Основные разновидности избирательных систем

Критерии классификации избирательных систем

Проблема современных избирательных систем и их классификация — одна из важнейших в избирательном праве. Чтобы дать характеристику какой-либо избирательной системы, применяемой на тех или иных выборах, нам необходимо найти ее место в системе современных избирательных систем, проследить все линии связи и взаимосвязи этой системы в совокупности с другими. Важно выделить ее отличительные черты, достоинства и недостатки, определить тот спектр отношений, который наиболее адекватно волеизъявлению граждан может быть обеспечен именно этой системой; определить общественные, государственные и политические приоритеты, которые наиболее эффективно могут быть разрешены и реализованы именно в рамках данной избирательной системы.

Необходимо также выявить историческую обусловленность данной системы, в какой степени она соответствует ментальности граждан в конкретной ситуации данной страны, оценить опыт ее применения и результаты, которые имели место в прошлом. То есть что удалось достичь благодаря применению данной системы выборов, насколько представительные органы, созданные на ее основе, оказались стабильными, динамичными, насколько они отражают реальный политический спектр отношений, соответствуют развитию демократических основ общества, приводят к новому качеству управления или, наоборот, приводят к стагнированию представительных органов власти, сворачиванию демократических институтов, ограничению прав и свобод граждан, превращая представительные органы власти в лоскутные учреждения по политическим интересам. На основе этой исторической ретроспективы — внести необходимые коррективы в функционирование избирательной системы или обоснованно перейти к другому виду или типу выборов для эффективного решения стоящих перед обществом и государством проблем.

К сожалению, как опыт показывает, мы далеко не всегда руководствуемся этими факторами, часто на первый план выходят субъективированные политические постулаты в рамках той или иной теории или конкретной ситуации в стране. В этом случае тип системы или конкретная его видовая модель корректируются не на основе вышеуказанных факторов, а имеет место другой подтекст, менее всего учитывающий волеизъявление граждан. В этих условиях в конкретные разновидности избирательных систем часто привносятся факторы, которые характеризуют другую сущностную ткань, являются чуждыми данной избирательной системе, отторгаются ею; система, в своей основе устойчивая и надежная, начинает давать сбои, гибридообразованные конструкции нарушают ее устойчивость, защищенность, отлаженный механизм системы. Она то переходит на холостой ход, то начинает работать с предельными нагрузками, идет вразнос, без учета реального волеизъявления граждан, что приводит к аномальным выборам.

Классическим примером такой системы, на наш взгляд, являлась так называемая «смешанная» система выборов в России, введенная в 1993 г. и просуществовавшая до 2006 г. Фактически здесь речь шла не об одной системе, а о двух самостоятельных системах, применяемых в одних выборах, что дезориентировало избирателей, дробило электорат, размывало электоральные предпочтения, приводило к нестабильности парламента или в обратном случае к его стагнации. Название системы «смешанная», конечно, было ошибочным, поскольку никакой она смешанной не была. Как известно, смешанная система выборов является разновидностью пропорциональной избирательной системы, где действуют именно закономерности данной системы. Наша же система ничего общего не имела со смешанной системой выборов, на что указывали отдельные исследователи еще в 1994 г. Ее можно было бы назвать полюсной, поскольку функционировали два самостоятельных типа избирательных систем.

Естественно, совместить в одних выборах эти две абсолютные полюсные системы было чревато не только для общества, но и в первую очередь для граждан, которые, подвергаясь дезориентации в электоральном пространстве, отвечали реально альтернативной системе выборов своим неучастием в ней, равнодушием к создаваемым таким способом представительным органам власти. Не случайно, что в этих условиях уровень абсентеизма значительно возрастал, а законодатель спешил ввести норму в избирательное законодательство, по которой выборы могли состояться при 20%-ной явке избирателей (поди. «а» п. 2 ст. 70 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав» от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ в первоначальной редакции)1. А в соответствии с п. 3 данной статьи это правило даже не применялось при проведении повторного голосования, т.е. явка могла быть и менее 20%, впрочем, как и на выборах депутатов представительных органов муниципального образования, где минимальный процент явки мог не устанавливаться вообще (подп. «а» п. 2 ст. 70 указанного Закона). По действующему законодательству, как уже отмечалось, порог явки и вовсе отменен.

Но рассмотрим основы типологии современных избирательных систем. Если исходить из их предназначения как систем, реализующих власть народа, то необходимо основываться на классической модели демократии, в непосредственном смысле этого понятия как Demokratia (от греческого demos — народ + kratos — власть), т.е. речь идет о народовластии. Как известно, в этом смысле различают две формы демократии: непосредственную и представительную. В современной электоральной культуре представлены обе эти формы, что, кстати, нашло закрепление и в Конституции РФ (ст. 3). При этом непосредственная демократии выступает в низшей ее разновидности, когда решение принимается непосредственно участниками малой социальной группы, и высшей в виде ре- ферендумной, плебисцитарной и других форм непосредственного принятия решений. В свою очередь, представительная демократия, как уже отмечалось в литературе, функционирует на презентатив- ной и репрезентативных основах.

Современные избирательные системы связаны с появлением представительных учреждений парламентского типа: парламента в Англии, Генеральных штатов во Франции, кортесов в Испании. Именно в этих странах реализовывалась идея формирования представительства, основанная на принципах большинства, а позднее и пропорционального представительства различных политических сил, участвующих в выборах. Эволюция систем формирования представительных учреждений парламентского типа в этих странах, прекрасно показанная Георгом Мейером, привела к современным избирательным системам, основанным на двух типах представительства — английского и французского. Вначале рассмотрим английский тип избирательной системы.

Для английского типа избирательной парламентской системы были всегда характерны консервативные начала с фактическим отсутствием их эволюции. Принципиально избирательная система не претерпела изменений, за исключением, пожалуй, систематического расширения электората. Кроме того, английская избирательная система децентрализованная, в ней нет, в нашем понимании, иерархической системы избирательных комиссий. Избирательная комиссия учреждена только в 2000 г. с передачей ей ряда функций четырех парламентских комиссий, да и то ей присущи больше не функции организации выборного процесса, а в большей степени аудитирские, в основном полномочия связаны с регистрацией политических партий, мониторингом доходов и расходов партий и организацией их финансирования. Правда, в Англии еще существуют независимые комиссии по границам избирательных округов, которые пересматривают число и границы округов примерно раз в 10—15 лет.

Выборы проводятся под руководством министра МВД, на местах организацией выборов занимаются шерифы, коммуны, различные коммунальные союзы и т.д. Серьезных попыток реформировать эту систему не предпринималось.

Система характеризовалась отсутствием скрупулезности при выборах. Процедуре выборов не уделяется какого-то особого внимания, она играла подсобную роль. Депутаты избирались как угодно, могли иметь место нарушения, но на них обращалось не очень большое внимание, главное, чтобы были соблюдены какие-то базовые начала, чтобы победитель не представлял меньшинства или не побеждал представитель меньшинства, поскольку система основана на принципе большинства. Система упрощенная, менее затратная, районированная, когда выборы идут от конкретной территории — избирательного округа (графств, бюргерств, городов, местечек, общин и т.д.), т.е. система обеспечивает представительство местных интересов, максимально персонифицированная, голосуют за человека, личность, а не партию или партийный список. Избиратели всегда знают, за кого они голосуют лично, хотя кандидаты, как правило, представляют партии. При неограниченном количестве кандидатур избирается один депутат от округа. Результаты определяются по шкале относительного большинства, победитель определяется независимо от того, сколько процентов избирателей проголосовало за него, лишь бы их было больше, чем у его конкурента. Никакого второго тура не проводится, даже если за победителя проголосовало, скажем, 10, 15 или 20% избирателей. Как мы можем представить, именно этот тип выборов заложил основы современных мажоритарных систем.

Другой тип избирательных систем основывается на ценностях французского опыта выборов. Становление выборного процесса во французские Генеральные штаты также характеризовалось мажоритарными началами, функционирующими в режиме «большинства». Для французов главное выразить дух Нации, представляющий нацию как идеальную конструкцию, венчавшую «крах Соборомании», с доведением принципа большинства до абсолютной процедурной модели.

Для французского типа характерны систематизация, упорядочивание и унификация правил выборов, введение единообразия в выборные процедуры в округах. Самой процедуре уделяется не только повышенное внимание, но и происходит ее абсолютизация. Скрупулезный подсчет голосов, не дай бог ошибиться. На первый план выходила пропорциональность — сколько проголосовало, столько и должно быть представлено депутатов в выборном органе пропорционально голосам избирателей. Кроме этого, французская избирательная система является довольно длительной кампанией, растянутой во времени. Подвержена постоянным изменениям, фактически ни одни выборы не проводились без какой-либо импровизационной новеллы. Своеобразное колебание маятника от мажоритарной системы относительного большинства при голосовании в один тур в одномандатном округе, через абсолютные мажоритарные и спектр непропорциональных (полумажоритарных) систем до классических пропорциональных систем с жесткими и гибкими списками кандидатов, с элементами панаширования и системами блокировок.

Французский тип избирательных систем ориентирован на интересы партий, рассредоточенных меньшинств, максимально денационализированных, сколько голосов — столько и мест в парламентах. Суммируя эти характеристики, мы можем констатировать, что именно французский тип выборов заложил основы пропорциональных избирательных систем.

Без понимания этих двух типов выборных режимов (английского и французского) мы не сможем дать правильную классификацию современных избирательных систем, не поймем различий в их определенных разновидностях. Вписанные в одну и ту же традицию, они могут функционировать по-разному и приводить к различным результатам при конкретном формировании представительных органов власти и местного самоуправления, а также выборов должностных лиц. Следует отметить многочисленные разновидности избирательных систем. Разноуровневые выборы в различных государственных, коммунальных, корпоративных структурах, а также в органах местного самоуправления создают определенные трудности в количественном выражении этих систем. Так, например, Н.М. Коркунов еще в конце XIX в. насчитывал только пропорциональных избирательных систем около 500. А они и тогда и сегодня не могли превышать количество мажоритарных избирательных систем. Рассмотрим основные семьи избирательных систем.

