Прусское земское уложение

Разработка уложения

Самым крупным (и по значению, и по объему) сводом права эпохи «просвещенного абсолютизма» стало подготовленное в конце правления Фридриха II уложение земского права Пруссии. В нем было обобщено все действовавшее право на новых принципах.

Впервые задача такой всеобъемлющей кодификации в целях унификации правоприменения была поставлена еще в Прусском королевстве в 1714 г. Однако ни тогда, ни в середине XVIII в. (когда под руководством канцлера Кокцея был подготовлен проект «Свода фридриховых уставов») систематизировать частное право и судопроизводство в особенности не получилось. Поводом к началу новых кодификационных работ послужил известный процесс мельника Арнольда (см. § 65) в 1780 г. В ходе разбирательства по нему Фридрих напрямую столкнулся с крайней неупорядоченностью судопроизводства и прямо заложенными в законах несправедливыми привилегиями лиц высших сословий, которые противоречили идеалам новой, «просвещенной» правовой политики.

14 апреля 1780 г. король специальным указом обязал правительство в лице канцлера И. X. Кармера начать общую реформу юстиции, в том числе провести всеобъемлющую кодификацию права, «чтобы все законы для наших государств и подданных были составлены на их собственном языке, точно определены и наиполнейше собраны». Указом были определены и конкретные внутренние задачи обновления права: обеспечить строгое единство правоположений на всех исторических территориях, упростить судебный процесс, составить кодификацию на национальном, немецком языке. Существовали и более важные скрытые мотивы реформы, которые тесно были взаимосвязаны с укладом «просвещенного абсолютизма». Прусское королевство в значительной степени жило на основе старого земского права (последняя систематизация восходила к 1620 г.). Важные систематизационные акты (о государственной службе, о браке и др.) были изданы в период утверждения абсолютной монархии в конце XVII – начале XVIII в. Эти два источника прусского права в немалой степени противоречили друг другу. Помимо этого, применению подлежали имперские законы, особенно по уголовным делам, а также распространившееся в Германии римское право. Между тем для «просвещенного абсолютизма» было важно представить государство как единственного законодателя, подчинить все правоотношения государственной регламентации с точки зрения интересов нового государства. В этом, по тому времени, отражались представления о всеобщем равенстве и естественной справедливости.

Конкретной разработкой свода законов занялся один из видных правоведов Германии XVIII в. К. Г. Сварец, приглашенный в Берлин. Сварец привнес в дело кодификации законов влияние естественно-правовой школы, в особенности отстаивая принципы гражданского равенства и законности. Между 1784 и 1787 гг. был подготовлен «Проект Всеобщего уложения», который после общественных дискуссий предполагалось ввести в действие в июне 1792 г. Однако утверждение уложения осложнилось. Во-первых, сменой монарха на прусском престоле. Во-вторых, нападками консервативного чиновничества и аристократии на составленное уложение, где излишне отчетливо звучали мотивы гражданского равенства. Одним из самых существенных спорных моментов стала попытка Свареца и его сотрудников ликвидировать практику судебного вмешательства монарха в работу судов, записав, что такие указы «не создают ни прав, ни правовой связанности». Слишком либерально звучали положения об обязанностях государственной власти соблюдать общественное благо и соответственно с этим права граждан.

Переработанное в более государственническом и консервативном духе уложение было закончено к 1793 г. Присоединение к Пруссии части польских земель снова отложило введение его в действие. Наконец, с 1 июня 1794 г. новый свод законов Пруссии был объявлен действующим, и все прежние источники права потеряли свою силу.

Система и доктрина уложения

 «Всеобщее земское право для Прусских    государств»    (AUgemeimes Landrecht fur Preussischen Staaten) no сути было сводом законов, собранием специализированных кодексов. Свод был огромным (свыше 15 тыс. статей без единой нумерации) и в целом подразделялся на 2 части: право общее и право специальное. Первое, предполагалось, должно касаться всех граждан-подданных и заключало в себе вещное и обязательственное право (в 21 книге). Второе – охватывало специализированные вопросы правового регулирования: брачно-семейное право (кн. 1-4), взаимоотношения хозяев и прислуги, положение товариществ, объединений и обществ, права и обязанности трех главнейших сословий в государстве (кн. 7-9), а также чиновничества, духовенства и т. д., общие правила деятельности государственной власти, административных и полицейских учреждений, организации правосудия (кн. 13-17), опекунское право и правоположения о социальной помощи бедным и нуждающимся во вспомоществовании (кн. 18-19), и, наконец, отдельный уголовный кодекс (кн. 20 в 1200 ст.).

