Защита прав человека в гражданском обществе как основной признак правового государства

Содержание понятия правового государства в истории отечественной правовой теории

Одно из современных, также конкретных, определений таково: правовое государство – это правовая форма организации и деятельности публично-политической власти и ее взаимоотношений с индивидами как субъектами права. Основными признаками правового государства являются: верховенство закона, основанного на праве; реальность прав и свобод индивидов; организация и функционирование публичной власти на основе принципа разделения властей.

Смысл первого признака заключается в различении права и закона. В каких бы вариантах это различение ни проводилось, цель его – достичь соответствия закона, всевозможных нормотворческих актов праву. Именно право как независимый от законодателя социальный феномен, как всеобщий масштаб и равная мера свободы служит критерием соответствия разнообразной деятельности публичной власти принципу равенства и справедливости. При отождествлении права и закона названный критерий утрачивается, и публичная власть под видом законности на основании изданных ею законов, не соответствующих праву, может творить произвол. Причем сама публичная власть не связана такими «законами», они имеют значение лишь для подвластных. Наша отечественная история богата соответствующими примерами. Так, в 30-х годах под лозунгом укрепления законности (официально утвержденным XVII съездом ВКП(б) в 1934 г.) продолжалось наступление на социально-экономические, политические и личные права советских граждан. В порядок осуществления государственной власти вносятся (1930 г.) элементы корпоративности, реформирование отдельных общественных объединений граждан, в частности, профсоюзы включаются в состав наркомата труда. Аннулируется (1933 г.) право профсоюзных организаций заключать коллективные договоры с администрацией относительно размеров заработной платы. В 1931 г. был принят закон, в соответствии с которым лицо, совершившее прогул, подлежало увольнению и лишалось жилой площади. Причем такие дела были подведомственны администрации, но не суду. В 1934 г. законом был реанимирован древний принцип объективного вменения (известный, к примеру, по Законам Хаммурапи – 1750 г. до н.э.): совершеннолетние члены семьи осужденного (за измену) подлежали лишению избирательных прав и ссылке на 5 лет. Закон 1934 г. ввел 10-дневный срок расследования дел о террористических актах, установил вручение обвинительного заключения за одни сутки до судебного рассмотрения, допустил слушание дел без участия обвинителя и защиты и без свидетелей (на основании обвинительного заключения), исключил возможность ходатайства о помиловании, запретил обжалование приговора, который подлежал немедленному исполнению (расстрел).

Закон 1935 г. установил ответственность (вплоть до расстрела) за совершение ряда преступлений с 12 лет. Перечень этот может быть едва ли не бесконечным. К 1937 году, пику репрессий, право было настолько деформировано, что оно фактически не функционировало. Работа репрессивного аппарата по методам и средствам была тождественна средневековой инквизиции. Официально были разрешены пытки подследственных. И все это – во имя закона. Главная же сторона формировавшегося общества бесправия, гораздо более опасная, заключается в ликвидации жизненных прав, без которых невозможно цивилизованное существование. И в нашей сегодняшней действительности немало нормативных актов публичной власти, не соответствующих праву. Социальные трагедии не проходят бесследно, они оставляют раны не только в сердцах людей.

Второй признак правового государства предполагает правовой характер (правовую форму) взаимоотношений индивида и публичной власти. Признание равенства, а также прав и свобод индивидов и их правовой гарантированности – обязанность публичной власти и ее агентов. Права и свободы, их реальная защита не являются уступкой, милостью государства, они утверждены и существуют как правомочия, присущие человеку и гражданину.

Понятие прав человека сформировалось в XVII – XVIII веках. Впервые права человека были воплощены в Декларации прав Вирджинии, принятой на полтора месяца раньше (15 мая 1776 г.) Декларации независимости США и во многом ее предвосхитившей. Затем они нашли отражение в Конституции и Билле о правах США и в знаменитой французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. (Английский Билль о правах 1689 г. не упоминает о правах человека, кроме двух частных моментов: о праве петиций и праве носить оружие).

Авторы этих документов и другие исследователи связывали права человека с естественным правом, сформированным античными мыслителями, называвшими естественными те права, которые следуют из природы человека, делают его человеком, и отсутствие хотя бы одного из них лишает индивида его человеческого статуса: право на жизнь, собственность, личную неприкосновенность, свободу передвижения и др. Они считали эти права врожденными естественными правами, вечными и неотчуждаемыми от человеческой личности. Во всяком случае, трудно отрицать связь прав человека с античными истоками. Один из возможных аргументов – сцена из трагедии Софокла «Антигона». Деспот Креонт издает приказ о запрещении хоронить тело погибшего Полиника, оставив его «хищным птицам … и псам … в знак позора». Сестра погибшего Антигона тем не менее хоронит брата. Креонт предает ее суду, где выясняется вопрос, знала ли оно об изданном приказе. Антигона дает следующий ответ:

Не знала я, что твой приказ всесилен

И что посмеет человек нарушить

Закон богов, не писанный, но прочный,

Ведь не вчера был создан тот закон –

Когда явился он, никто не знает.

В этой строфе содержатся все составные элементы прав человека: 1) право (естественное) похоронить брата, облеченное в форму божественного закона; 2) оно (право) неписаное и как социальный феномен независимо от позитивного (приказа-закона Креона); 3) право это вечное, оно принадлежит каждому человеку и не может быть изъято у него государственной властью (позитивным правом). Таким образом признается приоритет естественного права (прав человека) над позитивным правом (законом).

Ученые, философы и юристы Нового времени значительно продвинулись в разработке проблемы прав человека, а к концу XIX в. оформилась применительно к новым условиям гуманистическая концепция прав человека (ярким выразителем которой был Ж. Жорес), предусматривавшая защищенность индивида не только по национальному или социальному признаку, а просто в силу того, что он Человек. Поступательное развитие прав и свобод имело своим следствием придание правам человека международной значимости. Устав ООН впервые на таком уровне провозгласил необходимость уважения прав человека и указал на возможности их защиты. В 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН в развитие соответствующих положений Устава приняла важный международный документ – Всеобщую декларацию прав человека, рассматривая их как общий идеал, к достижению которого должны стремиться все страны и народы. В Декларации прав человека основные свободы были расшифрованы и разъяснены. Тем самым был сделан значительный шаг вперед на пути к международному юридическому признанию прав человека. Принятые Генеральной Ассамблеей ООН в 1966 г. два пакта (Пакт об экономических, социальных и культурных правах и Пакт о гражданских и политических правах) уже устанавливали обязательство государств при международном сотрудничестве стремится обеспечить для каждого возможность использования соответствующих прав.