Мажоритарные избирательные системы

Мажоритарные избирательные системы являются самыми многочисленными, приоритетными как в историческом плане (выборные процедуры до XIX в. строились исключительно на принципах большинства, т.е. мажоритарных основах), так и по представительству в современном спектре избирательных систем. Поэтому классификация может строиться только на укрупненной факторности этих систем, что, собственно, является общепринятым.

Мажоритарные системы основаны на принципе большинства (фр. majoritaire < majorite — большинство < лат. major — больший). Они имеют очевидные плюсы и минусы. Посмотрим на плюсы, которые во многом обусловлены типологическими признаками системы. Мажоритарные системы (в классическом относительном спектре) в основном просты, менее затратны (за исключением более поздних абсолютных систем), максимально персонифицированы, т.е., как отмечалось, избиратель всегда знает конкретно, за какого кандидата он голосует, территориально районированы (т.е. выборы проходят по избирательным округам). В принципе система не абсолютизирует процедурных правил, не так щепетильна к ошибкам, проста в определении результатов голосования, ориентирована на определенного лидера, «бесцветная» кандидатура никогда не пройдет в представительный орган, а сам этот орган, сформированный на основе мажоритарной системы, представляется устойчивым, менее политически ангажированным, более функциональным и характеризуется устойчивыми связями депутатского корпуса (несмотря на наличие свободного мандата) с избирателями.

Особенность мажоритарных систем — их ориентированность на двухпартийные структуры общества, допустим республиканцев и демократов (США), консерваторов и лейбористов (Англия), христианских демократов и социал-демократов (Германия). Некоторые особенности, связанные с примыканием к этим партиям небольших других партий (например, в Германии — Христианского союза (ХСС) и «зеленых»), не вносят значительных коррективов в эту двухпартийность.

Ориентация системы на двухпартийность может считаться как плюсом, так и минусом данной системы. Плюсом, как отмечалось, является то, что сформированный таким образом представительный оран власти является устойчивым, стабильным, функциональным. Минусом будет то, что этот представительный орган власти при определенных условиях, например при доминировании данной партии в других представительных органах и в органах высших должностных лиц, превращается из стабильного в стагнирующий, когда уже не интересы избирателей, а партийные начинают предопределять функциональную деятельность представительного органа и государственные интересы преломляются через призму партийных.

Ориентация на двухпартийность представляет собой и еще один значительный минус мажоритарной системы, заключающийся в том, что система не ориентируется на многопартийность и не стимулирует ее. Попытки преодолеть этот дефект мажоритарной относительной системы введением многомандатных округов лишь в незначительной части исправляют дело, создавая призрачную возможность для других партий быть представленными в выборном органе. Но решить радикально эту проблему в рамках мажоритарной системы не представляется возможным.

Вместе с тем мажоритарные системы имеют и другие очень значительные минусы. Во-первых, это большая потеря голосов избирателей. Поскольку учитываются только голоса победителя в округе, то другие голоса просто пропадают. Отсюда для системы в целом (за малым исключением) характерен низкий уровень легитимации депутатов, незначительное представление не только партийных интересов, но и интересов электорального корпуса, а также незначительный спектр представляемых ими общественно-политических сил. Попытки преодолеть эти недостатки в рамках введенной позже абсолютной мажоритарной системы решают данную проблему лишь отчасти.

Стоит отметить, что при всей простоте мажоритарных избирательных систем в них выделяется очень сложный блок, связанный с «нарезкой округов», разработкой и утверждением схем одно (много) мандатных избирательных округов. Именно при их составлении порой нарушается один из основополагающих принципов избирательного права, а именно принцип равенства, и создаются благоприятные условия для манипулирования численностью избирателей в округах и предвзятой их «нарезки» в интересах определенных кандидатов, что получило нарицательное название «джерримендеринг». И не случайно этому вопросу всегда уделяется повышенное внимание. В ряде стран существуют специальные комиссии по пересмотру границ избирательных округов, в Российской Федерации издавался специальный закон.

Рассмотрим основные разновидности мажоритарных избирательных систем. Во-первых, исследователи выделяют три крупные семьи в мажоритарных системах: мажоритарные относительные, мажоритарные квалифицированные, мажоритарные абсолютные. Каждая из этих семей (блоков) имеет десятки разновидностей. Остановимся на основных.

Мажоритарные системы относительного большинства — системы, полюсные пропорциональным. Самые простые. Получили распространение в большинстве англосаксонских стран, в том числе в Англии, США. Активно задействованы и в континентальной Европе. Все системы однотуровые. Могут иметь различное название. Допустим, мажоритарная система относительного большинства при голосовании в один тур в одномандатном округе, а именно об этой системе идет речь. Она может называться: мажоритарная система относительного большинства в одномандатном округе; мажоритарная система при голосовании в один тур; система простого голосования в один тур; система первого, оказавшегося выбранным (the first — post — the — post), и т.д. В любом случае речь идет об одном и том же.

От одного округа, примерно равного по количеству избирателей, избирается один депутат. У избирателя также один голос, который он отдает за одного из кандидатов. При этом, как правило, не устанавливается какой-либо квалификационный барьер, т.е. победитель может набрать, скажем, 10, 15, 20% и более, в любом случае больше, чем его соперник, и будет избранным. Правда, в странах романо-германской культуры в рамках этой системы могут устанавливаться и определенные квалификационные барьеры, в том числе и с определенными условиями.

Например, по такой системе проходили выборы части депутатов Госдумы в России (225 депутатов), которые выдвигались по мажоритарным округам (депутаты-одномандатники) начиная с 1993 г. В соответствии с п. 2 ст. 39 Положения о выборах депутатов Государственной Думы в 1993 г.1 признавался избранным кандидат, получивший наибольшее число действительных голосов. Эта же норма закрепляется и в последующих законодательных актах, например в Законе «О выборах депутатов Государственной Думы» 2002 г. (п. 5 ст. 83). При этом условием при определении победителя выступало правило, по которому число голосов избирателей, поданных за кандидата, набравшего наибольшее число голосов по отношению к другому кандидату, должно было быть не меньше, чем число голосов избирателей, поданных против всех кандидатов. В противном случае выборы признавались несостоявшимися (подп. 2 п. 2 ст. 83 указанного Закона).

Вместе с тем стоит отметить, что в первоначальной редакции ныне действующего Закона: «Об основных гарантиях избирательных прав» предусматривалось, что в соответствии с законом субъекта Российской Федерации строка «Против всех кандидатов» могла не помещаться в избирательном бюллетене (п. 8 ст. 63). В ряде субъектов Российской Федерации такой возможностью воспользовались. Например, при выборах депутатов Мосгордумы 4 декабря 2005 г. в избирательном бюллетене строка «Против всех кандидатов» не помещалась (ст. 66 Избирательного кодекса г. Москвы). В действующем на сегодня избирательном законодательстве норма, предусматривающая форму голосования «Против всех кандидатов», как известно, отменена.

Несостоявшимися признавались выборы и в случае, если в них приняло участие менее 25% избирателей, включенных в списки избирателей на момент окончания голосования (там же, подп. 1 п. 2 ст. 83). Правда, в соответствии подп. «а» п. 2 ст. 70 Закона «Об основных гарантиях избирательных прав» этот порог явки избирателей устанавливался на уровне 20% с возможностью его повышения при выборах в субъектах Федерации и понижения или вообще отмены при выборах в органы местного самоуправления. Кроме того, избирательный порог не устанавливается при проведении повторного голосования (п. 3 ст. 70 данного Закона).

В странах англосаксонской системы, как правило, подобные квалификации, в том числе связанные с явкой избирателей, не устанавливаются. Этот опыт был перенят и российским законодателем, который поправками в Федеральный закон в 2006 г. отменил порог явки избирателей на выборы.

Своеобразной разновидностью мажоритарной системы относительного большинства при голосовании в один тур являются выборы по двух- и многомандатным округам. Что касается мажоритарной системы относительного большинства при голосовании в один тур в двухмандатном округе (один округ — два депутата), то в нашей стране на федеральном уровне такие выборы встречались всего один раз — в декабре 1993 г. Именно по этой системе избирались депутаты Совета Федерации Федерального Собрания России. Причем специфика этих выборов заключалась в том, что избиратель имел не два голоса как обычно при голосовании в двухмандатном округе для выборов двух депутатов, а только один голос, который он в соответствии с п. 3 ст. 3 Положения о выборах подавал сразу за двух кандидатов.

В какой-то степени это напоминало непропорциональную систему непередаваемого голоса, но в данном случае выборы проводились, как прямо указывалось в Положении, на основе мажоритарной системы по двухмандатным округам (п. 2 ст. 3). Это обусловливалось тем, что кандидаты в депутаты Совета Федерации выдвигались в своеобразной связке по два кандидата от каждой группы избирателей или избирательных объединений. Впрочем, в соответствующей статье закреплялось правило «не более двух кандидатов в каждом округе» (п. 1 ст. 20), т.е. можно было выдвинуть и одного, но тогда избиратель мог свой голос отдать только за одного кандидата, поскольку в соответствии с п. 2 ст. 29 избиратель «ставит крест либо любой иной знак в квадрате напротив фамилий тех кандидатов, за которых он голосует», т.е. квадрат один на двух кандидатов. «Каждый избиратель получил право подачи голоса одновременно за двух кандидатов». Если кандидат шел «без связки», то тогда избиратель мог использовать свой голос, отдав его за этого кандидата, но он уже не мог поставить соответствующий знак в квадрате и за другого или других кандидатов.

