Современные проблемы понимания права

Правопонимание: понятие, виды, методологическое и практическое значение

Вопрос о понятии права относится к числу наиболее острых и дискуссионных вопросов философии и юриспруденции, тревоживших умы видных мыслителей на протяжении многих столетий.

На первый взгляд может показаться, что этот вопрос имеет сугубо философский характер и размышления по этому поводу могут быть только теоретическими упражнениями для ума. Однако на самом деле каждый человек, который сталкивается в своей жизни с правовыми явлениями (а не сталкиваться с ними в период своей сознательной жизни он не может), формирует свои представления о данном понятии, зачастую даже не задумываясь об этом.

Способность понимания как функция мышления в целом и понимание права в частности относится к перманентным способностям каждого разумного человека.

Категория правопонимания используется в теории государства и права для обозначения целенаправленной интеллектуальной деятельности, обращенной к познанию права, его восприятию как ценности. В содержании данной научной категории можно выделить три компонента: гносеологический (связанный с познанием права), онтологический (восприятие права как социальной данности), аксиологический (отношение к праву как к ценности). Наряду с правопониманием в теории права существуют и иные смежные категории – правосознание, правовой менталитет, правовая культура. Все эти категории отражают разные уровни освоения человеком правовой действительности. Правопонимание призвано раскрыть рациональную сторону этого интеллектуального процесса.

Субъектом права являются только индивиды (т. е. физические лица). Поскольку различные индивиды обладают различным правовым опытом, набором и глубиной юридических знаний, очевидно, что правопонимание профессионального юриста качественно отличается от правопонимания простого обывателя. Для того чтобы подчеркнуть разноплановость правопонимания в зависимости от социальной и профессиональной стратификации общества, в юридической литературе выделяются следующие разновидности правопонимания:

• обыденное правопонимание, присущее отдельным гражданам, не имеющим специальных юридических знаний, но в жизни столкнувшимся с действием правовых норм;
• профессиональное правопонимание, присущее специально подготовленным юристам, способным профессионально толковать, применять правовые нормы, правильно осуществлять юридическую квалификацию фактических жизненных обстоятельств;
• доктринальное правопонимание ученых-юристов, обладающих не только глубокими профессиональными знаниями, но и абстрактным мышлением, владеющих арсеналом методологических средств познания и способных выявлять новые закономерности в развитии правовых явлений.

Исходя из специфики субъектного состава можно отметить и два уровня понимания права, в которых раскрывается глубина познавательной деятельности и самих знаний о праве.

Эмпирический уровень правопонимания является результатом опытной, практической юридической деятельности. На эмпирическом уровне восприятие права, как правило, ограничивается утилитарными рамками решения профессиональных служебных задач (профессиональное правопонимание) или необходимостью удовлетворения с помощью права своих интересов (обыденное правопонимание). На теоретическом уровне происходит более глубокое познание права, выявление его внутренних закономерностей и социальной сущности. Добытые эмпирическим путем правовые знания служат исходной фактологической основой для воспроизводства абстрактных теоретических выводов, однако для теоретического уровня требуется использование методологической основы.

Объектом эмпирического уровня правопонимания служат отдельные компоненты права (конкретные источники права, нормы права, права, обязанности, запреты, институты и отрасли права). Объектом теоретического уровня могут выступать как обозначенные компоненты, так и более общие – система права, правовая доктрина, правоприменительная практика, право в целом как социокультурный феномен.

Традиционным является вопрос о значении и взаимосвязи этих двух уровней познания. Что важнее: теория или практика? Истина, как известно, где-то рядом. Противопоставлять эти два уровня восприятия права принципиально неверно. Эмпирический уровень понимания права в силу своей конъюнктурности и практической ангажированности не дает возможности более широко взглянуть на всю правовую действительность, оценить лицу, применяющему правовые нормы, социальные последствия своих юридически значимых действий. Именно в этой плоскости абстрактного модуса права и рождаются общие представления о справедливости и несправедливости, сначала тех или иных конкретных правоприменительных действий, затем – правовой системы и, в конечном итоге, политико-правового строя государства в целом. Сказанное особенно важно применительно к деятельности органов внутренних дел, поскольку действия сотрудников полиции часто связаны с ограничением права и свобод человека и гражданина, являются высоко чувствительными для социума и всегда рассматриваются не только сквозь призму юридических понятий и конструкций, но и морально-нравственных представлений.

С другой стороны, и теоретический уровень, представляющий собой абсолютно свободное «воление разума», не опирающийся на практический правовой опыт, отрывает абстрактные правовые знания от действительности, лишает их практического смысла и приводит к отчуждению юридической науки и росту правового нигилизма.

Таким образом, оба уровня правопонимания играют важную роль в профессиональной юридической деятельности. Правопонимание как результат мыслительной деятельности человека, с точки зрения своего генезиса, всегда субъективно. Однако само оно является результатом объективированной вовне деятельности человека, которая детерминирована различными факторами. Человек не на пустом месте формулирует свои представления о праве, они во многом зависят от объективных условий его жизнедеятельности, особенностей социокультурного пространства, в котором он пребывает. Кроме того, итогом мыслительной деятельности являются правовые знания, которые также могут приобретать объективированную форму, и транслироваться другим лицам в процессе социальной коммуникации. В результате такой объективации правопонимание может найти сторонников и быть облечено в форму целого направления понимания права – теории, концепции, школы права.

Основные концепции понимания права, их познавательная ценность

За продолжительную историю развития политико-правовой мысли было сформировано немало концепций понимания права. Их многообразие обусловлено рядом обстоятельств.