Всеобщее земское право  не было чистой систематизацией. Оно отразило значительную правовую реформу, проведенную на принципах (1) естественного права и (2) законности. Впредь исключительно законом формировались правоположения, по которым жили граждане государства. Разного рода провинциальные статуты Пруссии сохранялись, только если это было санкционировано законом. Запрещалось впредь ссылаться как на правовой источник на ученые мнения юристов. Конечно, в конкретных установлениях отразились и положения старого права, но многое было сформулировано и записано заново.

Составление и принятие законов должно было проходить с участием совещательной законодательной комиссии. Законом были установлены точные правила введения законов в силу, их отмены; все действия по отмене, истолкованию, ограничению силы законов были прерогативой «высшего правительства».

ВЗП провозглашало формальное равенство граждан перед государством и перед законом. «Каждый житель государства вправе требовать от него защиты своей личности и своего имущества» (§ 76). Вместе с тем, каждый гражданин обязывался к тому, чтобы соответственно своему состоянию и имуществу оказывать поддержку благу и безопасности общих дел.

Идеи естественного права никак не отразились на формулировании основных принципов взаимоотношений государственной власти и граждан – здесь все решалось на основе традиционного абсолютизма: «Все права и обязанности государства в отношении своих граждан объединяются в высшем правительстве» (ч. II, тит. 13, § 1). Все права и преимущества государственной власти были определены в зависимости от того, какие средства ей надобны к «укреплению общего блага». Законодательство в полном объеме провозглашалось прерогативой государя, равно как установление мер, весов, монеты, а также обязанностей подданных в отношении государственных потребностей. Прочие государственные дела (защита против внешних врагов, ведение войны, заключение мира, выдача привилегий, утверждение приговоров по тяжким преступлениям, распределение налогов и т. п.) подлежали ведению «высшего правительства» (как оно было отвлеченно определено в ВЗП). Это несколько своеобразное и условное разделение было вызвано стремлением как бы разделить сферу законодательства и сферу исполнительной, или правительственной, власти. Такое стремление также было важной чертой новшеств, связанных с укладом «просвещенного абсолютизма».

В такой важной сфере, как взаимоотношения государства и церквей, ВЗП провозглашало свободу вероисповедания и совести и запрещение следовать предписаниям государства в религиозных делах. Однако государство было вправе определять объем гражданских правовых действий гражданина в зависимости от того, к какому вероисповеданию он себя причислил. Разрешалось отправлять богослужение по домам.

Сословно-правовой строй

ВЗП, с одной стороны, закрепляло абстрактную идею гражданского равенства: «Всеобщие права человека основаны на естественной свободе, его собственном благе без посягания на права других...» (§ 83). Однако с другой – узаконивалось сословное разделение гражданских прав: «Права человека возникают посредством его рождения сообразно его состоянию, а также посредством действий и событий, с которыми закон связывает определенное действие» (§ 83). Единство создавалось только тем, что и первые, и вторые должны быть определены законом.

Закон открыто закреплял сословную организацию общества. Оно разделялось на 3 основные группы, различающиеся по своему положению перед государством, правам и обязанностям. Первым по значению сословием узаконивалось дворянство, поскольку на нем лежали обязанности защиты государства и его поддержки посредством внешней и внутренней государственной службы. Дворянское звание приобреталось или по рождению, или пожалованием государем. Оно было неразделимо с обладанием значительными правовыми привилегиями. Дворяне были подсудны только высшему суду, который существовал в их провинции. Дворяне имели исключительные права на почетные должности в государстве. Только дворяне могли владеть дворянскими имуществами и, соответственно, пользоваться патримониальными правами (исторически еще феодального происхождения). Дворяне обладали некоторыми исключительными правами в наследовании имуществ. Наконец, дворянство имело право собираться в особые местные собрания, которые могли выражать власти свои требования и пожелания. Члены других сословий, даже богатые горожане, не имели права приобретать дворянские имения, а если приобретали – то не пользовались т.н. вотчинными правами. Признание дворянства первым «чином» в государстве налагало на него и некоторые ограничения. Наиболее важные касались возможности заключать полноценный брак с лицами других сословий, а также возможности заниматься «непочтенными» занятиями: занятия ремеслом, торговлей (так же как и тяжкие преступления) влекли утрату дворянства.