Россия обрела Декларацию прав и свобод человека и гражданина в ноябре 1991 г. Ее положения восприняты Конституцией РФ. В ней говорится, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

В последние годы проблема прав человека приобретает в нашей стране все возрастающее социальное, политическое и нравственное значение. Актуальная задача – обеспечение провозглашенных в Конституции РФ гражданских, политических и социально-экономических прав всеми государственными органами. Еще французская Декларация 1789 г. предупреждала, что игнорирование, забвение или неуважение прав человека являются единственными причинами публичных бедствий и разложения правительства. Реальность прав человека – показатель цивилизованности, поэтому их реализация предполагает довольно высокий уровень правовой культуры, которого наше современное общество, к сожалению, не достигло. Здесь требуется не только совершенствование соответствующего законодательства и механизмов его реализации, но и опыт и время, чтобы сами люди научились защищать свои права. В конечном счете, гарантиями реальности прав человека являются гражданское общество и правовое государство. В данном отношении привлекает внимание Англия. В то время, когда французы разрабатывали свою декларацию, англичане давно уже пользовались теми правами, которые перечисляются в этом акте. Аналогичные английские акты вообще не упоминают о правах человека и гражданина. Эти акты определяют объективные границы деятельности публичной власти. Ни один англичанин не может быть лишен прав или ограничен в пользовании ими иначе, как по суду. Как пишет Дайси в своем труде «государственное право Англии», англичанин может делать все, что двенадцать его соотечественников, присяжных заседателей, признают не противоречащим закону или обычаю. Такое положение сложилось в результате долгой исторической эволюции.

Как показывает опыт истории, судебная форма – самая эффективная и важнейшая гарантия реальности прав и свобод. Для этой цели широко используются во всем цивилизованном мире как общие суды, так и конституционные, в том числе и современной России. Существует и государственная охрана прав человека. К этой сфере относится Уполномоченный по правам человека – институт, предусмотренный Конституцией РФ, а в зарубежных странах – институт омбудсменов, действующий при парламентах и органах местного самоуправления и рассматривающий жалобы граждан на ущемление их прав государственными органами. Ряд международных органов призван к защите и обеспечению прав человека: Комиссия по правам человека ООН, Комитет по правам человека, Европейская комиссия по правам человека, Европейский суд по правам человека и др.

Организационно-правовые структуры публичной власти должны соответствовать требованиям права и быть приспособлены к их соблюдению. В этом суть третьего признака (разделение власти на три ветви) правового государства, который и обеспечивает реализацию двух других его компонентов. Здесь важно, чтобы прерогативы каждой из структур исключали возможность сосредоточения власти в одном лице (как это было, к примеру, в советском тоталитарном государстве и в странах так называемого социалистического лагеря), органе или социальном слое. Данной цели служит принцип разделения властей – одно из величайших достижений античной культуры – опробованный в Древней Греции и Древнем Риме. Анализ политических структур и форм правления Платоном, Аристотелем и другими античными мыслителями подготовил почву для обоснования этого принципа в эпоху Просвещения. Соответствующая мысль в Новое время впервые высказана Дж. Локком. Он расчленил прерогативы власти на законодательную и исполнительную, отнеся к последней судебную и военную. Идею Локка развил Монтескье, доведя ее почти до современного состояния. Локку принадлежит также развитие положения о системе сдержек различных властей, без которого их разделение не было бы действенным.

Регулирование правом деятельности государства выдвигает наиболее сложную и основную проблему законодательной и исполнительной властей.

Во-первых, разделением не должно разрушаться единство власти, не должно следовать разъединение властей. Это достижимо подчинением каждой из властей закону: законодателя – в процессе законотворчества, исполнительной власти – в процессе исполнения закона. Следовательно, законы, которыми конструируется разделение властей, должны отвечать этому объективному требованию. В пределах подчинения властей закону каждая из них действует самостоятельно. Прямая иерархия исключена, чем и достигается равновесие. Если исполнительная власть бездействует или нарушает законы, то должны вступать в действие механизмы верховного государственного контроля, позволяющие привлечь такую власть к ответственности. Если нарушает законы законодатель, должны вступать механизмы, пресекающие такие нарушения (Конституционный суд; досрочный роспуск).

Во-вторых, разделение властей должно воплощаться в высшей форме права – конституционном законе и в высших формах его принятия (референдум, Учредительное собрание).

В качестве законодательной власти в ее высшем эшелоне выступает Федеральное собрание (ст. 94 Конституции РФ). В структурах этой власти нет иерархии. Если в данном звене утвердить иерархию в прямом распорядительном смысле, то неизбежным следствием будет «война суверенитетов». Представительная власть первоначальна, не производна от других властей, ее источником может быть только власть избравшего ее населения данной территории.

Исполнительная власть, напротив, иерархична в своей структуре и деятельности сверху донизу. Вышестоящая исполнительная власть не выполнит своего назначения, если в ее акции управления не будут включаться нижестоящие звенья, что предусмотрено Конституцией РФ (ст. 77, п. 2).

Проблема разграничения компетенции сложна и внутренне противоречива. Сложность в высших эшелонах власти возникает при самом определении содержания и форм актов, которыми должна закрепляться политика. Например, проводимая в России экономическая реформа облекается в постановление о ходе ее проведения в программы, разработанные Правительством РФ и одобряемые (или неодобряемые) Парламентом. Но закона об экономической реформе нет. Здесь возникают противоречия и столкновения между законодательной и исполнительной властями, которые могут ввергнуть страну в кризис власти.

Законодатель должен осуществлять не распорядительный, а законодательный контроль над исполнительной властью, т.е. давать ей оценку с позиций соответствия закону и принимать соответствующие контрольные решения (или корректировку актов или законов и т.д.).