Характеризуя мажоритарную систему относительного большинства при голосовании в один тур в многомандатном округе, следует отметить, что такие выборы на государственном уровне в электоральной практике встречаются редко. В основном это выборы в органы местного самоуправления. В России на федеральном уровне они вообще не проводились, но проводятся нередко при выборах в органы местного самоуправления. При этом надо отметить, что введение многомандатности в рамках мажоритарной относительной системы предполагало в какой-то степени преодоление недостатка мажоритарных систем, связанного с тем, что они не стимулируют развитие многопартийности, а многомандатность как бы дает возможность (прямо скажем, иллюзорную) быть представленному в выборном органе и представителям иных, не доминирующих партий.

Смысл мажоритарной системы относительного большинства при голосовании в один тур в многомандатном округе заключается в том, что, допустим, создается шестимандатный округ (шесть депутатов от одного округа) и, естественно, у избирателя шесть голосов. Как распорядится ими избиратель? В принципе так же, как и одним голосом в одномандатном округе, т.е. он отдаст все шесть голосов за кандидатов от партии, которую поддерживает. На что же тогда надеется законодатель? Он надеется, что не все шесть голосов избиратель отдаст «своей» партии, что ей он отдаст 4, 5 голосов, а один или два голоса отдаст лидеру какой-либо другой партии, которая, по его мнению, тоже заслуживает, чтобы быть представленной в выборном органе. Может, в данном случае сыграет роль личность лидера, человека умного, честного, чем-то запомнится программа какой-либо маленькой партии, скажем, экологической или защиты животных. Почему бы не поддержать! Но на практике эта возможность выглядит иллюзорной, и многомандатность в рамках мажоритарной относительной системы не приводит к развитию многопартийности, а также ориентируется на двух-, трехпартийную доминанту.

Правда, здесь возникает вопрос: если многомандатность связана с фактором развития многопартийности, то насколько она оправданна при выборах на местном уровне, где партийные отношения полностью отсутствуют? Естественно, такая характеристика касается условий современной России, поскольку институты многопартийности на местном уровне в электоральной практике западных стран представлены значительно. В России на местном уровне мы наблюдаем, как правило, «партийный» вакуум. Отсутствие партийного фактора на местном уровне в России с лихвой компенсируется местным административным ресурсом при проведении многомандатных выборов, представляющим большие возможности для него в формировании выборного органа приоритетным корпусом депутатов. Облегчается и проведение предвыборной агитации, поскольку ее можно проводить без персонифицированной основы, без «лишних» встреч с избирателями и соответствующих данных им обещаний (без своего рода горизонтального уровня работы с избирателями). Кандидаты, обеспеченные административным ресурсом, всегда будут иметь плюс 10—15 и более процентов голосов над тем уровнем, который «выдаст» дезориентированный по предпочтениям электорат, случайная приоритетность у которых для всей массы многомандатников будет одинаковой, уровновешанной теми же 10—20%. Но процентный запас, набранный кандидатами, обеспеченными административным ресурсом (вертикальный уровень «работы» с ответственными лицами, представляющими социоэкономическую инфраструктуру муниципального образования), всегда окажется выше среднего электорального волеизъявления неориентированных избирателей

1. Не исключаются и другие факторы местной многомандатно- сти, например организационные, материальные, финансовые и др. Допустим, что в этом плане выгоднее иметь шесть избирательных участков, шесть избирательных комиссий (в одномандатных округах) или иметь один избирательный участок и одну избирательную комиссию, но округ сделать шестимандатным? С точки зрения администрации, конечно, приоритетнее последний вариант. Но насколько это будет способствовать развитию демократических ценностей в местном самоуправлении — вопрос остается открытым.

Что касается мажоритарных систем квалифицированного голосования, то следует отметить, что квалификация, т.е. определенный фиксированный процент голосов, который должен получить кандидат, может быть установлена как на уровне шкалы относительного большинства, так и на уровне абсолютного большинства. Как правило, она устанавливается на уровне абсолютного большинства, т.е. действует в рамках системы абсолютного большинства. Например, в соответствии с п. 10 ст. 77 Избирательного кодекса г. Москвы 2003 г. избранным на должность мэра Москвы на общих выборах признавался кандидат, который получал более половины голосов избирателей, принявших участие в голосовании.

В Италии кандидаты в Сенат по измененной Конституции 1947 г. должны были получить не менее 65% всех поданных голосов избирателей, что являлось нереальным, так как таким способом избирали в лучшем случае 7 из 315 сенаторов. В Чили при выборах в Палату депутатов Национального конгресса кандидату для победы требуется получить поддержку 2/3 избирателей, а ранее в Сенат Республики победителю требовалось не менее 65% голосов избирателей. Иногда определенные квалификации выступают дополнительным условием определения победителей. Так, на кантональных выборах во Франции определение победителей происходит по мажоритарной системе абсолютного большинства в два тура. Для победы в первом туре необходимо собрать не только абсолютное большинство проголосовавших, но и не менее четверти зарегистрированных избирателей.

Удивительная квалификация содержится в Федеральном законе о формировании Совета Федерации, которая предполагает утверждение на заседании законодательного органа государственной власти субъекта Российской Федерации назначенного представителя от исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации в Совет Федерации. Так вот, такое утверждение происходит, если 2/3 общего числа депутатов законодательного собрания не проголосуют против назначения данного представителя в Совет Федерации. То есть здесь мы видим «квалификацию наоборот». Получается приоритет отдается не «за», как это общепринято, а «против». Ведь достаточно было закрепить норму, по которой утвержденным считается кандидатура, одобренная одной третью членов законодательного собрания. Но ведь это в свете других квалификаций, конечно же, мало. Сделать же большую квалификацию для законодателя тоже было рискованно, скажем, получить одобрение 2/3 членов законодательного собрания или хотя бы большинства. Но это, наверное, показалось чревато последствиями неутверждения, поскольку не всякий представитель губернатора набрал бы 50% голосов, не говоря уже о 2/3. А вот норма — если 2/3 общего числа депутатов законодательного собрания не проголосуют против назначения данного представителя в Совет Федерации — сработает стопроцентно, но тем самым превращается важная процедура в формальную «квалификацию наоборот», по которой не требуется утверждение, а требуется не проголосовать против громадной квалификацией 2/3 + 1 голос. Назначение все равно будет считаться одобренным, если против голосовало даже 2/3 — (минус) 1 от числа депутатов представительного и законодательного собрания субъекта Российской Федерации.

В целом данные системы не получили значительного развития, используются отчасти при формировании первых палат парламентов, выборов президентов в парламентарных системах. В большей части квалификации устанавливаются в процедурных нормах при выборах, при реализации нормативно оформленных инициатив, в законодательном процессе, в процедурах голосования в законодательных органах и выражаются в соотношениях: 1/5, 1/3, 1/2, 2/3, 3/5, 3/4 и т.д.

Мажоритарные системы абсолютного большинства — это результат довольно поздней эволюции семьи мажоритарных систем. Их появление стимулировалось поисками модели в рамках мажоритарной системы, позволившей минимизировать очевидные недостатки мажоритарных относительных систем. В первую очередь речь идет о повышении уровня легитимности избранных депутатов по мажоритарным системам, увеличении их репрезентативности. Поэтому избирательная шкала устанавливалась на уровне 50%, т.е., чтобы стать депутатом, недостаточно было просто победы над ближайшем соперником, а победить с превышением пятидесятипроцентного барьера (50% + 1 голос). Это очень высокая планка. Какими способами предполагалось ее достичь? Рассмотрим их. В литературе обычно выделяют несколько основных разновидностей мажоритарной системы абсолютного большинства. Это многотуровые системы, перебаллотировочные (двухтуровые) и альтернативные. Российский избиратель знаком больше с перебаллотировочными, или двухтуровыми, системами. Но сперва рассмотрим многотуровые системы, хотя они часто называются также двухтуровыми.

Особенностью этой в общем-то не часто применяемой системы является то, что в любом туре можно выставлять любое количество кандидатов, независимо от количества набранных голосов, если в первом туре никто не набрал 50% голосов. Более того, если кандидат не участвовал в первом туре, он может выставлять кандидатуру во втором туре. Или другой пример: кандидат, участвующий в первом туре, занял последнее место, но это не является основанием для исключения его из списков кандидатов, и он может выставить свою кандидатуру в последующих турах. Выборы проводятся до тех пор, пока кто-то из кандидатов не наберет 50% голосов. Конечно, такая система несет в себе опасность, что выборы вообще могут не состояться. Чем больше туров, тем больше растет разочарование избирателя, возрастает процент абсентеизма. Поэтому данная разновидность мажоритарных абсолютных систем применяется редко, частично она фиксировалась на государственных (парламентских) и муниципальных выборах, например во Франции.

В некоторых странах предусмотрена многотуровая процедура избрания президента. Например, в Италии по Конституции 1947 г. президент страны избирается парламентом по системе квалифицированного большинства. «Для победы необходимо большинство в две трети собрания, состоящего из депутатов. После третьего тура, если никто не одержал победу, предусмотрено абсолютное большинство, т.е. 50% плюс один голос. При отсутствии согласия между политическими группировками и фракциями выборы Президента часто требовали очень большого числа туров, например в 1971 г. проведено 23 тура». Более часто данная система применяется при выборах в корпоративных и коммунальных структурах. В Российской Федерации эта разновидность мажоритарных систем абсолютного большинства не применяется.

Российскому избирателю больше знакомы перебаллотировочные, или двухтуровые, разновидности мажоритарных абсолютных систем. Они могут быть как одномандатные, так и многомандатные. В России функционировали одномандатные. Перебаллотировочное или исчерпывающее голосование предполагает проведение двух туров, если, конечно, уже в первом туре не определился победитель, т.е. не набрал более 50% голосов избирателей.

