, который мы тратим на покупку автомобиля или свиной отбивной, присваивается в форме прибыли, — в каком бы значении мы ни рассматривали прибыль. По всей вероятности, он полагает, что богатые монополисты присваивают около 50% от каждого доллара, затраченного потребителями. А на самом деле, если даже говорить о самом широком определении прибыли в статистических расчетах, то размеры прибыли, получаемой корпорациями после вычета налогов, составляют менее одной пятой фонда заработной платы, выплачиваемой корпорациями (до или после вычета личных подоходных налогов).

Новое определение совершенной конкуренции

Для того чтобы сохранять объективность, мы не должны закрывать глаза на тот факт, что в жизни нам отнюдь не удается обнаружить «совершенную» конкуренцию. Давайте-ка снова вспомним, о чем гласит строгое определение, которое экономист дает совершенной конкуренции. Дело не сводится к тому, что просто должно быть по меньшей мере два продавца данного вида товаров. И если две компании конкурируют между собой, рекламируя по радио лучшие качества своих товаров, то этого еще недостаточно, для того чтобы утверждать о существовании совершенной конкуренции. Недостаточно и того, что отдельные частные фирмы продают на рынке такие товары, которые могут явиться частичным заменителем для данного вида товаров. И даже в том случае, когда фирма предпринимает попытки увеличить производство и расширить продажу своих товаров по свободно складывающимся ценам, мы не можем еще говорить о том, что обеспечены условия совершенной конкуренции в строгом соответствии с тем определением, которое имеют в виду экономисты. Совершенная конкуренция налагает гораздо более строгие условия по сравнению с любым из перечисленных выше требований — или даже в сравнении со всеми этими требованиями, вместе взятыми.

Существование совершенной конкуренции, означает, что каждый продавец никак не может оказывать сознательное воздействие на цену продаваемого им товара. Оно означает, что кривая спроса на продукцию данного продавца является совершенно горизонтальной и бесконечно эластичной. Оно означает, что ни один человек не в состоянии контролировать сколько-нибудь значительную часть производительных ресурсов любого вида.

Если распределение собственности на факторы производства характеризуется сильной неравномерностью, то даже в условиях существования самой совершенной конкуренции (когда чистая прибыль равна нулю), все равно в конечном счете будет существовать меньшинство очень богатых и праздных плутократов, окруженных массой людей с низкими доходами.

Мы уже видели в главе 24 Фирма в положении равновесия. Издержки и доход, а также и в других разделах книги, что такое понятие совершенной конкуренции отличается от реальных условий, как небо от земли. Почти все коммерческие предприятия, за исключением фермерских хозяйств, могут повышать или понижать цены на свою продукцию, не утрачивая или не приобретая при этом всех до единого покупателей на рынке. В действительности же кривые спроса на эти товары занимают наклонное положение и возникает разрыв между ценой и предельным ходом. Большинство складывающихся на рынке ситуаций характеризуется несовершенной конкуренцией, когда конкуренция и монополия сочетаются между собой. (Такие условия, получившие почти всеобщее распространение, ни в коем случае не являются обязательно незаконными или аморальными. Но, как мы уже видели, отсутствие совершенной конкуренции действительно оказывает определенное влияние на способ разрешения стоящих перед обществом проблем: Что, Как и Для кого производить; это, конечно, следует признать.)

Продолжив наш анализ распределения факторов производства, мы можем увидеть, что нет таких двух факторов производства, которые были бы совершенно сходны между собой. Те способности, которые вы можете проявить, оказавшись рабочим, несколько отличаются от способностей вашего соседа. Если мы точно определим и выделим ваши способности в качестве особого фактора производства, то мы должны признать, что вы действительно владеете этим уникальным фактором производства и контролируете большую долю его общих запасов, фактически все 100%. В другом случае вы можете оказаться единственным владельцем патента на данный производственный процесс. Либо же вы можете оказаться владельцем единственного земельного участка, где река сужается и где было бы наиболее удобно построить мост. Или, может быть, вы владеете сельскохозяйственными угодьями площадью в 1 акр, и во всей Айове нет другого такого же земельного участка.

Теперь давайте разберемся в том, как все это связано с несовершенной конкуренцией. Ваши соседи, по всей видимости, несколько отличаются от вас. Но все же они, вероятно, достаточно похожи на вас, и поэтому ставка заработной платы за ваши услуги не отличалась бы заметно от их заработной платы даже в том случае, если вы на протяжении некоторого времени не будете предлагать свой труд на рынке. Вы действительно не обладаете сколько-нибудь значительным могуществом монополиста, потому что спрос на тот фактор производства, которым вы владеете, с практической точки зрения оказывается бесконечно эластичным.

То же самое верно и в применении к вашему акру хорошей земли в штате Айова, используемому под кукурузу. Даже в том случае, если вы не используете половину вашего участка, то это не окажет никакого воздействия на цену кукурузы, а зависящая от цен на кукурузу цена на вашу землю осталась бы неизменной даже в том случае, если бы вы и ваша семья знали, что лучше ваших сельскохозяйственных угодий вообще не существует.

И заметьте себе следующее: если земля достаточно плодородна, то вы, конечно, сможете сделать вашу ферму вполне конкурентоспособной. Может быть, по размерам получаемого дохода вам удается даже попасть в состав самой высшей группы, в 2% населения, которые получают наибольшие доходы. Но ведь даже в условиях совершенной конкуренции та рента, которую обеспечивает ваш земельный участок, для ваших конкурентов оказывается вне досягаемости. Раз бог сотворил лишь ограниченное количество плодородной земли в штате Айова, она будет приносить своему владельцу ренту независимо от того, как последний первоначально приобрел право собственности на этот земельный участок. Рента, устанавливающаяся в условиях совершенной конкуренции, является результатом ограниченности природных ресурсов.