Во-первых, каждое теоретическое исследование права опирается на свою собственную методологическую базу. В философском смысле можно выделить два исходных методологических начала – диалектику и метафизику. С диалектической точки зрения право представляется живым социальным явлением, исторически развивающимся и зависящим от иных социальных явлений (базиса – в марксистском понимании, исторических условий – в понимании исторической школы и пр.). Метафизика призывает рассматривать право, пользуясь терминологией И. Канта, как «вещь в себе».

В таком понимании право рассматривается как самоценный феномен, его восприятие сводится к анализу внутренней структуры (нормативисткая теория права).

Во-вторых, необходимо учитывать то, что каждая концепция права формировалась в определенных исторических условиях и отражала чаяния и запросы соответствующей эпохи. Знание этого исторического контекста представляется чрезвычайно важным для понимания сути соответствующей теории.

В современной юридической науке предпринимаются попытки обобщения многообразных подходов к пониманию права, выявления в них общих оснований. Исходя из этого методологического посыла, можно обнаружить, что концепции (школы) права строятся на трех исходных парадигмах – «человек», «общество», «государство».

К направлению, связывающему понимание права с природой человека, относится естественно-правовая, психологическая школы права.

Естественно-правовая школа права (юснатурализм) сформировалась в период буржуазных революций в XVII–XVIII вв. и призвана была обосновать наличие неотчуждаемых, естественных прав личности, которые не производны от воли государства, должны им признаваться и обеспечиваться. Сторонниками данной теории являлись Г. Гроций, Дж. Локк, Т. Гобсс, Ж. Ж. Руссо, Вольтер и другие мыслители эпохи Просвещения.

Историческое значение данной теории состоит в том, что она на идеологическом уровне обосновала притязания буржуазии на власть, явилась ответом на господствовавшие многие века представления о теологическом происхождении всех государственных установлений, сакральном характере монарших привилегий, дарованных вассалам. Естественно-правовая концепция исходит из обусловленного природой равенства всех людей, недопустимости произвольного вмешательства государства в сферу автономии личности, подчинения государства естественным правам. В данной концепции право естественное противопоставляется государственно установленному праву. Последнее может соответствовать естественному праву, только если отвечает требованиям справедливости.

Появление школы естественного права предопределило особенности развития европейской юриспруденции на века вперед. Большой гуманистический потенциал данной теории был использован при разработке основополагающих международных документов о правах человека – Всеобщей декларации прав человека 1948 г., Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., а также нашел свое отражение в конституциях большинства стран мира.

Между тем данная концепция обладает и существенным недостатком. Отождествляя правовые нормы с морально-нравственными представлениями, она фактически размывает границы между правомерным и неправомерным поведением, что затрудняет ее практическое использование в правоприменительной деятельности.

Психологическая школа права была разработана русско-польским ученым Л. И. Петражицким. В основу определения природы права кладутся психические процессы – эмоции человека. Переживания человеком правовых установлений носят императивно-атрибутивный характер и делятся на две категории – переживания объективного права и переживания субъективного (интуитивного) права. Психологическая теория права зародилась на фоне популярности теории психоанализа З. Фрейда и явила собой попытку использования психологии в познании государства и права. Данная концепция права послужила важным толчком для развития юридической психологии как научного направления, однако в целом само психологическое понимание права является мало пригодным для практического применения. Психика человека, его мысли, не объективированные вовне, не могут быть предметом правового контроля. В этой связи следует упомянуть К. Маркса, который справедливо отмечал, что человек не существует для закона помимо своих действий.

Историческая школа права была разработана немецкими мыслителями Г. Гуго, К. Савиньи, Ф. Пухтой. Противопоставляя свою концепцию права школе естественного права, данные мыслители отмечали, что право носит не всеобщий характер, а является результатом исторического развития конкретного общества.

Ключевое понятие данной теории – «народный дух». Именно этот «дух», как результат накопленного опыта, является единственным источником права. Задача законодателя при этом заключается не в активном творении права, а в отыскании его в народных обычаях и адекватном отражении в букве закона. Историческая роль данной концепции права состоит в том, что она была призвана служить идеологической основой для объединения раздробленной Германии в единую германскую империю. «Народный дух» и представлялся таким объединяющим фактором.

Как и школа естественного права, историческая школа противопоставляет государственно установленное право истинному праву, воплощенному в правовых обычаях. Однако роль правового обычая с учетом современных реалий явно преувеличена, что можно считать недостатком данной концепции.

Социологическая школа права объединяет различные направления исследования сущности права, обосновывающие необходимость ее обнаружения не в писанном и даже не в естественном праве, а в реальных общественных отношениях, правоприменительной практике. Одной из частных теорий социологического толка является американская школа свободного права (реалистическая концепция права), которая исходит из того, что истинное право содержится не в законодательных установлениях, а в судебных решениях.

В рамках данной концепции государственное право, как «мертвое» право, «право в книжках» противопоставляется праву «живому», праву в действии.

Социологическая концепция права получила свое распространение благодаря росту роли прецедента как источника права и судебной практики в целом.

В рамках концепта «государство» понимание права выводится юридическим позитивизмом, нормативистской и материалистической школами права.

Юридический позитивизм (представители Г. Шершеневич, Дж. Остин, К. Бергбом) является результатом повышения интереса к законодательству и, в особенности, к кодификации в конце XVIII–XIX вв. Новые буржуазные отношения требовали создания их адекватной правовой формы. Очевидно, что прежние обычаи феодального строя такой запрос удовлетворить не могли. В результате возрастает роль законодательного органа власти, в XIX в. в Европе происходят масштабные кодификации гражданского, торгового, уголовного законодательства. Научно обосновывается то, что право – это творение государства, облеченное в форму закона. Фактически данная концепция правопонимания предопределила дальнейшее развитие представлений о праве в юридической науке. Она, с точки зрения правоприменения, обладает несомненными преимуществами перед всеми другими концепциями, поскольку в таком случае критерий правомерности поведения один – норма закона.