В первой разновидности перебаллотировочной системы действует шкала относительного большинства в первом туре и шкала абсолютного большинства во втором туре. То есть в первом туре, если победитель не определен, по шкале относительного большинства отбираются два первых кандидата, и они переводятся во второй тур для проведения повторного голосования уже между ними. Во втором туре победитель определяется уже по шкале абсолютного большинства, он должен набрать 50% + 1 голос.

Данная избирательная система функционировала в России в советское время на основе Конституции СССР 1936 г. И несмотря на то что в советское время (1937 — середина 80-х годов XX в.) не было ни одного случая перебаллотировки, поскольку победитель (безальтернативного выбора, в избирательном бюллетене была лишь одна фамилия) с абсолютным результатом около 100% определялся в первом же туре, нормы положения о выборах не исключали альтернативности и перебаллотировки.

Так, например, в соответствии со ст. 102 Положения о выборах кандидат в депутаты Верховного Совета СССР, получивший абсолютное большинство голосов, т.е. больше половины всех голосов, поданных по округу и признанных действительными, считается избранным. Но если ни один из кандидатов (предполагаемая альтернативность. — Авт.) не получил абсолютного большинства голосов, соответствующая окружная избирательная комиссия объявляет перебаллотировку двух кандидатов (опять предполагаемая альтернативность. — Авт.), получивших наибольшее количество голосов, а также назначает день перебаллотировки не позднее чем в двухнедельный срок по истечении первого тура выборов (ст. 105).

Правда, некоторые исследователи отмечают, что по первому Закону о выборах в СССР (1978 г., с. 59) и выборах в РСФСР (1978 г., ст. 56) речь шла не о повторном голосовании, а о повторных выборах со всей процедурой выдвижения и регистрации кандидатов в депутаты. Аналогичные правила устанавливались и другими законодательными актами о выборах в Советы всех уровней.

Однако мажоритарные системы абсолютного большинства, пе- ребаллотировочные, двухтуровые со шкалой относительного большинства в первом туре и со шкалой абсолютного большинства во втором туре несут в себе значительный риск того, что выборы вообще могут не состояться, поскольку высоко поднята рамка квалификации и набрать во втором туре 50% + 1 голос удается далеко не всем, особенно в условиях реально альтернативных выборов, иногда до трети мест в представительном органе оставались вакантными и требовались повторные выборы. Поэтому законодатель, чтобы сделать второй тур более результативным, избежать факторности несостоявшихся выборов из-за высоко поднятой проходной планки, пошел на изменение правил определения результатов голосования во втором туре, введя в него также шкалу относительного большинства. И несмотря на то что система по-прежнему называлась абсолютной, на самом деле и в первом и во втором турах победитель определялся по шкале относительного большинства при формально абсолютных параметрах системы.

Такая система впервые была применена в нашей стране при выборах народных депутатов СССР в 1989 г., которые баллотировались по мажоритарным и национально-территориальным избирательным округам, не затронув выборы депутатов от общественных организаций, где действовали другие правила. Так, в соответствии со ст. 60 Закона о выборах народных депутатов СССР, если по избирательному округу баллотировалось более двух кандидатов в народные депутаты СССР и ни один из них не был избран, окружная избирательная комиссия принимает решение о проведении в округе повторного голосования по двум кандидатам в депутаты, получившим наибольшее число голосов. Повторное голосование в избирательном округе проводится не позднее чем в двухнедельный срок. Избранным считается кандидат в народные депутаты СССР, получивший при повторном голосовании наибольшее число голосов избирателей, принявших участие в голосовании, по отношению к другим кандидатам. Как видим, и здесь действует шкала относительного большинства. По этой модели проходили и выборы народных депутатов РСФСР в 1990 г.

Сейчас по мажоритарной системе абсолютного большинства, перебаллотировочной, двухтуровой со шкалой относительного большинства в первом туре и со шкалой абсолютного большинства во втором туре, проходят выборы Президента Российской Федерации, в случае если при повторном голосовании баллотируется только один зарегистрированный кандидат. Он в соответствии с законом может считаться избранным, если получил не менее 50% голосов избирателей, принявших участие в голосовании (п. 5 ст. 77). Во всех других случаях действует мажоритарная система абсолютного большинства, перебаллотировочная, двухтуровая со шкалой относительного большинства в первом туре и во втором туре, т.е. избран-

ным при повторном голосовании считается кандидат, получивший при голосовании большее число голосов избирателей, принявших участие в голосовании, по отношению к числу голосов избирателей, поданных за другого зарегистрированного кандидата (п. 4 ст. 77).

По этой системе до 2005 г. избиралось большинство глав администраций субъектов Российской Федерации.

Мажоритарные системы абсолютного большинства, перебалло- тировочные, двухтуровые, являются, как уже отмечалось, более затратными и громоздкими с повторным голосованием. Кроме того, они в значительной степени и аномальные, допускающие несовпадение воли и волеизъявления избирателя во втором туре, когда кандидат, за которого голосовал избиратель, не проходит во второй тур и при голосовании во втором туре данный избиратель, не голосовавший в первом туре за потенциальных победителей, перешедших во второй тур, вынужден голосовать за одного из победителей вопреки своей воле. Конечно, избиратель может проголосовать в этом случае против всех, если такая строка имеется в избирательном бюллетене, но электоральная практика показывает, что большинство все же голосует вопреки своей воле за одного из кандидатов во втором туре, руководствуясь правилом «меньшего зла».

Кроме того, двухтуровые системы провоцируют самые немыслимые и беспринципные сделки между кандидатами и партиями в период между турами, идет откровенная «торговля» голосами избирателей, которых неудачники первого тура в обращении к «своему» электорату призывают проголосовать за определенную кандидатуру во втором туре. Характерный пример в этом плане выборы Президента РФ в 1996 г. Как известно, победителями первого тура тогда стали Б. Ельцин (35,78% голосов) и Г. Зюганов (32,49% голосов). Для победы во втором туре этих голосов было явно недостаточно. Естественно, в этом случае без голосов электората генерала А. Лебедя (14,73% голосов), занявшего третье место в первом туре, ни один из кандидатов победить не мог. Естественно, с генералом А. Лебедем кандидаты, вышедшие во второй тур, вели переговоры на предмет призыва к своему электорату отдать голоса за одного из кандидатов, вышедших во второй тур. Но ведь в первом туре генерал А. Лебедь как раз и строил свою программу на критике программ кандидатов, вышедших во второй тур. Казалось, компромисс здесь невозможен. Однако после некоторого раздумья генерал А. Лебедь все-таки призвал своих сторонников отдать голоса за Б. Ельцина. Конечно, не все последовали этому призыву, были и разочаровавшиеся, некоторые оказали поддержку Г. Зюганову. Но это меньшинство, абсолютное большинство сторонников генерала, следуя призыву А. Лебедя, все-таки отдали голоса Б. Ельцину.

Разновидностью мажоритарных систем абсолютного большинства является перебаллотировочная, многотуровая и многомандатная система альтернативного голосования, иногда ее называют системой вынужденной блокировки. Она у нас не применяется (применяется во Франции, Канаде, Австралии и некоторых других странах), но тем не менее характеристика ее дается в различных учебных пособиях. Ее особенность заключается в том, что реально проводится только один тур голосования, а все последующие имитируются самой избирательной комиссией. В избирательном бюллетене при этой системе выборов указывается не только желательный кандидат в депутаты, но избиратель выставляет и второе предпочтение кому-либо из кандидатов. В некоторых разновидностях избиратели выставляют предпочтения и всем кандидатам в порядковом исчислении (1, 2, 3, 4 предпочтения и т.д., суть от этого не меняется). Комиссия начинает работу с подсчета первых предпочтений и в соответствии с ними выстраивает иерархический ряд кандидатов. Победитель определяется по сумме голосов большей, чем сумма всех, вместе взятых, т.е. 50% + 1 голос. Если победитель в первом туре не выявлен, то тогда избирательная комиссия без участия избирателей имитирует второй тур выборов, отсекая от дальнейшего участия последнего кандидата, наименее набравшего голосов, а его вторые голоса (предпочтения) по данным бюллетеням распределяются между остальными кандидатами. Если и второй тур не выявил победителя, проводится третий, т.е. процедура повторяется до тех пор, пока кто-то из кандидатов не наберет необходимые 50% голосов. Опыт применения системы показывает, что явные лидеры не могут победить, поскольку они всегда обозначаются первыми предпочтениями, а не вторыми. Вторые предпочтения, как правило, отдают более умеренным, центристам.

Непропорциональные (полумажоритарные) системы выборов

Большую семью избирательных систем составляют так называемые непропорциональные (или полумажоритарные) системы выборов. В нашей стране при выборах депутатов в представительные государственные органы и органы местного самоуправления данные системы не применялись. Основными разновидностями их являются непропорциональные системы ограниченного голосования, системы единственного непередоваемого голоса, кумулятивные системы, системы преференциального голосования и другие.

Появление непропорциональных избирательных систем — это результат межполюсного колебания «маятника» от мажоритарных относительных систем до пропорциональных систем, который затрагивает значительный спектр необычных, неклассических избирательных отношений, которые воплощают в себе элементы различных полюсных систем во всем их разнообразии, необычном сочетании, но тем не менее по этим качествам классифицируются современными исследователями в самостоятельную семью избирательных систем.

