Права человека в истории политико-правовой мысли

Общая характеристика генезиса прав человека в истории политико-правовой мысли

Впервые только в античной мысли начинает вырабатываться осознание того, что у отдельного человека, ранее полностью «принадлежащего», что называется, душой и телом, общине, есть какие-то иные, отличные от понимания всей общностью, интересы, есть свои потребности, есть свои собственные представления о свободе воли, справедливости, равенстве, порядке. При этом каждый человек, выступающий равноправным членом общности, приобретает возможность заявлять о своих притязаниях к социуму, в котором он пребывает, обеспечить его те или иные экономические, политические, духовные и т.п. интересы. Посредством таких притязаний индивид рассчитывает приобрести изменить, либо увеличить какие-то блага, ценности (материальные и/или духовные), которые отличаются от соответствующих представлений (и потребностей) других членов общества и общества в целом. В то же время такие притязания выражают стремление конкретного индивида обеспечить некий минимум общественных (государственных) гарантий признания его полноправным членом коллектива, что не всегда может быть действительно признано обществом или государством в лице представляющей их власти. Другими словами, начинаются сложные процессы взаимопроникновения, диффузии и одновременно противостояния индивидуальных и коллективных (общественных, а затем и государственных) потребностей и интересов. Причем и индивидам, и обществу (государству) становятся ясными два обстоятельства.

С одной стороны, полное совпадение индивидуальных и коллективных интересов объективно невозможно, даже при условии формального признания их равенства.

С другой стороны, общество (государство) не может не стремиться, пусть и с разной степенью желания, готовности и способности, к обеспечению и гарантированию такого рода притязаний, ибо понимают, что обеспечение хотя бы того самого минимума притязаний индивида есть условие снижения напряженности социальных противоречий, а тем самым и стабильности общества и государства.

Вот так, нам представляется, формировался исходный вектор политико-правовой мысли первых античных мыслителей - от семи знаменитых мудрецов Древней Греции до представителей стоицизма в Древнем Риме. Развивая дальше «прогноз в прошлое», можно представить последующий процесс таким образом.

Параллельно с социальным расслоением, а чаще, надо думать, предваряя его, в сознании интеллектуально развитой части элиты античного общества начинает формироваться стремление различать индивидуальное от коллективного. Постепенно осознается значимость собственной личности, то есть собственного «Я» в противопоставлении с коллективным. Этот процесс сопровождается естественным изменением социального положения индивида, от которого зависит содержание экономических, политических и иных притязаний индивида. Одновременно вырабатывается понимание и того, что эти притязания должны быть признаны, обеспечены и гарантированы обществом, ибо индивид и в новых социальных условиях не может жить вне общества. Иное дело, что если раньше такие притязания добивались посредством индивидуальных усилий, а точнее, физической силой, то теперь для этого приходится проявлять и интеллектуальные усилия, чаще применять несиловые средства и методы - от убеждения и аргументации до создания особых - нормативно-правовых - форм и процедур. Кроме того, происходит едва ли не самое важное: начинает вырабатываться один из самых главных элементов рационально-логического мышления - сомнение в абсолютной правильности, т. е. справедливости и целесообразности прежних мононорм (первобытных обычаев). Авторитет этих мононорм начинает падать, поскольку они уже не способны в условиях социально дифференцированного общества выполнять свои прежние функции универсального и самого авторитетного социального регулятора: ведь потребности и интересы людей, а стало быть, и их притязания перестали быть одинаковыми. Синкретичность первобытных норм-обычаев исчезает, уступая место их дифференцированности. Моральные, религиозные, юридические правила приобретают свои собственные формы выражения, закрепления и обеспечения. Именно на этом этапе, по-видимому, становится очевидной органическая связь прав человека с позитивным правом, так как именно в нормах права притязания на общепризнанные блага и ценности приобретают наиболее ясную, доступную для понимания и осознания четкую (юридически оформленную) выраженность, и государственную обеспеченность. Но и морально-религиозные начала общественной жизни, образующие ядро естественного права, не просто «живут» в правах человека, но и являются значительной составляющей природы этого явления.

Именно с такими элементами логического, рационалистического мышления мы и начинаем сталкиваться, изучая прошлое политико-правовой мысли. Именно так - от хаоса первичных, примитивных представлений о праве в целом и правах, свободах человека до упорядоченных научных, теоретических знаний происходит становление современного уровня осмысления и прав человека, и самого человека. И именно с фактами проявления такого процесса мы сталкиваемся непосредственно, когда начинаем изучать памятники политико-правовой мысли. Не познав и не поняв воззрений наиболее ярких мыслителей, философов, юристов, политиков, моралистов и представителей богословия, того, как они представляли себе права человека, как изменялись эти представления, дальнейшее изучение предмета нашего учебного курса не будет иметь сколько-нибудь значимого результата.

Теперь несколько слов об этапах развития политико-правовых учений. На этот счет существует множество точек зрения. Можно выделить наиболее важные и последовательно сменяющие друг друга в соответствии с общепринятой в исторической и юридической науках эволюционной схемой этапы генезиса этих взглядов, отражающих тот факт, что степень научности постепенно все более повышается.

К таким этапам обоснованно будет отнести следующие:

• Древнегреческая политико-правовая мысль, по праву считающаяся родоначальницей первых научных представлений о правах и свободах человека.
• Политико-правовая мысль Древнего Рима, внесшая неоценимый вклад в современные представления и до сих пор не потерявших своей актуальности и значимости.
• Европейское средневековье, удивительным образом вобравшим в себя несколько разновекторных процессов развития взглядов на человека, его права и свободы, право и мораль, общество и государство, Бога и Природу.
• Новое и новейшее время, которые выразили через политико-правовую мысль особенности принципиально иного этапа развития человечества, этапа индустриальной цивилизации.
• Русская дореволюционная политико-правовая мысль, в которой лишь в XVIII-XIX вв. начался процесс осознания значимости проблемы прав человека и в ходе которого были достигнуты важные результаты работы представителей отечественной науки.

Древняя Греция и Древний Рим

В основании первых политико-правовых учений лежат мифологические представления. К числу наиболее известных и внесших исключительно большой вклад в формирование взглядов на общество, политику, право мифов относится знаменитый цикл древнегреческих мифов о богах, а также не менее знаменитые «Илиада» и «Одиссея» Гомера (конец II тысячелетия до н.э.). В Древней Греции впервые были провозглашены не права человека, а права граждан. Древнегреческие воззрения о правах человека сформировались на основе представлений о том, что полис (город – государство), его законы имеют божественное происхождение и опираются на божественную справедливость. Население города составляли экономически и политически свободные граждане. Занятие политикой для них было правом и обязанностью, а участие в обсуждении общественных дел – основной чертой политической жизни.

Древние греки уже в эти времена начинают активно использовать понятия дике (правда, справедливость), темпе (обычай, обычное право), тиме (личная честь, почетное право или притязание), номос (закон). Божественную справедливость эллины в лице героев Гомера, чей авторитет был исключителен, рассматривали как самую главную ценность, расценивая ее в качестве ведущего объективного основания и правового критерия человеческой жизни. При этом очень важно подчеркнуть, что правовое только тогда могло считаться и называться правовым, если оно соответствовало справедливости. Именно признание обществом (полисом) того иного притязания индивида или социальной группы как соответствующим справедливости (а такое признание и есть то, сегодня называется легитимацией) означало, что это притязание теперь расценивается в качестве права и входит в обычай (темис).

Дальнейшее развитие и распространение в сознании общества идеи единства справедливости, полиса и закона мы видим опять-таки не в писаных нормативно-правовых актах, а в произведениях литературно-художественного жанра. Наиболее известным поэтом постгомеровской эпохи является Гесиод (VII в. до н.э.). В поэмах «Теогония» и «Труды и дни» Справедливость (Дике) и Благозаконие (Эвномия) как сестры-богини и дочери верховного олимпийского бога Зевса и богини правосудия Фемиды, выступают главными героинями. Примечательно, что одна сестра-богиня (Дике) постоянно охраняет Эвномию, в лице которой представлены идеал полисного устройства греческого государства и одновременно господство справедливых законов. Гесиод устами своих героинь предупреждает о невзгодах, которые постигнут полис, если общество отойдет в своих законах от божественных установлений, если «правду заменит кулак», и сила заменит право.

В поэмах Гесиода как никогда до этого выражается все возрастающая роль индивидуального человеческого начала в обществе. Это было созвучно тому времени, когда правовое начало, объективно предполагающее соответствие и взаимное уважение общественного (государственного) и индивидуального начал жизни людей в новую эпоху, не могло быть таковым, если оно, право, подвергалось бы грубому произволу и насилию и не было бы защищено самим обществом и государством.

Итак, первыми провозвестниками идеи прав человека, как вообще прав, так и в зародыше, в контексте их соответствия божественной справедливости и основанных на ней полисным (государственным) законам, стала религиозная и этическая (моральная) мысль, которая впервые была озвучена представителями литературы того времени. С писаными памятниками политико-правовой научной мысли мы встречаемся позже, когда идея справедливости, эмоционально-чувственная суть, аморфность и расплывчатость границ содержания которой очевидны, начинает сопровождаться идеей равенства. Именно равенство начинает все более отчетливо характеризовать сущностную черту права, поскольку равенство имеет в сравнении со справедливостью более выраженные контуры. Равенство более подвержено конкретному количественному и качественному оцениванию, нежели справедливость. Именно с понятием равенства связаны понятия меры, середины, которые начинают появляться в политико-правовом языке эллинов VII-VI вв. до н.э., самыми яркими представителями которых были знаменитые «семь мудрецов» Древней Греции, среди которых особое место занимает Солон (ок. 638 - 559 гг. до н.э.).

Солон, занимавший высокие государственные должности в афинском государстве-полисе и обладавший полномочиями законодателя, достаточно четко различал право и силу, право и закон. Полисный закон, который Солон трактовал как выражение государственной власти (силы государства), он соотносил со всеми свободными гражданами, а тем самым такой закон означал официальное признание полисной властью прав всех членов полиса. Понимаемая так всеобщность закона государства-полиса выражает собой требование правового равенства, а именно: все свободные граждане в равной мере находятся под защитой законов государства, что обусловливает необходимость этих граждан неукоснительно соблюдать эти законы. Иными словами, если ты хочешь, чтобы твои права (притязания) к государству (полису) и другим членам общества удовлетворялись, то и ты сам обязан соблюдать общие требования. Таким образом, принцип равенства, исходящий от власти в виде закона, был обоюдным: все равны перед законом - и отдельные члены полиса (свободные граждане), и сам полис, гарантирующий каждому его члену его законные права и свободы в пределах, обозначенных законом.

Таким образом, можно считать, что, начиная с Солона, эллинская мысль начинает систематические поиски научного осмысления путей организации политической и правовой организации общественной жизни.