Частной разновидностью юридического позитивизма является нормативисткая концепция права Г. Кельзена. Кельзен не ограничился констатацией факта, что право – это правовые установления, облеченные в форму закона, но также раскрыл системное свойство права. В его представлении право есть иерархическая система (пирамида) правовых норм, во главе которой стоит основная норма – норма Конституции.

Нормативистское понимание права в том или ином виде представлено в большинстве учебных изданий по теории государства и права. Согласно общераспространенному определению, право представляет собой совокупность общеобязательных, формально определенных правил поведения (норм), принятых или санкционированных государством и обеспеченных силой государственного принуждения.

Исходя из данного определения можно выделить следующие отличительные признаки права, позволяющие отграничить его от всех иных социальных регуляторов (обычаев, морали, религии, корпоративных норм):

• нормативность (правовые нормы являются правилами поведения общего, неперсонифицированного характера);
• общеобязательность (под юрисдикцию правовых норм попадают все лица, находящиеся на территории государства, от обычных граждан до высших должностных лиц);
• формальная определенность (правовые нормы зафиксированы в определенных источниках права);
• правовые нормы исходят от государства, санкционируются им и обеспечены силой государственного принуждения;
• системность (правовые нормы иерархически взаимосвязаны между собой).

Юридический позитивизм и нормативисткий подход являются прямым антиподом школе естественного права.

Наряду с нормативистским правопониманием длительное время в отечественной юридической науке господствующим признавалось марксистское учение о праве. Марксистская (материалистическая) школа права с формальной стороны зиждется на позитивистских началах отождествления права и закона, но более глубже раскрывает природу права. Право (закон) согласно данной концепции является надстройкой, детерминированной базисом – экономическими отношениями, сложившимися в обществе. Экономические отношения, в свою очередь, предопределены интересами господствующего класса. На основе этого формулируется классическое марксистское понимание права как возведенной в закон воли господствующего класса.

В постсоветской юридической литературе марксистское учение о праве подверглось критике, зачастую по сугубо идеологическим причинам, и не всегда научно обоснованно. Безусловно, сегодня классовая стратификация общества уже не столь выражена, как это существовало на заре марксизма, однако методологические принципы материалистической диалектики по-прежнему обладают важным исследовательским ресурсом в познании сущности государственно-правовых явлений.

Как можно заметить, ни одна из обозначенных выше концепций понимания права не может претендовать на роль учения, всеобъемлюще раскрывающего сложную природу права. Каждая из них имеет отдельные недостатки. Различие в этих подходах вскрывает одну очень важную философскую проблему, которая находит самое непосредственное преломление в области правоприменительной деятельности – соотношение права и закона.

Школы права, развиваемые в русле концептов «человек» и «общество», не отождествляют, а зачастую даже противопоставляют данные понятия, тогда как с позиции концепта «государство» право и закон рассматриваются как синонимичные понятия.

Отождествление права и закона обладает, как мы отмечали раньше, удобством с точки зрения правоприменения. Любой практикующий юрист скажет, что для него право – нормы, содержащиеся в законах и подзаконных актах. Никакие философские размышления о «народном духе», «природном разуме» и прочих эфемерных понятиях не помогут осуществить юридическую квалификацию жизненных обстоятельств. Однако крайние формы отождествления права и закона могут выхолостить гуманистическую идею права. Тогда правом будут признаваться любые произвольные предписания государства, даже самые бесчеловечные.

История наглядно демонстрирует, как под лозунгами высоких целей творилось подлинное беззаконие, формально облеченное в норму права. В этом таится основная социальная опасность отождествления права и закона. Когда деятельность государственных органов связана с применением мер государственного принуждения, необходимо помнить о том, что любое правоустановление не самоценно, а должно отвечать общим конституционным принципам права, в которых человек признается исходной ценностью.

В современной юридической литературе предпринимаются попытки примирить различные концепции соотношения права и закона, не абсолютизируя ни форму права (закон), ни его содержание. Одной из таких попыток является либертарная концепция права профессора В. С. Нерсесянца. В его понимании право всегда формально находит отражение в законе. Однако не любой закон может признаваться правовым, а только тот, который отвечает трем условиям: является выражением юридического равенства субъектов, свободы и справедливости. В триединстве равенства, свободы и справедливости и видится сущность права согласно данной концепции.

Существуют и иные интегративные концепции правопонимания. Цель интегративных концепций – учесть в определении права различные его стороны и компоненты, на которые обращалось внимание в исторически сформировавшихся учениях о праве.

Очевидно, что интегрирование предполагает возвышение уровня теоретического познания права, рассмотрение права как социокультурного явления. Именно в этих целях в теории государства и права используется обобщенная категория – «правовая система общества», в содержание которой входят различные компоненты права – нормативный (система норм права и их источников),

правоприменительный (специфика практического воплощения правовых норм в жизни, особенности судебной практики), идеологический (особенности юридической доктрины, правовой культуры, правового менталитета).

Завершая анализ категории правопонимания, необходимо отметить ее важное методологическое и практическое значение.

Методологическое значение состоит в том, что правопонимание является исходной методологической установкой осуществления правовых исследований (включая правовую экспертизу правовых актов). Практическое значение выражается в том, что понимание права является мировоззренческой установкой, лежащей в основе принятия управленческих решений и совершения юридических значимых действий.