Судебная власть – это законом установленная постоянная оппозиция законодательной и исполнительной власти. Цели и задачи, которыми руководствуются в своей политике эти власти, не должны иметь для судебной власти никакого значения. Суд подчиняется только Конституции РФ и федеральному закону (ст. 120 Конституции РФ) и как особая власть отвергает при принятии своих решений иную мотивацию.

Следовательно, в условиях разделения властей суд в качестве власти для других властей должен быть выше правоохранительных органов. Его внутренняя организация предполагает упразднение следственного суда и воссоздание гражданского и уголовного судопроизводства на принципах состязательного процесса.

Разделение функционирования властей на основе закона предполагает и контроль за деятельностью этих властей также на «основе и от имени закона». Такой контроль исключает подотчетность одной власти другой.

Таким образом, в условиях разделения властей основным и исчерпывающим конституирующим фактором могут быть только сами законы. Однажды принятые законодателем, они приобретают самостоятельное по отношению к нему существование.

И все же разделения властей недостаточно для реального утверждения правового государства. Нужны механизмы, исключающие саму возможность принятия конкурирующих законов или законов, не адекватных общественным интересам, отступающих от принципа защиты интересов и прав личности. Исполнительная власть может принять акты, прямо не противоречащие законам, но предполагающие иные, чем законы, цели и задачи. В Декларации о государственном суверенитете РСФСР (п. 13) разделение властей – важнейший принцип функционирования Российского государства как правового. Важнейший, следовательно, не единственный. Другой важный принцип сформулирован в Конституции РФ (ст. 13, п. 3) – участие партий и массовых общественных движений в выработке политики государства. Он требует проработки в законе о политических партиях.

Важным является принцип самоограничения законодателя. Например, законом «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (ст. 7) органам власти запрещается принимать акты и совершать действия, если они имеют своим результатом ограничение конкуренции. Эта норма распространяется на все эшелоны власти.

Должны действовать и другие принципы. Суть проблемы состоит в том, что правовое государство предполагает более глубокое понимание права, его природы, ценности в жизни общества и выработку более совершенных правовых регуляторов, придающих законодательству качества гибкой органичной системы.

Таковы правовые проблемы разделения властей. Принцип разделения властей воспринят в настоящее время теорией и практикой всех демократических государств. Традиционная советская идеология не признавала этот принцип, исходя из того, что «власть в стране принадлежит Советам, избранным народом», что «марксистско-ленинская теория отвергает разделение властей как игнорирующее классовую природу государства». Между тем еще в начале 20-х годов известный юрист и ученый А.М. Рейснер одним из первых заметил, что «совдепия вытесняется исполкомией». Вскоре и последняя была вытеснена партийным аппаратом, узурпировавшим реальную власть, которому же, претило какое-либо ее разделение.

Становление правового государства в России: проблемы и пути формирования

Сегодня, в начале XXI века стало совершенно очевидно, что оптимистические надежды на быстрое формирование структур гражданского общества и закрепление принципов правового государства в нашей стране не оправдались.

На пути их становления в России существует ряд препятствий и, прежде всего, устойчивые стереотипы, система ценностей, выработанных всем ходом развития российской цивилизации и прежним советским тоталитарным режимом. Эти стереотипы отторгают социальные, экономические и культурные предпосылки гражданского общества и правового государства. В этом контексте и стоит проблема условий и предпосылок формирования гражданского общества и правового государства.

Следует заметить, что для того, чтобы как-то определить предпосылки, условия и основные направления становления правового государства в России, необходимо указать на те основные исторические факторы, которые собственно и привели СССР к кризису общественно-политической системы:

1. Узурпация государственной власти структурами одной партии, сращивание их с госаппаратом и размывание на этой основе институтов демократии. Неразвитость политической системы общества.
2. Идеологизация государственных структур, приведшая к утверждению антигуманных отношений государства с обществом и личностью на основе претензий одной партии на истину и на власть. Низкий профессионализм представительных структур.
3. Идеологизация права, утверждение воззрений на него как на орудие политики.
4. Кризис бюрократического унитаризма (формального федерализма) и воссоздание национальных государств на этнической основе.
5. Острое, конфликтное противостояние и противоборство различных политических сил, приведших к столкновениям законодательной и исполнительной власти в условиях переходного периода.

Наличие этих факторов предопределяет выработку необычных, переходных государственно-правовых механизмов, облегчающих относительно безболезненное достижение равновесия политических сил и подготовку конституционных основ формирования правового государства.

В правовом государстве признаются и гарантируются права и свободы человека, закрепленные общепризнанными нормами международного права, а также законами и иными нормативно-правовыми актами. Начиная с Конституции 1993 г., идея прав человека впервые в России получила всеобщее признание и конституционное закрепление в качестве высшей ценности государственного и общественного развития (ст. 2). В Конституции РФ закреплены лишь основные принципиальные установки: признание Российского государства правовым (ст. 1), основанным на принципе разделения властей (ст. 10), участие политических партий, организаций и движений в выработке политики государства (ст. 13, п. 3). Но эти установки пока опережают реальное состояние общества и государства.

Надо иметь в виду, что грань между государством и обществом обретает правовые черты при наличии развернутых структур политических партий и движений. Это позволяет обществу самостоятельно формулировать и выражать свои интересы. Как реальность они составляют для государства базис его политики.

Политические же движения в России пока не завершились в достаточно четкие организационные структуры. Тем самым сохраняется политическая аморфность – реальная почва для проявлений авантюризма, претензий на власть лидеров тех или иных движений, подменяющих действительные интересы народа своими выдумками. Политическая нестабильность создает возможность поглощения государством гражданского общества. Это с одной стороны, а с другой – гражданское общество не может навязать государству свои интересы и волю, придать им обязательный правовой характер. В то же время и в государстве не сложилась еще та система воздействий, которая бы эффективно обеспечивала состояние защищенности личности и общества и гарантировала свободное их развитие. Следовательно, на пути формирования правового государства в России обозначились лишь первые конструктивные шаги.