«Искусственные ограничения» и «естественная ограниченность» ресурсов

Совсем по-другому обстоит дело в том случае, когда кривая спроса на тот или иной принадлежащий вам фактор производства характеризуется не бесконечной эластичностью, а отрицательными значениями, которые принимает угол наклона касательной. (Давайте посмотрим, что это означает. Это означает, что, когда вы повышаете цену на свой фактор производства, вам все же удается продать какую-то часть данного фактора. В этом смысле вы располагаете некоторым монопольным могуществом, позволяющим вам контролировать цену.) Если вы являетесь единственным владельцем важного патента, то для вас будет иметь смысл взимать плату за использование данного технического метода, с тем чтобы ограничить такое использование. Если на вашем концерте публика замирает от восторга так, как ни у кого из других певцов, то вы должны будете усвоить следующую истину: чем больше вы поете, тем ниже будет цена, которую рынок может предложить за ваше пение. Если вы владеете тем земельным участком, на котором удобнее всего построить мост, то вы должны быть осторожны и не продавать никому участков вблизи этого места. В противном случае новый хозяин проданной вами земли сможет предложить строителям моста почти такой же хороший участок, как и оставшийся у вас, и это ограничит размеры денежной суммы, которую вы могли бы получить за свой участок. Часть ренты, получаемая вами при продаже того земельного участка, который от природы лучше всего подходит для строительства моста, содержит в себе элемент монополии. Вследствие этого вы можете воздержаться от использования данного участка, так как вы тем самым опасаетесь уменьшить свои последующие денежные доходы.

Что все это может означать? Это означает, что в той мере, в какой рыночные условия отклоняются от условий совершенной конкуренции, вам стоит учитывать следующий факт: чем большее количество принадлежащего вам фактора производства вы предлагаете, тем сильнее вы подрываете свое положение на рынке.

Всякая предусмотрительная фирма принимает во внимание следующее обстоятельство: когда она выбрасывает в продажу дополнительное количество товаров, это может вызвать убытки по всем предшествующим единицам продаваемой продукции. Поэтому главное внимание предусмотрительная фирма концентрирует на размерах предельного дохода; в данном случае он оказывается меньше, чем цена, вследствие того, что возникает убыток по предшествовавшим единицам продукции. Аналогичным образом следует поступать и вам, если вы являетесь владельцем фактора производства: вы заинтересованы в получении именно предельного или добавочного дохода, который приносит вам данный фактор производства. Вы не будете устранять с рынка весь запас данного фактора, так как в этом случае вы вообще не получили бы никакого дохода. Но вы не будете и выбрасывать его на рынок в таком большом количестве, которое превращает данный фактор производства в доступный для всех товар и, следовательно, не обеспечит никакого дохода. Что же вы должны делать, будучи квазимонополистом или действуя в условиях несовершенной конкуренции? Вы станете устранять с рынка как раз такое количество данного фактора производства, при котором обеспечиваемый им предельный доход снизится до нуля.

Конечно, вы можете питать некоторую склонность к тому, чтобы вообще не представлять данных услуг кому-либо, или же у вас может оказаться возможность продать эти услуги на каких-то иных рынках, как, например, в том случае, когда вы могли бы использовать данный земельный участок не только для постройки моста, но и для выращивания кукурузы. Во всех этих случаях вы будете приравнивать предельный доход отданного фактора производства, разумеется, уже не к нулю, а к какой-то определенной величине предельных издержек.

Основной принцип здесь состоит в следующем: в условиях несовершенной конкуренции для каждого человека имеет смысл до известной степени ограничить предложение принадлежащих ему факторов производства. Что касается существующей в природе ограниченности естественных ресурсов, то, как явствует уже из самого определения, с такой ограниченностью ничего нельзя поделать. Однако в условиях несовершенной конкуренции мы к тому же встречаемся еще и с так называемыми «искусственными ограничениями».

Монопольные прибыли как доход, получаемый благодаря искусственным ограничениям

В связи с этим четвертую точку зрения на прибыль как на монопольный доход в учебниках экономической теории часто формулируют несколько по-иному, и выглядит она примерно так:

Часть того, что называется прибылью, на деле является доходом, вызванным искусственными ограничениями.

Этот доход принимает форму ренты, заработной платы или процента в зависимости от характера того фактора производства, о котором идет речь, и от договорных отношений, которыми закрепляется данная конкретная операция (например, инвестор может купить земельный участок для строительства моста по полной капитализированной стоимости, соответствующей обеспечиваемому данным участком монопольному доходу. В таком случае для него этот доход будет выступать в форме процента). Итак, монопольные прибыли неразрывно связаны с заработной платой, процентом и рентой.

Прибыль с этической точки зрения

Любое обследование общественного мнения обнаруживает известную враждебность в отношении прибыли. Один ученый недавно провел выборочный опрос среди группы предпринимателей, выясняя, «стремятся ли они довести до максимального уровня свои прибыли». Все как один предприниматели решительно отрицали это, и, может быть, это происходило потому, что они представляли себе человека, стремящегося довести свои прибыли до максимума, как какого-то законченного вымогателя или скрягу. Но вслед за этим ученый спросил тех бизнесменов: не думают ли они, что всякие изменения в осуществлявшейся ими в данное время политике цен могли бы расцениваться, в конце концов, как попытка улучшить эту политику? Тогда предприниматели, все до одного, ответили, что они уже осуществляют все разумные изменения, которые позволяют им надеяться на такое улучшение.