Продолжателем такой традиции по праву считается Пифагор и его ученики - пифагорейцы (VI - V вв. до н. э.). Школа пифагорейцев наиболее полно для того времени разработала идею мерности в человеческих взаимоотношениях. В контексте прав человека ядро этой идеи состоит в формулировании важнейшего положения, суть которого в том, что «справедливое состоит в воздаянии другому равным». Не трудно видеть, что житейской основой этого положения служил древний принцип талиона (око за око, зуб за зуб), хотя само оно представляло собой уже другой, более высокий, уровень философского осмысления человеческих отношений. Именно здесь делается попытка осмыслить соотношение справедливости и равенства в нормативных связях людей между собой и между обществом (государством). В понимании такого соотношения начинают превалировать понятия «надлежащая мера», «соразмерность», то есть идея пропорции, имеющую числовую природу. А всякая пропорция есть стремление приравнивания чего-то с чем-то, иначе стремление обеспечивать равенство чего-то и кого-то не равных в каком-либо отношении. Пропорциональность и стала смыслообразующим компонентом пифагорейского толкования права как социального регулятора. В этом плане школа пифагорейцев сыграла большую роль в формировании идеи не просто равенства, но именно правового равенства людей.

Гераклит (VI - V вв. до н.э.) рассматривал полис и его порядки, в том числе законы полиса, как естественное отражение космического порядка на земле. Мировой порядок - вот естественная основа человеческого бытия. Всеобщий божественный «логос», то есть мировой «разум» есть единственный истинный первоисточник всего человеческого, в том числе справедливости и закона. Поэтому человеческие законы полиса и сам полис должны правильно выявить божественный разум и столь же правильно выразить его в своих практических деяниях и закона. При этом отражение это должно следовать указанным божественным разумом масштабам и мерам, которым обязаны соответствовать явлениям, делам и отношениям человеческой жизни.

Взгляды Гераклита заложили основы будущих античных и последующих учений и доктрин нового времени в том смысле, что разумное начало (иначе, норма всеобщего разума) лежит в практических человеческих законах (законах полиса). В этом смысле Гераклит вполне может быть отнесен к родоначальникам современного понимания различия естественного права и права позитивного и отражением идей естественных (божественных, мировых или природных (космических) ценностей. А идеи того масштаба и мерности в человеческой жизни, о которых говорил он, есть, в сущности, развитие идеи пропорциональности школы пифагорейцев.

С точки зрения Гераклита и его последователей, и полис (государство), и законы есть нечто вторичное по отношению к мировому порядку, к логосу. Эти мысли нашли развернутое выражение во взглядах еще одного великого грека Демокрита (ок. V - IV вв. до н. э.). Он рассматривал полис как выражение природы, то есть полисная организация жизни эллинского типа представлялась им как идеальная конструкция, соответствующая природным (естественным) установлениям. Все остальные формы неполисной организации общества и государства Демокрит, как и многие мыслители того времени, трактовал как варварские, деспотичные, не соответствующие природе мира. В этом ключе им трактуется «общее дело» граждан, в котором отражается соответствие интересов полиса природе. Интересы полиса («общего дела») определяют суть и границы прав и обязанностей членов полиса. Под таким углом зрения становится понятным, что если намерения и дела отдельного гражданина соответствуют интересам общего дела, полисным установлениям, то и полис берет на себя обязательства защиты интересов и прав такого гражданина. В деспотическом (варварском) же государстве такого просто не может быть, ибо оно противоречит природе вещей, полагал Демокрит.

Большой вклад в естественно-правовую идею прав человека внесли древнегреческие софисты (V - IV вв. до н. э.), к числу которых принадлежат Протагор, Гиппий, Антифонт, Алкидам.

Протагор (ок. 481 - 411 гг. до н.э.), считающийся основателем школы софистов, сформулировал важнейший их мировоззренческий принцип:

«Мера всех вещей - человек, существующих, что они существуют, а несуществующих, что они не существуют»

Именно софисты в лице Протагора и его последователей впервые в античной мысли высказали идею, что в жизни людей значимость божественного начала не может быть абсолютизирована, что люди сами в силах вправе устанавливать содержание и границы своих отношений между собой. Сами люди могут и должны определять масштабы и меры своего поведения, своих прав и обязанностей, своей ответственности друг перед другом. Иное дело, что и само государство, и все граждане - члены полиса-государства, все они причастны к самой большой человеческой ценности - добродетели, в которую софисты включали справедливость, рассудительность и благочестие. Все граждане полиса, кем бы они не появились на свет, равны уже в том, что дары Прометея (бога Огня) и дары Зевса (верховного олимпийского бога, научившего людей понимать, где «стыд и правда», и жить сообща) им дарованы в одинаковой мере. Тем самым каждый член полиса имеет одинаковые с другими права в плане управления делами государства, а полис не может не признать такого равного права каждого своего члена.

Еще один софист - Алкидам - трактовал естественноправовое равенство и свободу значительно более широко, чем другие его коллеги. Он распространял понятие свободы на всех людей, будь то свободные граждане или рабы. Алкидам едва ли не первым громко заявил, что «божество всех создало свободными, а природа никого не сотворила рабом». В этом смысле Алкидам вполне может считаться основателем фундамента современного понимания прав человека, отраженного во Всеобщей декларации прав человека.

Следующий уровень осмысления проблематики прав человека в эллинскую эпоху связан с формированием логико-понятийного аппарата познания государственно-правовой материи - Сократ (469 - 399 гг. до н.э.).

Сократ, рассматривая свободу как подлинное и великое достояние человека и государства, считал, что она достижима лишь тогда, когда все - каждый гражданин и государства - будут соблюдать разумные и справедливые законы государства. Свобода человека в устах Сократа приобретала не какое-то утопическое, абстрактное содержание, но выражала рационалистическое отношение человека к полису (государству) и государства - к человеку: чтобы быть свободным и тем самым притязать на признание такой свободы, надо выполнять законы государства, как бы ты к ним не относился внутренне. Уместно отметить, что судьба и смерть Сократа очень ярко свидетельствуют не только о воззрениях этого великого мыслителя, но и о практическом следовании им своим убеждениям.

Знаменитый ученик Сократа Платон (427 - 347 гг. до н. э.) развил рационалистические идеи своего учителя в сконструированных им моделях-утопиях идеального государства. Знаменательно положение Платона и о том, что каждый гражданин должен заниматься своим делом, в этом, по его мнению, и состоит справедливость в государстве. Справедливость состоит и в том, чтобы каждый не только занимался своим делом, то есть тем, что ему, должно (поручено) делать, но и имел свое. Справедливость, наконец, состоит, по Платону, и в том, чтобы никто не лишался своего, и никто не захватывал чужого. В этом суть того, что Платон понимал под правом.

Платон считает, что справедливость органично связана с равенством. Более того, справедливость предшествует равенству, предопределяет его. Равенство, по Платону (вслед за Сократом) может быть двух видов: «геометрическое равенство» (то есть равенство по добродетелям и достоинству, иными словами, своего рода качественное равенство) и «арифметическое равенство» (равенство меры, числа и веса, то есть количественное равенство). При этом «геометрическое равенство» это «истинное, наилучшее равенство», поскольку оно уделяет большему - больше, а меньшему - меньше, каждому даря то, что соразмерно его природе». Тем самым права человека, выражаемые индивидом в виде притязаний к государству по поводу удовлетворения его тех или иных его потребностей и интересов, непосредственно отражают понимание обществом и его членами «геометрической справедливости». Иными словами, требуя справедливости от общества, человек не может не согласовывать эти требования со своей природой, со своим достоинством и с теми мерами («арифметической справедливостью»), которые получили общее признание. Чрезмерные притязания противоречат справедливости в обоих значениях, тем самым нарушается равенство и подрываются государственные устои.

Новый всплеск эллинской политико-правовой мысли обнаруживается в учении великого Аристотеля (384 - 322 гг. до н.э.).

Аристотель, исследуя природу права как такового (социального регулятора), рассматривает право как выражение политической справедливости. Так понимаемое право «имеет место, - писал Аристотель в «Этике», - между людьми, принадлежащими к одному общению, и имеет целью самоудовлетворенность их, притом между людьми свободными и равными, равными в смысле или пропорциональности, или числа вообще. Люди, не находящиеся в подобных отношениях, не могут и иметь относительно друг друга политической справедливости (прав)... Те люди имеют права, для которых существует закон, определяющий их отношения...». Как можно видеть, Аристотель связывает права человека (причем права, имеющие юридически, т.е. официально, законодательно оформленную форму закрепления и выражения) с политической справедливостью, коей он и считает право.

Но самое важное в учении Аристотеля о справедливости, особенно политической справедливости (права), в контексте изучаемого нами курса, так это то, что о правах человека следует говорить не в абсолютном значении. Эти права как притязания существуют у людей как конечная потенция, то есть как возможность. И лишь эллины, достигшие, в отличие от всех других народов, а от варваров в особенности, высшего пика цивилизационного развития (а в этом были, как уже отмечалось, убеждены и солидарны в этом убеждении практически все греческие мыслители того времени), способны осознать Справедливость как высшее достояние человеческого разума и человеческого бытия. А реализовать ее смогли они потому, что являлись субъектами политической справедливости, то есть субъектами права (в современном истолковании этого термина). Иными словами, лишь в таком качестве, имея такой - политико-правовой - статус, можно рассчитывать, что твои права как гражданина и человека могут быть обеспечены и защищены государством. Варварам и иным народам, не достигшим высот греческой цивилизации, на это рассчитывать не приходилось.

Еще один персонаж истории древнегреческой политико-правовой мысли, чей вклад в учение о правах человека столь же велик, как и вклад рассмотренных мыслителей, - Эпикур (341 - 270 гг. до н.э.). Эпикур стоял у основания договорной теории происхождения и сущности государства и права, причем договор, по Эпикуру, был необходим для обеспечения индивидуальной свободы и взаимной безопасности людей. Именно этик Эпикур был одним из первых пропагандистов таких индивидуалистических ценностей, как свобода, удовольствие, «атараксия» - безмятежное спокойствие духа.

Трактовка Эпикуром договорной природы государства и права основывается на признании им равенства, свободы и независимости людей как участников договорного общения между собой государством. В этом плане Эпикур не без оснований считается едва ли не первым основателем философско-правовой концепции либерализма и правового индивидуализма, от которых вектор научного поиска протягивается до теории общественного договора, наиболее полно представленных в учениях Нового времени такими мыслителями, как Жан-Жак Руссо, Джон Локк и др.

Своего рода преемником Древней Эллады в научных политико-правовых поисках стал Древний Рим. Римская мысль стала поистине классической в самом прямом смысле слова и сегодня обращение к древнеримским формулам, положениям, аксиомам права стали для нас настолько обычным делом, что зачастую мы просто не отдаем отчета в том - такова природа человеческой памяти и мысли!, - что многое хорошо нам знакомее в политике, государствоведении и правопознании сегодня было разработано, известно и успешно применялось еще в те времена. Поистине, вечность древности есть ее вечная молодость!

