Принципы уголовного права и уголовной ответственности

Понятие принципов права и уголовной ответственности

Ни Основы 1958 г., ни принятые на их базе уголовные кодексы союзных республик не только не раскрыли понятие принципов уголовного права, но даже не перечислили их.

Впервые, да и то не как принципы уголовного права, а как принципы уголовного законодательства, они были обозначены в ст. 3 проекта Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1988 г.

Как нормативные положения принципы уголовного законодательства нашли свое отражение только в ст. 2 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 г. Статья 2 этих Основ так и была озаглавлена – «Принципы уголовного законодательства».

При этом, как и в проекте Основ, законодатель дал лишь перечень этих принципов и не раскрывал в полном объеме их содержание.

Это положение дублировалось в ст. 3 (президентского) проекта уголовного кодекса 1992 г., с той лишь разницей, что ст. 3 называлась «Принципы Уголовного кодекса», и в ст. 3 проекта, инициированного Минюстом России в 1993 г. с тем лишь уточнением, что эта статья называлась уже «Принципы Кодекса».

Проект уголовного кодекса, подготовленный Минюстом России и Государственно-правовым управлением Президента РФ и опубликованный в 1994 г., с одной стороны, возвращается к положениям Основ 1991 г. и гл. 1 называет «Задачи и принципы уголовного законодательства Российской Федерации». А с другой – идет дальше их и не просто дает перечень принципов, а посвящает каждому из пяти принципов отдельную статью. Опубликованный проект депутатов Госдумы, членов Комитета по законодательству и судебной реформе и Комитета по безопасности гл. 1 назвал «Задачи и принципы Уголовного кодекса» и воспринял идею своего предшественника не только по числу принципов, но и по постатейному их изложению. Действующий УК РФ с небольшим уточнением принял в целом редакцию последнего проекта. Глава 1 Кодекса называется «Задачи и принципы Уголовного кодекса Российской Федерации».

«Беда» российского законодателя не только в том, что он отошел от традиционного понятия «Принципы уголовного права» и ввел в оборот новые понятия «Принципы уголовного законодательства Российской Федерации», «Принципы Уголовного кодекса», «Принципы

Уголовного кодекса Российской Федерации», но и в том, что эти общие названия принципов в тексте закона изменены.

Действительно, вновь принятый УК РФ в ч. 2 ст. 2 почти слово в слово повторяет редакцию ч. 2 ст. 2 двух последних проектов УК. Она гласит: «Для осуществления этих задач настоящий Кодекс (по проекту УК 1994 г. – уголовное законодательство) устанавливает основание и принципы уголовной ответственности…» Тем самым появилось новое понятие в уголовном законодательстве – «принципы уголовной ответственности».

Такое юридико-техническое жонглирование приведенными терминами, какое применяет законодатель, свидетельствует, что слово «принцип» в законе имеет различную интерпретацию. Между тем, указав на то, что Кодекс определяет «принципы уголовной ответственности», законодатель сузил сферу проявления принципов. Правильно отмечается, что «…нормативный материал Кодекса не исчерпывается тем, который касается собственно ответственности». Помимо этого есть и другие понятия: «наказание», «меры уголовно-правового характера», «принудительные меры медицинского характера и воспитательного воздействия» и др. Получается, что положение о принципах на них не распространяется.

Неоднозначная позиция законодателя в отношении понимания и трактовки принципов права привела к неоднозначному пониманию и трактовке их в науке уголовного права. Это подтверждает даже беглый анализ того, как рассматриваются и понимаются принципы в учебниках по уголовному праву России, изданных уже после вступления в силу УК РФ 1996 г.

Так, одни ученые рассматривают этот институт в отдельной главе и называют его «принципы уголовного права». Другие в рамках первой главы «Уголовное право: понятие, предмет, метод» выделяют лишь параграф «Принципы уголовного права». Третьи именуют их «Принципами уголовно-правового регулирования». У четвертых – это принципы уголовно-правовой политики и уголовного права. Пятые рассматривают их как «принципы уголовного законодательства». Шестые их называют «принципы уголовного права и уголовной ответственности».

У других – они предстают «принципами уголовного закона».

В юридической литературе выделяют различное число принципов. На сегодняшний день большинство ученых выделяет такие же принципы, как и УК РФ. Однако некоторые в перечень принципов помимо тех, которые указываются в УК РФ, включают и другие.

У И.Я. Козаченко их не пять, как в УК РФ, а восемь. К принципам уголовно-правового регулирования он, дополнительно к указанным в УК РФ, относит:

а) принцип неотвратимости уголовной ответственности;
б) принцип личной ответственности;
в) принцип демократизма.

В.П. Малков считает, что к указанным в законе принципам уголовного права и уголовной ответственности следует добавить лишь принцип демократизма. А.И. Коробеев выделяет принципы уголовно-правовой политики и относит к их числу принципы: экономии репрессии, целесообразности, неотвратимости, дифференциации и индивидуализации ответственности и наказания и справедливости.

Подчеркивая разницу между различными группами принципов, он не указывает, какие принципы образуют группу принципов уголовной политики, а какие – группу принципов уголовного права и т.д. Можно предположить, что указанные в уголовном законе принципы он воспринимает как принципы уголовного права, поскольку отмечает: «Принцип справедливости лишь в последнее время стал называться в числе принципов уголовного права. Представляется, что с большим основанием его можно отнести к принципам уголовно-правовой политики».

В последние годы появились работы, в которых обосновывается соотношение принципов уголовного права и уголовной политики и где высказываются различные, порой диаметрально противоположные мнения. Достаточно удачной представляется попытка рассмотреть взаимосвязь и взаимообусловленность категорий: «принципы уголовного права», «принципы уголовного законодательства», «принципы правового регулирования» и «принципы уголовной ответственности».

Таким образом, анализ специальной литературы убеждает в следующем:

1. в литературе нет устоявшегося, общепринятого представления о понятии принципа как правовой категории и о его месте в системе других правовых категорий;
2. нет единства мнений по вопросу о том, как соотносятся категория «принцип» с другими правовыми категориями уголовного права – «задача», «цель» и др.;
3. существует неоднозначное представление о наличии иерархии принципов.

В рамках первой проблемы следует согласиться с тем, что категория «принцип» в ряду других категорий «задача», «цель», «функции» является первым компонентом понятийного ряда правовых категорий. Принцип в праве – есть руководящая идея, основополагающее начало, отражающее сущность социально-правовой действительности и закрепляющее основные философские, нравственно-этические и социально-правовые положения, на основе которых строится и формируется правовая доктрина, законотворчество, правоприменительная практика и поведение людей.

В уголовно-правовой литературе даются и иные определения понятия принципа уголовного права. Правовые идеи – принципы (правовые принципы) – вытекают из целой совокупности законодательных положений и порой не имеют непосредственного уголовно-правового закрепления в отдельной норме.

Представляется удачным по изложению и правильным по содержанию понятие принципов уголовного права, в котором Н.А. Лопашенко учитывает соотношение принципов права и правовых принципов и правильно полагает, что принцип – это незыблемые руководящие идеи, вытекающие из природы общества и пронизывающие все уголовное право и законодательство. Принципы, по мнению автора, выявляют их внутренние объективные закономерности.

Ряд ученых исходит из того, что эти принципы закреплены в уголовно-правовых нормах. Некоторые ученые отождествляют эти понятия «принцип права» и «правовой принцип». Известный теоретик права А.М. Васильев, работавший в свое время на юридическом факультете Казанского университета, отмечал, что необходимо различать «правовые категории» и «категории права». «Всякий принцип права, – подчеркивал известный криминалист Н.А. Беляев, – есть правовой принцип, но не всякий правовой принцип есть принцип права».