Гражданское общество отнюдь нельзя представлять как нечто такое, что остается за вычетом государства, как некий феномен, существующий и функционирующий независимо от государства. Не следует упускать из виду тот факт, что формирование и развитие институтов гражданского общества и политических институтов современного государства шли одновременно и в тесной взаимосвязи, взаимодействии и взаимопереплетении друг с другом, хотя вычленение тех и других институтов и знаменовало собой ограничение друг от друга сферы гражданского общества и сферы политической. Примечательно, что каждый феномен в гражданском обществе имеют свою аналогию в сфере политического. Например, правам человека соответствуют политические права гражданина, социальному, экономическому, национально-культурному, религиозному и т.д. плюрализму – плюрализм политических партий и т.д.

В либерально-демократической общественно-политической системе гражданское общество и государство составляют две стороны одной и той же медали, они неразрывно связаны между собой и немыслимы друг без друга. Более того, существует целый ряд институтов и феноменов, которые могут быть отнесены одновременно и к сфере гражданского общества, и к сфере государства. Например, политические партии и организации теми или иными аспектами принадлежат к обеим сферам, служат в качестве своего рода связующих звеньев между ними.

Для формирования и утверждения правового государства основополагающее значение имела разработка идеи государственного суверенитета, означавшего, что государство есть право суверенной власти над всеми членами общества и всем тем, что им принадлежит (Ж. Боден). В процессе своего формирования и утверждения правовое государство гарантирует индивидуальные свободы и права человека и гражданина.

Новая концепция прав человека утверждающая в российском законодательстве и практике, находится в стадии становления и не лишена противоречий. Находясь на постсоциалистическом «перепутье», Россия только формирует свою доктрину прав человека. В значительной мере такая доктрина предопределена Конституцией 1993 г. Но еще есть возможность в определенной степени поправить положение посредством текущего законодательства, разработки теории и внедрения практики, соответствующей конституционным принципам о демократическом, правовом и социальном государстве.

Сегодня для концепции правового статуса личности, воплощенной в Конституции РФ, характерен социально- демократический подход при существенных отступлениях в сторону либеральных идей о правах человека. Очевидна индивидуалистическая направленность конституционных конструкций, умаляющих коллективные права и коллективные формы их реализации. Характерной чертой действующей Конституции РФ являются включение в нее «реабилитационных» норм, подчеркивающих отказ от социалистических идей и практики правового статуса личности.

Потеря преемственности негативно сказалась на конституционно-правовом закреплении ряда прав, их гарантий, провозглашении перечня и сути обязанностей. Особенно же неутешительна практика реализации прав и свобод. Для реализации прав человека, для их повсеместного соблюдения необходимо не только развитое демократическое законодательство, последовательная практика его применения, но и меры по распространению знаний о правах человека, качественно новый уровень правовой культуры граждан, создание конституционного механизма преодоления отчуждения личности от политической власти, обеспечение реальных условий осуществления политической свободы на основе идеологического плюрализма, многопартийности.

В законодательстве и на практике еще встречаются нормы и действия должностных лиц, которые нарушают основные права и свободы, это часто объясняется уровнем юридической техники и отсутствием правовой культуры. Но и сами граждане не приобрели еще навыков защиты своих прав. Грубым нарушением прав граждан является установление ничем не оправданных привилегий для отдельных граждан, введение номенклатурных должностей, давление лиц, пользующихся служебным положением, на судебные правоохранительные органы для обеспечения таких решений этих органов, которые устраивали бы их подопечных и т.п. Функционирование правового государства предполагает исключение возможности сохранения и воспроизводства в будущем всех форм социально неоправданного, несправедливого правового неравенства, последовательного внедрения в жизни принципов социальной справедливости.

Довольно часто происходит нарушение прав человека во взаимоотношениях с государством, т.к. многие государственные органы придерживаются устаревшей концепции отношений государства и личности, согласно которой интересы государства первичны, а человек существует для него. Новая концепция устанавливает паритетные взаимоотношения государства и личности, что и следует соблюдать всем. Здесь надо заметить, что сегодня государство не может гарантировать гражданам их права и защиту. Кроме того, складывается впечатление, что порой руководителей российского государства, его верхи совершенно не заботит, что происходит с гражданами данного государства.

Практически российское государство и его органы сегодня не могут обеспечить полную защиту, реализацию прав граждан. Это невозможно вследствие ряда причин:

1. отсутствия всеобъемлющей системы законодательства;

2. не выработаны и не предусмотрены развернутые юридические процедуры, рассчитанные на любые ситуации, с которыми могут столкнуться граждане. У гражданина в каждом случае должен быть набор юридических средств и форм, при помощи которых он мог бы с успехом и без особых сложностей защитить свои права, свои возможности. Их отсутствие фактически лишает гражданина реальных возможностей воспользоваться теми правами, которые предоставлены ему законом.

Главным механизмом гарантий прав и свобод выступает суд. Должна быть обеспечена независимость суда от любых властных структур, ибо только независимый суд в состоянии эффективно защитить человека от произвола исполнительной власти и ее силовых структур. Принцип независимости суда прямо закреплен в ст. 120 Конституции РФ, а также законах, посвященных суду и судоустройству и др. Однако, следует констатировать следующее:

1. суд не пользуется большим доверием в таких делах, да и вообще;
2. принцип независимости реализуется не в полной мере (имеет место давление органов государства, материальная зависимость от федеральных структур и т.д.).

Несомненно, в судебной реформе должны быть существенно углублены и детализированы конституционные гарантии независимого суда.

Практически все признаки правового государства, перечисленные выше, прямо или косвенно раскрываются в Конституции РФ. Рассмотреть, проанализировать все из них не представляется возможным, поэтому ограничимся констатацией:

1. приоритета международного права – ч. 4 ст. 15;
2. суверенности власти народа и государства – ст. 3, 14;
3. равенство всех перед законом и судом – ст. 19;

В конституции все еще не обеспечено верховенство закона, отсутствует эффективная система защиты человека от произвола государства. Граждане РФ далеко не всегда могут безболезненно, в короткие сроки восстановить свои нарушенные права, защитить свои законные интересы.