То, что римские идеи о законе и праве, особенно позитивном праве, нашли полное выражение в современном праве, особенно романо-германском, известно очень хорошо. Но римляне сделали немало и для развития естественноправовых идей древних греков о свободе и равенстве всех людей, то есть тех конкретных идей, которые легли краеугольным камнем в здание современной теории и практики защиты прав человека.

Наиболее ранние взгляды на эти проблемы в Древнем Риме выразили представители римской школы стоицизма в лице, прежде всего Сенеки, Эпиктета и Марка Аврелия.

Естественноправовая концепция Сенеки (Младшего) (ок. 4 г. до н.э. - 65 г. н.э.) покоится на понятии «закон судьбы», под которым он понимает право природы, которому подчинены все человеческие установления, в том числе государство и его законы. Вселенная, то есть Природа, по Сенеке, есть не что иное, как естественное государство и естественное право. Их признание - дело и необходимое, и разумное для людей. И даже если кто-то это не понимает или не признает, от этого суть дела не меняется: все люди есть члены такого государства и подчиняются такому праву. Коль скоро так, то идея духовной свободы и равенства всех людей не может не быть признана всеми людьми, правителями, поскольку в свободе и равенстве и отражается природа и дух естественного государства и естественного права. Таким образом, признание свободы и равенства всех людей, то есть их природных человеческих прав, отвечает природе всей Вселенной, самой Природе.

В числе древних римлян, внесших наибольший вклад в учение о праве и правах человека, был, несомненно, Цицерон (106 - 43 гг. до н.э.).

Как и греки, Цицерон считал, что в основе права лежит справедливость. Справедливость при этом рассматривалась им как вечное, неизменное и неотъемлемое свойство природы в целом, в том числе и человеческой природы. Космос (природа), весь окружающий человека физический и социальный мир, сам человек, внутреннее бытие его духа и тела и есть источник справедливости, а тем самым и права.

Понимаемая таким образом справедливость в контексте прав человека заключается в том, что она воздает каждому свое и сохраняет равенство между людьми. Причем равенство это - именно правовое, а не простое уравнивание имущественного положения людей. Нарушение неприкосновенности частной и государственной собственности рассматривались Цицероном как нарушение справедливости и тем самым права.

И еще важно: Цицерон всемерно приветствовал политическую и правовую активность граждан государства, что имеет особое значение для отстаивания ими своих гражданских, политических и иных прав.

Значительный вклад в теорию прав человека внесла целая плеяда знаменитых римских юристов - Ульпиан, Гай, Павел, Цельс, Модестин, Юлиан, Яволен, Каллистрат, Марциан, Нераций, Папиниан, Помпонш, Флорентин, Гермогениан, Тертуллиан и др.

Несмотря на имеющиеся объективные различные взгляды, римских юристов все же объединяло их представление о природе права. Естественное право, отличающееся от права позитивного, юристы Древнего Рима понимали как воплощение требований справедливости, а тем сам и то, что право вообще справедливо. Наиболее ярко и отчетливо выразил это Ульпиан, писавшего, что «справедливость есть неизменная и постоянная воля предоставлять каждому его право. Предписания права суть следующие: жить честно, не чинить вред другому, каждому воздавать то, что ему принадлежит. Справедливость есть познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом».

В своей трактовке права как воплощения справедливости, древнеримские юристы, опираясь на источники действующего римского права, права индивидов толковали именно в таком духе - духе соотносимости этих прав с требованиями справедливости. Если же эти права (и их толкование) входили в противоречие с действующими нормами, то принимались меры по изменению старых норм с тем, чтобы привести их в соответствие с новыми представлениями о справедливом или несправедливом. Тем самым налицо достаточно активная и эффективная уже в те времена правозащитная и правообразующая (правотворческая) деятельность римских юристов. Все это обеспечивало оптимальное сочетание стабильности и динамичности (гибкости) римской правовой системы, принесшее столь большой авторитет римскому праву в ту эпоху и сохранившегося до наших дней.

Права человека в средние века

Средневековые воззрения на права человека, в целом на государство и право, неразрывно связаны с христианством. Поэтому уместно кратко обратиться к истории христианских политико-правовых воззрений.

Само христианство выросло из учений небольшой секты в Иудее (Ближний Восток). В то же время христианство восприняло также различные религии эпох эллинизма, таких цивилизаций, как Месопотамии, Древнего Египта, Персии, Древней Индии. В них христианство почерпнуло идеи монотеизма (единобожия), умирающего и воскрешающегося бога.

Кризис античной религии не привел к победе светского образа мышления. Общественное сознание, социальная психология, воспринявшие идеи христианства, оказались, как и само это учение, единственным всеохватывающим средством идеологического противодействия против господствующей в то время системы угнетения. Сначала христианство выражало интересы социальных низов Римской империи - рабов и разорившихся свободных граждан. Затем и состоятельные круги римского общества приобщаются к христианству, которое подчеркнуто ориентировано на все человеческое.

В более позднем христианстве обнаруживается деформация ранних идей противостояния государственной власти. Христианство постепенно превращалось в политически беспринципную религию и политическую идеологию. Об идеальном политическом общении было практически забыто и представители христианства начинают тесно сотрудничать с властями, помогая им и одновременно завоевывая ставший впоследствии огромный авторитет и самою власть. Она превратилась в Церковь - могущественную организацию-государство.

Первые юридические школы Европейского средневековья появляются в Италии (Рим, Павия, Равенне) в X-XI вв. Юридические концепции того времени, равно и представления о правах человека основываются на идее правовой справедливости (aeguitas). На практике такое направление в политико-правовой мысли выражалось во все более укреплявшимся воззрении на однозначное превосходство естественноправовых начал над государственным началом (позитивным правом), в целом над государством.

Наибольший вклад в христианскую модель политико-правового мышления, в том числе модель прав человека, внес знаменитый Фома Аквинский (1225-1274), носивший и другое имя, церковное, - Аквинат (по названию города в Италии, в котором он родился). На учение Аквината о государстве и праве сильнейшее влияние оказывали взгляды великого Аристотеля на этику, политику, политическую природу человека, естественное право и право волеустановленное (т.е. государственное право), правовом равенстве людей.

Аквинат утверждал, в частности, что всякое государство имеет своей главной и конечной целью обеспечение общего блага для всех и каждого из его членов, обеспечение наилучших условий для разумной и достойной жизни граждан. Различая «политическую монархию», основанную на признании таких государственных целей соблюдении принятых в государстве законов, Фома противопоставлял эту монархию «тирании», под которой им понималось правление единоличного правителя в своих собственных интересах и в условиях беззакония. Отсюда делался вывод о праве народа и тем самым отдельного человека на свержение тиранического правления.

Исключительно интересны и важны для развития теории прав человека взгляды Фомы Аквинского на естественный закон. Именно этот закон, полагает мыслитель, предписывает людям стремится к самосохранению и продолжению своего рода, стремление искать Истину и истинного Бога, стремление уважать достоинство каждого человека. Эти взгляды внесли огромный вклад как в целом в новозаветное христианское учение, так и в концепцию неотчуждаемых естественных прав человека.

Немалый, хотя и достаточно противоречивый в становление современной теории прав человека внесли и такие представители европейского средневековья, как Мартин Лютер и Жан Кальвин.

Мартин Лютер (1483-1546) - один из первых провозвестников новой исторической эпохи под названием Реформация и Возрождение.

Для Лютера нет различия между сословиями в рамках христианства (священники, дескать, одно, князья, ремесленники, и др. - другое). Все люди - христиане. Различие между ними состоит лишь в роде их профессии. Для Лютера главное - это совесть, выражающая идею всеосвященства.

Лютеровские политико-правовые воззрения носили довольно противоречивый характер. Лютер выступал одновременно и как реформатор, и как консерватор.

Идеи Лютера относительно усиления светской власти, ее автономии от власти папы, несомненно, содействовали утверждению регионально княжеского абсолютизма. Его мысли о монархе как высшем руководителе национальной церкви, о духовенстве как особом сословии, призванном служить государству, освящение светской власти религиозным авторитетом - все это способствовало насаждению культа Государства: суеверная вера в государство становилась надолго характерной чертой господствовавшего в то время в Германии политико-правового сознания. Тем более, что внутренняя религиозность, за которую ратовал Лютер, не требовала, не предполагала сколько-нибудь крутых перемен в общественно-политическом строе того времени; не требовалось, в частности, упразднять эксплуатацию крестьян феодалами, посягать на абсолютистские режимы, устранять духовное порабощение верующих и т.п.

В целом учение Мартина Лютера, как можно видеть, содействовало консервации антифеодальных потенций Реформации, поскольку во взглядах мыслителя все более (особенно к концу его жизни) нарастали элементы социальной ограниченности, узкоклассового политического утилитаризма, религиозного фанатизма. Кроме того, Лютер, и вот в этом его еще одна ограниченность, преодоление которой потребовала у будущих поколений немалых усилий, полагал, что неравенство людей естественно: одни люди могут и должны править, другие - подчиняться. Поэтому идея прав человека, естественное право в учении Лютера не нашли должного отражения, хотя отдельные элементы, как можно было видеть, имеются. Законы Лютер оценивал с консерватистских позиций, а не с позиций будущего.

Швейцарский богослов Кальвин Жан (1509-1564) - один из виднейших идеологов и деятелей эпохи Реформации. Основной труд Кальвина - «Наставление в христианской вере».

Кальвин отдает явное предпочтение аристократической организации государственного правления. Необходимость и разумность такого правления, по его мнению, подтверждается всем ходом истории. Но вот что интересно: по Кальвину, аристократия дает, дарит возможность людям право сообща выбирать пасторов, без помех избирать правителей и должностных лиц и т.д. Тем самым Кальвин фактически признает право человека на политический выбор, но право это предоставляется аристократической верхушкой общества. Другими словами, Кальвин, признавая существование и необходимость существования аристократии, в действительности все же более склоняется к республиканскому правлению, считая, что оно является оптимальным для государства.

Отличительная черта кальвинистского учения о государстве и кальвинизма вообще – жестокая, религиозная нетерпимость ко всякого рода иным воззрениям и установкам, что нашло свое практическое воплощение в свирепой политической деятельности Кальвина в 1541-1564 гг. Тем самым можно говорить о резком расхождении идеологии Кальвина как мыслителя и его практической деятельности как политического и военного деятеля.

Идеи прав человека в Новое и Новейшее время

Эпоха перехода от феодализма к капитализму, от традиционного общества к обществу индустриальному, не могло не повлечь и соответствующие трансформации политико-правовой научной мысли, в том числе и учения о правах человека. Новое юридическое мировоззрение все более настойчиво утверждало и новые представления о свободе человека в контексте идей о господстве естественно-правового начала как в публично-правовых, так и в частных отношениях.