Закрепление принципов в законе может осуществляться различным путем: непосредственно в специализированных нормах, посредством уголовно-правовых норм иного назначения и комбинированно. Поэтому в литературе предлагается различать их по степени нормативности: принципы-нормы и принципы-законоположения. Первые фиксируются в самостоятельных статьях, а вторые вытекают из ряда статей.

Правовой принцип – это категория правовой идеологии и правового сознания. Их называют принципами-идеями. Между принципами-идеями и принципами, закрепленными в законе (принципы права), может быть связь: социальные ценности, отраженные в праве, «становятся правовыми идеями, принципами права, находят в нем свое как бы «второе рождение»». Между тем следует иметь в виду, что механизмы, форма и сила правового обеспечения названных принципов различны.

Поскольку нарушение принципа права есть по сути нарушение закона, то на это нарушение реагируют соответствующие субъекты, например правоохранительные органы. Что же касается правовых принципов, то они могут быть, к coжaлению, нарушены, искажены в практике правотворчества и правоприменения без правовых последствий.

Перевод правовых принципов в процессе их закрепления в законе в принципы права (т.е. закрепление в нормативных актах) имеет не только положительное, но и отрицательное значение. Оно может проявляться в том, что при формулировании и закреплении (формализации) в законе этих принципов может упрощаться их содержание, обедняться закрепленные уголовно-правовые идеи.

Система принципов уголовного права и уголовной ответственности

В литературе принято говорить о системе принципов уголовного права, уголовной ответственности и близких к ним принципах уголовного законодательства и уголовно-правового регулирования. Систему принципов уголовного права и уголовной ответственности образуют:

а) общеправовые принципы, которые находят свое проявление в уголовном праве в целом и в институте уголовной ответственности;
б) межотраслевые принципы, на которых также базируется уголовное право в целом и институт уголовной ответственности;
в) отраслевые принципы, принципы уголовного права в целом, принципы, лежащие в основе проявления уголовной ответственности;
г) принципы юридической ответственности в целом, нашедшие свое преломление в уголовной ответственности;
д) принципы собственно уголовной ответственности.

Особенность проявления этой системы принципов состоит в том, что каждый вышестоящий принцип самостоятельно проявляет себя на своем уровне, самостоятельно и через нижестоящий принцип проявляется на последующих уровнях, т.е. действует непосредственно и опосредованно.

Отождествление принципов уголовного права и принципов уголовной ответственности представляется недопустимым. Речь идет о совершенно разных правовых категориях. С учетом этого взаимодействия, этой взаимосвязи и этого соподчинения принципов уголовного права и принципов уголовной ответственности следует рассматривать принципы собственно уголовного права как отрасли права.

Принципы дифференциации уголовной ответственности, индивидуализации наказания, неотвратимости уголовной ответственности, личной ответственности нельзя относить к принципам уголовного права как отрасли прав в целом. Это принципы ретроспективной уголовной ответственности. Они не входят в систему принципов собственно уголовного права в целом. Систему принципов в уголовном праве как самостоятельной отрасли права образуют:

а) общеправовые принципы, которые находят свое отражение в уголовном праве (принцип законности, равенства, справедливости и гуманизма);
б) межотраслевые принципы, которые присущи не только уголовному праву, но и некоторым иным отраслям права, например, административному, уголовно-исполнительному (принцип субъективного вменения, принцип признания правонарушений при виновном отношении к ним лиц, их совершивших);
в) собственно принципы уголовного права, которые присущи отрасли уголовного права в целом — принцип экономии уголовной репрессии, принцип неотвратимости мер уголовно-правового характера предусмотренных уголовным законом, за совершение общественно опасных действий.

В связи с этим представляются ошибочными суждения тех авторов, которые подчеркивают, что о наличии специфических уголовно-правовых принципов можно говорить только в том случае, если понимать под ними принципы категорий или институтов уголовного права.

Классификацию принципов уголовного права можно проводить по различным основаниям. Так, В.Д. Филимонов полагает, что их можно подразделять по таким критериям, как содержание принципов и их структура. С учетом такого признака, как содержание принципов, их можно, по мнению автора, подразделить на «конституционные и иные принципы уголовного права». Другой классификацией принципов является деление их на те, которые определяют содержание и систему правовых норм, и те, которые определяют содержание и пределы уголовной ответственности. Такие критерии классификации не рассматриваются как общепризнанные.

Значение принципов уголовного права и уголовной ответственности

Поскольку вся система принципов уголовного права раскрывает сущностные моменты закономерностей проявления норм права, постольку велико и их практическое значение. Но практическое значение принципов определяется не только этим. Являясь первой правовой категорией в системе категорий права, они предопределяют саму эту систему. Чем лучше разработаны принципы права, тем скорее будет достигнуто сочетание стабильности и мобильности при проявлении юридических институтов в уголовном праве. Таким образом, предназначение принципов многофункционально. А.М. Васильев полагал, что можно выделить три основные стадии, а отсюда и сферы проявления, осуществления идей – принципов: правовая теория, система правовых норм, правопорядок.

Отсюда следует, что одно из основных предназначений принципов как основополагающих идей состоит в том, что на их основе должна формироваться уголовно-правовая доктрина, так как принципы являются первыми компонентами понятийного ряда правовых категорий.

Они – начало и исходный пункт права как явления.

Значение принципов уголовного права в этой сфере заключается в том, что на их основе должны формироваться и определяться задачи и цели уголовного права, вырабатываться основные направления уголовно-правовой политики, намечаться формы и методы ее реализации.

С их учетом должны формироваться институты уголовного права, характер их взаимодействия и т.п.

Принципы играют и другую роль: их необходимо учитывать и руководствоваться ими в процессе нормотворческой, правотворческой, законодательной деятельности. Применительно к нашим реалиям это означает, что принятие кодифицированных актов, изменений и дополнений к ним, принятие отдельных законодательных законов должно базироваться на принципах, должно соответствовать им. Важно, чтобы ни закон в целом, ни отдельные его нормы не противоречили принципам права (правовым принципам). Правотворческая деятельность современного государства должна исходить из определенных принципов, основных идей, организационных начал. При этом сами принципы могут получить законодательное закрепление и выражение, и из принципов-идей (правовых принципов) превратиться таким образом в принципы права. Это очень важный этап. Если принципы-идеи получают к тому же статус принципов, норм, то, как правило, исключается их неоднозначное понимание на практике. К сожалению, в действующем УК РФ и принимаемых к нему многочисленных дополнениях и изменениях требования принципов права не всегда учитываются.

Исключительно важное значение принципы уголовного права имеют для правоприменительной деятельности. Именно в обеспечении правопорядка принципы уголовного права проявляют себя наиболее очевидно. И это не случайно.

Правовые принципы (принципы права) выступают непосредственными регуляторами общественных отношений. Значение принципов в процессе правоприменительной деятельности состоит в том, что с их помощью разрешаются вопросы конкуренции и коллизии в уголовном праве. В тех случаях, когда правоприменитель признает, что норма закона (или нормативный акт) не соответствует принципу права, он обязан решать дело на основе принципа.

И хотя прямого указания в законе о подобном соотношении норм и принципов уголовного права нет, его следует сделать, опираясь на положения Конституции РФ. В ней (ст. 15) подчеркивается: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы».