Все разговоры о «системе прибылей» являются заблуждением. Нашей системой является не «система прибылей», а система прибылей и убытков. Прибыли являются приманкой, находящейся в отдалении, они служат стимулом к повышению эффективности, а убытки являются наказанием за использование неэффективных методов производства или за такое использование ресурсов, которое не удовлетворяет желаниям потребителей, расходующих свои средства.

Предположим, что мы остаемся в рамках нынешних законов и обычаев, когда добавление песка в сахар является одновременно действием незаконным и идущим против существующих обычаев. Что может означать в таких условиях погоня за прибылью? Она означает, что бизнесмен, как и всякий другой человек, стремится получить возможно больше за те ресурсы, которые находятся в его распоряжении. Это ничем не отличается от поступков рабочего, когда рабочий меняет свою профессию или вступает в профсоюз. Если конкуренция оказывается совершенной, то бизнесмен не может, в конце концов, получить никакой сверхприбыли. Если бы конкуренция функционировала самым совершенным образом, то все участники пытались бы извлечь сверхприбыли, а в конечном результате этого не удалось бы достигнуть ни одному человеку. Для того чтобы устоять на месте, конкурентам приходится бежать изо всех сил. Парадоксально, но тем не менее дело обстоит именно так.

Если прибыль в процессе конкуренции исчезает, может ли это означать, что принадлежащая предпринимателю земля, его проницательность, напряженная деятельность и вложения капитала останутся без вознаграждения? Нет, безусловно, не означает. Даже в условиях совершенной конкуренции владение факторами производства обеспечило бы ему заработную плату, процент и ренту. Отрицательное отношение к прибыли в действительности большей частью сводится к протесту против тех случаев, когда наблюдается крайнее неравенство в распределении денежных доходов; последнее же проистекает из неравного распределения собственности на факторы производства. Такие протесты следует отличать от враждебного отношения к прибыли, вызванного несовершенством самого процесса конкуренции.

Невозможность измерения прибыли

Каких размеров достигает каждый из описанных выше четырех видов прибыли? Мы не располагаем возможностью определить это каким-либо способом. Конечно, было бы очень хорошо, если бы мы могли сказать, что столько-то миллиардов долларов из состава официально объявленной прибыли является безусловной заработной платой, столько-то миллиардов долларов — безусловным процентом и столько-то миллиардов — безусловной рентой, а из оставшейся суммы такая-то часть представляет собой вознаграждение новаторов, а такая-то часть является алгебраической суммой доходов и убытков, связанных с существованием общей неопределенности перспектив. Было бы великолепно также, если бы мы могли разделить общую сумму наших доходов, получаемых от всех факторов производства, на две различные части: 1) доход, связанный с так называемыми искусственными ограничениями, и 2) установившиеся в процессе конкуренции рентные доходы, порожденные так называемой естественной ограниченностью.

Однако мы, вероятно, никогда так и не сможем точно рассчитать такие данные. Да и много ли мы получили бы, если бы смогли проделать такие расчеты? Ну прежде всего некоторые реформаторы верят в то, что если бы только конгресс мог легко определить каждую ситуацию, в которой существуют незаконные искусственные ограничения, то можно было бы надеяться на принятие специальных мероприятий, направленных на более эффективное использование ресурсов1. Или некоторые граждане могут думать, что если бы конгресс мог определить размеры временной прибыли, которую приносят технические нововведения, то можно было бы попытаться обложить эти доходы более высокими налогами. А некоторые могут проповедовать устранение существующих в налоговом законодательстве льгот в отношении прибылей от продажи активов и предлагать, чтобы конгресс обложил прибыли, получаемые благодаря неопределенности перспектив, по более высоким налоговым ставкам, чем облагаются обычные доходы.

Там, где существуют искусственно вызываемые ограничения, они подрывают оптимальные варианты использования ресурсов. Они могут также обеспечивать высокие доходы тем людям, которые искусственно создают такие ограничения. Однако такие искусственные ограничения не всегда вызывают появление высоких доходов. Так, например, в условиях несовершенной или монополистической конкуренции может иметься в наличии много легковых такси или бакалейных магазинов. Для каждого их владельца кривая спроса может быть расположена наклонно, и цена может быть установлена на таком уровне, который превышает предельные издержки. Однако участников несовершенной конкуренции может оказаться так много, что ни один из них не сможет получить больший доход, чем он мог бы получить в той отрасли, в которой существует совершенная конкуренция. Устранение условий, порождающих несовершенную конкуренцию, и незаконных искусственных ограничений могло бы повысить эффективность производства, однако это не оказало бы никакого влияния или оказало бы лишь небольшое влияние на относительную величину получаемых доходов (см. рис. 122)

Влияние налогового обложения на прибыли

Даже если вы выступаете против высоких прибылей, вы должны признать, что налоговое обложение прибылей порождает серьезные проблемы. Законодательное повышение ставок налогового обложения вызывает развитие самых разнообразных экономических процессов. Поэтому, прежде чем приступить к гаданиям о том, насколько далеко можно заходить в сфере налогового обложения прибыли, нам следует лучше рассмотреть практическое воздействие, которое оказывает на развитие экономики взимание налогов с прибыли. Давайте рассмотрим некоторые последствия, вызываемые налоговым обложением, каждого из четырех различных видов прибыли.