Понятие и основные признаки права

Роль права в наши дни велика как никогда ранее, поскольку право становится не только средством управления, но и системой основных прав и свобод человека и гражданина (В. А. Туманов). Очень важно определить сущностные признаки права, что не только поможет в его изучении и познании, но и будет надежной теоретической базой для юриста-практика в его правоохранительной и правоприменительной деятельности (В. К. Бабаев).

Однако сделать это далеко не просто. Очень образно по этому поводу высказался Лоуренс Фридмен: «Право – слово для ежедневного употребления, часть разговорного словаря. Но оно имеет большое количество значений, хрупких как стекло, неустойчивых, как мыльный пузырь, неуловимых, как время. Невозможно говорить о точном значении слова "право", как если бы право было конкретным объектом в окружающем нас мире, чем-то, что мы могли бы потрогать, как стул или собаку».

В настоящее время большинство ученых-юристов пришли к мнению, что понятие права должно отражать такие важные сущностные признаки, как государственно-волевой и нормативный характер права, наличие специфической формы выражения, системность и формальная определенность.

Государственно-волевой характер права означает, что право выражает волю граждан конкретной страны.

Данное положение не следует понимать в том смысле, что государственная воля, выражаемая в праве, всегда является воплощением воли каждого отдельного гражданина или воли всего общества. Такие нормы права принимаются, но далеко не всегда (например, за Конституцию РФ проголосовало чуть больше половины граждан (58 %) из числа явившихся на референдум, а в референдуме приняло участие лишь 54 % от всего числа избирателей). Чаще всего правовые нормы принимают парламенты, президенты, правительства, которые являются ставленниками определенных политических партий, движений, победивших на выборах и ставших обладателями государственных правотворческих институтов. Исторический опыт последнего столетия показывает, что в демократических государствах абсолютных (стопроцентных) победителей практически не бывает. Парламенты, президенты приходят к власти с небольшим преимуществом перед проигравшей стороной (сторонами). Несмотря на это, они принимают правовые акты общеобязательного значения, и эти акты являются результатом деятельности органов государства, хотя чаще всего в них отражается интерес не всего общества, а победивших сил. Тем не менее принято считать, что правовые акты государства имеют государственно-волевой характер, поскольку в них выражена государственная воля. Это объясняется также тем, что, во-первых, нормы права являются результатом волевой деятельности лиц, которым принадлежат нормотворческие функции, а следовательно, право – продукт воли людей; во-вторых, правовой акт после вступления в силу оказывает существенное влияние на волю людей, запрещая либо разрешая определенный вид поведения.

Для того чтобы понять, о какой воле, выраженной в праве, идет речь, как соотносится воля отдельного человека с волей, выраженной в праве, необходимо различать такие понятия, как «воля в психологическом смысле» и «государственная воля».

Воля в психологическом смысле – это функция нормально работающего человеческого мозга, одно из проявлений сознательной жизни человека. Специалисты по психологии определяют волю как сторону психической жизни личности, выраженную в ее сознательных действиях и поступках.

Право является выражением не всякой воли, а только той, которая воплощена в официальных актах государства в виде законов и подзаконных актов. Именно такая воля приобретает значение государственной и, исходя от государства, адресуется всем гражданам в качестве общеобязательной. Иными словами вне официальных актов государства воля общества, политической группы, партии, класса не является государственной, а следовательно, не может быть признана и выражена в качестве права.

Вот почему право имеет не просто волевой, а именно государственно-волевой характер.

«Воля, если она государственная, должна быть выражена как закон, установленный властью, иначе слово "воля" – пустое сотрясение воздуха пустым звуком» (В. И. Ленин). Это категоричное высказывание по существу правильно, по крайней мере во многих случаях соответствует действительности.

Ф. Энгельс также отмечал: «Подобно тому, как у отдельного человека, для того чтобы он стал действовать, все побудительные силы, вызывающие его действия, неизбежно должны пройти через его голову, должны превратиться в побуждения его воли, точно так же и все потребности гражданского общества – независимо от того, какой класс в данное время господствует, – неизбежно проходят через волю государства, чтобы в форме законов получить всеобщее значение».

В приведенной цитате содержится четкое указание на тесную взаимосвязь потребностей общественного развития и формулируемого в соответствии с ними закона. Праву, закону предшествуют социальные условия жизни общества, общественная потребность в них.

Следовательно, в основе воли, выраженной в праве, лежат определенные потребности и интересы (экономические, политические, нравственные и т. п.). Главенствующими среди них являются интересы экономические. Многообразные потребности, преломляясь в сознании людей, воздействуют на их волю. Непосредственным источником волевых действий являются осознанные людьми интересы и потребности в форме мотивов, побуждающих выражать волю во вне. «Чтобы получить санкцию закона, экономические факты должны получить форму юридического мотива» (Ф. Энгельс).

Нормативный характер права. Государственно-волевой характер права органически связан с его нормативностью. Право состоит из норм – общих правил поведения, направленных на регулирование и охрану общественных отношений.

Нормативный характер права отражает объективную потребность «охватить общим правилом повторяющиеся изо дня в день акты производства, распределения и обмена продуктов и позаботиться о том, чтобы отдельный человек подчинился общим условиям производства и обмена» (К. Маркс). «Нормативность, – совершенно правильно пишет Г. В. Мальцев, – универсальное и глубинное качество права. Норма есть и в древнем обычае, и в современном законе».