Значение принципов уголовного права в рамках правоприменительной деятельности состоит и в том, что они адресованы, с одной стороны, гражданам, а с другой – соответствующим органам правоприменения. Таким образом, в конкретных ситуациях, при событиях или действиях любой принцип уголовного права имеет двухстороннюю направленность.

Государство и общество, адресуя правовые принципы гражданам, дают им гарантию в том, что никто не привлечет их к уголовной ответственности иначе как на основании уголовного закона, с соблюдением иных принципов – виновного отношения к совершаемому деянию, субъективного вменения, гуманизма и экономии мер государственной репрессии, восстановления социальной справедливости.

Аксиологическая значимость (ценность) принципов уголовного права состоит не только в том, что они выступают гарантиями от необоснованного применения к гражданам мер уголовно-правового характера, но и в том, что они формируют и укрепляют позитивные начала личности, ее ответственное отношение к обществу, природе и самой себе, взвешенность при принятии решений в соответствии с требованиями права.

Содержание принципов уголовного права

Представляется, что раскрытие содержания принципов уголовного права необходимо осуществлять по той схеме принципов уголовного права, которая была предложена нами выше – общеправовые, межотраслевые и отраслевые (или специальные) принципы.

Общеправовые принципы и их содержание в уголовном праве

1. Принцип законности. Принцип законности является общеправовым, универсальным принципом. В юридической литературе иногда его понимают как обобщающий принцип, которому присущи свои принципы. Начиная с Великой французской революции, его провозглашают в своем законодательстве большинство государств. Суть этого принципа состоит в том, что все должны действовать на основании закона. В уголовном праве принцип законности означает, с одной стороны, то, что к уголовной ответственности можно привлекать только в тех случаях, когда совершается запрещенное законом общественно опасное деяние, а с другой – правоприменитель может к соответствующему лицу применить только ту норму, предписания которой оно нарушило и которая предусмотрена законом.

Статья 3 УК РФ гласит: «1. Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим Кодексом.

2. Применение уголовного закона по аналогии не допускается».

Содержание принципа законности вытекает не только из редакции ст. 3 УК РФ, но и из других законов, и прежде всего Конституции РФ.

К первой группе требований, определяющих содержание принципа законности, можно отнести правило: в случае расхождения норм УК РФ с нормами международного права приоритет отдается нормам международного уголовного права (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, ч. 2 ст. 1 УК РФ).

Второе требование принципа законности – о подконституционности уголовного закона. И оно состоит в том, что:

а) издание уголовных законов должно осуществляться на основе и в соответствии с Конституцией РФ. Часть 1 ст. 15 Конституции РФ предусматривает, что «Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, применяемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации»;
б) в случае расхождения норм УК РФ с нормами Конституции РФ приоритет отдается последним.

Третье требование принципа законности состоит в точном и неуклонном соблюдении уголовных законов гражданами и правоприменительными органами (например, при отсрочке наказания беременным женщинам и женщинам, имеющих детей до 14 лет, женщина должна выполнять ряд обязанностей. Если она их выполняет, то отсрочка не отменяется. Если она в этот период совершает преступление, то суд обязан назначить ей наказание по правилам ст. 70 УК РФ).

Четвертое требование, определяющее содержание принципа законности, состоит в том, что не только граждане и субъекты правоприменения должны соблюдать уголовный закон, но и законодатель. Принимаемые законы не должны противоречить принципу законности.

Пятое требование проявляется и в том, что самим законом определены пределы судебного усмотрения при применении норм уголовного права. Иначе говоря, в законодательные рамки ставится соотношение целесообразности и законности. Принцип законности предопределяет границы законной целесообразности. Это проявляется в том, что закон устанавливает, например, альтернативные или относительно определенные санкции за преступления, предусмотренные в УК РФ.

Так, санкция за убийство без отягчающих обстоятельств определена в виде лишения свободы на срок от 6 до 15 лет (ч. 1 ст. 105 УК РФ).

В связи с этим особую актуальность приобретают не только приговоры по конкретным делам, но и разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, постановления которого, как отмечается в литературе, порой необоснованно изменяют суть уголовного закона, а значит, нарушают и сам принцип законности, выходя за пределы законной целесообразности.

Шестое требование состоит в том, что преступность и наказуемость деяния определяются законом, действовавшим во время совершения этого деяния (ч. 1 ст. 9 УК РФ), и в том, что закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет (ч. 1 ст. 10 УК РФ).

Ко второй группе требований, вытекающих уже собственно из редакции ст. 3 УК РФ и определяющих содержание принципа законности, относятся:

Первое требование – закрепление в УК РФ выработанного человечеством положения о том, что «нет преступления, нет наказания без прямого указания на то закона» – звучащее на латыни как: «nullum crimen, nullum poena sine lege». Из этого следует, что преступлением будет только то общественно опасное деяние, которое предусмотрено в уголовном законе, и можно применять только то наказание, которое в этом же законе предусмотрено.

Второе требование гласит, что не только преступления и наказания за них определяются уголовным законом, но и иные уголовно-правовые последствия совершенного лицом деяния предусматриваются уголовным законом, например, основания и условия применения условного осуждения, принудительных мер воспитательного воздействия к несовершеннолетним, освобождения от уголовной ответственности или наказания, погашение и снятие судимости и т.д.

Третье требование состоит в том, что преступлением может быть признано только деяние – общественно опасное действие или бездействие, причинившее или создавшее реальную угрозу причинения существенного вреда охраняемым уголовным законом интересам личности, общества или государства. Из этого следует, что мысли и убеждения независимо от их несоответствия положениям УК РФ не должны рассматриваться как преступления.

Четвертое требование заключается в том, что запрещается применять уголовный закон по аналогии, т.е. тогда, когда в отношении общественно опасного деяния, не предусмотренного уголовным законом, применяется схожая норма УК РФ. В уголовном праве не допускается не только аналогия закона, но и аналогия права, которая имеет место в иных отраслях, например в гражданском праве.

Аналогия в уголовном праве была отменена в декабре 1958 г., когда в ст. 7 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в понятие преступления был введен признак уголовной противоправности. До этого аналогия применялась. Более того, ее применение было предусмотрено в уголовном законе. Так, УК РСФСР 1926 г. предусматривал специальную статью – 16, которая разрешала применение закона по аналогии.

В целом отрицательно относясь к аналогии и подчеркивая, что она не применяется при признании или непризнании того или иного деяния преступным, отметим, что она проявляется в нормах Общей части УК РФ.

Наглядным примером этого может быть соотношение предписаний норм ст. 69 и 70 УК РФ. Законодатель ничего не сказал в отношении того, каков должен быть максимальный предел наказаний, не связанных с лишением свободы, при совокупности преступлений. Между тем в ч. 2 ст. 70 УК РФ по общему правилу в более «строгом» институте при назначении наказания по совокупности приговоров отмечено, что в таких случаях максимальный размер не должен превышать максимального размера для данного вида наказания, предусмотренного Общей частью. На практике в процессе назначения наказания по ст. 69 УК РФ при подобных ситуациях следует руководствоваться правилами ч. 2 ст. 70, т.е. применять аналогию.

Следует отметить, что в уголовно-правовой литературе высказываются и иные мнения по поводу содержания и основных черт принципа законности. Например, Н.Ф. Кузнецова видела содержание принципа законности через призму реализации семи требований2, у Р.Р. Галиакбарова их 103, Н.А. Лопашенко выделяет 4 черты законности.

2. Принцип равенства граждан перед законом. Он нашел отражение в ст. 4 УК РФ, которая гласит: «Лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств».