Впрочем, у исследователей нет единого подхода как критериям классификации избирательных систем, так и к их составляющим. Например, А.В. Иванченко, А.В. Кынев, А.Е. Любарев, призывающие к более строгой научной классификации, поскольку, по мнению авторов, классическая классификация Э. Лейкмана, Д. Ламберта создает ощущение эклектики. Допустим, система единственного передаваемого голоса преподносится ими как пропорциональная, «хотя она отличается от системы голосования по партийным спискам практически по всем параметрам. Добавление к двум традиционно описываемым системам (имеются в виду мажоритарная и пропорциональная), как это практикуется во многих учебниках, не приводит к желаемой полноте охвата». Поэтому авторы считают, что традиционное деление избирательных систем на мажоритарную и пропорциональную не охватывает всего разнообразия моделей, используемых в мировой практике, и предлагают отказаться от системных признаков классификации взамен на классификацию по принципам. «Более правильно говорить не о двух системах, а двух принципах — мажоритарном и пропорциональном, которые могут реализовываться путем абсолютно разных процедур». Вводя в качестве критерия «способ голосования», каким образом итоги голосования избирателей трансформируются в результаты выборов, с четырьмя переменными и возможными значениями, авторы выделяют 11 основных классов избирательных систем.

Что можно сказать в связи с данной позицией авторов и предложенной ими классификацией. Ну, во-первых, это очень известные и уважаемые исследователи, имеющие значительную практику работы по организации выборов, а А.В. Иванченко к тому же стоял у истоков современной избирательной системы России, являясь одним из ее разработчиков. Во-вторых, предложенная классификация аутентичная и инновационная. Безусловно, она не только имеет право быть, но и во многом восполняет определенный пробел. Критерии, положенные в основу классификации избирательных систем, могут быть различными, в том числе и по способу голосования. В этом плане любые классификации и дискуссии по ним будут способствовать углублению знаний о явлении, тем более что в книге представлен значительный аналитический материал, впервые в нашей стране обобщающий опыт проведения выборов по пропорциональной системе в субъектах Российской Федерации, и предпринимается попытка их классификации на основе предложенных авторами признаков. Но, в-третьих, нельзя, конечно, абсолютизировать одну из классификаций, в том числе и предложенную авторами, тем более что к ней есть ряд вопросов.

Все-таки при всей значимости «способа голосования» нельзя его абсолютизировать, тем более отождествлять с понятием «избирательная система», памятуя о том, что это только часть, хотя и важная, технологичности функционирования самой избирательной системы, один из завершающих циклов, в процессе которого происходит трансформация голосов избирателей, их волеизъявления в конкретные результаты выборов. Нельзя же сложнейшее, комплексное, интегральное понятие «избирательная система» сводить только к способу определения результатов голосования. Вместе с тем нельзя не заметить и то, что классификация, предложенная авторами, достигая определенной научной цели, тем не менее не только вызывает ряд вопросов, но и создает определенную путаницу как по понятиям, так и по содержанию, к тому же при определенной категоричности авторского суждения. Непонятно, например, почему они утверждают, что система единственного передаваемого голоса является непропорциональной, «поскольку она по всем параметрам отличается от системы голосования по партийным спискам». Авторы, получается, сводят пропорциональные системы только к партийным спискам? Но ведь пропорциональные системы имеют еще десятки своих разновидностей, кроме списочных, что известно любому исследователю проблемы. Конечно, явным недостатком авторской классификации является и то, что она «растворяет» значительный спектр отношений, связанный с семьей непропорциональных, или полумажоритарных, систем, хотя отдельные их разновидности и представлены на уровне принципов кумулятивного голосования или единственного непередаваемого голоса, но не во взаимосвязи всех разновидностей систем однородного пространства. В данном случае классификация систем на основе двух принципов — мажоритарного и пропорционального — не дает представления о многообразии как мажоритарных систем, так и пропорциональных и совершенно игнорирует значительную семью непропорциональных, или полумажоритарных, систем. В этом плане традиционная, или классическая, классификация Э. Лейкмана, Д. Ламберта, основанная на принципе системности, является не «эклектичной», а наиболее предпочтительной. С учетом именно этой классификации мы и будем вести дальнейший анализ избирательных систем.

Итак, появление непропорциональных избирательных систем — это результат колебания «маятника» от мажоритарных до пропорциональных систем, которое в центральном движении выявляет определенную типологическую однородность, не позволяющую отнести ее к полюсным разновидностям в рамках мажоритарного или пропорционального спектра отношений.

Непропорциональные системы ограниченного голосования призваны преодолеть изъян мажоритарных систем, связанный с недостаточным стимулированием многопартийности, который тщетно пытались преодолеть в рамках мажоритарной системы относительного большинства при голосовании в один тур в многомандатном округе. Внешне непропорциональная система ограниченного голосования напоминает именно мажоритарную относительную многомандатную. Но это внешне.

Обратимся к тому же примеру, что и при характеристике относительной многомандатной. В округе избирается шесть депутатов, т.е. округ многомандатный, при неограниченном круге кандидатов, но у избирателя не шесть голосов, как при относительной многомандатной, а меньше, может быть, и один или два, но в любом случае меньше, чем количество замещаемых мандатов. Значит, партия уже не может выставить шесть своих кандидатов, а будет ориентироваться на количество голосов избирателей из-за боязни раздробить свой электорат лишними кандидатами.

Таким образом, если у избирателя, допустим, два голоса, то и доминирующая партия может выставить только два своих кандидата, а на остальные четыре мандата будут выставлены уже представители других партий. И при абсолютных показателях доминирующая партия сможет провести в депутаты только двоих своих кандидатов, тогда как четыре мандата, даже при значительно худших показателях, будут у других партий. Отсюда стимулирование многопартийности при данной системе значительно выше. Кроме того, при данной системе голоса избирателей не теряются, как при относительной одномандатной, и при благоприятном сочетании у небольших партий появляются веские основания для представительства в выборном органе.

Интересно, что и в нашем законодательстве с 2005 г. появилась норма, которая при определенных условиях может развиваться в сторону непропорциональной системы ограниченного голосования. Так, например, в соответствии с п. 2 ст. 5 Закона «Об основных гарантиях избирательных прав»: «Если на выборах в законодательный (представительный) орган государственной власти или в представительный орган муниципального образования образуются избирательные округа с разным числом мандатов, каждый избиратель имеет число голосов, равное числу мандатов, подлежащих распределению в избирательном округе с наименьшим числом мандатов, либо один голос».

Последняя альтернативная новелла «либо один голос» отсутствовала в первоначальной редакции Закона 2002 г. Поэтому данная система могла являться как мажоритарной, относительной, при голосовании в один тур в многомандатном округе, если количество замещаемых мандатов было равное числу голосов у избирателя, так и системой ограниченного голосования, если количество замещаемых мандатов было больше, чем число голосов у избирателя.

Стоит отметить, что проблема многомандатности у нас была объектом рассмотрения Конституционного Суда РФ, который подтвердил возможность проведения выборов по избирательным округам с разным числом мандатов, установив обязательность обеспечения равноправия избирателей, наделения каждого из них одинаковым числом голосов на соответствующих выборах.

Да, поскольку все избиратели в данном многомандатном округе имеют равное количество голосов, соответствующее количеству замещаемых мандатов от округа, равенство будет сохраняться. Равенство будет сохраняться, если все избиратели будут иметь равное количество голосов, но меньшее, чем количество замещаемых мандатов, в нашем случае в соответствии с п. 2 ст. 5 «либо один голос», т.е. в многомандатном округе избиратель может иметь и один голос.

Тогда эта избирательная система будет другая, а именно «непропорциональная система ограниченного голосования», характеристика которой дана выше, но и эта система не нарушает равенства прав избирателей, поскольку все избиратели имеют в многомандатном округе одинаковое количество голосов, в данном случае, повторяем, один.

Ограниченной система называется потому, что здесь мы наблюдаем ограничение количества голосов по отношению к количеству замещаемых мандатов от округа, но это не нарушает равенства прав избирателей, поскольку все они в данном многомандатном округе имеют равное количество голосов.

В данной норме стоит обратить внимание еще на одну новеллу законодателя: количество голосов у избирателя различных многомандатных округов определяется не по количеству мандатов, подлежащих распределению в избирательном округе, а по количеству мандатов, подлежащих распределению в избирательном округе с наименьшим числом мандатов. А вот это уже небесспорно. Поскольку получается, что округ с наименьшим числом мандатов имеет их количество, равное трем. Значит, у всех избирателей в других округах, где количество замещаемых мандатов больше, допустим четыре, пять, у избирателей будет по три голоса при голосовании в этих округах в данный представительный орган.

Отсюда часть избирателей будут голосовать в рамках одной избирательной системы, другая часть — по иной в одних выборах. То есть там, где замещаются три мандата и избиратели имеют три голоса, выборы будут проходить по мажоритарной избирательной системе, относительной, при голосовании в один тур в многомандатном округе; там же, где замещаются пять мандатов, но у избирателя все тех же три голоса, выборы будут проходить по непропорциональной системе ограниченного голосования. То есть в одних выборах мы имеем факт двух избирательных систем, а это уже напрямую будет нарушать равенство прав избирателей.

Своеобразной разновидностью ограниченного голосования является система единственного непередаваемого голоса. Она реже применяется на выборах государственных представительных органов власти и органов местного самоуправления, но нередко используется при других выборах. Округа здесь также являются многомандатными, причем разной численности, но действует жесткое правило, по которому каждый мандат должен соответствовать равному числу избирателей. У самого же избирателя только один голос, поэтому здесь партии также ограничены в выставлении своих кандидатов.

Интересной представляется и непропорцианальная система кумулятивного голосования. Округа многомандатные. У избирателя здесь столько голосов, сколько замещается мандатов. Но в отличие, скажем, от мажоритарной относительной многомандатной системы избиратель вправе распорядиться своими голосами не по кругу, а отдать, допустим, за своего кандидата сразу два или все голоса, таким образом выражая ему свое предпочтение. Система применяется редко.