1. Допустим, что вы принимаете закон о налоговом обложении условно начисляемого процента корпорации по более высоким ставкам, чем безусловного процента, который она выплачивает держателям облигаций. Каковы будут в этом случае наиболее вероятные последствия? Для того чтобы дать ответ на этот вопрос, нам не придется конструировать абстрактные модели: дело в том, что существующий в Соединенных Штатах подоходный налог на корпорации предусматривает как раз такое различие в налоговых ставках.

«Standard Oil» должна отдавать правительству около половины каждого доллара, полученного в форме прибыли на тот капитал, который вложен ее акционерами; что касается дохода на тот капитал, который образуется посредством размещения облигаций, то эти доходы не облагаются подоходным налогом на корпорации. (Другими словами, «Standard Oil» может исключить из суммы облагаемого дохода каждый доллар, получаемый в форме процента на облигационный капитал, но она не может исключить ни одного доллара, выплачиваемого в форме дивидендов на акционерный капитал или сохраненного в форме нераспределенной прибыли.) Что происходит в результате этого? Если «Standard Oil», при прочих равных условиях, относится безразлично к тому, какой метод финансирования будет использован, — размещение облигаций или выпуск акций, то обнаружится тенденция к преимущественному размещению облигаций. Это позволит корпорации официально показать свои доходы на капитал в форме безусловного процента, выплачиваемого по облигациям, а не в форме условно начисляемого процента. (Читатель может поразмыслить над подобной проблемой. Когда я не хожу на работу в течение недели и занимаюсь окраской своего дома, то я перехожу с безусловной заработной платы на условно начисляемую заработную плату, а последняя не облагается налогом в составе личных доходов. Какие экономические процессы, по вашему мнению, может порождать данная особенность нашей налоговой системы?)

Если неприязненное отношение к прибыли вынуждает вас вводить налоговое обложение безусловных доходов, то вы должны при этом учитывать, что такое обложение вызовет изменения (а во многих случаях и вообще подорвет) существовавшие ранее расчеты людей.

2. Случай, когда облагаются налогами прибыли новаторов, еще более ясен. Обложение доходов опытного новатора может не вызвать никаких отрицательных последствий. Но мы не должны забывать и о том случае, когда облагаются налогами доходы молодого новатора.

В последнем случае этот новатор окажется лишенным перспектив, он решит, что не сможет зарабатывать приличные доходы благодаря своим новым идеям. В связи с этим молодой новатор может принять решение поступить на работу в качестве государственного служащего или остаться тринадцатым вице-президентом банка. Таким образом, вы не можете обложить налогом доходы от уже применяемых нововведений без того, чтобы не оказать влияние на перспективы использования еще не применявшихся новых методов.

Кстати, это требует защиты доходов, получаемых благодаря новым изобретениям. Частично такую роль выполняет система патентов. Общество сознательно предоставляет человеку монопольные нрава; благодаря этому он может искусственно поддерживать такое положение, при котором отсутствует некоторая часть требующихся новых изделий. Но общество надеется, что, предоставляя льготы, связанные с существованием временной монополии, оно тем самым будет поощрять изобретение новых изделий: ведь без таких изобретений существовал бы 100-процентиый недостаток данных изделий.

3. Допустим, что конгресс облагает налогами те виды деятельности, которые сопряжены с известным риском, по более высоким ставкам, чем обычные виды деятельности. Чего может ожидать в таком случае всякий разумный человек? Люди, естественно, гудут стремиться избежать рискованных сфер деятельности, они будут тяготеть к обычным, уже устоявшимся занятиям. Однако все мы — как богатые, так и бедные — чрезвычайно заинтересованы в стимулировании энергичных исследований, открывающих новые методы производства. Секрет нашего материального прогресса заключается не только в научных и технологических нововведениях, но и, кроме того, в тех капиталовложениях, которые связаны с осуществлением рискованных проектов. Ведь именно такие связанные с известным риском капиталовложения и являются тем лекарством, которое прописывают доктора от депрессии и массовой безработицы.

Как мы уже видели, существующая у нас система подоходного обложения ставит капитал, устремляющийся в рискованные предприятия, в менее выгодное положение. Конечно, подоходное обложение совершенствуется до известной степени благодаря использованию следующей системы: обложению подлежит «средний доход», исчисляемый не за один год, а за ряд лет. Однако до тех пор, пока не будут проведены дальнейшие реформы, все же частично остается справедливым суждение о том, что «если выпадет орел — я проигрываю, а если выпадет решка — выиграет правительство». Те убытки, которые приносит мне неопределенность перспектив, не могут полностью компенсироваться лишь за счет моих собственных доходов; поэтому обложение прибыли еще более высокими налогами усилит отрицательное влияние, которое наша налоговая система оказывает на капитал, помещаемый в рискованные предприятия.

Все это приводит нас к выводу о том, что существующие в Соединенных Штатах обычный подоходный налог на корпорации и личный подоходный налог порождают дискриминацию тех видов деятельности, которые сопряжены со значительным риском. Однако подобный вывод окажется слишком поспешным, если мы не примем во внимание и существующее в настоящее время сравнительно более легкое налоговое обложение доходов от продажи капитальных активов. Налоговые эксперты знают, что многие владельцы капитала — особенно те из них, которые получают высокие доходы, — сознательно помещают свои средства в рискованные операции: бурение нефтяных скважин, покупку обыкновенных акций, вложения в новые быстро растущие компании, патенты и т. д. Почему? Потому, что они рассчитывают следующим образом: в случае удачи прибыль, получаемая от последующей продажи этих активов, будет облагаться налогом по ставке, составляющей менее половины обычной, и в то же время значительную часть их высоких доходов удастся списать в качестве многочисленных издержек.