Помимо объективных сложностей это во многом объясняется тем, что государственные и муниципальные органы не используют весь имеющийся в их распоряжении арсенал организационных и юридических методов для защиты прав граждан, для оказания им правовой помощи. До сих пор многие из них не могут привыкнуть к тому, что не только граждане, но и власть ограничена правом.

Не адаптировались к новой обстановке и многие граждане, которые не знают, как в новых условиях отстаивать свои права, к кому обращаться в тех или иных случаях, каковы обязанности различных государственных органов в отношении защиты их прав. Следовательно, построение правового государства в РФ потребует больших усилий со стороны государства и всех его граждан.

Высокая ценность правового государства состоит в том, что оно возникло и возникает на путях поиска свободы и стремится быть гарантом этой свободы. Правовое государство есть форма ограничения власти правами и свободами человека. Поэтому приоритет прав человека по отношению к государству является первичным, определяющим, системообразующим признаком цивилизованного государства, с которым связаны иные его признаки, служащие осуществлению свобод и прав человека: построение государственной и общественной жизни на принципах права, разделение властей, взаимная ответственность индивида и государства. Цель правового государства состоит в обеспечении границ свободы индивида, недопустимости нарушения поля свободы, очерченного правом, в запрете применения насильственных мер, не основанных на праве. Права человека «держат дистанцию» между индивидом и государством. Правовое государство призвано обеспечивать в обществе разумный компромисс, предотвращая социальные катаклизмы и перевороты.

Права человека и права государства – это индикатор, который позволяет определить сущность государства, его правовую (либо не правовую) природу, позволяет уяснить политический режим государства и значимости человека в жизни общества и государства.

Демократическое может существовать и эффективно функционировать только на основе соблюдения прав и свобод граждан, на что должна быть нацелена деятельность всех правозащитных механизмов. В мировой практике известны различные способы регулирования взаимоотношений между гражданами и государственным аппаратом, а также целостная система органов, обеспечивающих контроль и надзор за соблюдением прав граждан. К их числу можно отнести институт конституционного контроля и надзора, судебную защиту прав граждан в рамках общегражданского и уголовного судопроизводства, административную юстицию.

Хотя права и свободы человека – это один из немногих правовых институтов, для которых характерно установление единых стандартов и координация усилий на международно-правовом уровне, охрана прав и свобод граждан осуществляется, прежде всего, на уровне национального законодательства. И хотя в любом государстве существуют различия между юридическими и фактическими возможностями конкретного человека защитить свои права, изучение правового опыта различных стран позволяет закрепить на законодательном уровне разнообразные средства защиты и, соответственно, позволяют более эффективно обеспечить права и свободы человека. Конституция Российской Федерации закрепляет личные, социально-экономические, политические и иные права человека и гражданина. Однако характер указанных прав и конституционных норм, их провозглашающих, различен. Личные права (право на жизнь, прав на свободу, неприкосновенность и достоинство личности, право на защиту от незаконного вмешательства в личную жизнь, право на неприкосновенность жилища и иных законных владений и др.) принадлежат человек от рождения, поэтому закрепление данных прав Конституцией лишь подтверждает их наличие у индивида; какой-либо конкретизации указанных норм в подконституционном законодательстве для признания факта возможности их реализации в правоприменительной практике не требуется. Иными словами, нормы Конституции, провозглашающие личные права человека и гражданина, имеют прямое действие, т.е. должны применяться непосредственно.

Иначе решается вопрос с социально-экономическими правами (право на труд; право лиц, работающих по найму, на справедливую долю вознаграждения за экономические результаты труда в соответствии с его количеством, качеством и общественным значением, но не ниже уровня, обеспечивающего работающим и их семьям достойное и свободное существование; право на охрану здоровья; право на благоприятную окружающую среду, право на жилище и др.). Эти права предоставляются государством в объеме, который зависит, в частности, от уровня развития данного государства, от достигнутых им социально-экономических показателей. В силу указанного, на определенном этапе своего развития государство не в состоянии предоставить социально-экономические права гражданам в полном объеме, а лишь частично. Так, например, Россия в настоящее время не может каждому трудоспособному гражданину предоставить рабочее место, многих работающих по найму не может обеспечить справедливой долей вознаграждения не ниже соответствующего уровня, не может каждого нуждающегося обеспечить жильем и т.д. При росте экономических показателей в государстве объем предоставления этих прав должен постоянно расширяться. Исходя из этого, можно сделать вывод, что нормы Конституции РФ, провозглашающие социально-экономические права, - это нормы декларации, т.е. нормы, непосредственному применению на территории России не подлежащие, а служащие лишь ориентиром для дальнейшего развития подконституционного законодательства в зависимости от социально-экономических показателей развития государства.

Правовое государство означает не просто формальную законность, которая обеспечивает регулярность и последовательность в достижении и поддержании демократического порядка, но и справедливость, основанную на признании и полном принятии высшей ценности человеческой личности.

Следовательно, государство, стремящееся стать правовым, должно в первую очередь обеспечивать уважение прав человека и гражданина. Для этого нужны не только мощные правоохранительные структуры, но и надежные юридические барьеры на пути произвольного и злонамеренного пользования ими имеющейся в их распоряжении властью. Сделать это невозможно без четкого и полного законодательного регулирования тех сторон государственной деятельности, которые прямо или косвенно связаны с вторжением в права человека и гражданина. Цивилизованный законодатель будет решать данную проблему исходя из принципа, закрепленного в ст. 29 Всеобщей декларации прав человека (человек может подвергаться ограничениям, которые установлены законом в строго определенных условиях). Важной правовой гарантией защиты прав человека является ответственность за их нарушение. Эффективность этой гарантии определяется во многом тем объемом средств правовой защиты, которые имеются в распоряжении личности, человека для отстаивания своих прав и законных интересов.

Формирование в Российской Федерации правового государства предполагает внесение существенных изменений в характер государственной деятельности. Она должна быть направлена на максимальное обеспечение прав, свобод и законных интересов личности, повышение ответственности государства перед гражданами, возвышение авторитета закона и неуклонное его выполнение всеми членами общества. Права и свободы человека должны не только провозглашаться, но и реально обеспечиваться. Если государство с этой миссией не справляется, оно не может считаться демократическим и правовым.