Важнейшее свойство правовых норм состоит в том, что каждая из них есть установленное либо санкционированное государством общеобязательное правило поведения. Правовые нормы предписывают людям то поведение, которое требует от них государство и которому оно гарантирует необходимую защиту и поддержку.

Эти общие правила поведения рассчитаны не на какое-либо разовое, индивидуальное обстоятельство, а на систему, на целый ряд повторяющихся обстоятельств.

В юридической литературе преимущественным является подход, согласно которому под правом следует понимать систему (совокупность) норм – правил поведения общего характера. Вместе с тем выдвигаются и аргументы против нормативного понимания права; некоторые ученые предлагают более широкий подход к пониманию права.

Так, С. Ф. Кечекьян считал, что понимание права только как нормы, как приказа государственной власти, обеспеченного принуждением, ослабило внимание к другим весьма важным его аспектам: к правам и обязанностям граждан и коллективов, к их правовым связям – правоотношениям.

А. А. Пионтковский, полагая само собой разумеющимся, что внимательное изучение норм права является первейшей обязанностью юриста, тем не менее отмечает, что большинство юристов ограничивались изучением норм права, далеко не всегда сосредоточивая внимание на их осуществлении в правоотношениях. А. А. Пионтковский дает определение права, в котором охватываются и нормы, и правоотношения. Однако в этом определении, по мнению Я. Ф. Миколенко, упускается такое существенное проявление правовой формы, как правосознание, которое имеет очень важное значение как для формирования воли всего народа, в лице государственной власти, так и для формирования конкретных правоотношений.

На наш взгляд, нормативный характер права – это важнейший признак, позволяющий отличать право от правосознания, субъективного права и правоотношения.

Если согласиться с А. А. Пионтковским, С. Ф. Кечекьяном и включить в понятие права правоотношения или правосознание, как предлагает Я. Ф. Миколенко, то это означает придать поведению участников этих отношений такое же общеобязательное юридическое значение, как и самой норме права (О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородский).

Принижение реального значения нормативности права объективно мешает укреплению законности, поскольку, как отмечалось выше, если, например, включить в общее понятие права субъективное право гражданина (который «так решил», «так считает» и т. п.), то получится, что его действия и есть право, так как никакого объективного критерия для определения правомерности или неправомерности поведения у нас не будет. Таким же критерием является норма права – общее правило поведения, распространяемое на неограниченное число лиц и рассчитанное на неоднократное применение.

В наше время идее широкого понимания права отдают предпочтение Д. А. Керимов, В. А. Туманов, В. С. Нерсесянц, Г. В. Мальцев и др. Внимательный анализ их суждений позволяет сделать вывод, что в данной современной идее по-прежнему нет четкого различия между правом и юридической надстройкой; формами его реализации; системой права; правами человека. Все перечисленные соотношения тесны, неразрывны, взаимопроникающи, но в то же время далеко не идентичны.

Когда мы ведем речь о правовом отношении, то понимаем, что это особый, самостоятельный, отличный от правовой нормы элемент правовой надстройки с присущими только ему составляющими: субъективное право, юридическая обязанность, объект, юридический факт и т. д.

Когда речь идет о правовых идеях, принципах, правосознании, то это также тесно связанные с правом, но отличные от него явления, не только отражающиеся в праве, но и существующие самостоятельно, в виде правовой идеологии, правовой психологии, действующие до появления правовой нормы и продолжающие жить после ее отмены.

Соглашаясь с тем, что нормативное понимание права слишком узко, нельзя признать, что широкое его понимание более правильно, ибо оно есть суждение о правовых явлениях вообще, о действии права, его взаимосвязях или о правах человека. Такой подход создает весьма расплывчатое представление о праве, поскольку никакие самые высокие идеалы при всей их значимости сами по себе не могут заменить властного нормативного регулятора отношений между людьми (собственно, именно для этого и создавалось право), служить объективным критерием правомерности и неправомерности поступков людей. На практике мы видим, что, например, многие из естественных прав и свобод человека понимаются различными людьми по-разному, так как общество состоит из разных социальных слоев и групп населения, у каждой из которых, естественно, свое понимание этого понятия. Точно так же почти у каждого гражданина, акционера, собственника и т. д. имеется свое представление о справедливости, свой взгляд на пределы прав и свобод. В такой ситуации без объективного критерия, т. е. действующего позитивного права (закона, подзаконного акта), содержащего нормы права, трудно разрешить любой спор о праве субъекта, его правопритязаниях и обязанностях.

Для того чтобы постичь сущность права более глубоко, необходимо абстрагироваться от отдельного субъекта, отдельного участника правовых отношений, увидеть и отметить наиболее существенные, главные черты права, присущие ему как цельному феномену.

Следует признать важное значение субъективного права, тем более когда на этом акцентирует внимание Конституция РФ (ст. 2), но значение и понятие – это категории неравнозначные. Необходимо признать, что право – это система (совокупность) норм (правил поведения общего характера), которые:

а) выражают волю государства, соответствующую определенным экономическим, политическим и социальным условиям;
б) устанавливаются или санкционируются государством;
в) поддерживаются в случаях несоблюдения принудительно силой государства;
г) воздействуют на общественные отношения в целях закрепления правопорядка (системы отношений), выгодных всему обществу либо политическим силам, осуществляющим государственную власть.

Следует сделать оговорку, что сказанное относится к позитивному (положительному, письменно оформленному, действующему и т. п.) праву. Нельзя не признать важность наличия определенных прав и свобод, относящихся к естественным правам и свободам человека, т. е. к правам, принадлежащим человеку от рождения и существующим объективно, независимо от закрепления (или незакрепления) их в положительном (писаном) праве. Эти права не нуждаются в государственном признании, хотя их подтверждение и защита – первейшая обязанность любого государства, претендующего на статус демократического. Это права человека на жизнь, имя, честь, достоинство, собственность, выбор места жительства, а также свободу передвижения, свободу мысли, вероисповедания.