Выдающийся голландский юрист и политический мыслитель Гуго Гроций (1583 - 1645 гг.), один из основателей раннебуржуазного учения о государстве и праве, рационалистской доктрины естественного и международного права Нового времени.

Основные труды (всего их более 90): «О праве войны и мира» (самая известная), «О праве добычи» и др.

Учение Гроция испытывает заметное влияние Аристотеля, Цицерона, стоиков, римских юристов.

Гроций считается одним из основоположников формировавшей в эпоху развивающегося из недр феодализма буржуазного строя концепции «юридического мировоззрения». Анализ своего времени Гроций производит не с позиций политики, как было принято в те времена, а с позиций юриспруденции, что было новым методологическим подходом.

Итак, Гроций конструирует рационалистическую, то есть опирающуюся на разум человека; концепцию права. Но это все-таки не значит, что он последовательный атеист. Он все-таки подчеркивает, что сам разум человека предопределяется божьей волей.

Государство, по Гроцию, есть совершенный союз свободных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы. Тем самым Гроций фактически формулирует свое видение договорного происхождения государства. По своему социальному смыслу государство выступает как соглашение большинства против меньшинства, как союз слабых и угнетенных против сильных и могущественных, а не как заговор богачей против бедных и слабых (как полагал, например, Томас Мор).

В целом политико-правовое учение Гуго Гроция нацелено на утверждение правовых начал в жизни общества и достижение мира. Война, по Гроцию, несовместима совершенно с правом. В то же время война не противоречит естественному праву: «...по природе каждый является защитником своего права, для чего и даны нам руки».

Учение Греция оказало огромное влияние на последующие политико-правовые воззрения: на формирование концепции договорного происхождения государства, на понимание сути и различия естественного и волеустановленного (позитивного) права.

Томас Гоббс (1588 - 1679 г.) - выдающийся английский философ-материалист, политический мыслитель, чья жизнь и деятельность относится к периоду Английской революции середины XVII века.

Основные труды Т. Гоббса: «О гражданине», «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского».

В этих трудах в систематизированном виде разработана светская теория политической власти, государства и права.

Философская платформа учения Гоббса - философско-методологические позиции механического материализма, детерминизма и деизма. Гоббс полагал, что мир (природа, человек, общество) состоит из естественных и искусственных дел, которые взаимодействуют на основе прирожденных и приобретенных качеств, подчиняясь универсальным законам детерминизма. Человек и есть из таких тел, поэтому его воля, поступки, действия попадают в общую цепь причин и следствий, господствующих в природе и обществе. И государство - искусственное тело, имеющее собственную природу и закономерности.

Политико-правовое учение Гоббса находится в русле теорий естественного права и договорного происхождения государства и политической власти в целом.

Основу социально-политической жизни, ее возникновение Гоббс видит в потребностях человека. Для этого человек вступает в общение с другими людьми, создавая при этом искусственные, т.е. не существующие в природе вещи, предметы, организации и т.д. Государство - тоже изобретение такого рода.

Причину возникновения и существования политической власти и государства Гоббс видит в природе и качествах человека, который глубоко эгоистичен и в то же время обладает разумом. Человек наделен сильными страстями естественного (природного) свойства - властолюбием, жаждой богатства, жаждой чувственных удовольствий. Все они влекут за собой соперничество, недоверие к другому, жажду славы, раздор, вражду, месть и т.д. В конечном счете это приводит к войне всех против всех (bellum omnium contra omnes). Это и есть естественное состояние человеческого рода. Такой взгляд резко отличен от взглядов Гроция, для которого главное в человеке - стремление к общению, миру. Для Гоббса же главное в человеке - эгоизм, индивидуализм, т.е. не притяжение людей друг к другу, а наоборот - отталкивание друг от друга.

В таком естественном состоянии люди не могут сохранить мир и поэтому стоят перед угрозой взаимоуничтожения. В таком состоянии войны всех против всех ни о каких правах и свободах, ни о каком взаимном уважении достоинства друг друга не может идти и речи. Но с помощью разума человек приходит к выводу, что нужно выйти из состояния войны всех против всех. Необходимо создание «общей власти», которая обеспечила бы жизнь, безопасность людей, направляла бы действия человека к общему благу. Для этого люди и создают искусственную организацию - государство.

В основе возникновения такой организации - договорная концепция. Государство, по Гоббсу, возникает и развивается на основе договора. Это договорное учение направлено Гоббсом против феодально-теологических теорий (патриархальной, патримониальной монархии божьей милостью) и в целом отвечало капиталистическим отношениям, для которых универсальной юридической формой являлся именно договор, контракт. С государственности тем самым был снят ореол божественности, надчеловечности, мистичности. Государство, по Гоббсу, есть одно из многочисленных человеческих произведений всемогущего правового соглашения. Гоббс юридизировал политическую жизнь, что имело большое положительное значение для того периода.

Договор как основа возникновения государства является своего рода консенсусом, своеобразным согласием, состояние сознания и воли подвластных, выражающимся в признании ими политической власти.

Государство как «политическое тело» есть как бы искусственный человек, созданный по образу и подобию настоящего человека. Это механизм, но одушевленный. Органы государства и их функции Гоббс рассматривает по аналогии с органами человека.

• Верховная власть - это искусственная душа государства.
• Должностные лица, разнообразные представители судебной и исполнительной власти - это искусственные суставы.
• Награды и наказания - нервы.
• Справедливость и законы - суть искусственные разум и воля.
• Гражданский мир - здоровье.
• Смута - болезнь.
• Гражданская война - смерть.

Такой подход Гоббса стимулировал впоследствии разработку органической теории и системного подхода к политической жизни.

Что касается юридической теории Гоббса, то она построена на различении права в субъективном смысле (юс, ригт) и права в объективном смысле (леке, лоу).

Право в субъективном смысле - это свобода человека, а право в объективном смысле - это закон (норма) свободы.

Каждое из этих прав делится на два аспекта: естественное право (естественно-субъективное право-свобода и естественный закон) и позитивное (положительное) право (позитивное субъективное право - свобода и позитивный закон).

Отправной момент в таком обосновании понимания права Гоббс выдвигает идею о прирожденном равенстве людей как разумных и свободных существ, обладающих примерно одинаковыми физическими и умственными способностями. В естественном состоянии, от природы все люди одинаково равны и свободны. Поэтому естественное право (субъективное) есть свобода каждого человека использовать собственные силы по усмотрению для сохранения своей собственной жизни. Тем самым Гоббс видит основу права в сближении свободы с индивидуальной силой: человек оказывается свободным настолько, насколько у него есть силы.

Гоббс считал, что естественные права – это «свобода всякого человека использовать собственные силы по своему усмотрению для сохранения своей собственной природы, т.е. собственной жизни, и, следовательно, свобода делает все то, что по его суждению, является наиболее подходящим для этого».

Права человека, как мы видим, определяются через абсолютную свободу – человек может делать все, что считает нужным. Такие взгляды объясняют и негативную оценку Гоббсом естественного состояния – «войну против всех».

Естественные законы, воплощающие в себе высшие человеческие ценности, обязательны не только для индивидов но и для государства. Тем не менее, в реальной жизни возникает противоречие между суверенитетом государства, его полномочиями издавать любой закон, обязательный для подданных, и фактическими ограничениями в виде законов разума (естественным законам). На формально-юридическом уровне это противоречие решается в пользу политической власти, т.е. в пользу позитивного права. На основании договора об образовании государства люди становятся ответственными за поведение верховной власти. Граждане не могут не подчиняться верховной власти, ибо в противном случае государство, политическое общение распадается.

Гоббс не был сторонником деспотизма. Напротив, он считал, что абсолютная власть нужна государству только для поддержания порядка, для обеспечения безопасности каждого человека, для охраны собственности. То есть, по представлению Гоббса, абсолютистское государство должно было обеспечивать те права человека, которые в естественном состоянии он обеспечивал сам. Кроме того, Гоббс полагал, что есть такие права, которые сохранятся у подданных и после заключения общественного договора. Например, никакой договор не может обязать человека убить или ранить себя, обвинить себя. В случае наказания, человек вправе сам защищать себя и свое имущество, не ожидая, пока вмешается государство. Но вряд ли эти права соответствуют по своему объему категории «права человека». Скорее, английский философ доказывал необходимость и «естественность» радикального устранения прав человека из общественной жизни.

Последний крупнейший политический мыслитель Англии XVII века, подведший в своих трудах итоги исканий эпохи первых буржуазных революций, учреждения конституционной монархии в Англии - Джон Локк (1632-1704).

Основные труды Локка: «Два трактата о гражданском правлении», «Опыт о человеческом разуме».

В работах Локка своеобразно сочетаются теологизм и рационализм, но теологические понятия он использует только как вспомогательный инструментарий.

Единственный законный источник политической власти, по Локку, - это согласие народа, т.е. общественный договор. Этот общественный договор - методологическая база всей политической системы Локка.

Политическая власть, вытекающая из общественного договора, есть власть, наделенная полномочиями издавать законы и применять силу для обеспечения выполнения этих законов.

Государству предшествует естественное состояние. Но это состояние, в отличие от Гоббса, Локк представлял не войной всех против всех, а благополучным и упорядоченным. Жизнь здесь регулировалась законами разума природы, когда интересы одних разумно сочетались с интересами других. Но не было механизма упорядочения, все происходило стихийно, поэтому часто нарушалась справедливость, люди не могли в полной мере пользоваться своими естественными правами. Каждому приходилось отстаивать себя и свое право. Для того, чтобы избежать эксцессов, упорядочить жизнь, отношения между собой, надежно обеспечить свободу и собственность, люди заключают общественный договор, т.е. учреждают гражданское общество. Это гражданское общество есть скорее акт разума, чем проявление крайней необходимости.

Локк предложил более глубокое понимание прав человека – не как вседозволенности, а как свободы распоряжаться своей личностью и собственностью до тех пор, пока это не наносит ущерба свободе другого человека.

Объединившись в политический организм, люди отказываются от принадлежащего им раньше права самостоятельно обеспечивать исполнение закона природы в пользу сообщества или государства, но вовсе не от своих естественных прав. Цель государства - общее благо. Оно (государство) создается, чтобы лучше гарантировать свободу и надежнее пользоваться своими естественными правами. Свобода, по Локку, это не анархия, а гарантия от произвола. Так понимаемая свобода - основа всех других прав человека, ибо, потеряв свободу, человек ставит под угрозу свою собственность, благополучие, жизнь. Такая свобода предполагает соблюдение законов природы, ставших теперь законами общества: «там, где нет законов, там нет и свободы».

Власть не может покушаться на неотчуждаемые права граждан, а именно:

• право собственности (первое право);
• свободу мнений;
• свободу совести.