Так, например, популярный киноактер может позаимствовать в банке деньги и поместить их в операции по бурению нефтяных скважин. Этот киноактер знает, что из каждого доллара, который он должен выплатить в форме процентов по ссуде, 91 цент за него фактически оплатит правительство, так как эти средства освобождаются от налогового обложения. Он знает, что сможет вычитать из своих облагаемых доходов также издержки на проведение подготовительных и прочих работ при бурении скважин, и это также обеспечит ему экономию от 9 до 91 цента на доллар. Наконец, он знает, что в том случае, если удастся обнаружить месторождение нефти, он сможет продать этот участок и уплатить за вырученные доходы лишь 25-процентный налог — налог на доход от продажи капитальных благ длительного пользования. Или же он может и дальше хранить у себя акции этой компании, обнаружившей месторождения нефти; в таком случае он сможет списывать до 27½% своего дохода в качестве необлагаемых отчислений «на покрытие убытков, связанных с истощением нефтяных ресурсов».

Перечисленные выше лазейки, позволяющие уменьшить сумму выплачиваемых налогов в связи с льготным обложением доходов от продажи активов, в настоящее время получили широкое распространение. [Исследование Гарвардской школы экономики, проведенные в 1953 г., дали следующие результаты: наиболее богатые лица — из числа тех, кто подвергался обследованию, — могли понижать фактическую налоговую ставку, которой облагались их доходы, в среднем до 50%; налоговое обложение прибылей побуждало ряд владельцев капитала к рискованным вложениям. «Тех инвесторов, которые заинтересованы в увеличении капитальной стоимости своих активов... система налогового обложения прибылей может побудить к поискам таких капиталовложений, которые обещают принести необычайно большую прибыль от последующей продажи активов, побудить их, например, к вложению капитала в новые многообещающие, однако не вполне надежные предприятия. Влияние налоговой системы при этом может оказаться настолько сильным, что оно вызовет увеличенный приток капитала к таким сферам приложения» (J. К. Butters, L. E. Thompson, L. L. Bollinger, Effects of Taxation: Investment by Individuals.) ] Вследствие этого некоторые авторы утверждают, что существующая в Соединенных Штатах в настоящее время налоговая система отнюдь не удерживает людей от рискованных капиталовложений, а, напротив, без достаточных оснований поощряет чрезмерно рискованные операции. Ряд авторов рассуждают следующим образом: «Нам не следует брать на себя слишком большой риск, если мы хотим достигнуть прогресса. Капитализм дышит через щели налоговых лазеек». Невозможно дать какой-либо простой ответ на столь сложные и противоречивые вопросы.

4. Легко предположить, что в защиту налогового обложения монопольной прибыли можно привести более основательные аргументы. Но как вы можете решить, какая часть прибылей, получаемых любой компанией, связана с так называемыми «искусственными ограничениями», а не с «природной ограниченностью»? В 1920 г. фирма «American Viscose Company» благодаря сосредоточению в своих руках патентов достигла господства на рынке искусственного волокна и получила на свой капитал 156% прибыли. Суды, вероятно, могут квалифицировать прибыль в подобном случае как монопольную прибыль, но не менее вероятно и противоположное решение: не считать такие доходы монопольными. Однако столь простые случаи вообще являются исключением, поскольку, как мы видели, доходы от упоминавшихся выше «искусственных ограничений» неразрывно связаны с доходами на все фактуры производства. Монопольные прибыли могут быть уже капитализированы, и поэтому они могут принять форму процента, а в другом случае они могут принять форму высокой заработной платы.

Больше того, лучшим средством борьбы против монополии является отказ от передачи монопольных доходов государству. Доходы от монополии обычно передавались государству во времена Людовика XV и других монархов в форме косвенных налогов на соль или спички. Однако если предположить, что для данного фактора не существует «природной ограниченности», то зачем же вызывать таким путем «искусственные ограничения»? Там, где правительство решает считать существующую монополию незаконной, оно должно возбудить против нее судебное дело и подчинить ее государственному регулированию. По-видимому, сравнительно более здоровой политикой является ликвидация монопольной сверхприбыли путем снижения цен на данные товары, а не путем передачи этой прибыли в форме налогов государству.

Материальные стимулы, избыток и соображения справедливости. Прибыль не обязательно должна представлять избыток

Во многих случаях избирателям больше нравится такая налоговая политика, которая предполагает сравнительно более сильное обложение богатых налогоплательщиков по сравнению с бедными и которая стремится к уменьшению неравенства при распределении доходов.

До тех пор пока мы остаемся в пределах политической системы, предполагающей избрание правительства на основе конституции, избиратели располагают следующей привилегией: они могут добиваться осуществления такой политики, которая представляется справедливой с их точки зрения. По мнению избирателей, обеспечение большей равномерности в распределении доходов путем усиленного обложения богатых налогоплательщиков является более справедливым и располагает этическими преимуществами. Однако в своих оценках общественность должна также трезво учитывать и другие последствия такой политики налогового обложения: какое влияние эта политика может оказывать на склонность людей к рискованным операциям, на интенсивность их усилий и на их склонность к сбережению.