Демократизация, гласность, идеи гуманизма не олицетворяют со вседозволенностью, игнорированием правовых и нравственных норм, снижением дисциплины и ответственности. Только прочный правопорядок и законность гарантируют необходимый уровень реальности личных и имущественных прав и свобод граждан, создают необходимые условия для плодотворного труда и отдыха, развития духовных и физических качеств каждого человека. Поэтому укрепление законности и правопорядка должны рассматриваться как важнейшая задача, стоящая перед государством и обществом. Отступление от принципа верховенства закона способно породить правовой беспредел, беззаконие, а в конечном итоге подорвать сами основы правового государства.

Однако в истории человечества не было еще идеального правового государства, выражавшего его первоначальный замысел и предназначение. Потому и в начале XXI в. следует учитывать трудности реализации всех принципов правового государства, их зависимость от состояния экономики и расстановки политических сил, от уровня социальной культуры и степени солидарности общественных интересов, от внешних факторов и взаимоотношений в мировом сообществе, от национальных и исторических особенностей страны.

Современное положение прав и свобод человека в России

Что бы ни происходило в России за последние 15 лет - ничто не поддается однозначной оценке. Перестройка и постсоветские реформы сделали «абсолютно относительными» понятия «политического успеха», «общественного блага» и самого «прогресса». Судьба неоднозначности, видимо, уготована и одному из столпов российской модернизации - правам человека. Очень трудно в рамках привычного понимания «успеха - неуспеха» оценить пятнадцатилетний опыт освоения прав человека российским государством и народом.

С одной стороны, вместе с основными принципами демократии и рыночной экономики, права человека стали составной частью официальной идеологии постсоветского государства. Рассуждения о правах человека заняли прочное место в российской политической риторике. Всеобщая декларация прав человека полностью вошла в последнюю российскую Конституцию. Подписаны и ратифицированы Россией многие международные конвенции в области прав человека, в том числе Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, и Европейская конвенция о запрещении пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения и наказания. Федеральное Собрание приняло вполне соответствующие европейским стандартам Гражданский, Уголовный, Уголовно-исполнительный кодексы, в большинстве новейших российских законов введены нормы, запрещающие в правоприменительной практике дискриминацию по любым признакам. Свобода слова стала общепринятым российским достижением в области прав человека, а выборы, несмотря на все нарекания, проходят регулярно, в соответствии с установленными законодательством демократическими процедурами, при минимуме замечаний со стороны международных наблюдателей. За соблюдением прав человека в России следит избранный Государственной Думой федеральный Уполномоченный по правам человека. Российские граждане имеют возможность обращаться за защитой в Европейский суд по правам человека. В стране около тысячи общественных правозащитных организаций. Фактически отменена смертная казнь. Тюрьмы и колонии из ведомства силового Министерства внутренних дел переданы в компетенцию гражданского Министерства юстиции. Опросы общественного мнения не регистрируют сколько-нибудь значительной озабоченности граждан соблюдением тех прав, борьба за которые была смыслом жизни советских диссидентов: свобода передвижения (в том числе право выезда за рубеж), свобода слова, свобода совести.

С другой стороны, несмотря на перечисленные политические успехи прав человека в России, реальная жизнь большинства граждан по-прежнему характеризуется крайне низкой степенью правовой защищенности. Создаваемая в ходе реформ государственная система гарантий соблюдения прав человека пока малоэффективна, а зачастую и просто беспомощна. В России по-прежнему и незаметно для самих себя все не уважают права всех, а личное, собственное достоинство и свобода, несмотря на очевидную и формально признаваемую моральную ценность, весьма далеки от реальных мотивов реальной жизни большинства российских граждан. Права человека в России даже не нарушают, их просто преступно не замечают.

Все более очевидной становится правозащитная недееспособность все еще советских правоохранительных органов. Суды, прокуратура, милиция не в состоянии сегодня защитить основную массу населения от наиболее распространенных посягательств на права человека. Более того, правоохранительные органы сами становятся все более опасным для населения источником нарушения гражданских прав. Безнаказанность, отсутствие реальной ответственности (не только уголовной, но и гражданско-правовой, административной, дисциплинарной, моральной) становится одной из основных причин расширенного воспроизводства нарушений прав человека со стороны сотрудников правоохранительных органов.

«Система уголовной юстиции в России переживает регресс, все дальше отходя от стандартов Совета Европы. Остались невыполненными взятые Правительством перед Советом Европы обязательства по реформированию прокуратуры, ФСБ и Уголовно-процессуального кодекса».

Очевидна неадекватность судебной системы формально провозглашенным в России принципам правового государства:

Суды по-прежнему представляют собой единое корпоративное целое с органами прокуратуры и МВД. Это становится особенно очевидным при явно солидарном поведении многих судей и прокуроров в процессах по обвинению сотрудников правоохранительных органов в противоправных действиях при исполнении служебных обязанностей.

В судебной практике по-прежнему господствует пресловутый обвинительный уклон. Как и в советский период, суды в среднем выносят менее 1% оправдательных приговоров и это при обвальном ухудшении качества следствия. По-прежнему можно говорить и о неравенстве сторон и ограничении состязательности в судебном процессе.

Завоеванная судебной реформой независимость судов сегодня превратилась в авторитарное всевластие судей, в значительной своей части явно не справляющихся с моральным и психологическим грузом независимости.

В российских гражданских судах вынесение судебного решения в пользу гражданина вовсе не означает достижения справедливости, т.к. решение может быть просто не исполнено или исполнено частично. Процент исполнения судебных решений по гражданским делам в некоторых судах не превышает 40%.

Волокита - бедствие российской судебной системы, подрывает и без того непрочную веру в правосудие.

В современной России все еще отсутствует целый ряд государственно-правовых механизмов, крайне важных для обеспечения защиты прав граждан.

Права и свободы человека и гражданина, закрепленные в российской Конституции, так и не стали в нашей стране «непосредственно действующими», как предписано 18-й статьей Конституции. Ссылки на конституционные статьи, провозглашающие те или иные права человека, как правило, не принимаются во внимание не только должностными лицами исполнительных органов власти, но и российскими судами и прокуратурами при рассмотрении соответствующих дел.