В перечисленных правах и свободах концентрируются наиболее ценные, наиболее высоконравственные требования человека к государству, обществу, другим гражданам, обязанным изначально признавать и уважать эти права. Однако, во-первых, гарантии этих прав неизмеримо усиливаются, когда признаются государством, т. е. они объективно тянутся к государству; во-вторых, нормативное определение права не умаляет и не принижает значения перечисленных естественных прав человека.

В данном случае речь идет о конкретных правах человека, а не о праве как особом социальном феномене, который, кстати, также считается инструментом выражения идеи справедливости и свободы. Если в определении права нет упоминания о естественных правах человека, это не означает, что они игнорируются, не признаются и поэтому определение – неверно. Справедливо то, что служит благу человека, не ущемляет права других людей, не наносит вреда обществу и т. п. (В. К. Бабаев). Чем же нормативный подход к праву мешает утверждению справедливости? Если норма права, изданная государством, закрепляет, расширяет и гарантирует права и свободы граждан, определяет ответственность за нарушения, то тем самым она служит и естественным правам человека.

Позитивное право, его важнейшие качества определяются тем, что оно живет и действует в самой жизни, в реальной действительности (Г. В. Мальцев). Его существо состоит в том, что оно может реально оказывать воздействие как на отдельного человека, так и на все общество. «Даже самое жалкое позитивное право здесь превосходит самое великолепное идеальное право» (К. Бергбом).

Вот почему нельзя противопоставлять до бесконечности естественные права человека и нормативное понимание права, нельзя путать «права» и «право».

Наличие у права специфической формы выражения. Государственная воля, чтобы считаться правом, должна быть оформлена в качестве правового веления. Его нельзя объявить в виде заявления, программы, обращения и т. п. В подобных документах сообщается о намерениях, пожеланиях, стремлениях и т. д. Для права исторической практикой выработаны свои, специфические формы существования. Это санкционирование государством обычаев, административный или судебный прецедент, нормативный акт, изданный компетентными органами, договор, заключаемый между сторонами.

Наиболее распространенной формой закрепления государственной воли в качестве права является законодательство. Иногда право отождествляют с законом. Это не совсем правильно. Закон – важнейшая форма права, но лишь одна из форм его существования.

Правовые идеи, устремления, государственное волеизъявление воплощаются в различных формах, приобретая качество права. Возникновение той или иной формы права связано с историческими условиями становления позитивного права, с национальными традициями, правовой психологией и идеологией народа.

Системность права. В любом современном государстве право должно представлять собой согласованную, непротиворечивую, взаимообусловливаемую систему. Между уже действующими правовыми нормами и новыми нормативными актами должна быть необходимая согласованность, преемственность, иначе право будет не регулировать отношения в обществе, а напротив, порождать противоречия и конфликты. Истории известно много случаев разрушения существовавшей системы права и создания на пустом (или почти пустом) месте новой правовой системы (революции, контрреволюции, резкая смена политического курса и т. п.). Эти процессы всегда сопровождались разрушением правовых традиций, появлением правового романтизма, усилением правового нигилизма, что отрицательно сказывалось на правопорядке, сопровождалось нарушением прав и свобод граждан, неуважением к ним.

В результате требовались десятилетия, чтобы наладить должное взаимодействие внутри права, восстановить именно его системность, которая является достаточно сильным стабилизирующим качеством во всех отношениях. Системообразующие связи в праве – важнейший, имманентный его признак, обязательный атрибут законотворческого процесса. Законодатель, не способный соблюдать требование системности в праве, обречен на неэффективное правотворчество.

Формальная определенность права. Этот признак придает известную четкость, ясность, однозначность устанавливаемым правовым предписаниям, следовательно, и самому праву. Право предстает как формальный масштаб, одинаково равный для всех участников регулируемых отношений. В правовых установлениях определены границы поведения каждого из субъектов права (государства, организации, должностного лица, гражданина, иностранца, лица без гражданства), закреплены их права и обязанности, т. е. вид и мера возможного и должного поведения. Данный признак тем отчетливее проявляется в праве, чем сильнее, глубже освоил законодатель законодательную технику, чем четче он формулирует правовые предписания, которые должны быть ясными для всех участников регулируемых отношений. Этим самым право более эффективно выполняет задачу формального регулятора общественных отношений. Не случайно право иногда определяется как «формальная свобода». Благодаря формальной определенности правовых предписаний субъекты права знают предоставленные им права, в рамках которых они могут действовать, могут требовать необходимых действий от других субъектов права, имеют возможность реализовать свои права и обязанности.

Выше говорилось, что термин «право» многозначен, он употребляется в различных смыслах и значениях. Однако наиболее известны и распространены такие значения права, как право в объективном смысле (объективное право) и право в субъективном смысле (субъективное право). Не следует считать, что указанное различие чисто теоретическое или является следствием недоговоренности юристов между собой. За этими различиями стоят совершенно определенные жизненные реалии, в которых право проявляется как содержательное и сложное понятие.

Объективное право – это система действующих в государстве общеобязательных правил (норм), содержащихся в законах и подзаконных актах, норм, вытекающих из общепризнанных правил и принципов международных актов и договоров. Это право действует независимо от волеизъявления, желания, нежелания конкретных людей и потому объективно по отношению к их воле и сознанию. Человек, родившись в государстве или принимая гражданство определенного государства, как бы получает уже готовую действующую систему общеобязательных правил (норм), которые обязан будет выполнять и которые предоставляют ему определенные возможности для деятельности в этом государстве. Вот почему право именуется объективным.