Преобладающая среди населения неприязнь по отношению к так называемым «прибылям» свидетельствует о том, что в глубине сознания большинства людей существует пятое, ошибочное, определение прибыли. Эти люди рассматривают прибыль как некий избыточный доход, который вовсе не обязательно должен присваиваться владельцами факторов производства. Выше уже приводился анализ ренты, обеспечиваемой теми факторами производства, предложение которых является неэластичным, например землей. Этот анализ показывает, что от случая к случаю действительно встречается «избыточный доход, который можно обложить налогами». Обратимся теперь к доходам, которые приносит использование любого фактора производства. Следует ясно представлять себе, что всякий раз, когда вы повышаете цену, стремясь возможно дольше избегать появления последней, или предельной, единицы продукции, вы тем самым отчасти создаете своего рода избыточный доход. Такой избыточный доход получают все владельцы факторов, уже используемых в данном производстве (так, например, во время первой мировой войны американское правительство повысило цены на медь, чтобы стимулировать добычу меди на тех рудниках, которые ранее являлись убыточными. Это мероприятие обеспечило владельцам более эффективных рудников высокие доходы).

Альфред Маршалл называет такой доход «прибылью производителей», которая во многом аналогична «прибыли потребителей», рассматривавшейся в главе 21 Теория спроса и полезности.

Поэтому доход от каждого фактора производства содержит в себе следующие два элемента: 1) избыточный доход и 2) материальный стимул. Это не означает, однако, что можно взять 500 млрд. долл. национального дохода и разделить их на две части, скажем, 100 млрд. долл. избыточного дохода, который может подвергнуться налоговому обложению, и 400 млрд. долл. доходов, которые служат материальными стимулами. Оба эти элемента неразрывно связаны между собой; и поэтому если вы не проводите исследования по каждому фактору производства или по каждой товарной единице и не назначаете цен на каждую единицу товара, — как это делало во время второй мировой войны в производстве меди Управление по регулированию цен, — то вы не располагаете возможностями успешной борьбы против избыточной прибыли и при обложении прибыли все время рискуете нанести значительный ущерб стимулирующим моментам.

Поэтому к пятому определению прибыли, рассматривающему прибыль как избыточный доход, следует подходить весьма осмотрительно.

Проповедь о прибыли и о стоящих перед обществом проблемах: что, как и для кого производить

В главе 3 Функционирование «смешанной» системы капиталистического предпринимательства мы рассматривали, каким образом система ценообразования способствует решению основной проблемы, стоящей перед обществом: Что, Как и Для кого производить. В части 3 мы изучали действие механизма предложения и спроса, который определяет конкурентный уровень рыночной цены. Мы также рассмотрели некоторые важные последствия, к которым приводят нарушение процесса совершенной конкуренции и возникновение монополий.

В этой главе — последней главе части 4, в которой излагаются проблемы, связанные с категорией прибыли, завершается рассмотрение вопроса о том, как рыночная система ценообразования обусловливает распределение доходов. Вместе с тем здесь рассматривается вопрос о том, как установление цен на факторы производства определяет решение стоящих перед обществом проблем: Как и Для кого производить (и в то же время определяет размер издержек, которые будут означать для людей потребление тех или иных товаров). Здесь нам представляется наиболее уместным сформулировать краткие выводы о той роли, которую играют прибыли и убытки во всем процессе ценообразования. 3 приложении этот вопрос излагается более подробно, но самые основные положения могут быть вкратце приведены в данном разделе.

1. Каждый человек ищет своей выгоды. Рабочие стремятся к наивысшей заработной плате, землевладельцы — к наивысшей сумме ренты, капиталисты — к наивысшим доходам, получаемым в виде процента. Некоторые из этих доходов от факторов производства будут выступать в форме безусловных доходов. Однако другие виды доходов могут оказаться связанными с техническими нововведениями или с неопределенностью перспектив, поэтому они могут называться прибылью.

2. В наиболее общем смысле погоня за прибылью является просто погоней за собственной выгодой. Не приводит ли это к возникновению закона джунглей — «борьбы не на жизнь, а на смерть» и к возникновению всеобщего хаоса? Нет, не приводит при условии, что существует всесторонняя система сдерживающих моментов и процессов, стремящихся к равновесию. Такая система является наиболее полной в том случае, когда существует совершенная конкуренция, и она носит неполный характер в том случае, когда конкуренция является несовершенной.

3. Там, где конкуренция является совершенной или почти совершенной, в конце концов устанавливается определенный порядок — порядок, при котором достигается наиболее эффективное функционирование. Однако обратите внимание: при этом не предполагается в качестве необходимого условия утопическое требование о том, чтобы все бедняки достигли полного материального благосостояния, а богачи оказались низведенными до среднего уровня.

Конечно, лентяи получают более низкие доходы. Ревностные люди, которые родились глупыми и физически слабыми, также получают низкие доходы, несмотря на всю свою добросовестность в работе. Сообразительные и энергичные дельцы получают высокие доходы. Высокоинтеллигентные альтруисты, которые пытаются добиться улучшения жизненных условий для других людей, получают низкие доходы. Смышленые девушки, родившиеся у умных и удачливых родителей, получают высокие доходы. Глупые девушки, родившиеся у умных и удачливых родителей, тоже получают высокие доходы. Те, кто смог получить хорошее образование в возрасте от 5 до 20 лет или даже от 5 до 12 лет, будут получать более высокий доход за счет тех, кто не получил образования. Так все и идет.