Локк анализирует особый конституционный механизм, мешающий государству выходить за рамки своих полномочий, становясь тем самым деспотическим. Важнейшие компоненты такого механизма:

• разделение властей;
• законность.

Анализируя механизм разделения властей, Локк предполагает не соединять законодательную и исполнительную власти в одних руках, а подчинить законодателей действию ими же созданных законов, осуществляемых исполнительной властью. Но концентрировать обе эти власти в одних руках Локк считал недопустимым.

Принцип законности, по Локку, состоит в том, что «ни для одного человека, находящегося в гражданском обществе, не может быть сделано исключение из законов этого общества». Локк предполагает четкую законодательную регламентацию структуры, целей и компетенции всех государственных органов.

Силой закона обладает, по Локку, лишь акт законодательного органа, сформированного народом. Но законность - это не только законность в формальном (законодательно выраженном) смысле. Сами законодатели не должны нарушать законы природы, т.е. естественных законов.

В качестве чрезвычайной меры контроля Локк называет разрыв народом соглашения с правительством. Он исходит из того, что, вверяя высшую, т.е. законодательную, власть какому-то органу, народ не лишается суверенитета. У народа остается верховная власть отстранять или изменять состав законодательного органа, когда народ видит, что законодательная власть действует вопреки оказанному ей доверию. Отсюда - право народа на восстание для восстановления попранной правительством свободы. Таким образом, вводиться важнейший принцип «неотчуждаемости» естественных прав.

Шарль Луи де Монтескье (1689-1755 гг.) - выдающийся политический мыслитель и правовед эпохи французского Просвещения. Его произведения - всегда в центре внимания идейно-политической борьбы того времени.

Основные произведения: «Персидские письма», «Размышления о причинах величия и падения римлян», «О духе законов», «Защита».

Философская база - сумма воззрений деистов и материалистов XVIII века. Он решительно отвергал теологическую картину мира и давал, по сути дела, ее материалистическую трактовку.

В своем учении о государстве Монтескье выступает сторонником договорного происхождения государства. Но он отрицает договорные теории, в которых упор делает на договоре как гражданской сделке, где две стороны (государство и народы) определяют свои взаимные права и обязанности.

Идея правления законов - центральная в учении Монтескье. Не люди правят в государстве, а законы.

Монтескье разрабатывает модель государства будущего. Оно представляется ему как государство, основанного на свободе и на концепции разделения властей.

Цель разделения властей - гарантировать граждан от произвола и злоупотребления власти, обеспечить им политическую свободу, сделать право подлинным регулятором отношений между правительством и гражданами.

Монтескье различал естественную и политическую свободу. Естественная свобода существует только в дообщинном состоянии. В современном же обществе человек утрачивает естественную свободу и равенство. Чтобы положить конец раздорам и вражде, люди вынуждены принимать законы, регулирующие отношения между ними и учреждать государство для управления обществом. Законы в государстве восстанавливают свободу и равенство, но при этом они неизбежно принимают политический характер и находятся в тесной связи с правом.

Разделение властей - это не только политическое разделение властей в государстве, это еще и соотношение социальных сил в обществе.

Уроженец Швейцарии Жан-Жак Руссо (1712 - 1778 гг.) вошел в политико-правовую мысль как представитель революционно-демократического крыла просветительского движения во Франции XVIII века.

Основные труды: «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми», «Об общественном договоре, или Принципы политического права».

Особый интерес в произведениях Руссо представляет идея эгалитаризма (всеобщей уравновешенности), органически вплетенная в диалектику связи исторического и логического. Именно эгалитаристская методология рассуждений и учения Руссо обусловила в значительной мере радикальный демократизм его политико-правовых взглядов и их значимость и в наши дни.

Исходное положение учений Руссо связано с пониманием им природной сущности человека. Человек (дикарь) живет в доисторическом времени в естественном состоянии. Это - первое естественное состояние. Здесь человек - абстрактный индивид, некто, равный всякому другому. От природы он добр, ибо пока не ведает зла и порока. Его страсти еще дремлют, а инстинкт самосохранения заявит о себе позже - в его эгоистическом частном интересе. Здесь Руссо говорит, по сути дела, о естественном праве как праве равенства свободных, то есть независимых индивидов.

Второе естественное право - основано на неформальных семейно-патриархальных связях. Здесь неравенство еще едва заметно и фактически сводится к различиям в возрасте, физической силе и т.п. Общение с себе подобными не нарушают еще ничью независимость. Эта эпоха - самая продолжительная у человечества и самая счастливая для него.

Но именно во втором естественном состоянии постепенно формируются и развиваются элементы того, что приводит в итоге к общественному неравенству. Прежде всего, это опосредовано возникновением земельной частной собственности, не соответствующей естественному равенству. Противоречие между ними (естественным правом и правом частной собственности) приводит в итоге к резкому имущественному расслоению, а затем - к войне между богатыми и бедными. В таких условиях кровной потребностью, в первую очередь богатых, оказывается государство как орган частной собственности, закрепляемой в законодательстве.

Поэтому частная собственность, по Руссо, есть безусловное социальное зло, поскольку она превращает общественные (человеческие, равные) отношения в отношения «товарообмена», побуждает человека существовать физически и духовно «за счет» других. При господстве частной собственности, ни о какой свободе равных индивидов не может быть и речи.

Но коль скоро собственность (частная) объективно существует, то она становится, по Руссо, теперь уже условием реализации свободы равных индивидов. Но для этого частная собственность должна соответствовать по своему содержанию и характеру свободе равных индивидов.

Что же для этого необходимо? А необходимо создать условия, равные для всех. Иными словами, частная собственность должна стать (и становится) управляемой, регулируемой, контролируемой ассоциацией свободных и равных тружеников, неотчуждаемым правом каждого и всех граждан «государства разума».

Эксплуататорский строй, полагает Руссо, с самого момента своего возникновения нуждается не только в способах прямого подавления эксплуатируемых, но также и в актах «обмана» и «хитрости». Именно с помощью этого богатые сумели склонить бедных к договору об образовании государства., которое с самого начала и было потому «плохим». Отсюда равенство перешло в свою противоположность, т.е. фактическое неравенство людей перед законом в зависимости от их имущественного положения.

Глубинной причиной «раздвоения» человека, вследствие чего стал возможен идеологический «обман» и «самообман» трудящихся, является то, что в процессе формирования зависимости отдельных людей от других инстинкт самосохранения, свойственный естественному человеку, превратился в себялюбие, в своекорыстие частного интереса. Независимость обернулась взаимным соперничеством, конкуренцией, гражданскими смутами и т.д. Свобода перешла в свою противоположность - в отчужденную свободу, т.е. в эгоистический произвол.

Поэтому то Руссо предпочитает общественный интерес «себялюбию», частному интересу. Причем он категорически исключал социальную (общественную) выгоду частного интереса. Отсюда и вывод о необходимости лишения права «частных лиц». Буржуазная конкуренция не только не является, по Руссо, основой гражданского равенства, но и вообще не выводит человека из догражданского состояния. Вот корень антибуржуазности Руссо.

Именно государство может, по мнению Руссо, обеспечить переход из естественного состояния в гражданское.

Пределы государственной власти в ее взаимоотношениях с индивидом, согласно Руссо, становятся тем, что «суверен со своей стороны, не может налагать на подданных узы, бесполезные для общины; он не может даже желать этого, ибо как в силу закона разума, так и в силу закона естественного, ничто не совершается без причины». Обязательства, которые связывают людей с общественным организмом (государством), непреложны лишь потому, что они взаимны, предусматривают равенство их прав и обязанностей.

По Руссо, цель всякой системы законов - свобода и равенство. Свобода же вообще не может существовать без равенства: «Именно потому, что сила вещей всегда стремится уничтожить равенство, сила законов всегда и должна стремиться сохранять его».

Законы, по Руссо, - необходимые условия гражданской ассоциации и общежития. Но создание системы законов - дело великое и трудное, требующее больших знаний и проницательности для достижения союза разума и воли и общественном организме. Это порождает нужду в Законодателе, под которым понимаются учредители государств, реформаторы в области политики, права и морали.

Профессор философии Кенигсбергского университета Иммануил Кант (1724-1804 гг.) был первым в Германии, кто приступил к систематическому обоснованию либерализма - идейной платформы класса буржуазии, выделившейся в основном из третьего сословия, осознавших свое место в обществе и стремившихся утвердить в стране экономическую и политическую свободу.

Кант пытался подвести под либерализм, казавшейся ему единственно разумной платформой философско-этический фундамент, а тем самым оправдать ее.

Основные труды И. Канта: «Идеи всеобщей истории с космополитической точки зрения», «К вечному миру», «Метафизические начала учения о праве»,

Краеугольный принцип социальных концепций Канта навеян духом эпохи Просвещения и перекликается с индивидуализмом школы естественного права. Суть этого принципа:

• каждое лицо обладает совершенным достоинством, абсолютной ценностью; личность не есть орудие осуществления каких бы то ни было планов, даже благороднейших планов общего блага.

Человек, по Канту, субъект нравственного сознания, в корне отличный от окружающей природы. В своем поведении он должен руководствоваться велениями нравственного закона. Этот закон - априорен (дан заранее), он не подвержен влиянию никаких внешних обстоятельств, а потому безусловен.

Этот закон Кант называет «категорическим императивом», получившим в литературе название «кантовского императива». Этот императив лишен связи с конкретными предметами, с реальными эмпирическими событиями и гласит:

«Поступай так, чтобы максима твоего повеления могла быть вместе с тем и принципом всеобщего закона».

А так же:

• поступай так, чтобы ты относился к человечеству и в своем лице, и в лице другого как к цели и никогда как к средству.

Данный императив охватывал как сферу этики, так и область права.

Разум, по Канту, есть способность создавать принципы и правила морального поведения, содержащая их в себе в качестве внутреннего априорного суждения.

Индивид, по Канту, есть существо, в принципе способное «стать господином самому себе», а потому он не нуждается в опеке со стороны (внешняя опека) при осуществлении того или иного ценностного (морального; этического) или нормативного (правового) выбора.

Главное, истинное назначение права - надежно гарантировать для морали то социальное пространство, в котором могла бы беспрепятственно реализоваться свобода индивида. В этом состоит суть кантовской идеи о моральной подоплеке и моральной обоснованности права.

Под государством Кант понимает множество людей, подчиненных правовым законам. Необходимость же государства Кант связывает вовсе не с практическими, т.е. чувственно осязаемыми индивидуальными, групповыми и общими потребностями членов общества. Необходимость эта всецело связывается с категориями, которые принадлежат полностью рассудочному, умопостигаемому миру. Отсюда вывод: на государстве нет бремени забот о материальной обеспеченности граждан, об удовлетворении их социальных и культурных нужд, об их труде, здоровье, просвещении и т.д.