Второе место в условной государственной структуре занимало крестьянство. К нему причислялись сельские жители, занимавшиеся в особенности земледелием и сельским хозяйством и не принадлежавшие к тем, кто имел знатные службу или происхождение. Крестьяне объявлялись в особенности обязанными государству отправлением разных служб и повинностей. Согласно ВЗП в прежнем смысле крепостничество отменялось, крестьяне освобождались от всякого рода личных повинностей по отношению к прежним своим господам. Однако крестьянство сохраняло зависимость по земле от прежних господ и должно было исполнять некоторые повинности в пользу помещиков. Личное положение крестьян также было ограничено: они не могли без разрешения вотчинников заниматься ремеслом, пойти учиться, дети занимали сословное положение родителей, жена – сословное положение мужа. Крестьяне обязаны был выполнять работы, необходимые для использования господской земельной собственности (для других нужд – нет); с согласия крестьян их повинности, отработки и т. п. могли быть заменены денежной платой. Крестьяне могли приобретать имущество в собственность. Крестьяне оставались для вотчинника подвластными людьми. ВЗП обязывало их относиться к господину «с верностью, почтением и повиновением». Господину по-прежнему принадлежало право вотчинного суда, он давал согласие на брак (хотя и не мог отказать в нем без законных причин). Господин обязан был заботиться о воспитании и обучении крестьянских детей, выполнял некоторые социально-попечительские обязанности, возложенные государством, в отношении крестьян. Все вотчинные права и господские привилегии принадлежали только обладателям полновесных рыцарских имений с соответствующими титулами.

Третьим основным сословием было бюргерство (горожане). К нему причислялись все, кто не дворяне и не крестьяне, и живущие в городе. Жительство в городе давало право на обладание особыми правами и пользование городским правом. Городское право могло быть даровано только государем. Лицам низшего сословного положения (крестьянам, солдатам, лицам без гражданства) запрещалось вписываться в бюргеры без разрешения вотчинников или начальства. Горожане пользовались общим статусом привилегированной корпорации, сохраняли городской орган управления (хотя с периода абсолютной монархии магистраты и городские советы почти потеряли самостоятельность, превратившись в органы правительственной администрации). Они занимались ремеслом или промышленностью, а также другими искусствами. Цеховая организация теперь не была признана обязательной, но записавшиеся в цехи обязаны были подчиняться общецеховым правилам. Бюргерство пользовалось личными привилегиями, могло неограниченно приобретать имущество – даже дворянские имения (но только с особого разрешения властей).

Право собственности

В сфере частного права ВЗП в значительной степени следовало сложившейся традиции германского права, а также рецепироваиному римскому праву.

Субъектами частных прав, по ВЗП, могли быть не только люди (т. е. физические лица) сообразно своему сословному положению, но и общества. Причем разного рода общества объявлялись как бы основными ячейками правовых отношений в государстве, а все граждане считались как бы связанными (природой или законом) в такие сообщества – сословные, домашние (семейные), коммерческие, иные.

Общество считалось разрешенным, если оно было создано с единой целью и для «общего блага». Не разрешались общества, если их деятельность могла угрожать общественному спокойствию, безопасности или порядку. Могли быть и привилегированные общества. Но в любом случае все права и обязанности приобретались в силу распоряжения правительства – либо общего закона, либо индивидуального акта.

Обладать вещами, в т. ч. на праве собственности, могли и физические лица, и общества. Право собственности определялось прежде всего как проявление власти в отношении вещи и возможность устранить других от влияния на вещь: «Собственником называется тот, кто вправе располагать по собственной власти существом вещи самому или через третьих лиц с исключением других» (ч. I, тит. 8, § 1). Собственность не была неограниченным правом: оно могло быть ограничено государственной властью по соображениям общественной полезности, оно не должно было приводить к злоупотреблениям своими правами в ущерб другим («Всякое использование собственности лишь постольку разрешено и правомерно, поскольку посредством оного не посягается на благоприобретенные права другого и не превышается установленных законами государства ограничений» – ч. I, тит. 8, § 26). Приобретение и распоряжение недвижимостью в особенности было обставлено необходимостью получать разрешение государственной власти, всякое строительство в городе также могло идти только с такого разрешения.