Этот принцип, отраженный в ст. 4 УК РФ, представляет собой конкретизацию в уголовном праве конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (ст. 19 Конституции России).

Следует отметить не совсем удачную редакцию ст. 4 УК РФ.

Во-первых, в наименовании принципа сужен субъектный состав лиц, подлежащих воздействию этого принципа. Если в Конституции РФ говорится о равенстве всех, т.е. и граждан России, и апатридов, и иностранных граждан (это же сказано и в ч. 1 ст. 11, и в ч. 1 ст. 20 УК РФ), то в названии ст. 4 УК РФ говорится только о лицах, совершивших преступления. По тексту принцип равенства касается тех, кто виновен, но ведь он применим и к потерпевшим, и к правоприменителям. Этот принцип в уголовном праве необходимо трактовать расширительно – исходя не только из его названия и текстуального содержания. Перед законом равны не только лица, совершившие преступления, но и иные субъекты социальной действительности, имеющие отношение к делу.

Во-вторых, законодатель неудачно соединил в одной статье два принципа:

1. общеправовой принцип равенства всех перед уголовным законом, неудачно конкретизированный в первой строчке ст. 4 УК РФ (нужно было отметить, что равны не только перед законом, но и судом), и
2. принцип института уголовной ответственности – ее неотвратимости независимо от перечисленных и иных обстоятельств.

Однако даже провозгласив в законе данный принцип института уголовной ответственности, сам законодатель фактически превратил его в декларацию, поскольку как в УК РФ, так и в других законах отходит от его требований.

Прежде всего принцип равенства, как и принцип неотвратимости ответственности, нарушается нормами самого УК РФ. Так, например, вопреки не только принципу равенства, но и вопреки ч. 2 ст. 8 Конституции РФ (провозгласившей, что все формы собственности признаются и защищаются равным образом) в УК РФ существует норма (п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ), согласно которой «если деяние... причинило вред исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия». Это беспрецедентная норма. Ведь даже собственник, обирающий себя, ущемляет также имущественные интересы работающих и интересы государства. Закон же предусматривает, что дело будет возбуждено, если он сам на себя подаст заявление в правоохранительные органы. Более чем странное положение.

Принцип равенства лиц, совершивших преступление, перед уголовным законом нарушается самим УК РФ не всегда в сторону послабления карательного воздействия на них. Порой наблюдаются и обратные ситуации. Так, провозгласив положение о том, что приоритетной среди объектов уголовно-правовой охраны является личность, законодатель подтверждает это последовательностью размещения в УК РФ соответствующих глав. Однако эта логика нарушается, когда речь заходит о защите обычного человека и должностного лица. За убийство ч. 1 ст. 105 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы от 6 до 15 лет, а за посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля ст. 277 УК РФ – лишение свободы от 12 до 20 лет, либо пожизненное лишение свободы, либо смертная казнь.

В литературе обоснованно отмечается, что нарушение этого принципа проявляется при принятии других федеральных законов. Особенно наглядно это проявилось при формировании института депутатской неприкосновенности, при новом определении статуса судей, что все больше увеличивает в их среде коррупционную прослойку. Это отчасти результат их почти пожизненного и бессрочного назначения.

Яркий пример нарушения принципа равенства – решение вопроса об уголовной ответственности в отношении Президента РФ.

Законодатель механически, почти дословно перенес в ст. 4 УК РФ редакцию ч. 2 ст. 19 Конституции РФ, включив фразу «...независимо… а также других обстоятельств». Подобное копирование вряд ли является обоснованным. То, что приемлемо для Конституции, не всегда характерно для уголовного права. Зачастую уголовное право, опираясь на ту же Конституцию, ограничивает права преступника, определяет именно неравенство их прав и обязанностей исходя из характера и степени общественной опасности преступления, личности виновного и др.

Принцип равенства перед законом имеет определенные ограничения, которые вытекают и из других норм уголовного права или норм уголовного и других отраслей права одновременно. Наглядным примером такого «изъятия» из принципа равенства является положение ч. 4 ст. 11 УК РФ. В ней указывается: «Вопрос об уголовной ответственности дипломатических представителей иностранных государств и других граждан, которые пользуются иммунитетом, в случае совершения этими лицами преступления на территории Российской Федерации разрешается в соответствии с нормами международного права».

Принцип равенства перед законом в уголовном праве означает, что любое лицо независимо от его социального статуса равным образом подлежит уголовно-правовому воздействию. Подлежит, поскольку каждый, совершивший преступление, имеет равную для всех лиц обязанность отвечать за содеянное с учетом требований закона. Исходя из обратной связи принцип равенства выражает правило, согласно которому «право есть применение одинакового масштаба к различным людям».

Следует отметить, что законодательные упущения относительно редакции принципа равенства вынуждают исследователей предлагать новую редакцию ст. 4 УК РФ. Главное, что подчеркивают инициаторы новой редакции, – это то, что «все равны перед законом и судом».

3. Принцип справедливости. Принцип справедливости лишь относительно недавно стал рассматриваться как принцип уголовного права. Законодательно он был впервые закреплен в ст. 2 принятых, но не вступивших в силу в 1991 г. Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. Свою развернутую характеристику применительно к уголовному праву этот принцип получил в ст. 6 УК РФ.

Справедливость – категория этико-правовая. При этом этические начала являются доминирующими, определяющими, а право лишь фиксирует их устойчивые качества, проявляющиеся в тот или иной исторический период развития общества. Это означает, что справедливость категория исторически изменчивая. Меняется и ее отражение в праве. То, что было справедливо в одну эпоху, уже не является таковым в другую. Однако общая тенденция развития этого принципа такова, что в нем все больше и полнее отражаются идеи уважительного отношения субъектов социальной действительности друг к другу, проявляются благородные общечеловеческие ценности.

Принцип социальной справедливости именуют иногда «суперпринципом». На нем базируются, из него исходят и другие принципы, в том числе и общеправовые. Законность и правопорядок – в интересах справедливости, равенство перед законом – в интересах торжества справедливости и т.д.

Безусловно, что уголовное право, являясь элементом обеспечения правопорядка, отражает идеи справедливости. Принцип справедливости сформулирован в ст. 6 УК РФ. Она гласит:

«1. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

2. Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление».

Анализ данной статьи показывает, что в ней отражен лишь один аспект принципа справедливости в уголовном праве. Он касается того, что справедливым должно быть применяемое наказание или иная мера уголовно-правового характера. Здесь имеется в виду, что:

а) справедливым должен быть вид наказания, назначаемый виновному;
б) справедливым должен быть его размер в санкции статьи;
в) справедливым будет привлечение к уголовной ответственности один раз за одно и то же преступление.

Кроме того, как видно из редакции ст. 6 УК РФ, все эти требования принципа справедливости в уголовном праве сведены лишь к соразмерности их характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Однако принцип справедливости в уголовном праве не исчерпывается справедливостью карательного воздействия. Он значительно шире.

Прежде всего он проявляется в том, что на его основе должен быть определен круг преступных деяний, которые общество расценивает как явный, грубый, бесчеловечный вызов государству, общественным институтам, законопослушным гражданам. Криминализация деяний осуществляется не потому, что они кому-то не нравятся, а потому, что они глубоко чужды правилам человеческого общежития, возвышенным идеалам, ценностям морали. Принцип справедливости – это своеобразный эталон соразмерности, соответствия уголовно-правовых норм нормам нравственности и общественным интересам. Вот почему норма уголовного права, которая в силу каких-либо обстоятельств не отвечает справедливости, должна быть изменена или отменена.