Кант постоянно подчеркивал насущную необходимость для государства опираться на право, ориентироваться в своей деятельности на него, согласовать с ним свои акции. То государство, которое уклоняется от соблюдения прав и свобод, не обеспечивает охраны позитивных законов, рискует потерять доверие своих граждан. Люди тогда сознательно будут занимать позицию отчужденности от такого государства.

«Общественный договор» заключают между собой только морально развитые люди. Поэтому государственной власти запрещается обращаться с ними как с существами, которые не ведают морального закона и не могут сами (якобы по причине нравственной неразвитости) выбрать правильную линию поведения. Поэтому-то Кант столь резко возражал против малейшего уподобления власти родительской опеке над детьми. Это он отождествлял с «величайшим деспотизмом».

В соответствии с общественным договором все отдельные лица, составляющие народ (гражданское общество), отказываются от внешней свободы для того, чтобы тотчас же снова ее обрести, однако уже в качестве членов государства. Индивиды не жертвуют частью принадлежащей им свободы во имя более надежного пользования оставшейся частью. Просто люди отказываются от свободы необузданной, беспорядочной, дабы найти подлинную свободу во всем ее объеме в правовом состоянии.

Свобода в рамках правового состояния предполагает в первую очередь свободу критики. Кант говорит:

«Гражданин государства, и притом с позволения самого государя, должен иметь право открыто высказывать свое мнение о том, какие из распоряжений государя кажутся ему несправедливыми по отношению к обществу».

В кантовском понимании государства правитель получает только права, но отнюдь не обязанности. Кант оспаривает право народа наказывать главу государства, если тот даже нарушает свой долг перед страной. Он также осуждает право восстания, им допускается только легальное и в некоторой степени пассивное сопротивление существующей власти.

Феодальному бесправию и произволу Кант противопоставляет твердый правопорядок, опирающийся на общеобразовательные законы. Кант порицает юридические привилегии, проистекающие из обладания собственностью, и настаивает на равенстве сторон в частноправовых отношениях.

Центральный институт публичного права, по Канту, - это прерогатива народа требовать своего участия в установлении правопорядка путем принятия конституции, выражающей его волю. Иначе говоря, это есть прогрессивная демократическая идея народного суверенитета. Одна из главных составляющих данной идеи - мысль о том, что каждый индивид сам знает, каким должны были бы быть акции власти по его делу, и способен самостоятельно определить их требуемое содержание, не дожидаясь подсказок со стороны.

Верховенство закона (здесь Кант продолжает Руссо) обусловливает свободу, равенство и независимость всех граждан в государстве, понимаемом как организации совокупного множества людей, связанных правовыми законами. Но Кант все-таки проявляет осторожность, выдвигая идею народного суверенитета, указывая, что он не имеет в виду действительно широкую, не урезанную, демократию. Для подтверждения этого тезиса он предлагает разделить всех граждан государства на две группы: активных и пассивных (т.е. лишенных избирательных прав). К последним он относит главным образом низы общества, т.е. тех, кто способен лишь выполнять приказы других.

Гениальный немецкий мыслитель, один из основоположников диалектики, - Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770 - 1831) Им мы завершим интересующий нас аспект анализа политико-правовой мысли Нового и новейшего времени.

Особое место среди произведений Гегеля занимает «Философия права», где в наиболее полном и цельном виде изложено гегелевское учение о государстве и праве.

Что же понимается Гегелем под правом?

Право, по Гегелю, состоит в том, что наличное бытие вообще есть наличное бытие свободной воли. Свобода, по Гегелю, составляет субстанцию и основное определение воли. Причем речь здесь идет о развитой, разумной воле, которая свободна.

Свою реализацию свобода личности, прежде всего, находит, по Гегелю, в праве частной собственности. Он обосновывает формальное, правовое равенство людей: люди равны именно как свободные личности, равны в их одинаковом праве на частную собственность, но не в размере владения собственностью. Свое мнение свободы и права Гегель направляет против рабства и крепостничества. Отчуждение личной свободы, правоспособности, моральности, религиозности, полагает Гегель, несправедливо и подлежит преодолению. Он говорит: «В природе вещей заключается абсолютное право раба добывать себе свободу».

Гегель различает гражданское общество и политическое государство. Причем под гражданским обществом он имеет конкретное - буржуазное общество.

«Гражданское общество создано, впрочем, лишь в современном мире, который всем определениям идеи предоставляет впервые им право».

Гражданское общество, по Гегелю, есть сфера реализации особенных, частных целей и интересов отдельной личности. Этого, убежден Гегель, не было ни в античных государствах, ни в платоновском идеальном государстве, где самостоятельное развитие особенности (т.е. свободы отдельного лица) воспринималось как порча нравов и предвестник гибели нравственного целого -государства.

На ступени гражданского общества еще не достигнута, по гегелевской схеме, подлинная свобода, так как стихия столкновения частных интересов ограничивается необходимой властью всеобщего не разумно, а внешним и случайным образом. У Гегеля гражданское общество - раздираемое противоречивыми интересами антагонистическое общество, это есть война всех против всех.

Гражданское общество Гегеля - это опосредованная трудом система потребностей, покоящаяся на господстве частной собственности и всеобщем формальном равенстве людей. Такого общества не было ни в древности, ни в средневековье, оно появляется лишь с утверждением буржуазного строя.

Торетическая заслуга Гегеля и в том, что он дает четкую принципиальную постановку вопроса о взаимоотношении и взаимосвязи (а не просто об отличии) социально-экономической и политической сфер жизни общества, гражданского общества и политического государства, о необходимом, диалектическом характере их связей и отношений.

Государство, по Гегелю, это идея разума, свободы и права, поскольку идея и есть осуществленность понятия в формах внешнего, наличного бытия. Тем самым гегелевская идея государства представляет собой правовую действительность, в иерархической структуре которой государство, будучи, как уже отмечалось, наиболее конкретным правом, предстает как правовое государство. Свобода, по Гегелю, и означает достижение ситуации правового государства.

К недостаткам гегелевской конструкции государства можно очевидно, отнести возвышение государства над индивидом и обществом, отрицание самостоятельной ценности прав и свобод личности и т.д. Но главное все же в положительных сторонах учения Гегеля: верховенство права над государством. В этом его радикальное отличие от обычных этатистов, возвышающих государство над всем и вся, в том числе над правом.

Идеи прав человека на Востоке

В Аравии переход к феодальным производственным отношениям и создание единого государства совпал с возникновением новой (монотеистической) религии – ислама. Глава первого общеарабского государства Мухаммед носил сан пророка, осуществляя и светскую и духовную власть. На Востоке ислам оказывал колоссальное влияние на умы и поведение людей. И с этой позиции весьма важно знать концепцию прав человека заложенную в исламе.

Исходным началом исламской концепции прав человека является положение о том, что именно Аллах является единственным правителем всех мусульман. Несмотря на то, что институт прав человека известен шариату, однако, основу мусульманского права составляют обязанности, возложенные на человека самим Аллахом.

Трудно отрицать то обстоятельство, что все стороны человеческих отношений регулируются мусульманским правом. Это правила личной гигиены, вступление в брак, религиозные обязанности, проблемы войны и мира, государственные налоги, коммерческие сделки, отправление правосудия и др. В исламе существуют определенные различия между правами человека как таковыми и правами человека, признанными мусульманскими странами в соответствии со Всеобщей декларацией прав человека. В конституциях многих стран Переднего и Ближнего Востока провозглашено равенство граждан, в том числе равенство между мужчинами и женщинами. И, тем не менее, даются иногда и оговорки, что эти нормы должны применяться на основе шариата. Но, как известно, Шариат устанавливает неравенство между женщинами и мужчинами, в частности ограничиваются права женщин на наследование (женщина получает половину того, что получает мужчина); неравенство свидетельских показаний мужчины и женщины в судебном разбирательстве (свидетельские показания мужчины равны показаниям двух женщин).

Содержание исламской конституции позволяет оправдывать деспотические режимы во многих мусульманских странах, например, в Иране. Известно, что Иран в свое время присоединился к Всеобщей декларации прав человека, а также подписал Международный билль о правах человека и ряд других международных актов. Однако в последующем, особенно после свержения шахского режима в 1979 году, отношение к этим документам резко изменилось. Мотивировалось это тем, что голосование и ратификация вышеназванных международных документов по правам человека были осуществлены теми законодателями, которые не обладали достаточной компетенцией или знаниями исламского права, а поэтому Иран практически будет соблюдать положения международных документов, однако, лишь те нормы, которые не будут противоречить исламскому праву.

Игнорирование международных стандартов в области прав человека отражается, в частности, на законотворчестве. Так, в ст. 119 Исламского уголовного кодекса Ирана говорится, что «при наказании в виде забрасывания камнями до смерти, камни не должны быть слишком большими, чтобы осужденный не умирал от одного или двух ударов». В этом можно усмотреть не только какое-то отрицание международных принципов, но и явный цинизм и жестокость по отношению к правам человека.

Рассматривая исламскую конституцию о правах человека, нельзя не сказать об Организации Исламская Конференция (ОИК). В Уставе этой организации провозглашается приверженность принципам правам человека, зафиксированных в Международных документах (Устав ООН и др.), однако, на самом деле все обстоит намного сложнее. Так, например, больше половины стран – членов ОИК, а их 55, не участвовали в Международных пактах о правах человека, а некоторые страны, в частности, Саудовская Аравия, вообще не принимают участия ни в каких-либо соглашениях в области прав человека.

В современных политико-правовых концепциях имеются и иные взгляды на права человека. В этом отношении можно назвать такую Негосударственную организацию, как Исламский совет для Европы, кстати, признаваемую движением «исламской солидарности». Так вот, ее Генеральный секретарь Салем Аззам говоря о правах человека в исламском мире, совершенно официально заявил, что права человека в исламе укоренились благодаря Аллаху и только он является Творцом закона и Источником всех прав человека. Далее, продолжая свою мысль, он говорит, что ввиду их божественного происхождения никакой руководитель или правительство, никакая ассамблея или власть не могут ограничить, отменить, или нарушить права человека, данные Аллахом. Так же, как никто не может поступиться ими.

Необходимо и важно различать два основных варианта отклонения исламского взгляда на права человека от признанных мировым сообществом норм и устоявшейся практики их реализации в демократическом обществе.

Первая исламская концепция, придерживаясь одинаковых с общепринятыми формулировками прав человека, вкладывает в них смысл, точнее – придает их пониманию и реализации свою специфику, но в рамках правового подхода и допустимой интерпретации общего смысла данных прав. При втором варианте исламская теория прав человека вступает в прямой конфликт с международно-правовыми критериями. Причем сама эта теория объясняет такое противоречие необходимостью следовать воле Аллаха, стоящей выше любых созданных человеком правил, а с позиций морального подхода его причиной является то, что исламская цивилизация просто не достигла уровня правовой культуры, которой необходим для принятия и претворения общемировых стандартов прав человека.