Право собственности сохраняло архаические формы, по сути, пережитки прежних правовых отношений. В особую форму был выделен лен, под которым понималась собственность, полученная под некими условиями от высшего собственника. Правда, лен считался неограниченно наследственным («пока просматривалась линия наследства»). Отношения господина и ленника регулировались как условные. Однако предусматривались обязанности господина обеспечить леннику покровительство, а ленника, в свою очередь, – сохранять почтение и поземельные обязанности. Нарушение их давало возможность обвинить ленника в совершении фелонии (родственно средневековому английскому праву), что влекло отчуждение лена и ответственность. В качестве лена могли рассматриваться не только недвижимость, поместье, но и самые разные права, вещи.

Другой своеобразной формой, сохраненной ВЗП, было разделение собственности на полную и неполную. Полным правом собственности считалось такое, какое подразумевает личное обладание, пользование и обхождение с вещью в ее материальном виде. Неполной – когда собственно использование принадлежит другому лицу на основе разного рода иных переходных или переданных начальным собственником прав.

Собственность могла быть частной и государственной. Специально устанавливались вещи, которые не могли быть предметами частной собственности. В собственности могли находиться и права, которые в отношении распоряжения ими причислялись к движимым вещам.

Специально-юридические и технические стороны права собственности в ВЗП были решены в основном в традиции рецепированного римского права. Это касалось способов приобретения прав собственности, их классификации, характеристик первоначальных и производных способов обладания вещными правами. Существенными отличиями от традиции римского права было то, что признавались возможности существования товарищеской собственности (образовавшейся в результате сонаследования имущества или договора товарищества), а также разделенной собственности (с особым подразделением на соучастие в собственности и ответственным пользовладением).

Обязательственное право

Регулирование юридических действий было наиболее своеобразной частью ВЗП. В своде было уделено преимущественное внимание общим вопросам обязательственного и договорного права и почти не было специального регулирования конкретных договоров или отдельных видов обязательств (как это было в традиции римского права). В возникновении обязательств определяющее значение было отдано юридическому действию вообще (Handling). Оно полагалось (1) свободным и для того, чтобы порождать юридически значимые факты и обязательства, должно было (2) соответствовать своему содержанию и (3) не быть направленным против законов. К совершению таких действий были способны граждане и юридические лица – общества. От имени обществ действовал их представитель, полномочия которого детально оговаривались. Граждане могли совершать значимые действия только в случае признанной дееспособности – она устанавливалась для мужчин с 30 лет, для женщин – с 25.

Под договором в ВЗП понималось «взаимное согласие к приобретению или изменению прав» (ч. I, тит. 5, § 1). Это было довольно абстрактное понятие, которое было тесно связано с другим важным институтом – волеизъявлением, без которого не признавалось никакое действие обязывающим. «Волеизъявление должно быть свободно, серьезно, несомненно и достоверно» (ч. I, тит. 4, § 4). Только конкретные обстоятельства волеизъявления могли создавать обязательства при конкретных договорах. В этом институте заключались самые важные особенности германского обязательственного права.

Действия, подразумевавшие совершение невозможного (с т. з. человеческих обыкновений), неопределенного, неразрешенного законами, считались юридически ничтожными и не создавали обязательств. Действия бесполезные могли быть отменены судьей как обязательства. Договоры следовало заключать лично, через уполномоченного, через переписку; письменные договоры можно было заключить через вестника. Форма заключения и сила действия договора определялись законами места заключения договора. Исполнимость договоров не признавалась абсолютной. Согласно ВЗП, «по правилу договоры должны выполняться, следуя всему их содержанию» (ч. I, тит. 5, § 270). Однако конкретно были установлены многочисленные оговорки, которые обуславливали исполнение обязательств.

Еще одна важная особенность обязательственного права заключалась в том, что обязательства из правонарушений были представлены как недозволенные действия. Это значительно сокращало возможности претензий и тесно связывало данные обязательства с предписаниями или запрещениями законов. Под недозволенными действиями понималось главным образом причинение вреда состоянию человека – в рассуждении его тела, свободы, чести, имущества. Причинить вред можно было как непосредственно личными действиями, так и посредством других лиц, предметов, находящихся в твоей власти. Главное в этом определении было то, что эти действия совершены против права и поэтому подлежат взысканию – причем не только частному, но нередко с участием полиции или государственных органов.