Довольно распространенными являются разновидности различных преференциальных систем, когда победитель на выборах определяется или путем суммирования очков, или по достижению определенного их количества, или путем выставления преференций, символизирующих 1, 2, 3 и т.д. предпочтения. Победитель в этом случае будет определяться по наименьшему количеству баллов, т.е. по большему количеству первых мест, вторых, третьих и т.д.

Пропорциональные избирательные системы

Полюсной системой в отношении мажоритарных выступает семья пропорциональных избирательных систем. Их появление стимулировалось необходимостью преодоления недостатков мажоритарных систем, связанных с большой потерей голосов, малой репрезентативностью, низким уровнем легитимности депутатского корпуса, недостаточным стимулированием многопартийности и односторонним отражением политического спектра общества.

В идеальной конструкции пропорциональные избирательные системы имели важные преимущества, значительно оживляя политическую трибуну общества. Основное — системы фактически исключали потерю голосов избирателей, все голоса, поданные гражданами на выборах, доходили до своих адресатов и засчитывались при формировании представительных органов власти. Системы обеспечивали более полное представление политических интересов и предпочтений, существующих в обществе, наиболее полно отражали его политический спектр, повышали уровень легитимации представительского корпуса, основываясь на широкой репрезентативности выборных начал, являлись мощным катализатором становления и развития многопартийности, одного из важнейших институтов демократизации общества.

К сожалению, эти характеристики относятся к идеальной модели пропорциональных выборов, коей она никогда не была, существуя в представлениях и теории выборов. Значительные корректировки, вызванные историческими, экономическими, политическими факторами, сиюминутными ситуационными представлениями об управляемости общества, во многом обусловленные политической конъюнктурой, сводят мощный избирательный комплекс, основанный на пропорциональных началах, к тем же порочным моментам и недостаткам, которые присущи были мажоритарным избирательным системам, не только не решая их, но и во многом усугубляя. Получая те же результаты, поневоле задаешься вопросом: а зачем же было возводить «тень на плетень», не лучше ли было остаться в привычных правилах мажоритарных систем

К тому же пропорциональные системы имеют и значительные недостатки, связанные с их конструктивными характеристиками. Они в значительной степени деперсонализированные, т.е. обезличенные, а этот фактор нельзя недоучитывать, особенно в условиях российской ментальности, где более тысячи лет существовали персонализированные выборные начала, преломление ментальности в этом плане чревато. Когда избирателю будет представлен партийный список из 600 кандидатов, вернее, несколько таких списков, даже разбитых на региональные части, выбор избирателя становится такой же, как и во времена безальтернативности, т.е. выбор без выбора. Обезличенность не лучший попутчик в решении как текущих проблем, так и перспективных, связанных с управляемостью общества и его совершенствованием.

Далее, пропорциональные системы более затратные и усложненные, особенно в части определения результатов голосования,

существующие методики приоритетно выдержаны в направлении различных сил. Хотели бы мы того или нет, но даже в идеальной модели пропорциональные системы в определенной степени ограничивают как активное, так и пассивное избирательное право, в большей степени основаны на ценностях позитивного регулирования, чем естественно-правового. Этот фактор тоже нельзя недоучитывать.

Главный недостаток пропорциональных избирательных систем заключается в том, что представительные органы, сформированные на их основе, таят в себе возможность превратиться в «лоскутные парламенты», в представительство клубов по политическим интересам, когда каждая партия «потянет одеяло на себя» исходя из своих политических интересов, забывая интересы общества и государства. Конечно, можно путем «избирательных порогов», поднятием «проходного процента» преодолеть эту «лоскутность», но тогда мы придем в условиях российской действительности к такой же доминиро- ванности двух партий (предполагаемый процент — 7, 10), что характеризует и мажоритарные относительные системы. А если не удержаться от соблазна и поднять проходной порог до 12%, мы можем получить и доминирование одной партии, что в условиях российской действительности может привести к свертыванию демократических ценностей общества, с таким трудом пророщенных в 90-е годы прошлого столетия. И конечно же, надо по возможности удерживаться от резких переходов от одной избирательной системы к другой, которые даже в условиях стабильного общества и устоявшихся традиций могут привести к дестабилизации и непредсказуемым последствиям. Поэтому должны присутствовать эволюцион- ность и взвешенность при совершенствовании выборной модели формирования представительных органов власти.

Рассмотрим основные характеристики пропорциональных избирательных систем и их разновидности. Исследователи выделяют несколько семей пропорциональных систем: списочные, блокировочные, смешанные, передаваемых голосов и др. Всего же разновидностей пропорциональных систем насчитывается несколько сотен.

На первый взгляд пропорциональные системы в их списочном варианте (классическом) просты и рациональны. Пропорциональность обеспечивается зависимостью между двумя величинами: прямой, обратной, прогрессивной и т.д. Для начала небольшой простой пример. Представим себе, что в государстве N совокупный электорат, принявший участие в голосовании, составил 100 тыс. Парламент государства N составляет 100 депутатов. Вся страна составляет единый избирательный округ, правда, можно и усложнить, поделить страну на несколько округов, суть от этого не изменится. Но мы оставим один округ, общегосударственный. В выборах участвует несколько партий, которые набирают определенное количество голосов. Партия «А» — 40 тыс. Партия «В» — 30 тыс. Партия «С» — 9 тыс. Партия «D» — 6 тыс. Партия «Е» — 5 тыс. Партия «F» — 4 тыс. Партия «G» — 3 тыс. Партия «Н» — 2 тыс. Партия «I» — 1 тыс. Для того чтобы узнать, сколько мест в парламенте получат эти партии, необходимо вывести избирательную квоту: X/Y, где X — совокупный электорат, принявший участие в голосовании (100 тыс.), а Y — количество мест в парламенте. Итак, 100 тыс./100 = 1 тыс. Таким образом, избирательная квота (частное, метр) составляет 1 тыс. То есть, чтобы получить один мандат, необходимо набрать одну тысячу голосов избирателей. Теперь делим набранные партиями голоса избирателей на квоту и получаем количество мест в парламенте, завоеванных этими партиями. Допустим, партия «А» набрала 40 тыс. голосов избирателей. Делим их на квоту 40 тыс./1 тыс. = 40. Таким образом, партия «А» получает 40 мест в парламенте, соответственно и другие, в том числе и Партия «Н», набравшая 2 тыс. голосов, получают два места, и Партия «I», набравшая всего 1 тыс. голосов, получает одно место.

Естественно, если бы выборы проводились по мажоритарной системе, то в парламенте был бы представлен только кандидат (список) «А». Поэтому в данном случае преимущества пропорциональной системы налицо: партия, набравшая всего 1 тыс. голосов, в нашем примере является представленной в парламенте. Но это мы взяли простой пример. На самом деле все сложнее. Во-первых, участвующие в выборах партии никогда не набирают такие круглые числа голосов избирателей, поэтому при делении на квоту появляются дробные числа с определенными остатками, за которые разгорается сложная борьба, поскольку это дополнительные места. Во- вторых, избирательные квоты могут быть рассчитаны по различным методикам и дать другой результат.

Кроме того, можно использовать и не квотные методики, а делительные или другие. В-третьих, в нашем примере маленький парламент — всего 100 депутатов, но в парламенте оказались представители девяти партий. Ни одна партия не получила абсолютного большинства. Две доминирующие партии — «А» и «В» — вынуждены, чтобы сформировать правительство или просто принять закон, блокироваться с другими партиями, минимум еще с двумя. Таким образом, данный парламент обречен на длительную внутрипарламентскую борьбу, которая делает его менее стабильным. Даже если какой-то консенсус и будет достигнут, нет гарантий, что при очередном голосовании он сохранится и партиям не придется искать новых союзников, а это опять дестабилизация не только деятельности парламента, но и общества в целом. В-четвертых, чтобы избежать такой «лоскутности» парламента, прибегают к заградительному барьеру, отсекая партии, набравшие меньшее количество голосов. Допустим, он вводится на уровне 5% (как было в России с 1995 по 2006 г.). И сразу четыре партии (партии «F», «G», «Н», «I») оказываются за бортом распределения мандатов. Но ведь это 10 мандатов, которые перейдут другим партиям, и они не обеспечены волеизъявлением электората этих партий, т.е. происходит фактически делегитимное приращение мандатов другим партиям, не обеспеченное голосами избирателей.

Но даже после этого в парламенте остаются пять партий. Хорошо, поднимаем заградительный барьер до 7%, как сейчас в Российской Федерации (с декабря 2006 г.), и еще две партии, «D» и «Е», остаются за бортом распределения мандатов, а их мандаты (их 11) опять-таки переходят другим партиям в совокупности с ранее переданными — уже 21 (10 + 11) мандат не обеспечен волеизъявлением избирателей данных партий.

Но если мы поднимем заградительный барьер до 10%, как это было на выборах в Московскую городскую Думу 4 декабря 2005 г., то мандатов лишится и Партия «С». А это еще плюс 9 мандатов к 21, всего 30. Итак, мы лишили представительства в парламенте 7 партий и потеряли 30 тыс. голосов избирателей. Кроме того, в парламенте две ведущие партии завладели 30 лишними мандатами, не обеспеченными волеизъявлением электората соответствующих партий, т.е. они получили делегитимные мандаты. Но поскольку в парламенте осталось только две партии, то мы фактически при пропорциональной системе пришли к такому же результату, как и при мажоритарной системе, а ведь пропорциональная система и вводилась, чтобы преодолеть эти недостатки мажоритарной системы, но корректировками мы ее привели к тем же недостаткам, которые присущи мажоритарным системам.