4. Так, где демократический строй не приемлет такого решения проблемы: Для кого, которое вытекает из принципа laissez fatre, делаются попытки изменить характер распределения доходов. С этой целью вводятся изменения в налоговом обложении, увеличиваются расходы на просвещение и другие общественные нужды, выпускаются различные декреты и устанавливаются субсидии. Для одних людей это означает увеличение доходов, для других — дополнительные издержки.

Такое перераспределение доходов сопряжено с известными издержками. С какими издержками? С ослаблением материальной заинтересованности, которое вызывает некоторое снижение эффективности даже в наиболее эффективно функционирующей рыночной системе. Кроме того, известные издержки приходится нести также в связи с тем, что необходимо организовать взимание налогов и перераспределение средств через бюджет.

5. Наличие прибылей или убытков сигнализирует о степени привлекательности того или иного вида деятельности. Если занятия данного лица могут удовлетворять потребностям какого-нибудь покупателя, то этот рабочий или предприниматель обнаруживает, что его доход, выступающий в форме заработной платы или прибыли, увеличивается.

Поэтому он продолжает свою деятельность. Однако если он слишком много производит, то оказывается наказанным. Или если у кого-либо дела идут лучше, чем у него, то данный рабочий или предприниматель может оказаться наказанным независимо от размаха своей собственной деятельности. В таком случае он может заняться другим видом деятельности, который лучше всего подходит для него.

Там, где знания оказываются несовершенными, человек может делать деньги, правильно угадывая будущие события. Если он полагает, что в последующий период окажется недостаточно пшеницы в Канзасе, то он отгрузит ее туда, или вырастит пшеницу там же на месте, или заключит на товарной бирже сделку, исходя из того, что пшеницы будет недостаточно, и, заключив эту сделку, тем самым заставит кого-то активизировать свою деятельность, вырастить больше пшеницы, потреблять ее в меньших количествах, а продавать побольше.

В условиях, когда цены свободно складываются на рынке, каждый человек может, проявляя инициативу, внедрять новые виды продукции или новые методы производства. Если его предположения относительно будущих событий окажутся неверными, он потерпит убытки. И вместе с ним понесут потери все те, кто полагал, что он прав, — его рабочие, которые бросили другую работу и перешли на данное предприятие, капиталисты, поддержавшие его свои капиталом, и т. д. Если же он оказывается прав, то моментально становится богатым, а его соперники могут рассчитывать лишь на приют в богадельне. Любой самый экономичный способ производства в условиях совершенно свободной конкуренции может подвергнуться дальнейшему совершенствованию.

Как подвешенная спереди морковка для впряженного осла, прибыли и высокие доходы от факторов производства служат приманкой для предпринимателей. А убытки — это пинки, которыми нас наказывают. Прибыль получают те, кто в предшествующий период смог обеспечить более высокую эффективность, — эффективность в сфере производства или продажи товаров или эффективность в предвидении будущих событий. Через механизм получения прибыли общество направляет в сферу осуществления новых рискованных операций тех, кто уже ранее накопил опыт успешного ведения таких операций.

Чтобы лучше понять последнее соображение, представьте себе бюрократическую контору, которая раздает деньги каким-то людям, а эти люди помещают полученные деньги в новые виды активов. Если какой-то предприниматель в последнее время сумел пять раз подряд с успехом использовать полученные деньги, то контора, вероятно, будет благосклонно относиться и к его новым операциям. Прибыли, которые чрезвычайно инициативный человек сумел накопить в предшествующий период, автоматически открывают ему зеленый свет на пути к будущим операциям. (Но как в реальной действительности вам удастся сделать свои первые шаги и в этом примере с бюрократической конторой?) Прибыли являются формой отчета по операциям, осуществлявшимся в предшествовавший период, и золотой звездой, манящей в будущее, а также дорожным указателем для ваших будущих рискованных операций.

6. В условиях совершенной конкуренции человек может успешно осуществлять свои операции только в том случае, если он делает такие вещи, которые имеют ценность для него и для других. В обществе, где существуют совершенно точные сведения обо всем, он не мог бы распространить ложь о якобы существующих урановых рудниках и заработать на этом деньги. Он не мог бы также вводить в заблуждение покупателей с помощью ложной рекламы. В условиях совершенной конкуренции он не мог бы достигнуть равенства между предельным доходом и предельными издержками (MR = МС) путем сокращения объема производства, он просто не обладал бы никаким контролем над уровнем рыночной цены. Поэтому он поступал бы так, как предписывает каждому мысленно представляемая незримая рука конкуренции, при условии, что система ценообразования является эффективной на все 100%, то есть он должен был бы приравнивать к цене свои предельные издержки (Р = МС). И он не мог бы получать монопольные прибыли благодаря искусственным ограничениям, так как в условиях совершенной конкуренции исключается всякое существование монополии.

И если в данном гипотетическом случае система ценообразования действительно опиралась бы на функционирование совершенной конкуренции, то никто не смог бы бесплатно отравлять воздух дымом. Владелец таких предприятий должен был бы оплатить те издержки, которые дым причиняет остальной части общества. Никто не стал бы отказываться от общих теоретических исследований из опасения, что никогда не сможет добиться достаточно полного использования обществом результатов этих исследований, тем самым никогда не сможет покрыть свои затраты на исследовательскую работу. Все внешние доходы или издержки, связанные с каждым видом деятельности, были бы правильно учтены. Таким образом, в условиях, когда каждый человек стремится извлечь максимальную выгоду из своей деятельности, присущие совершенной системе ценообразования сдерживающие моменты и процессы, стремящиеся к равновесию, будут обеспечивать эффективное удовлетворение желаний всех тех, кто располагает платежеспособным спросом.