В мусульманском мире нетрудно обнаружить примеры обоих отмеченных вариантов отхода от западного понимания прав человека. Важно, чтобы это воспринималось не как препятствие на пути взаимодействия и сотрудничества различных культур, а как повод для обмена мнениями, сопоставления, диалога и взаимопонимания. При таком условии исламская концепция прав человека по многим своим параметрам получает возможность не только оппонировать принятому демократическими обществами подходу, но и стать его составляющей. (Сюкияйнен Л.Р.).

Эволюция идей прав человека в России

В истории России с точки зрения юридического смысла не прослеживается заметных традиций прав человека; термин прижился лишь в конце XIX – начале XX века, а практически стал воплощаться в жизнь лишь с конца 80-х годов XIX столетия. Однако было бы неверно отрицать, что российскую действительность в течение всей истории не сопровождали идеи и призывы бороться за человека.

Уклад жизни, тип сознания широких слоев населения не способствовали зарождению «снизу» ценности свободы личности, его самостоятельности и т.д. У нашей страны практически не было времени для спокойного накопления и освоения прав и свобод по сравнению с Европой, где они веками, став достижением высших аристократических слоев, постепенно «перетекали» к низшим. Неправомочность лица в России всегда была сопряжена с засильем власти, как и сама неограниченная власть была прямым следствием несвободы граждан.

Образ жизни и государственно-политическая практика не способствовали укоренению в России уважения личности, ее достоинства и прав. Авторитарно–патриархальная политическая культура, монархический строй, крепостное право, правовой нигилизм и пр. – все это в большой степени отрицательно сказывалось на становлении прав человека.

Эволюция в сторону гуманности стала заметной лишь с конца XVIII века. Уровень насилия всегда был высок в стране. Последнее всегда считалось эффектным инструментом для поддержания государственного порядка. На Западе такое насилие наблюдалось не меньше, чем в России, однако, господствовало право. В России также господствовало право, однако, оно допускало высокий уровень принуждения.

Со второй половины XVIII в. просвещенная часть российского общества начинает негативно относиться и даже протестовать против насилия и крепостного права.

Одним из первых защитников идей естественного права, неотчуждаемых правах и свободах человека был Александр Николаевич Радищев (1749- 1802). Жизнь и деятельность Радищева протекала во второй половине XVIII века, которая характеризуется усилением крепостнического гнета. Пугачевское восстание обратило внимание российского общества к вопросам поиска выхода из кризисного состояния. Другая же проблема, занимавшая умы общества - форма правления Российского государства. Обсуждались варианты: превращение абсолютной монархии в монархию просвещенную, различные формы конституционного ограничения монархии, предпочтение республиканской формы правления монархическому.

Основные положения политико-правовой доктрины Радищева к контексте прав человека сводятся к следующему

Позитивная схема изменения России Радищева связывается с исходными положениями естественных прав человека и договорного происхождения государства. Причиной происхождения государства Радищев считает природную социальность людей. В естественном состоянии все люди были равны, но с появлением частной собственности это равенство нарушается (это сливается с точкой зрения Руссо). Государство возникает как результат молчаливого договора в целях обеспечения всем людям благой жизни, а также защиты слабых и угнетенных. При заключении договора народ является определяющей стороной и оставляет суверенитет за собой. Он не мог бы согласиться на рабство, ибо это противоестественно.

Положительное законодательство, издаваемое государством, должно быть основано на естественном законе. «Если закон не имеет основания в естественном праве», он как закон не существует, так как основанием права, по Радищеву, является справедливость, а не сила.

Именно с этих позиций Радищев критикует теоретическую и практическую несостоятельность крепостного права. Крепостное право - это нарушение естественных законов. Помимо этого оно несостоятельно и экономически, так как подневольный труд непроизводителен, с ним же связано и нравственное падение народа, причем как крепостников, так и крепостных. Радищев отмечает отсутствие в законах юридического статуса крепостного крестьянина: «крестьянин в законах мертв». Но ведь по естественному праву он остается свободным человеком, имеющим право на счастье и самозащиту: «И он будет свободным, если восхожет». Радищев постоянно подчеркивал, что злом является именно крепостное право, а не лица, его осуществляющие, поэтому «замена» «злого» помещика на «доброго» ничего не меняет.

Противопоставление естественного и государственного права приводит Радищева к революционным выводам. Свободы следует ожидать не от «добрых помещиков», а от непомерной тяжести порабощения, которая вынуждает народ искать пути своего освобождения. Радищев признает право на восстание в том случае, если его естественные права грубо нарушаются.

Социальный идеал Радищева - общество свободных и равноправных собственников: «Собственность - один из предметов, который человек имел в виду, вступая в общество». Межа, отделяющая владение одного гражданина от другого, должна быть «глубока, всеми зрима и свято почитаема», однако крупную феодальную собственность он рассматривал как результат насилия и грабежа. Земля должна быть передана безвозмездно тем, кто ее обрабатывает. Но он все же не сторонник общественных форм обработки земли: «Себе всяк сеет, себе всяк жнет».

В таком обществе отменяются всякие социальные привилегии, дворянство уравнивается в правах со всеми остальными сословиями. Табель о рангах ликвидируется, бюрократический аппарат сокращается и становится подконтрольным представительному органу.

Наилучшей политической организацией такого общества является народное правление, созданное по образу феодальных республик Новгорода и Пскова. По мнению Радищева, народ России исстари привержен республиканской форме правления. Но концепцию разделения властей он не признает, ибо только народ может быть истинным Государем.

Лишь такое устройство государства может обеспечить народу его священные естественные права, которые заключаются в свободе: мысли, слова, деяния, в защите самого себя, когда закон того сделать не в силах, в праве собственности и быть судимым равными себе.

Разрабатывая основы законодательства, Радищев придерживался демократических принципов, утверждая «равную зависимость всех граждан от закона» и требование осуществлять наказания только по суду, причем каждый «судится равными себе гражданами».

Взгляды Радищева получили дальнейшее развитие в трудах декабристов, а затем в революционно-демократической теории последующего времени.

Михаил Александрович Бакунин (1814 - 1876) - одна из наиболее интересных фигур в российской истории вообще и истории политико-правовой мысли в частности. Он по праву считается родоначальником русского и в целом мирового анархического мировоззрения.

Бакунин одним их первых выставил ряд аргументов против некритического восприятия порядков и нравов в русской общине. Он считает, что изменение общины нужно осуществлять не при помощи «западной» прививки, на основе использования бунтовского и раскольничьего опыта русского крестьянства. Ведь перечень недостатков общинного быта более чем широк (безобразное принижение женщины, совершенное бесправие (произвол) патриархального деспотизма и патриархальных обычаев, бесправие лица перед миром и всеподавляющая тягость этого мира, убивающая всякую возможность инициативы, отсутствие права не только юридического, но и простой справедливости в решениях того же мира).

В истолковании социальных и политических проблем Бакунин опирался на естественно-правовую трактовку прав личности или обязанностей должностных лиц государства, а не формально-догматический анализ существующих государственных законов.

Отрицательное отношение к законам и законодательному регулированию у него сложилось под влиянием характерного для анархизма вообще негативного восприятия любых форм государственной и политической власти и присущих им путей и средств социального регулирования.

Все юридические установления, в отличие от законов природы и обычного правила общежития, являются, по Бакунину, навязанными государственной властью, а потому деспотичными. Это противоречит свободе и естественному закону. Игнорирование естественных законов ведет к подчинению неестественному праву, что способствует возникновению и распространению олигархии.

Свобода должна соизмеряться не стой свободой, которая пожалована и отмерена законами государства, а с той свободой, которая есть отражение «человечности» и «человеческого права» в сознании свободных людей, относящихся друг к другу как братья и как равные.

Важнейшая гарантия обеспечения свободы, дела свободы, - контроль над государственной властью. Такие гарантии возникают, как он считает, в каждой стране по мере «эмансипации (освобождению) общества» от государства. Во всех государствах, где установилось представительное правление, свобода может быть действительной только в том случае, когда имеется действительный контроль и надзор за носителями власти, поскольку власть может испортить самых лучших людей.

Завоевание свободы и утверждение общечеловеческого права Бакунин связывает с классовой борьбой. Но здесь у него речь идет не о классовом господстве, как в марксизме, а о высокой нравственности, обращенной к индивидам, коллективам и социальным группам. С того момента, как только рабочий окажется победителем, он должен проявить по отношению к бывшему хозяину «чувство справедливости и братства свободного человека».

Совершить социальную революцию, по Бакунину, - это значит разрушить все учреждения неравенства и насилия, т.е. государства.

Исключительно большую лепту в становление и развитие российской концепции прав человека внесли, безусловно, представители так называемого либерального течения в философии и политико-правовой мысли. Кратко обратимся к некоторым наиболее характерным взглядам.

Борис Николаевич Чичерин (1828 - 1904) - одна из наиболее крупных фигур в либеральной философской мысли второй половины XIX века Он - автор 5-томной «Истории политических учений», а также ряда фундаментальных работ в области государствоведения и философии права.

Государство, по Чичерину, - это союз народа, связанного законом в одно юридическое целое и управляемое верховной властью для общего блага. Частное благо - цель не государства, а гражданского общества. Государство призвано обеспечивать безопасность и осуществление нравственного порядка, оно же (государство) определяет и защищает права и свободы. При этом государством определяются законы гражданские, а не так называемые естественные права.

Область естественного права - в отличие от права положительного - это область требований правды, справедливости; это - «система общих юридических норм, вытекающих из человеческого разума и долженствующих служить мерилом и руководством для положительного законодательства». Справедливость как общее разумное начало и есть мерило, с помощью которого разграничивалась область свободы отдельных лиц и устанавливаются требования законов. Цель же социально-политического развития общества - избежать крайностей индивидуалистического анархизма и механического этатизма и суметь гармонически сочетать личное и государственное начала, индивидуальную свободу и общий закон.

Право, по Чичерину, не сводимо к пользе или интересу, его сущность связана со свободой как индивидуалистическим и априорно-метафизическим началом. Право с этих позиций есть внешняя свобода человека, определяемая внешними законами. Так как закон определяет права и обязанности, т.е. «свободу с ее границами» и вытекающими отсюда отношениями, то эти границы и есть основное начало права как идеи, как норм свободы.

Суть либерализма, по мнению Чичерина, состоит в представлении о человеке как существе свободном, которое в таком качестве и вступает в общество. Он остается свободным даже тогда, когда ограничивает свою волю совместной волей других подчиняясь гражданским обязанностям и повинуясь власти. Он и здесь сохраняет свое достоинство человеческое и прирожденное право на беспрепятственное развитие разумных своих сил. «Свобода совести, свобода мысли - вот присущий человеку божественный огонь; вот источник всякой духовной силы, всякого жизненного движения всякого разумного устройства».