Теперь рассмотрим разновидности пропорциональных систем. В первую очередь выделим списочные системы. Партии составляют списки кандидатов в депутаты, регистрируют их в соответствующей избирательной комиссии. Избиратель дистанцирован от составления списка. Это дело самой партии. Список составляется один на всю страну (у нас это единый список кандидатов в рамках единого федерального округа). Он может быть единый, или разбит по округам, или в рамках единого выделяются его региональные части. По характеру списки могут быть жесткими, гибкими или панашированными.

Что касается жестких списков, то избиратель дистанцирован не только от их составления (это дело самой партии), но он не может на них оказать влияния и при голосовании. Ему только предлагается или проголосовать за партийный список, или нет, но он не может как-то повлиять на него, допустим, кого-то вычеркнуть из списка или переставить местами кандидатов списка. Именно такая списочная система принята у нас, причем в соответствии с Законом «О выборах депутатов Государственной Думы» этот список теперь состоит из 600 кандидатов, вернее, не может превышать 600 человек (ч. 22 ст. 36).

Разновидностью списочной системы является система, предусматривающая наличие гибкого (полужесткого) списка. Избиратель, не оказывающий влияния на формирование партийного списка, может повлиять на него в ходе голосования, сделать свой выбор в пределах списка. В одном случае этот выбор ограничивается одним кандидатом, в других разновидностях систем гибкого списка выбор может распространяться более чем на одного кандидата. У избирателя большая свобода выбора в пределах списка, более того, он может полностью переструктурировать содержание списка при определенных условиях. Бывший Председатель Центризбиркома России А.А. Вешняков не раз в своих интервью ратовал за введение в России элементов систем гибкого списка. Полностью поддерживая такую инициативу, все же скептически отнесемся к ее реализации именно в России, поскольку системы гибкого списка обычно применяются в небольших странах или на каких-либо выборах, имеющих местный либо региональный характер. В условиях нашей страны, когда избирательный список включает до 600 кандидатов, даже поделенный на региональные части, этого сделать практически нельзя, потому что среднестатистический избиратель никого в этом списке не знает, за исключением, пожалуй, наиболее раскрученных лидеров трех—пяти партий, поэтому и выбирать ему в этом громадном списке будет не из кого. А здесь должны быть не просто списки, а списки, внесенные в каждый бюллетень. Впрочем, размышлять в этом направлении необходимо, и если удастся прийти к какой-либо рациональной модели гибкого списка, то, безусловно, это будет большой положительной подвижкой в нашем избирательном законодательстве.

Российскому избирателю незнакома система панаширования, одна из разновидностей так называемых свободных списков. Она представляет собой не только свободу выбора в пределах списка, но и внесение в конкретный список кандидатов из других списков. Впрочем, в определенных разновидностях системы панаширования избиратель может составить и свой список кандидатов из выдвинутых на данные выборы партийных списков кандидатов. Таким образом, ему предоставляется большая свобода выбора, не ограниченная кандидатами одного списка.

Довольно широко представлена в электоральной практике зарубежных стран блокировочная разновидность пропорциональных систем, особенно во Франции. В России с 2005 г. блокировка партий отменена. Суть блокировочной разновидности пропорциональных систем заключается в том, что до начала голосования происходит соединение списков партий, образующих избирательный блок. Если партии не вступают в блок, то действуют закономерности обычного (классического) пропорционального подсчета голосов. Если происходит блокировка ряда партий, но блок не получает абсолютного большинства голосов, то голоса на основе пропорциональности делятся между неблокированными партиями и блоком. Но если блокированные партии завоюют абсолютное большинство, независимо от того, какое оно, то в некоторых разновидностях этих систем все места в представительном органе переходят данному блоку. Имеются и другие разновидности данных систем.

Небезынтересна и система передаваемых голосов, иногда называемая единственного передаваемого голоса (в отличие от непропорциональной системы единственного непередаваемого голоса). Некоторые авторы рассматривают ее как особую, не относя ни к мажоритарной, ни к пропорциональной системе. Здесь устанавливается определенный порог голосов избирателей для избрания в депутаты, который известен до голосования. Если кандидат X преодолевает этот порог с каким-то превышением голосов, он может передать эти голоса (сумму превышения) другому кандидату из своей партии и тем самым поспособствовать ему избраться. Но если кандидат набрал меньшее количество голосов, чем предусмотрено порогом прохождения, то эти голоса не теряются и кандидат-неудачник в некоторых разновидностях системы также может их передать другим оставшимся кандидатам и тем самым кому-то из них поспособствавать преодолеть необходимый количественный рубеж и стать депутатом. В рамках этой разновидности пропорциональных систем могут использоваться и элементы преференциального голосования (от лат. praeferentis — предпочтение). Как показывает опыт, данная система выборов, с одной стороны, обеспечивает победу наиболее ярких лиц, лидеров, которые преодолевают соответствующий порог голосов избирателей, с другой — за счет добавочных голосов способствует избранию наиболее умеренных кандидатов. Данная система выборов имеет и еще одну сильную сторону: достижение пропорциональности сразу по нескольким признакам, даже если они не связаны напрямую с платформой кандидата, но важны для избирателя, например по полу, социальному происхождению, национальности и т.д.

Смешанные и особые системы выборов

Смешанные разновидности пропорциональных систем, с одной стороны, представлены значительным количеством, с другой — являются наиболее спорными. Многие считают, например, избирательную систему в Российской Федерации, введенную в 1993 г., смешанной, хотя в литературе ряду авторов постоянно приходилось доказывать, что у нас никакая не смешанная система, а две самостоятельные избирательные системы, применяемые в одних выборах. Часть депутатов избирается по мажоритарной системе относительного большинства при голосовании в один тур в одномандатном округе, а другая часть избирается по пропорциональной избирательной системе по жестким спискам избирательных объединений (партий, блоков) в рамках единого федерального округа.

Правда, в литературе мы можем наблюдать и другую крайность, когда вообще отрицается сама типологическая разновидность смешанных избирательных систем, даже в рамках ее пропорциональной основы. А. С. Автономов по этому поводу писал, что ранее и ему представлялось допустимым использование термина «смешанная избирательная система», теперь же автор считает, что в этом случае «более точным было бы говорить о сочетании двух избирательных систем на парламентских выборах». По этой же причине А.В. Иванченко, А.В., Кынев, А.Е Любарев не включили в свою классификацию данную избирательную систему. Как отмечали авторы, применение в данном случае термина «смешанная система» не вполне корректно, поскольку результаты выборов по мажоритарной и пропорциональной системам устанавливаются автономно друг от друга. Поэтому правильнее говорить об одновременном использовании мажоритарной и пропорциональной систем. В принципе это правильно, тем более если речь идет об избирательной модели в России, введенной в 1993 г. и просуществовавшей на федеральном уровне до 2006 г.

Однако, отмечая эту неточность в названии данной избирательной системы, некоторые авторы вообще отрицают наличие такой системы как разновидности пропорциональных выборов. А вот с этим уже согласиться нельзя. Собственно, и указанные авторы (А.В. Иванченко, А.В., Кынев, А.Е Любарев) отмечали это, не отвергая вообще понятия «смешанная избирательная система», а речь шла, надо полагать, о «смешанной несвязанной системе» или, как общепринято ее называть в нашей стране, просто «смешанной системе», что, как мы уже отмечали, неправильно, вернее, ее можно было бы назвать, допустим, полюсной, поскольку речь идет не об одной системе, а о проведении одних выборов, посредством двух полюсных систем — мажоритарной и пропорциональной. Такая модель действительно ничего общего со смешанными системами не имеет.

Здесь надо смотреть конкретный опыт выборов в той или иной стране. Все-таки опыт проведения выборов в ряде зарубежных стран позволяет нам говорить о самостоятельной разновидности пропорциональных систем, коей являются смешанные избирательные системы. Что касается опыта проведения выборов депутатов Госдумы в России (1993—2006), то применительно к нему понятие «смешанная избирательная система» вряд ли оправданно.

Как представляется, главным недостатком избирательной системы, введенной в 1993 г. и просуществовавшей до 2006 г., значительно влиявшим на искажение волеизъявления граждан, являлась попытка совместить несовместимое, в данном случае — принципы мажоритарности и пропорциональности в одной системе выборов. Введение полюсных противоположных избирательных начал является одним из основных порочных моментов существовавшей системы выборов. Она оказалась сотканной из разных противоположных, полюсных систем — мажоритарной и пропорциональной. Это отмечалось многими исследователям начиная с 1994 г.

В результате были нарушены основные принципы данных систем и задеты интересы избирателей. Понятно стремление законодателя использовать преимущественные факторы одной и другой системы, но они не срабатывали. Речь, вероятно, должна была идти о более тесном личностном взаимодействии кандидатов с электоратом (преимущества мажоритарной системы) и минимальной потере голосов избирателей (преимущество пропорциональной системы), но они не сработали, а потерянные голоса избирателей были не только в «остатках», но и в солидных процентах.

Собственно, желание использовать личностный фактор и максимальную пропорциональность в условиях нарождающейся многопартийности само по себе не вызывает нареканий. Ну а почему бы не использовать пропорциональность, хотя традиции пропорциональности в России были невелики. Приоритетными в России, как уже отмечалось, всегда были мажоритарные основы, начиная от сословно-корпоративных, далее куриальных и кончая классовыми традициями избрания депутатов. Выборы по пропорциональной системе проводились лишь один раз, в 1917 г., когда избирали делегатов в Учредительное собрание. И вот в выборах в Госдуму 1993 г. и последующих половину депутатского корпуса стали избирать по пропорциональной системе.

Но проведение одних выборов посредством двух полюсных систем не может обеспечить объективное волеизъявление избирателей. Попытка сослаться при этом на «опыт других стран», где якобы действует подобная система, тщетна. Такой системы нигде не существует.