Нормы, содержащиеся в действующей системе права, формальны, устанавливают определенные общие требования к субъектам права, наделяют их правами и обязанностями, имеют общеобязательный характер.

Когда идет речь о праве в субъективном смысле, то имеется в виду право, которое принадлежит конкретному лицу (физическому или юридическому). Не случайно Р. Иеринг предлагал называть такое право конкретным, а право в объективном смысле – общим, абстрактным.

Право в субъективном смысле – это субъективное право гражданина, иностранца, лица без гражданства. Это, по общему признанию, вид и мера возможного поведения, действия, притязания лица, основанных на принадлежащем ему праве. Это личное, индивидуальное право человека, которым он может пользоваться, т. е. реализовать его в своих интересах или отказаться от его реализации и т. п. Субъективное право – это принадлежащее конкретному лицу правомочие, основанное на объективном праве. В этом смысле оно не самовольное, самопровозглашенное право, а гарантированное системой государственно-правовых средств дозволенное действие, притязание, разрешенное требование, законный поступок.

Смысл разграничения права на объективное и субъективное заключается в том, что объективное фактически реализуется через субъективное право, т. е. объективное и субъективное право находятся в неразрывном диалектическом единстве, существование их друг без друга невозможно (Н. И. Матузов).

Таким образом, право в объективном смысле (позитивное право) – это система выражающих государственную волю общеобязательных правил (норм), направленных на регулирование общественных отношений и охраняемых в случае нарушения силой государственного аппарата.

Без государственной поддержки, без необходимости в случае несоблюдения установленного правила поведения прибегнуть к его государственной защите право потеряло бы свое самое главное качество – быть объективно необходимым обществу регулятором общественных отношений, инструментом поддержания справедливости, законности и порядка.

Сущность и содержание права

Сущность права. Вопрос о сущности права – это один из коренных, главных, наиболее важных в учении о праве, тем более что сущность права многоаспектна. Ответ на вопрос, почему так много книг посвящено сущности права (научных статей, разумеется, еще больше), достаточно ясен.

Помимо своей научной значимости, вопрос о сущности права имел до последнего времени большое политическое значение, поскольку в условиях идеологизированности юридической науки являлся одним из предметов принципиального политического спора между представителями социалистической юридической науки и так называемой буржуазной. Причем это не был схоластический спор. Это были действительно два принципиально противоположных подхода к понятию сущности права. Ведь «сущность» означает совокупность наиболее глубоких, устойчивых свойств предмета (в данном случае – права), определяющих его происхождение, характер и направление развития. Предметом дискуссии как раз и были причины возникновения права, его определение, роль в обществе, качественные признаки и т. п. Для одних право – это инструмент справедливости и свободы, средство защиты человека от власти, достояние человеческой культуры и разума, для других – классовый регулятор общественных отношений и только.

Справедливости ради необходимо отметить, что основным барьером на пути более свободного взгляда на сущность права для большинства советских и российских юристов в течение длительного времени был барьер идеологический.

Высказанное более ста лет назад К. Марксом и Ф. Энгельсом положение о сущности права периода раннего капитализма «... ваше право есть лишь возведенная в закон воля вашего класса» было правильным для своего времени. Однако это положение стало догмой на «все времена», хотя его авторы вряд ли на это рассчитывали.

Именно идеологизация юридической науки была основной причиной односторонней разработки сущности права, поскольку нельзя было отступить от классового подхода к сущности права, особенно если это касалось характеристики права западных стран.

Еще одной причиной недостаточно глубокого познания сущности права в недалеком прошлом было отсутствие преемственности в нашей юридической науке. Дореволюционная российская юридическая мысль была, по существу, игнорирована. Познание права шло без учета работ Н. М. Коркунова, С. А. Муромцева, Г. Ф. Шершеневича, Е. Н. Трубецкого, Л. И. Петражицкого, П. И. Новгородцева и др., а зачастую основывалось лишь на высказываниях К. Маркса и В. И. Ленина или исключительно на анализе работ классиков марксизма-ленинизма, что, безусловно, существенно обедняло нашу юридическую науку.

В настоящее время в арсенал источников познания права включены работы дореволюционных российских юристов, более доступными стали работы современных зарубежных авторов.

Многие мыслители, философы и юристы с древнейших времен пытались проанализировать и объяснить такие важные вопросы, как понятие, сущность, социальное назначение права. Причем у некоторых из них было много общего в понимании права, но были и совершенно противоположные оценки и определения.

К сожалению, противоречивость в подходах к пониманию сущности права, его назначения, роли в жизни общества и отдельного человека сохраняется и до настоящего времени.

Впрочем, такая противоречивость объяснима. Право – слишком значимая ценность для современного общества, для каждого человека; глубоко и сложно его влияние на жизнь государства, общества в целом каждого гражданина, поэтому оно не может иметь одно простое объяснение. Правильно пишет Г. В. Мальцев, что «право – грандиозный, неисчерпаемый для познания феномен». Глубоко прав профессор Н. М. Коркунов в том, что можно найти человека, который за всю свою жизнь не заинтересовался вопросами истории или естествознания. «Но прожить свой век, никогда не задаваясь вопросами права, дело совершенно немыслимое».

Значение права в международных и внутренних делах государств в последние годы не только не уменьшается, а значительно возрастает, не говоря уже о его значении для обеспечения прав и свобод человека и гражданина.