Российское законодательство не предусматривает персональную административную, в том числе, финансовую ответственность должностных лиц за нарушение основных прав и свобод человека, закрепленных в российской Конституции.

При массовых нарушениях прав человека, в ситуациях, когда на права человека посягают высшие должностные лица государства, в других сложных случаях в странах развитой демократии широко используется институт парламентского расследования. Назначенная парламентом следственная комиссия имеет право заслушивать показания любых должностных лиц, имеющих отношение к данному делу, при этом должностные лица не имеют права отказаться от участия в следственных действиях. Разбирательство производится в соответствии со строгой процедурой, предусмотренной уголовным законодательством. В России институт парламентского расследования законодательством не предусмотрен.

Российское законодательство также не предусматривает возможность общественного контроля уполномоченных лиц и негосударственных организаций (без предварительного уведомления) за деятельностью правоохранительных органов (прежде всего, милиции и исправительных учреждений) и специальных социальных учреждений (детские дома, интернаты для престарелых и инвалидов и т.п.). Сегодня почти абсолютная непрозрачность для общественности этих учреждений при очевидной неэффективности государственного контроля, с одной стороны, создает условия для самых различных злоупотреблений, с другой стороны, дает основание общественности (вынужденной опираться лишь на письма и обращения заключенных и обитателей интернатов) при оценке положения в этих учреждениях допускать все что угодно.

Применение незаконных методов дознания и следствия - сегодня обыденность. Избиения задержанных, пытки подследственных - общеизвестный, но, благодаря корпоративной солидарности правоохранительных органов, трудно доказуемый факт. Несмотря на то, что большинство граждан, столкнувшихся с милицейским произволом, не верят в возможность наказания виновных и не выступают с соответствующими требованиями, в прокуратуру любого крупного российского города ежегодно поступают десятки и даже сотни заявлений о пытках и избиениях. Но, как правило, «факты не находят подтверждения», и только в исключительных случаях дело доходит до суда. При этом некоторые эксперты считают, что нереально высокий процент раскрываемости преступлений в некоторых регионах в определенной степени является следствием применения пыток. Многие правозащитные организации фиксируют увеличение случаев изощренных, особо жестоких издевательств: таких как удушение, электрошок и др. (Например, Доклад о применении пыток на территории Нижегородской области. Подготовлен Нижегородским обществом прав человека.). Не может не настораживать внутренняя убежденность многих сотрудников правоохранительных органов, даже судей и прокуроров, в том, что-то, что на языке международных гуманитарных актов называется пыткой, в России вовсе не пытка. При этом приходится слышать приблизительно такие рассуждения: «бить задержанного, держать его зимой в неотапливаемой камере, раз в сутки выводя в туалет, конечно нельзя, но при чем здесь пытки. Это проступок, по поводу которого можно и войти в положение коллег, которым так нелегко приходится в борьбе с преступниками. А если в результате этих «проступков» удалось «раскрыть» преступление, то в чем проблема?».

Фактически пыткой являются и условия содержания в российских тюрьмах (следственных изоляторах /СИЗО/). СИЗО, как правило, находятся в очень старых, изношенных зданиях, с ужасающими нормального человека санитарными условиями, и переполнены в среднем в два с половиной раза. Это означает, что подследственные спят по очереди в 2-3 смены, постоянно испытывают недостаток кислорода (в жаркую погоду - обмороки), недоедают, страдают от инфекционных заболеваний (каждый десятый болен туберкулезом). Не лучше обстоят дела и в изоляторах временного содержания. К этому государство добавляет все «удовольствия» репрессивного следствия, издевательства блатных над новичками и бесчеловечно затянутые сроки следствия и судебного разбирательства (до 2 - 4 лет).

По-прежнему зоной особой концентрации нарушений прав человека является армия. Фикцией в большинстве регионов остается право на альтернативную гражданскую службу. Несмотря на систематические протесты общественности и проведение время от времени показательных судебных процессов, в армии сохраняются варварские обычаи издевательств старослужащих над новичками, по-прежнему офицерский состав многих частей эксплуатирует эту «систему» в интересах «поддержания дисциплины». Все более острой становится ситуация с соблюдением элементарных социальных прав офицерского и рядового состава. Быт многих воинских частей - это череда обстоятельств и компромиссов, унижающих человеческое достоинство, достоинство защитника родины. Недоедающие дистрофичные солдаты и бесквартирные, получающие мизерное жалование офицеры живут не воинскими делами, а заботами о прокормлении и бытовом выживании.

С середины 90-х годов в крупных городах России ведется планомерное наступление на права национальных меньшинств, прежде всего, представителей народов, проживающих на Кавказе. В российских мегаполисах для граждан России - представителей кавказских народов фактически вводится особый дискриминационный режим проживания, включающий в себя специальные процедуры регистрации, ограничения на свободу передвижения и на неприкосновенность жилища. Еще тяжелее положение неграждан, особенно если они принадлежат к национальностям, негласно причисляемым правоохранительными органами к «группам риска». Визуальная принадлежность к определенному этническому типу может быть вполне достаточным основанием для самых различных форм «поражения в правах» со стороны работников правоохранительных органов в ходе всевозможных «оперативных мероприятий».

В 1998 году, впервые за последние десятилетия, выплеснулся наружу, как правило, не афишируемый государственный антисемитизм. Он проявился не только в известных выступлениях и призывах таких представителей власти как депутат Макашов и губернатор Кондратенко, но и, прежде всего, в вялой, почти никакой, реакции правоохранительных органов и высших должностных лиц государства. Как обычно, более внятно и адекватно они заявили о своей позиции только после протестов западных государств и общественности. Но заявлениями все и исчерпалось.

Казалось бы, решенная в России проблема свободы совести сегодня приобретает новое звучание. Становясь масскультовым, формально-обрядовым, православие постепенно превращается в государственную религию. Бюджетные деньги вкладываются в строительство православных храмов и проведение религиозных праздников, губернаторы и мэры публично покровительствуют этим проектам, организуют их финансирование из частных источников, в некоторых субъектах Федерации заключены официальные соглашения о сотрудничестве между епархией и администрацией области, пропаганда православия в самых различных формах ведется во многих государственных школах, на государственных теле- и радиоканалах. Если положение других традиционных для России мировых религий еще терпимо, то для малых религиозных групп и многомиллионной массы атеистов «опровославливание» государства уже становится проблемой.