Говоря об избирательной системе России, ее комментаторы часто ссылаются на подобный опыт выборов в Германии (мы бы добавили — и в фолькетинг Дании в 1915—1920 гг.; в Великое народное собрание Болгарии в 1990 г.). Похожая система выборов была и в Госсобрание Венгрии по закону 1989 г., да и у нас в бывшем СССР (Верховный Совет Грузии 1990 г.).

Но здесь необходимо отметить, что все-таки в Германии действует принципиально другая система, не сотканная из двух, а чисто пропорциональная в одной своей разновидности, которая называется смешанной. Именно эта смешанная подсистема пропорциональной системы выборов позволяет на основе пропорциональности вводить элементы мажоритарности в избирательный процесс. Это позволяет в значительной степени использовать преимущества этих систем и более полно выявлять волеизъявление граждан. Правда, в нашей литературе имеется и другая точка зрения, по которой и в Германии функционирует не смешанная система, а сочетаются две избирательные системы, элементы этих систем не смешиваются.

Но эта точка зрения опровергается, например, А.В. Иванченко, А.В., Кыневым, А.Е Любаревым, которые действующую в Германии избирательную систему, при выборах депутатов германского Бундестага, называют «персонализированной» смешанной, при которой избиратель голосует раздельно за партию и за конкретных кандидатов. Результаты голосования по кандидатам определяются в одномандатных округах. Однако в отличие от российской системы (напомним, по характеристике авторов, «смешанной несвязанной системы». — Авт.) распределение мандатов в одномандатных округах влияет на число мандатов, получаемых партией по итогам списочного голосования. При этом численность депутатов Бундестага является плавающей.

Другое дело, что в ряде стран, например в Мексике, Италии, действительно ряд депутатов избирается по мажоритарной относительной системе (примерно 70—75%) и 25—30% — по пропорциональной. Но она в этих странах максимально приближена к избирателям посредством региональных списков и голосованием по ним в полиноминальных избирательных округах. Мы можем говорить в отношении этих стран, что действуют разновидности смешанных систем с приоритетом (и в основе) мажоритарных факторов, в которые как бы вводятся элементы пропорциональности, путем приближения их к условиям мажоритарности, способом привязки к полиноминальным региональным округам.

Несколько отличной является смешанная разновидность пропорциональной системы, как она сложилась в ФРГ. Во-первых, в Германии не существует единого федерального округа, а списки партий составляются по земельным округам, т.е. более приближенные к избирателям. Во-вторых, партия не только выставляет канди- датов-списочников, но и кандидатов-одномандатников, которые ведут агитационную работу в рамках партийных программ в конкретных мажоритарных округах. В-третьих, партийные кандидаты- одномандатники, побеждая в конкретных мажоритарных округах, не прямо попадают в парламент, а присчитываются к партийным спискам, и с учетом этих списков, включающих кандидатов непосредственно из списка плюс партийных кандидатов, победивших на выборах в мажоритарных округах, ведется дальнейшее определение мест. В-четвертых, и это не является решающим для общего резуль- тата выборов. Окончательное распределение мест в парламенте происходит на основе полученных каждой партией доли голосов, поданных за списки партий, доли вторичных голосов (расчет проводится по формуле Нимайера). В-пятых, в дальнейшем происходит вычитание из числа мандатов, установленных для каждого земельного партийного списка, мандатов, полученных в избирательных округах; оставшиеся после этого места занимают списочные кандидаты в соответствии с установленной очередностью. В-шестых, если у партии возникают так называемые лишние мандаты (избыточные, сверхмандаты), полученные в избирательных округах посредством первых голосов, т.е. в совокупности их окажется больше, чем положено в этой земле по количеству вторых голосов, то они не пропадают. В этом случае парламент страны увеличивается и партия получает эти мандаты сверх пропорции, т.е. прямые мандаты (мажоритарных кандидатов) присчитываются к этой доли вторых голосов.

Таким образом, все эти характеристики позволяют утверждать, что избирательная система Германии является все-таки смешанной, т.е. пропорциональной, выступающей в смешанной своей разновидности. Мажоритарные начала представлены в ней личностными факторами, которые вводятся в пропорциональную систему, значительно повышая ее привлекательность и эффективность, что позволяет некоторым авторам называть данную избирательную систему «персонализированной пропорциональной».

У нас же избирательная система состояла из полюсных самостоятельных систем, хотя и называлась некоторыми авторами (не совсем правильно) смешанной. А это приводило к прямому нарушению избирательных прав граждан в результате «аномального голосования», когда за кандидата или его программу голосуют как сторонники, так и противники, поставленные в тиски безальтернативности выбора, при формально альтернативных кандидатах.

Разновидностью смешанной избирательной системы можно считать и систему добавочных представителей, при которой избиратель голосует за кандидатов, баллотирующихся в одномандатных округах, но его голос засчитывается и как поданный за партию, в список которой входит данный кандидат. Результаты голосования по кандидатам определяются в одномандатных округах, а по спискам — в общенациональном многомандатном округе. Имеются и другие разновидности смешанных систем.

Теперь рассмотрим так называемые неклассические системы выборов, которые чаще в литературе называются особыми избирательными системами, элементы определенных разновидностей которых применяются и у нас. Такие системы призваны, с одной стороны, обеспечить представительство в выборном органе меньшинств (этнических, национальных, конфессиональных, административнотерриториальных, автономных и т.д.), с другой — предотвратить социальный взрыв или кризис, который могут вызвать выборы в районах, где в силу различных факторов сложилась напряженная обстановка среди различных электоральных групп. Другими словами, они призваны в какой-то степени предотвратить или пригасить то общественное детонирование, которое могут вызвать выборы в особо напряженных регионах, где невозможно провести выборы в обычном классическом варианте.

Первый тип особых систем принято называть ливанским. Здесь речь идет о системе многомандатных округов, где за меньшинством закрепляется определенное количество мандатов еще до выборов. В выборах принимают участие представители любых этнических групп, национальностей, проживающих на территории соответствующего округа. В соответствии с законом депутатами в выборных органах от этих меньшинств могли быть только представители титульных наций, групп или в зависимости от разновидности этих систем любой представитель независимо от этнона- циональной и конфессиональной принадлежности, лишь бы он представлял это меньшинство.

Собственно, элементы ливанской избирательной системы мы находим и в электоральной практике России. Так, в советское время в СССР, РСФСР и других союзных республиках на выборах часть депутатов избиралась по национально-территориальным округам, которые в принципе преследовали ту же цель — обеспечить представительство определенной национальной территории, хотя в рамках этой системы шло представительство и административнотерриториальных единиц, поскольку «нарезка» таких округов шла по союзным республикам в целом, территория которых делилась на национально-территориальные округа, исходя из равенства избирателей в этих округах в каждой союзной республике отдельно, независимо от этнической территориальности определенной общности. Впрочем, в определенных случаях эти границы могли и совпадать.

В Российской Федерации в соответствии с поди. 4 п. 3 ст. 12 первоначальной редакции действовавшего ныне Закона «Об основных гарантиях избирательных прав» при общих базовых моментах «нарезки» округов предусматривалось правило, по которому на территории каждого субъекта Российской Федерации должно быть образовано не менее одного одномандатного избирательного округа. Таким образом, автономные округа независимо от численности в них избирателей были представлены в Госдуме. Причем представитель от автономии необязательно должен был принадлежать к титульной нации.

Собственно, возможность быть представленным малочисленным субъектам РФ в Госдуме в принципе сохраняется и сейчас, поскольку в соответствии с законом ЦИК РФ определяет границы и перечень частей территорий субъектов РФ, которым могут соответствовать региональные группы кандидатов из общефедеральных списков, чтобы были охвачены все субъекты РФ, в том числе и такие, где численность электората значительно меньше установленных квот.

Второй разновидностью особых систем является так называемая фиджийская избирательная система, которую еще называют системой выборов по налагающимся округам. Она вводится в районах (регионах), где существуют значительные противоречия между национальными, этническим и конфессиональными группами населения, и любые выборы по обычным системам там спровоцируют взрыв, социальный, а то и вооруженный конфликт. В рамках фиджийской системы выборов учитывается как бы наличие в одном и том же округе двух электоральных групп, например на границе Индии и Пакистана ими будут избиратели, проповедующие индуизм, и избиратели-мусульмане.

Законодатель стремится развести во времени эти электоральные группы и тем самым снять противоречия, которые могут возникнуть во время выборов. То есть, допустим, электорат сторонников индуизма голосует в одно воскресенье, а электорат мусульманский голосует отдельно — в этом же округе через две недели. Таким образом законодатель старается избежать открытого противостояния этих электоральных групп во время выборов. Конечно, полностью избежать конфликтной ситуации не удается, но все же применение таких избирательных систем дает возможность локализовать открытое враждебное противостояние и столкновение этих электоральных групп одного округа.

В нашей стране фиджийская система выборов не применяется.

Конечно, обзор значительного множества избирательных систем — это дело не одного исследования. Здесь же была предпринята попытка дать общее представление о классификации избирательных систем на основе группировки их в крупные родовые семьи с учетом системного принципа, с указанием их характерных черт, особенностей, достоинств и недостатков. Конечно, любая избирательная система, реализованная в конкретных условиях той или иной страны, на том или ином выборном уровне, является оригинальной, со своими присущими ей чертами, откорректированная условиями и требованиями именно данной страны, данным выборным уровнем, электоральными традициями, правовой культурой, экономическими, политическими и духовными факторами, наконец, ментальностью избирателей, представляет собой самостоятельную правовую конструкцию. Мы только можем найти в ней отдельные идентификационные черты, которые позволяют нам отнести ее к той или иной укрупненной родовой семье избирательных систем. Более детальный их анализ требует иных подходов, с учетом страноведческих характеристик.