Брачно-семейное право

Регулирование брачно-семейных отношений было в особенности отмечено новшествами. Важнейшее заключалось в узаконении гражданского брака, не зависящего от церковных предписаний.

Брак понимался (в отличие от церковного права) только как целесообразный семейный союз и вместе с тем сродни гражданскому договору: «Главная цель брака есть порождение и воспитание детей» (ч. II, тит. 8, § 1). Допускался брак, заключенный не в согласии с церковными правилами (для лиц разных вероисповеданий), он ни в коем случае не освобождал от правовых обязанностей, связанных с ним.

Браки заключались свободно с соблюдением общих правил гражданской дееспособности. Дети обязаны были получить разрешение отца, крестьяне – своего вотчинника, офицеры и находящиеся на службе – короля. Ограничения на вступление в брак касались родственников, крестников и т. п. Вместе с тем ограничения носили и сословный характер. Запрещались браки дворян с крестьянками и горожанками (тем более не давали новых сословных прав браки с мужчинами низших сословий). В зависимости от соблюдения или несоблюдения таких регламентации брачные союзы разделялись на правильный брак и неправильный (т. н. «брак правой руки» и «левой руки»). В неправильном, сословно неполноценном браке женщина не приобретала всех сословных и семейных прав; дети от этого брака находились в положении незаконнорожденных. Чтобы заключить такой брак, следовало получить разрешение правителя. Только правильный брак создавал полновесный в правовом отношении семейный союз, в том числе и для детей.

Брак заключался только священником (по процедуре своего вероисповедания). Однако религиозная процедура должна была быть оформлена в государственных актах гражданского состояния (в ВЗП был обширный перечень формуляров этих актов).

Взаимные отношения в семье регламентировались традиционно, отдавая предпочтение власти мужа. Мужчина определялся «главой брачного сообщества», ему отдавалось решающее слово в семейных делах. Супруги должны вместе и едино жить, поддерживая друг друга. Муж обязан предоставлять жене содержание соответственно ее положению, защищать ее в суде, в т. ч. за свой счет. Жена не могла без разрешения мужа заниматься ремеслом, вступать в обязательства, вести судебные процессы. Имущество жены поступало в полное управление мужа, в т. ч. движимое – в полное распоряжение. В отношении недвижимого были значительные ограничения. В частности земли, принесенные в приданое, в случае смерти жены возвращались в ее отцовскую семью либо муж должен был выплатить их стоимость. Общность имущества допускалась только в соответствии с провинциальными узаконениями и обычаями.

Дети подлежали равному попечению родителей. Своеобразным было положение о том, что телесные заботы возлагаются на мать, прочие (т. е. содержание, воспитание) – на отца. В случае развода детей до 4 лет оставляли матери, старше – в зависимости от пола: сыновей – отцу, дочерей – матери. У детей могло быть свое имущество (подарки, приобретенное прилежанием и накоплением, полученное на военной или гражданской службе). Желание детей вести свое хозяйство и возможность это осуществить означало выход из-под отцовской власти и, в случае возражений, могло быть защищено по суду. Внебрачные дети не могли иметь претензий на имя, сословное положение (не говоря уже об имуществе) отца.

Развод допускался только по суду и по дозволенным причинам (которые в главном повторяли узаконения церковного права). Такими причинами были совершение противоестественных сексуальных действий, длительное пренебрежение семейным долгом, отсутствие более года, приговаривание к тяжким наказаниям, смена религии.

Как и все законодательство «просвещенного абсолютизма», Прусское земское уложение носило преимущественно социально-консервативный характер, закрепляя сословную структуру общества и посословное различие гражданских прав. Это предопределило скорое видоизменение важных начал ВЗП.

Законами 1807-1813 гг. было полностью отменено крепостное право и его пережитки (кроме судебно-административных прав вотчинников). Потеряли силу положения о первенстве одного сословия над другим. Согласно конституционным законам 1850 г. было окончательно введено гражданское равенство и ликвидированы сословные различия. В 1869 г. отменены разделения на правильный и неправильный брак. В 1851 г. был введен в действие новый уголовный кодекс, отменивший кн. 20-ю ВЗП. Еще более значительные перемены в праве были вызваны созданием Германской империи и формированием общегерманского права.

Но в целом Прусское земское уложение оказалось долгоживущим и потеряло действие только с реорганизацией Прусской монархии в XX в.