Наиболее очевидными, значимыми для граждан и тяжело переживаемыми являются нарушения социально-экономических прав, призванных гарантировать достойный для человека уровень жизни. По всем опросам общественного мнения, по опыту правозащитных организаций, наибольшую обеспокоенность граждан вызывают нарушения прав в сфере труда, занятости, социального обеспечения (невыплата зарплаты, незаконные увольнения, невыплата или отказ в предоставлении пенсии, пособия, льготы и т.п.).

Наи6олее остро, не с точки зрения массовости и социальных последствий, а с точки зрения последствий для судьбы конкретного человека, степени его личных физических и нравственных страданий, нарушаются права заключенных и детей. Положение дел в этих сферах особенно нетерпимо и требует самых быстрых и радикальных мер. На что может рассчитывать страна с такими тюрьмами и таким числом беспризорных детей?

Наиболее массово и повсеместно нарушается право граждан на доступ к информации о себе, и право на доступ к государственным и муниципальным информационным ресурсам. Почти ежедневно на бытовом уровне большинство граждан сталкивается с затруднениями или невозможностью получить ту или иную справку в домоуправлении или органе социальной защиты, ознакомиться с решением суда или заключением врача, получить копии документов, непосредственно затрагивающих их права и законные интересы, и т.д. И это притом, что именно реализация права на информацию делает возможным соблюдение и защиту любых других прав личности, создает условия для нормальной цивилизованной жизни.

Наиболее запущенная государством сфера прав человека - это права, определяющие качество жизни: право на образование и медицинское обслуживание. Почти абсолютное бесправие пациента, учащегося и его родителей даже не формулируется соответствующими государственными органами как серьезная государственная проблема.

Неуемная политическая раздача государством льгот и привилегий разрушает и без того хрупкую систему социальной защиты. Кризис требует концентрации средств на помощи тем, кто стоит на грани физического выживания, и не в коммунистическом аллегорическом смысле, а буквально. Система социальной поддержки у нас основана не на реальном уровне дохода и степени работоспособности реципиента, а на его социальном и профессиональном статусе. В итоге, вместо того чтобы обеспечить реальной поддержкой самых бедных и одиноких стариков и инвалидов, государство раздает льготы всем, кому само присвоило звание ветерана; вместо того, чтобы создавать государственную систему семейных детских домов для беспризорников, российская власть изыскивает средства, чтобы выдать каждому российскому ребенку по 70 рублей.

Если говорить об отношении государства к детям; то при тотальной скудности бюджетов всех уровней государственную социальную политику в определенном смысле можно назвать дискриминационной по возрастному признаку. Объем ресурсов, направляемых на поддержку пожилых граждан, значительно (при сопоставимой численности) превышает средства, отпускаемые на обеспечение социального и физического здоровья подрастающего поколения. Дети у нас, по сути, принесены в жертву «голосовательной способности» стариков.

При внешней относительной благополучности серьезным испытаниям подвергается одно из основных экономических прав - свобода предпринимательства. Существующий режим фактически вывел предпринимателей за рамки правового поля, отдав их на откуп чиновничеству и криминалитету. Тем временем, почти незаметно для общества, владельцы властных ресурсов создают новую, бюрократическо-монополистическую экономику, все более подавляющую частную инициативу и конкуренцию.

3а некоторым расцветом, возможно поверхностным, всевозможных свобод на рубеже 80-х и 90-х годов, последовал период ползучего, аморфного, анонимного реванша. Нельзя сказать, чтобы все вернулось на круги своя, полный откат невозможен, но чем дальше от 1991 года, тем более бесправным ощущает себя рядовой гражданин, тем более формальными становятся демократические завоевания позднего Горбачева и раннего Ельцина. При «полной» свободе слова все более очевидным становится дефицит реальной информации о власти, все труднее гражданину получить у государства необходимую ему информацию. Демократические выборы превратились в бедствие, сокрушающее экономику и остатки общественной нравственности. Борясь с преступностью, правоохранительные органы катком прокатываются по правам любого, кто попадает в поле их зрения.

Несколько растерявшаяся в первые годы реформ советская бюрократия с середины 90-х годов начала воспроизводить привычный властный уклад, в основе которого - полное пренебрежение к гражданину, его правам и достоинству. Даже лучшие представители «бюрократического класса» не воспринимают гражданина как полноценного и равного партнера, потребителя услуг государства, которые он оплачивает из своего кармана. Гражданин в российском властном учреждении всего лишь проситель, в положение которого могут войти, а могут и не войти.

Вместе с тем, указанный выше неполный перечень нарушений прав человека в России является не только проблемой государства (хотя политически это именно так), это и проблема общества в целом, проблема нашей истории и наших традиций, проблема нашего повседневного отношения друг к другу. Права человека в России нарушаются не горсткой коррумпированных чиновников и безнравственных политиков, как это, возможно к западу от Одера и Дуная. Государство позволяет себе не замечать гражданина с его правами, потому что пренебрежение достоинством и правами личности является в России естественной и допустимой прерогативой любого, кто в силу тех или иных обстоятельств, в тот или иной момент, обладает доминирующим статусом. Учитель естественным образом, не отдавая себе отчета, подавляет свободу и достоинство ученика, врач - пациента, контролер - пассажира, продавец - покупателя, чиновник - пришедшего за помощью гражданина и т.д. и т.п. Самое грустное в этой ситуации то, что в большинстве случаев жертвы такого отношения фактически поощряют его воспроизведение в дальнейшем, так как даже не пытаются предпринять что-либо в защиту своих прав и достоинства. Такой статистики не существует, но опыт правозащитных организаций, личный опыт любого внимательного к жизни человека, позволяет предположить, что из десяти человек, подвергшихся неуголовному нарушению своих прав, только два-три попытаются что-то сделать для наказания виновных. Поощряемая населением гражданская безответственность чиновников, администраторов – бич российской публичной жизни.