Однако принцип справедливости в уголовном праве, проявляющийся в процессе нормотворчества, не исчерпывается только тем, что на его основе устанавливается круг преступных деяний и происходит их «отмежевание» от непреступных, но и тем, что он определяет вид, размер уголовно-правового воздействия, в том числе вид и размер санкции статьи.

Принцип справедливости в процессе нормотворчества проявляется и в том, что наряду с наказанием законодатель предусматривает и иные меры уголовно-правового воздействия – условное осуждение, принудительные меры воспитательного воздействия, принудительные меры медицинского характера, погашение и снятие судимости и т.п.

Следует, однако, отметить, что не все нормы УК РФ сформулированы с учетом принципа справедливости.

Следующее требование принципа справедливости касается правоприменительной деятельности. Оно касается всех органов правоприменения, осуществляющих процесс реализации предписаний уголовноправовых норм. Это особенно ярко проявляется тогда, когда они реализуют предписания управомочивающих норм (норм, предоставляющих правоприменительным органам право применять или не применять их). Они выражаются формулой «Суд может...», при помиловании – «наказание может быть сокращено» и т.п. Примером таких норм может служить ч. 1 и 2 ст. 75 УК РФ: «Лицо... может быть освобождено...»

Следует подчеркнуть, что принцип справедливости касается не только лица, совершившего преступление. Он относится и к потерпевшему от преступления. Наглядным примером этого может служить редакция ст. 76 УК РФ. В ней подчеркивается, что виновное лицо может быть освобождено от уголовной ответственности, если произошло его примирение с потерпевшим и последний согласен с тем, как заглажен виновным причиненный ему вред.

Все эти аспекты принципа справедливости в уголовном праве и должны найти отражение в уголовно-правовой норме о нем.

4. Принцип гуманизма. Гуманизм – высоконравственное положение, идея, выработанная в процессе развития человеческого общества, суть которой заключается в признании личности, ее интересов, достоинства и чести высшей ценностью, охраняемой и защищаемой государством и обществом. Слово «гуманизм» означает «человечный». Даже тогда, когда личность «оступается», совершает преступление, общество и государство помнят о том, что, например, этот человек – отец семейства, сын матери, брат сестры, бывший защитник Родины, верный друг и любимый муж. Поэтому наказание его должно быть не только справедливым, но и гуманным, т.е. как минимум человекотерпимым, относительно снисходительным и даже порой великодушным.

Но принцип гуманизма касается не только тех лиц, которые совершили преступление, а всех граждан. Поэтому принцип гуманизма имеет две стороны:

• отношение ко всем гражданам, в том числе и к потерпевшим,
• и отношение к преступникам.

Первая сторона этого принципа выражается, например, в том, что «уголовное законодательство обеспечивает безопасность человека» (ч. 1 ст. 7 УК РФ). Приоритет охраны прав личности соответствует конституционному принципу правового государства, закрепленному в ст. 2 Конституции РФ. Этот принцип находит свое воплощение в построении системы Особенной части УК РФ, первый раздел которой включает составы преступлений против личности.

В отношении к лицам, совершившим преступление, принцип гуманизма проявляется в том, что наказание и иные меры уголовноправового характера, применяемые к такому лицу, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (ч. 2 ст. 7 УК РФ). Это положение коррелирует с международно-правовыми нормами. Так, ст. 5 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г. гласит, что «никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство, обращению и наказанию». В 1984 г. была принята

Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Такие наказания не предусматриваются в современном уголовном законодательстве не только России, но и многих других стран. Однако мусульманское уголовное право характеризуется применением жестоких наказаний. Так, по законам Ирана, предусматривается забивание камнями до смерти за прелюбодеяние; в Саудовской Аравии за кражу полагается отрубание руки и т.д.

Принцип гуманизма не должен трактоваться как необоснованный либерализм в отношении лиц, совершивших преступление. Недопустимо чрезмерно широкое освобождение от уголовной ответственности или наказания виновных лиц, не вызванное объективной необходимостью. Принцип гуманизма предполагает, с одной стороны, обеспечение неотвратимости уголовной ответственности, а с другой – допустимость освобождения от уголовной ответственности в определенных законом случаях. Этим самым будут реализовываться два аспекта принципа гуманизма: гуманизм в отношении всех членов общества и гуманизм в отношении тех лиц, которые нарушили уголовный закон.

Отмеченные нами аспекты раскрывают лишь основные направления проявления или деятельности принципа гуманизма. В то же время в рамках этих направлений следует учитывать содержательную часть каждого из них. В уголовно-правовой литературе эти содержательные части одни ученые именуют требованиями принципа гуманизма, другие – его признаками.

В рамках первого направления – проявление гуманизма в отношении всех граждан, в том числе и в отношении к потерпевшим, можно выделить следующие требования-признаки этого принципа, которые относятся ко всем лицам, например, декриминализация ранее преступных деяний (спекуляции, самовольного занятия каратэ); защита от преступлений, посягающих на трудовые или политические права граждан. К требованиям, направленным на защиту интересов потерпевших, можно отнести, например, обеспечение потерпевших правом на защиту (обращение к правосудию), право на компенсацию причиненного ущерба и др.

Значительно больше требований принципа гуманизма наблюдается при характеристике карательной политики государства, дифференциации ответственности и т.д. Прежде всего это наблюдается в том, что:

1. ограничен круг лиц, подлежащих уголовной ответственности, при отставании в психическом развитии (ч. 3 ст. 20) или при профессиональной ограниченной вменяемости (ч. 2 ст. 28 УК РФ)3;
2. ограничены пределы уголовной ответственности и наказания в отношении женщин и несовершеннолетних. Например, смертная казнь не может применяться к женщинам и несовершеннолетним. Несовершеннолетним ограничен перечень видов наказаний и установлены специальные правила назначения им наказания;
3. регламентированы институты освобождения от уголовной ответственности и освобождения от наказания;
4. за совершенное преступление законодатель все чаще предусматривает применение мер, не связанных с наказанием;
5. существуют институты амнистии, помилования, снятия судимости.

Законом не предусмотрены наказания или иные меры уголовноправового характера, которые бы причиняли физические страдания или унижали человеческое достоинство.

Следующий уровень в иерархии принципов права – это уровень межотраслевых принципов.

1. Принцип субъективного вменения. К межотраслевым принципам мы относим принцип субъективного вменения и принцип вины. Мы считаем, что это близкие, но не тождественные, а в силу этого – самостоятельные принципы. Не все разделяют такую позицию.

Принцип субъективного вменения касается не только личности человека, совершившего преступление, но и тех, кто расследует это преступление и отправляет правосудие по нему. Содержание принципа предполагает, что вменять те или иные обстоятельства содеянного виновному, предъявлять те или иные обстоятельства, определяющие требования по несению уголовной ответственности, можно лишь тогда, когда они нашли отражение в его психике и не только в выраженных законом формах вины. Этот принцип предписывает правоприменителю вменять виновному только то, что находится в пределах физических, психических и социальных реалий, не перекладывать свое понимание содеянного на личность виновного, т.е. избегать субъективизма.

В связи с этим вызывает возражение позиция тех ученых, которые считают, что термин «субъективное вменение» не очень удачен, так как его можно истолковывать и как личностную позицию правоприменителя. Если следовать этой логике, то нужно отказаться тогда и от понятия «субъективная сторона», ибо с таким же успехом можно сказать, что «субъективная сторона» – это внутреннее отношение правоприменителя к факту совершения преступления.