И в обыденной жизни, и в общественном мнении либерализм предстает, по Чичерину, в нескольких главных направлениях».

• уличный либерализм (низшая ступень): подверженность своеволию, шуму, волнению ради волнения; у такого либерала отсутствует терпимость, уважение к чужому мнению и к человеческой личности: «отличительная черта уличного либерала та, что он всех своих противников считает подлецами».
• оппозиционный либерализм, для которого характерна смесь самых разных типов: от типа Собакевича до вельможи, впавшего в немилость и потому кинувшегося в оппозицию, которая снова обратит его к власти».
• охранительный либерализм, сущность которого состоит в «применении начала свободы с началом власти и закона». Свобода не состоит только в приобретении и расширении прав. У человека есть, должны быть и обязанности: «... от него (человека) можно требовать исполнения обязанностей единственно потому, что он имеет права».

Оценивая ситуацию в России, Чичерин убежден, что наибольшее зло исходит от бюрократии, которая требует дисциплины беспрекословной и менее всего личной инициативы. Выход он видит в создании выборных учреждений местного самоуправления, чему учит опыт многих стран.

Владимир Сергеевич Соловьев (1853 - 1900) один из самых авторитетных представителей отечественной философии, в том числе философии права, много сделавшего для того, чтобы обосновать мысль и безусловной необходимости права и правовых убеждений для нравственного прогресса.

Правовое государство, считает Соловьев, - положительное явление в области общественных форм жизни Западной Европы. Но, тем не менее, это не окончательный вариант воплощения человеческой солидарности, а только лишь ступень к высшей форме человеческого общения.

Политическая организация общества есть, по Соловьеву, главным образом природно-человеческое благо, столь же необходимое для нашей жизни, как и физический организм человеческий. Только христианство дает нам высшее благо, духовное благо, не отнимая при этом у нас и низших благ, данных самой природой.

Отсюда: особое значение приобретает христианское государство и христианская политика.

Правило внешнего прогресса, по Соловьеву, состоит в том, чтобы государство как можно менее стесняло внутренний мир человека, предоставляя его свободному духовному действию церкви, и вместе с тем как можно вернее и шире обеспечивало внешние условия «для достойного существования и совершенствования людей».

Право свободы основано на самом существе человека и должно быть извне обеспечено государством. Но степень осуществления такого права есть нечто такое, что всецело зависит от внутренних условий, от степени достигнутого нравственного сознания. В этом смысле Соловьев высоко ценит Французскую революцию, поскольку ее главным лозунгом была борьба за достижение и обеспечение права человека.

Соловьев, кроме уважительного отношения к праву, к его идее (право как ценность) стремится выделить особо и нравственную ценность права, правовых принципов и институтов.

Естественное право - воплощает «рациональную сущность права», а право положительное - олицетворяет историческую явленность права. Последнее - положительное право - является правом, реализованным в зависимости «от состояния нравственного сознания в данном обществе и от других исторических условий».

Соловьев считает, что «естественное право есть та алгебраическая формула, под которую история подставляет различные действительные величины положительного права». Естественное право сводится полностью к двум факторам: свободе и равенству. Иначе говоря, естественное право являет свою алгебраическую формулу всякого права, его рациональную (разумную) сущность.

Свобода - необходимый субстрат, а равенство - необходимая формула этого субстрата (свободы). Цель нормального общества и права - общественное благо. Это - общая цель, а не цель совокупности отдельно взятых индивидов. Вот такая общая цель соединяет внутренне всех и каждого. А такое соединение происходит благодаря солидарным действиям в достижении общей цели. Право стремится осуществить справедливость, но стремление это лишь общая тенденция, «логос» и смысл права.

Право положительное воплощает и реализует (правда, не всегда совершенно) в конкретные формы эту общую тенденцию. Право (справедливость) пребывает в таком соотношении с религиозной моралью (любовью), в каком пребывают государство и церковь. Но право, в отличие о «норм любви, религии» предполагает принудительное требование реализации минимального добра.

Понятие права, по Соловьеву, по самой природе «заключает в себе элемент объективный или требование реализации». Необходимо, чтобы право имело всегда силу для своего осуществления, т.е. чтобы свобода других «независимо от моего субъективного ее признания или от моей личной справедливости всегда могла на деле ограничивать мою свободу в равных пределах со всеми».

Правопонимание Соловьева оказало сильное влияние на правовые взгляды Новгородцева, Трубецкого, Булгакова, Бердяева, в целом на общий ход дискуссий по вопросам взаимоотношений церкви и государства в первом десятилетии XX века (так называемый период «русского религиозного ренессанса»).

Итак, у Соловьева речь по существу шла не только о правовом, но и социальном государстве (в его христианско-нравственной трактовке), призванном обеспечить определенный минимум социальных прав человека.

Павел Иванович Новгородцев (1866 - 1924) в своих политических и правовых воззрениях, в понимании права и государства, соотношения личности и государства разделил основные: идеи индивидуализма и либерализма.

В целом вся философско-правовая концепция Новгородцева пронизана стремлением утвердить нравственный идеализм в философии права. С этим связаны и его призывы к возрождению естественного права в качестве необходимой духовной и нравственной основы права. Только с помощью таких идеальных построений, полагал он, можно преодолеть кризис современного правосознания. Поэтому он высоко оценивал кантовское моральное обоснование права, противопоставление идеала и действительности и с этих позиций критиковал Гегеля. «Гегель, — писал Новгородцев, - не оценил надлежащим образом ни возвышенной стороны кантовской морали, ни тех гносеологических оснований, на которых она утвердилась».

Новгородцев не согласен с гегелевским смыслом соотношения личности и нравственного целого и возражает против того, что у Гегеля твердые основы общественной организации ставятся выше личного сознания. Исходя из превосходства личного сознания над нравственным целым, Новгородцев пишет: «Нравственный закон в своей приспособляемости не может служить для личности безусловной нравственной опорой». В поисках гармонии между началами индивидуальности и всеобщности Новгородцев акцент делает не на государстве, как Гегель, а на индивиде.

В его концепции автономной нравственной личности и представлениях об общественном идеале неогегельянство и неокантианство сочетались с идеями русской православной философии. Представление об идеальном общественном строе, согласно Новгородцеву, носит религиозно-эсхатологический характер. В силу антиномичности человеческого бытия и конфликта между разумом и человеческой природой общественный идеал в виде гармонии всех отношений, по Новгородцеву, принципиально недостижим. Человечество всегда стоит перед выбором между общественной гармонией и свободой. Делая выбор в пользу свободы, равенства и прав индивидов, самоценной личности, Новгородцев обосновывает идею свободного социального развития — без утопической конечной цели (в духе Руссо, Канта, Маркса и других мыслителей, которые абсолютизировали цели и средства гармоничного конечного идеала), реализация которой неизбежно ведет к насилию и потере свободы.

Нравственный долг каждого - вложить свои усилия «в неопределенную перспективу грядущего», содействовать реализации нравственного принципа «свободного универсализма», осуществлению «идеи свободной солидарности всех», в которой свобода и равенство лиц сочетаются со всеобщностью их объединения.

Николай Александрович Бердяев (1874 – 1948) – выдающийся русский философ, называл себя «сыном свободы» и проблемы прав и свобод личности освещал в своем творчестве с позиций разработанной им оригинальной философской концепции христианского персонализма.

Бердяев отличает личность от индивида. Для него личность – категория духовная, а индивид – биологическая, социологическая. Бердяев отмечал, что личность есть свобода и независимость человека в отношении к природе, к обществу, к государству … по отношению к материальному миру, который есть материал для работы духа.

Личность не готовая данность, а задание, идеал человека, она самосоздается. Личность должна совершать творческие акты, что и делает ее личностью, ибо она категория оценочная, аксиологическая.

Главное в Бердяевской концепции правопонимания занимают понятия абсолютных и неотчужденных прав человека, имеющих божественное происхождение от Бога, а не от природы, общества, государства. От Бога происходит лишь свобода, а не власть – утверждает Бердяев.

С точки зрения ценностей личность выше государства, ибо она принадлежит вечности и несет в себе образ Бога, а государство принадлежит времени и никогда не войдет в Царство Божье. Речь идет о становлении свободы и власти, где для Бердяева свобода – это, прежде всего, свобода личности. И здесь в столкновении противостоят неотчуждаемые права человека и суверенитет государства. Данную коллизию он решает в пользу верховенства личности и ее неотчуждаемых прав с позиций всеобщего и последовательного отрицания суверенитета любой власти в этом мире и т.д. Любое государство, если оно не имеет тоталитарных претензий, должно признать свободу человеческой личности, которая изначально принадлежит человеку, как духовному существу, а не дана ему какой-то внешней властью. Эта основная истина по Бердяеву находила свое отражение в учении о естественном праве, правах человека, не зависящих от государства, о свободе не только как свободе в обществе, но и свободе от общества, безграничного в своих притязаниях.

В целом, оценивая положительно сами идеи о неотчужденных правах человека, Бердяев, однако, трактует эти права как духовные, а не естественные. Он утверждал, что учение о естественном праве, которое признавало права человека независимо от политических прав, установленных государством, допускало ошибку, которая была свойственна времени незрелой метафизики. И, наконец, под правом в бердяевской философии понимаются лишь духовные неотчужденные права человека – субъективные права человеческой личности, свободы духа, свободы совести, свободы мысли и слова.

Следует отметить, что отдельные признаки и элементы прав человека нашли свое отражение и в таких учебных дисциплинах, как история Отечественного государства и права. Изучая отдельные периоды истории государства и права, можно считать, что истоки прав человека уходят в глубокую древность. Это Новгородская и Псковская судные грамоты, Судебник 1497 и 1550 годов, Соборное уложение 1649 года и другие памятники более позднего периода. Однако наиболее полное выражение и развитие теория прав человека нашла в нормативно-правовых документах России в XX веке. Некоторые авторы выделяют в развитии российского законодательства два периода: первый – это советский период; и второй – это время современной России.

Первый период – это права и свободы, провозглашенные Декларацией прав народов России 1917 года; основные права человека по Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа 1918 года, культурные и религиозные права в свете Обращения СНК (Совет Народных Комиссаров) «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» 1917 года; идеи прав и свобод человека в Конституциях России 1918, 1925, 1937 и 1978 годов.

Ко второму периоду относятся права и свободы граждан современной России по Декларации прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 года; Конституции Российской Федерации 1993 года, а также по конституционному, административному, трудовому, семейному, экологическому, уголовному, земельному, авторскому праву, по уголовному, гражданскому и арбитражному процессам и др.

В настоящее время российское общество переживает глубокий системный кризис. В таких условиях очень быстрое выдвижение прав человека в число проблем, привлекающих к себе внимание широких кругов общественности, означает предел, к которому подошла Россия в практике положения и оценки личности в стране.