7. Приведенные выше соображения показывают: неправильно было бы полагать, что даже в условиях совершенной конкуренции мы не знали бы забот. Но ведь таких условий никогда не бывает. Могут ли они когда-нибудь иметь место? Можем ли мы, скажем, ввести совершенную конкуренцию? Оставляя в стороне случай монополии можем ли мы исключить «внешние эффекты», нарушающие процессы совершенной конкуренции?

Ясно, что никто не может установить совершенной конкуренции. Столь же ясно, что никто не может отождествлять существующие в реальной действительности отношения с системой совершенной конкуренции или отождествлять общество, где правительство вообще не вмешивается в хозяйственные операции, где господствует принцип laissez faire, с совершенной конкуренцией.

В той мере, в какой мероприятия правительства могут: а) ослабить вредное влияние монополии на процессы конкуренции; б) расширить степень осведомленности участников несовершенной конкуренции и в) обеспечить большее соответствие между совокупными выгодами и издержками с точки зрения всего общества и выгодами и издержками частных лиц, — деятельность государства окажется плодотворной. Конечно, каждое из этих мероприятий требует значительных издержек. Поэтому следует тщательно взвешивать размеры затрат, которые вызывает каждый шаг, направленный на расширение правительственной деятельности или на поддержание прежних операций.

Наша проповедь на тему о ценообразовании окончена. Учитывая, что реальная действительность отличается от идеальной модели совершенной конкуренции, исследователи современной экономики понимают, почему по самому своему характеру последняя должна быть смешанной экономикой. Ценообразование, осуществляющееся на основе конкуренции, должно выполнить большую часть задачи — решение стоящих перед обществом проблем: Что, Как я Для кого производить. Но для того чтобы поддерживать систему в состоянии конкуренции и обеспечивать благоприятные условия, при которых частная инициатива может привести к всеобщему удовлетворению, необходимо проведение конструктивной политики государства.

Выводы

1. Прибыль представляет в высшей степени разностороннюю категорию. В статистике национального дохода прибыль исчисляется как общая сумма доходов корпораций и некорпорированных предприятий. Но с точки зрения экономической теории мы должны различать четыре вида прибыли.

2. Многое из того, что называется прибылью, на самом деле представляет безусловный процент, безусловную ренту и безусловную заработную плату. Эти доходы от факторов производства получают владельцы предприятия, которые обеспечили участие данных факторов в производстве.

3. Часто экономисты называют прибылью особую категорию доходов — в высшей степени неустойчивые временные доходы от технических нововведений. Они говорят, что административные работники, осуществляющие обычные операции, получают заработную плату; однако подлинные предприниматели, проявляющие инициативу, могут получать прибыль за свою деятельность.

4. Неопределенность является фактом, получившим широкое распространение в нашей жизни. Она делает возможными технические нововведения и, кроме этого, вызывает расхождения между тем, какой доход ожидается от данных факторов производства, и тем, сколько они действительно в конце концов приносят. Эта разность может характеризоваться как положительной, так и отрицательной величиной.

Найт и другие экономисты определяют прибыль и убыток как непредвиденное отклонение от ожидаемых доходов, вызываемое неопределенностью. Окажется ли указанная разность величиной положительной или отрицательной — это будет зависеть лишь от удачи и от того вопроса, на который нельзя ответить: не слишком ли большой оптимизм проявляют все люди в целом, поскольку они согласны взять на себя столь серьезный риск? Или же, напротив, может быть, они проявляют чрезмерный пессимизм и стремятся избежать риска, так что требуется выплачивать положительную сумму премии за риск, или прибыли, для того чтобы побудить их принять на себя ограниченную степень риска?

5. Еще одно определение прибыли гласит: прибыль является доходом, который порожден монополистическим положением. Эта концепция часто излагается в другой форме: прибыль определяется как часть дохода, связанного с «искусственно вызванными ограничениями».

6. Можно ожидать, что обложение налогами любого из этих видов прибыли окажет определенное воздействие на развитие экономических процессов; некоторые последствия обложения прибылей являются нежелательными с любой точки зрения. Пятое определение — прибыль, выступающая как избыточный доход, величину которого можно измерить и который можно обложить налогами, а не как доход, являющийся материальным стимулом, — является слишком упрощенным. Если общественность стремится к установлению того, что она считает равенством или более желательным с точки зрения справедливости распределением дохода, то ей следует также принять во внимание и оценить степень отрицательного воздействия, которое окажет такая налоговая политика на материальную заинтересованность.

7. В условиях совершенной системы ценообразования стремление людей к получению прибыли или материальных выгод обеспечивает эффективный способ решения стоящей перед обществом проблемы: Как производить. Допустим, что первоначальное распределение богатства, способностей и возможностей для их реализации являлось оптимальным с точки зрения, этики. Предположим также, что не существовало никаких «внешних воздействий» или элементов монополии в сфере производства и сбыта продукции, которые нарушали бы функционирование совершенной конкуренции. В таком случае присущая совершенной конкуренции система сдерживающих моментов и процессов, приводящих к равновесию, могла бы обеспечить наилучший способ решения стоящих перед обществом проблем: Что, Как и Для кого производить.

В условиях смешанной экономики государство с помощью своей политики пытается внести необходимые коррективы, обеспечить действие сдерживающих моментов и процессов, приводящих к равновесию, пытается способствовать развитию процессов, устанавливающих соответствие между общественными и частными выгодами. Короче говоря, государство с помощью своей политики пытается создать наилучшие условия для функционирования частной инициативы.