Принцип субъективного вменения является межотраслевым принципом потому, что на нем базируется не только уголовное, но и административное, и уголовно-процессуальное право.

Несмотря на прямое указание закона о том, что объективное вменение в уголовном праве недопустимо, анализ действующего уголовного законодательства, к сожалению, позволяет сделать иной вывод. Элементы «объективного вменения заложены в некоторые нормы самим законодателем». В юридической литературе приводится множество примеров отступления законодателя, а тем более следственно-судебной практики, от принципа субъективного вменения. Наглядным примером этого может служить ст. 224 УК РФ «Небрежное хранение огнестрельного оружия».

Принцип субъективного вменения определяет не только основания для вменения личности тех или иных обстоятельств содеянного1, но и устанавливает пределы этого вменения.

2. Принцип вины. Принцип вины относится к числу межотраслевых принципов. Он присущ не только уголовному, но и административному праву. Вина является предпосылкой и основанием не только уголовной и административной, но и дисциплинарной ответственности. Поэтому некоторые авторы называют этот принцип «принципом виновной ответственности». Выражение, кстати, крайне неудачное как в этимологическом, так и в содержательном плане. С точки зрения этимологии нет таких понятий, как «виновная ответственность» или «невиновная ответственность». Правильнее говорить о вине как основании уголовной ответственности или об ответственности при наличии вины.

Принцип вины – это принцип права. Он нашел отражение в законе – ст. 5 УК РФ. Она гласит: «1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

2. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается».

В уголовно-правовой литературе признается неудачной формулировка ч. 1 ст. 5 УК РФ. Некоторые ученые полагают, что оборот законодателя «в отношении которых установлена его вина» нужно дать в иной редакции. Слово «установлен» заменить на слово «имеется» или заменить словами «которые совершены или наступили виновно».

Представляется, что вина лица, совершившего преступление, действительно существует, имеется как субъективная реальность. Именно в таком ее понимании она выступает основанием уголовной ответственности. Разумеется, она в ходе уголовно-процессуальных действий доказывается, устанавливается, что служит основанием для конкретизации уголовной ответственности путем назначения определенной меры воздействия, отраженной в приговоре суда. Установление вины – задача уголовного процесса и криминалистики.

Мы полагаем, что неудачность формулировки ч. 1 ст. 5 УК РФ заключается не только в том, что законодатель применил термин «устанавливается» (а нужно «имеется»), но и в том, что эта редакция применима лишь к пониманию умышленной и двойной формы вины, и противоречит редакции ст. 26 УК РФ и пониманию смешанной формы вины. В такой ситуации редакция ст. 26 УК РФ нуждается в изменении, поскольку ст. 5 требует установление вины по отношению к действию (бездействию), а в ст. 26 УК РФ такое отношение не предусмотрено.

Принцип вины лишь относительно недавно стал классическим принципом уголовного права. Свое законодательное выражение он нашел в кодексе Наполеона 1810 г. Принцип вины культивирует только личную, персонифицированную ответственность. Это обстоятельство подчеркивается во Всеобщей декларации прав человека (1948 г.). В ч. 1 ст. 11 Декларации сказано, что «каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты»1.

Это же правило наблюдаем и при раскрытии уголовно-процессуального принципа – презумпции невиновности. В плане обратной связи этот принцип можно изложить так: каждый обвиняемый в совершении преступления считается виновным, если его вина доказана судом в предусмотренном законом порядке.

Принцип вины в уголовном праве отражает достижение цивилизации. Нет вины – нет ответственности. Еще в ХIХ в. российский ученый Г.С. Фельдштейн отмечал: «…учение о виновности и его большая или меньшая глубина есть как бы барометр уголовного права. Это лучший показатель его культуры».

Несмотря на важность принципа вины, в российском уголовном законе нет даже определения понятия вины. В гл. 5 УК РФ, которая озаглавлена «Вина», дается лишь понятие умышленной и неосторожной формы вины.

Между тем уголовное законодательство некоторых стран дает определение понятия вины. Оно имеется, например, в УК Республики Беларусь (ст. 21), Украины (ст. 23) и др.

В юридической литературе высказываются различные мнения криминалистов по вопросу, давать ли определение понятия вины в уголовном законодательстве или нет? Одни говорят, что это необходимо сделать, так как, с одной стороны, это будет правильно ориентировать правоприменителей в их деятельности по установлению вины, а с другой – повысит возможность невиновного более активно отстаивать свои интересы. Другие считают, что определение вины в уголовном законе не нужно, поскольку для совершенного уголовно-правового регулирования достаточно законодательного определения умысла и неосторожности. Понятие же вины, по их мнению, имеет гораздо большее значение для науки, а не для практики уголовного права.

Мы полагаем, что законодательное определение понятия вины имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение. Помимо ранее указанных двух аспектов значения дефиниции вины оно заключается в том, что: а) вина – это психическое явление, существующее в момент совершения преступления; б) это психическое явление выражено в форме отношения личности к объекту своего воздействия; в) это отношение к объекту воздействия выражено в установленных законом формах, т.е. в определенном соотношении друг с другом интеллектуальных и волевых моментов психики, в которых отражается также порядок их соотношения с характером и степенью общественной опасности обвиняемого; г) в то же время психическое отношение к совершенному общественно опасному деянию не исчерпывается виной; есть и иные биопсихосоциальные компоненты, входящие в субъективную сторону состава преступления – мотив, цель, эмоциональные составляющие и др.

С учетом изложенного можно дать следующее определение вины.

Вина – это психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному и уголовно-противоправному деянию, выраженное в определенных законом формах, раскрывающих связь интеллектуальных, волевых и чувственных процессов психики лица с деянием и являющихся в силу этого основанием для субъективного вменения, квалификации содеянного и определения пределов уголовной ответственности.

Данное определение, раскрывающее содержание принципа вины, делает это через определенные свойства-требования, которые из него вытекают. В.Н. Кудрявцев правильно отмечает: «Принципы права не только отражают господствующие в данном обществе взгляды по вопросам права, но и формируют определенные требования, адресованные участникам правовых отношений: как законодателям, так и правоприменителям – судьям, прокурорам, следователям и адвокатам, обвиняемым и потерпевшим, всем гражданам».

Помимо отмеченных нами плюсов при наличии определения вины, что еще вытекает из свойств-требований вины как принципа уголовного права? В самом общем виде их обозначил В.Н. Кудрявцев.

«Принципы вины, – пишет он, – предполагают неразрывную взаимосвязь субъективных и объективных признаков преступления. С одной стороны, лицо может нести уголовную ответственность лишь за те свои желания и намерения, которые реально воплотились в общественно опасных действиях (бездействиях). С другой стороны, никакие вредные для общества действия (бездействия) и их последствия не могут служить основанием уголовной ответственности, если они не определялись психическим отношением лица (в форме умысла или неосторожности)».

Если конкретизировать эти требования принципа вины, то их можно свести к следующим положениям:

а) к уголовной ответственности за совершенное общественно опасное деяние может быть привлечен только человек, т.е. только физическое лицо; по уголовному праву России юридические лица не могут быть субъектами преступлений3;
б) уголовной ответственности подлежит только то лицо, которое совершает или совершило общественно опасное деяние; если у него имеется намерение совершить что-то, но он не совершает, то никакой вины нет, никакого преступления нет; в народе говорят: «с мыслей пошлин не берут»;
в) к уголовной ответственности может быть привлечено только то лицо, которое, совершая общественно опасное деяние, осознавало как фактическую, так и социальную значимость своих действий и последствий от них;
г) лицо может быть признано субъектом уголовных правоотношений и подлежать уголовной ответственности, если оно, осознанно учиняя общественно опасное деяние, совершает его волимо, т.е. воля не нарушена и не разрушена какими-то обстоятельствами;
д) виновное лицо подлежит уголовной ответственности только за свои общественно опасные действия (бездействие), ему нельзя вменять в вину те обстоятельства, к которым он не имеет отношения.

Наглядным примером учета этого положения является ст. 36 УК РФ – эксцесс исполнителя, а также ч. 2 ст. 67 УК РФ.

Исходя из нашей классификации принципов принципы субъективного вменения и вины проявляют себя и как принципы уголовной ответственности, ибо они пронизывают своим содержанием все институты уголовного права.

Следующий уровень принципов в иерархии принципов – это принципы отдельных отраслей права. По нашей классификации это собственно принципы уголовного права.

Принципы отрасли уголовного права

Отраслевые уголовно-правовые принципы – это те принципы, которые присущи только уголовному праву. Как уже отмечалось, к ним следует отнести принцип экономии уголовной репрессии и принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия.

1. Принцип экономии уголовной репрессии. Суть принципа экономии уголовной репрессии состоит в том, чтобы в процессе применения уголовного закона не причинить лицу, виновному в совершении преступления, излишние, хотя и предусмотренные законом за это деяние, ограничения, лишения, страдания и т.п.

Это правовой принцип. О нем прямо не сказано в законе, он не выделен в самостоятельную статью УК РФ. В то же время анализ ряда норм УК позволяет сделать вывод, что в их основе лежит именно принцип экономии репрессий. Об этом свидетельствует, в частности, наличие многочисленных альтернативных санкций, институтов освобождения от уголовной ответственности и освобождения от наказания.

Более того, само содержание принципа экономии уголовной репрессии вытекает и из ряда конкретных уголовно-правовых норм. Вопервых, об этом сказано в ч. 1 ст. 60 УК РФ. Закон гласит: «Более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания».

Во-вторых, это подчеркивается в ч. 3 ст. 30 и ч. 2, 3 и 4 ст. 66 УК РФ.

В них содержится ряд положений, «регламентирующих работу» принципа экономии уголовной репрессии. Так, в ч. 2 ст. 30 УК РФ указано, что уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлению. Таким образом, приготовление к совершению преступлений небольшой или средней тяжести не влечет уголовной ответственности.

Далее: ограничение репрессии в отношении приготовительных действий состоит в том, что максимальный размер или срок наказаний за них не может превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Общей части УК РФ за оконченное преступление.

Еще одно ограничение репрессии касается приготовления, а вместе с ним и покушения: в ч. 4 ст. 66 УК РФ закреплено, что за неоконченное преступление смертная казнь и пожизненное лишение свободы не назначаются. Предусмотрено еще одно ограничение репрессии в отношении покушения. Согласно ч. 3 ст. 66 УК РФ срок или размер наказания за него не может превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК за оконченное преступление.

В-третьих, принцип экономии уголовной репрессии наглядно прослеживается даже в отношении рецидива преступлений. Об этом красноречиво свидетельствуют ч. 2 и 3 ст. 68 УК РФ – назначение наказаний при рецидиве преступлений. Известно, что до декабря 2003 г. редакция ст. 68 была иной, более «суровой».

В-четвертых, принцип экономии уголовной репрессии рельефно выражен в ст. 65 УК РФ, в которой предусмотрено, что срок или размер наказания лицу, признанному присяжными заседателями виновным в совершении преступления, но заслуживающим снисхождения, не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

Более того, если за совершенное преступление предусмотрена смертная казнь или пожизненное лишение свободы, то эти виды наказаний не применяются.

В-пятых, достаточно четко принцип экономии уголовной репрессии проявляется в ст. 69 УК РФ. Например, в том, что при совокупности преступлений небольшой или средней тяжести, а также при их сочетании, при назначении окончательного размера и вида наказания:

а) допускается принцип поглощения менее строгого наказания более строгим;

б) при полном или частичном сложении наказаний, не связанных с лишением свободы, оно не должно превышать максимального размера для данного вида наказания, предусмотренного в нормах Общей части УК РФ. Это правило не закреплено в ст. 69 УК РФ. Оно вытекает из соотношения ч. 1 и 3 ст. 69 с ч. 2 ст. 70 УК РФ;

в) если назначаются наказания, связанные с лишением свободы, то применяется полное или частичное сложение, но «окончательное наказание не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренного за наиболее тяжкое из совершенных преступлений».

Это же правило применяется и тогда, когда совершается тяжкое или особо тяжкое преступление. При этом окончательное наказание в виде лишения свободы не может превышать более чем на половину максимальный срок наказания в виде лишения свободы, предусмотренный за наиболее тяжкое из совершенных преступлений;

г) при назначении дополнительного наказания по совокупности преступлений, если применяется принцип частичного или полного сложения, окончательный размер наказания не может превышать максимального срока или размера, предусмотренного для данного вида наказания в УК РФ.

В-шестых, принцип экономии уголовной репрессии проявляет себя в ч. 2 и 3 ст. 70 УК РФ. Так, ч. 2 этой статьи гласит: «Окончательное наказание по совокупности приговоров, в случае, если оно менее строгое, чем лишение свободы, не может превышать максимального срока или размера, предусмотренного для данного вида наказания Общей частью настоящего Кодекса».

В-седьмых, анализируемый принцип проявляет себя и в тех случаях, когда граждане России и лица без гражданства совершают преступления вне пределов России (ч. 1 ст. 12 УК РФ). Закон прямо подчеркивает, что при «осуждении указанных лиц наказание не может превышать верхнего предела санкции, предусмотренной законом иностранного государства, на территории которого было совершено преступление».

В-восьмых, принцип экономии уголовной репрессии особенно рельефно проявляется в отношении несовершеннолетних. Это касается:

а) ограничения сроков и размеров наказания, назначаемых несовершеннолетним, по сравнению с совершеннолетними;
б) оснований освобождения от уголовной ответственности и наказания – их больше, чем у взрослых преступников;
в) неприменения лишения свободы к несовершеннолетним до 16 лет при совершении ими преступлений небольшой или средней тяжести;
г) неприменения лишения свободы и к более старшим несовершеннолетним, если они совершают преступления небольшой тяжести;
д) назначения несовершеннолетним в возрасте до 16 лет наказание в виде лишения свободы на срок не свыше шести лет за тяжкие преступления. Этой категории несовершеннолетних за совершение особо тяжких преступлений, а также иным несовершеннолетним (от 16 до 18 лет) лишение свободы назначается не свыше 10 лет;
е) снижения наполовину низшего предела наказания в виде лишения свободы, предусмотренного Особенной частью УК РФ, при совершении тяжких либо особо тяжких преступлений;
ж) повторного применения условного осуждения к ранее условно осужденному несовершеннолетнему при условии, если новое преступление не является особо тяжким;
з) сокращения наполовину сроков давности привлечения к уголовной ответственности и обвинительного приговора, а также сроков погашения и снятия судимости.

Мы привели наиболее зримые примеры проявления принципа экономии уголовной репрессии, в которых наиболее полно раскрыты «требования» этого принципа. В ряде случаев он прямо не указан, но вытекает из содержания соответствующих норм. Об этом может свидетельствовать ч. 2 ст. 24 УК РФ (в ред. 1998 г.). Согласно этой нормы «общественно опасное деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса».

Общеизвестно, что в некоторых составах законодатель не указывал форму вины, поскольку эти преступления могли совершаться как умышленно, так и по неосторожности. К таким составам можно отнести, например, ст. 250–252 – загрязнение вод, атмосферы, морской среды. Некоторые авторы продолжают считать их преступлениями как с неосторожной, так и с умышленной виной.

Если же строго следовать редакции ч. 2 ст. 24 УК РФ, то за неосторожные деяния подобного рода к ответственности привлекать нельзя.

2. Принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового характера за совершение общественно опасных действий, предусмотренных уголовным законом как преступление. В юридической литературе высказывалось и иное мнение: принцип неотвратимости ответственности является общим принципом для всех отраслей права.

Сразу же подчеркнем, что мы не сводим этот принцип к принципу неотвратимости наказания. Первое – более широкое понятие, нежели последнее. Хотя в историческом плане действительно вначале был выявлен и обоснован принцип неотвратимости наказаний. Его впервые сформулировал Ш. Монтескье в работе «О духе законов» (1748 г.)

Более глубокое раскрытие сущности этого принципа дал Ч. Беккариа в трактате «О преступлениях и наказаниях» (1764 г.). Он писал, что «одно из самых действенных средств, сдерживающих преступления, заключается не в жестокости наказаний, а в их неизбежности...».

На наш взгляд, нельзя сводить этот принцип и к принципу неотвратимости уголовной ответственности. Последний включает в себя принцип неотвратимости наказания, но в то же время является одним из проявлений более широкого принципа – неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия. В юридической литературе его чаще сводят все же к принципу неотвратимости уголовной ответственности. Следует отметить, что анализируемый нами принцип рассматривался как принцип неотвратимости уголовной ответственности и судебной практикой Союза ССР3.

Принцип неотвратимости уголовной ответственности был предусмотрен в ст. 3 проекта Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1988 г. и в ст. 2 принятых Основ уголовного законодательства 1990 г. Статьи назывались «Принципы уголовного законодательства». Таким образом, законодатель, хотя и косвенно, подтвердил, что принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового характера нельзя сводить только к неотвратимости наказания или ответственности. О неотвратимости можно говорить, например, в отношении принудительных мер воспитательного воздействия или медицинского характера. Они не связаны ни с уголовной ответственностью, ни с ее институтом – наказанием.

Невключение этого принципа в качестве самостоятельной статьи в УК РФ позволило ряду ученых сделать вывод о том, что он не является принципом уголовного права, что это одно из требований законности.

Следует отметить, что принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового характера содержится в УК Республики Таджикистан 1998 г. В ст. 6 «Принцип неотвратимости ответственности» закреплено: «Каждое лицо, совершившее преступление, подлежит наказанию или иным мерам уголовно-правового характера, предусмотренным Уголовным кодексом». Такое же название имеет ст. 10 УК Республики Узбекистан, но содержание ее сводится только к неотвратимости ответственности.

Предусмотрен этот принцип и в УК Республики Беларусь. Хотя отдельной статьи закон не предусматривает, но ч. 4 ст. 3 раскрывает его также, как и УК Таджикистана. УК Кыргызской Республики в ч. 1 ст. 3 называет этот принцип, но не раскрывает его содержание.

В чем же суть принципа неотвратимости применения мер уголовно-правового характера? И может ли он рассматриваться в качестве принципа?

Если понимать его как принцип неотвратимости наказания или принцип неотвратимости уголовной ответственности, то он действительно как бы «пробуксовывает», поскольку есть не только институт освобождения от наказания, но и институт освобождения от уголовной ответственности, т.е. освобождение от наказания и ответственности по нереабилитирующим обстоятельствам. А это кажется несовместимым с названными принципами. Однако это лишь внешняя несовместимость. Представляется, что наличие этих институтов не противоречит принципу неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия, поскольку наличие самого, например, института освобождения от уголовной ответственности (ст. 75, 77, 78, 90 и др.) лишь подтверждает, что есть меры уголовно-правового воздействия, не связанные с уголовной ответственностью, но которые воздействуют на виновного. Это позволяет сделать и другой вывод – все преступления связаны с принципом неотвратимости применения мер уголовноправового воздействия и он действует в полном объеме. В связи с этим вряд ли оправдана позиция В.Д. Филимонова, который утверждает обратное. Правда, он трактует свою позицию лишь применительно к пониманию этого принципа как принципа неотвратимости уголовной ответственности.

Следовательно, принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия является самостоятельным принципом, который имеет своим содержанием следующие требования.

Они состоят в том, что каждое преступление или иное, предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние, должно быть раскрыто и за каждое из них лица, их совершившие, должны претерпеть меры уголовно-правового воздействия.

Кроме того, обстоятельство, раскрывающее неотвратимость применения мер уголовно-правового воздействия за совершение общественно опасного деяния состоит в многообразии этих мер. А оно в свою очередь состоит в том, что существуют меры применяемые за:

1) совершение преступлений;

2) совершение общественно опасных действий, предусмотренных уголовным законом, но не считающихся таковыми в силу ряда обстоятельств.

Вторая группа мер уголовно-правового воздействия – это меры, которые применяются к малолетним и к невменяемым и не связаны с уголовной ответственностью.

Первая группа мер, применяемых к лицам, совершившим преступление, неоднородна. В зависимости от того, как связаны они с уголовной ответственностью, их можно подразделить на:

а) меры, применение которых связано с реализацией принудительных мер уголовной ответственности;
б) меры, которые связаны с реализацией стимулирующих мер уголовной ответственности.

В юридической литературе совершенно справедливо отмечается, что принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия имеет значение не только при квалификации содеянного и определении пределов уголовной ответственности, но и при реализации целей предупреждения преступлений. Этот принцип имеет, например, «сдерживающее воздействие, о чем свидетельствуют многочисленные социологические исследования».

Разумеется, что принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия касается прежде всего граждан независимо от того, идет ли речь о его уголовно-правовом или криминологическом аспекте. Но в то же время он, образно говоря, «работает и в другом направлении» – касается деятельности правоохранительных органов и судов. На этот счет имеются многочисленные приказы руководителей правоохранительных органов и постановления Пленума Верховного Суда РФ, в которых предписывается, что эти органы должны принять все меры к тому, чтобы все лица, в той или иной мере причастные к уголовной ответственности, были установлены и к ним были применены необходимые меры уголовно-правового воздействия.

Ослабление одного из указанных аспектов проявления принципа неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия, с одной стороны, может повлечь формирование у граждан установки терпимости и даже «поощрения» совершения преступлений, особенно таких, как хозяйственные, бытовые, социальной направленности, а с другой – формированию у правоохранительных органов, например применительно к этим преступлениям, послабленческого, безразличного отношения и подхода. Наглядным примером этому является неоднократная декриминализация состава хулиганства. Это очень опасная тенденция. У граждан она формирует всеобщее убеждение в ненаказуемости своих преступных действий, а у правоохранительных органов – установку на нецелесообразность применения к ним мер уголовно-правового воздействия; поскольку «все совершают подобные действия», то это уже стало «привычкой» и т.п.

Из этого следует, что принцип неотвратимости применения мер уголовно-правового воздействия касается и законодателя.

В связи с этим в юридической литературе уже давно ставится вопрос о приведении некоторых положений и норм уголовного закона в соответствие с данным принципом. Это касается, например, ст. 69 УК РФ и др.