Во-первых, данная проблема является исходной, центральной в учении о праве, ее глубокое познание во многом предопределяет дальнейшее познание других вопросов теории права, а во-вторых, даже ранее известное науке непрерывно подвергается изменениям в связи с ростом знания, прогрессом общественного развития в целом. К. Маркс отмечал, что «категории так же мало являются вечными, как и те отношения, выражением которых они являются».

Не случайно во многих областях современной науки происходят острые дискуссии, касающиеся не только новых, но и давно сложившихся областей знания. Вполне естественно продолжающееся выяснение юридической наукой сущности права, поскольку она непрерывно развивается и обогащается.

Под сущностью права понимаются те внутренние и необходимые, общие и основные, главные и устойчивые черты, признаки и свойства правовых явлений, единство и взаимообусловленность которых определяют качественную специфику и закономерности развития права как самостоятельной субстанции.

Черты, свойства и признаки, составляющие сущность права, имманентны ему, неотделимы от него, необходимо находятся в нем. Постигнуть сущность – означает понять и правовые явления, понять, почему они именно таковы. Это методологическое требование состоит в том, что явления сущности должны быть проанализированы в общественных отношениях, в действии в качестве реального бытия права.

Хотя движение теоретической мысли от явления к сущности в основном совпадает с ее движением от сущности к явлению, нельзя считать, что исследование явлений права не обогатит представления о его сущности, которая уже была предметом научного анализа в качестве самостоятельной субстанции. Дело в том, что большинство исследователей сущности права сосредоточили внимание на одном ее важнейшем моменте – государственной воле (воле господствующего класса). Однако диалектический подход к познанию сущности права предполагает выяснение не только государственной воли вообще, но и других свойств и явлений, синтезируемых сущностью, – норм, функций и т. д.

Сущность права вообще не может быть раскрыта одной категорией, ее можно познать и выразить лишь с помощью системы категорий, воспроизводящих действительную природу и историю права.

Взаимосвязь и взаимопереход категорий друг в друга – это одно из основных требований диалектики. «Человеческие понятия не неподвижны, а вечно движутся, без этого они не отражают живой жизни» (В. И. Ленин).

Одним из недостатков в познании отечественного права как раз и являлось отсутствие соотносимости в подходе к выяснению категорий «сущность права» и «явление права». Категория «явление права» практически не исследовалась. Имелись работы по изучению взаимосвязей, как то: «содержание и форма права», «причина и следствие в праве» и т. д. Категория же «сущность права» длительное время была «одинока». Лишь с введением в методологический оборот парного по отношению к ней понятия «функция права» появилась возможность более глубокого ее познания.

«Категория "сущность права" выступает как фундаментальное понятие теории права, а система понятийных рядов теории права показывает, каким образом сущность права проявляется исторически, переходит в явление нормы и правоотношения, законности и правопорядка, приобретает формы различных государственных установлений, выступает в механизме правового регулирования».

А. М. Васильев не называет в числе категорий, в которых проявляется сущность права, категорию «функция права», вероятно, потому что в то время она не занимала должного места в отечественной юридической науке. В настоящее время этот недостаток, можно сказать, преодолен.

Сущность существует не как нечто единичное, абсолютное.

«Отдельное явление, вырванное из некоторой системы, условий, не содержит в себе никакой сущности». Оно существует не иначе как в той связи, которая ведет к общему. Каждое отдельное правовое явление может обнаруживать не всю сущность права, а ее отдельный момент, сторону, черту.

Анализ взаимосвязи экономики и права, например, должен охватывать влияние экономики на развитие права, экономические моменты в праве, чтобы в свою очередь показать роль права, значение законодательства для укрепления и развития экономики. Исследование политической роли права – это познание его политического содержания, политической направленности.

Однако «явление и сущность не есть нечто рядоположное.

Явление не лежит на сущности "поверх" нее, а есть сама опосредованная сущность, так же как и сущность реальна лишь как то, в чем и как она проявляется».

Рамки сущности – не раз и навсегда данные, не статичны, а динамичны и изменяются, развиваясь под воздействием различных причин, движущих сил. Соответственно изменяются и рамки сущности права, поскольку данная сущность, развиваясь, порождает новые связи, отношения, охватывая все более широкие явления. Задача теоретического исследования состоит в проникновении в эти новые связи и явления, в уяснении новых отношений. Этим самым обнаруживается богатство сущности права, что в первую очередь доказывается фактами позитивного социального значения, возникшими вследствие действия (влияния) права, а также новыми явлениями в самом праве, претерпевающем определенные изменения под действием развития, влияния тех или иных социальных факторов. Этот процесс обогащения, развития сущности права бесконечен, неисчерпаем и непрерывен. Точно так же должно быть не прекращаемо и ее познание, поэтому, исследуя сущность права, необходимо бесконечно углубляться от «явления к сущности, от сущности первого, так сказать, порядка, к сущности второго порядка и т. д. без конца».

Познание главного в сущности права – это достижение углубленной ступени познания права, его связей и проявлений. Это проникновение в его устойчивую и закономерную связь, в ее внутренний механизм.

Право представляет собой единство формы и содержания, сущности и явления. Следует учитывать, что одной из сторон сущности, воздействующей на общественные отношения, является функция права. Функция – это развертывание сущности права в общественных отношениях.

Категории «сущность права» и «явление права» различаются, по мнению Д. А. Керимова, в том, что сущность права выражает общие закономерности развития правовой действительности, а отдельные правовые явления выражают лишь специфические закономерности их развития; в сущности права представлены все основные, существенные, главные черты правовых явлений в их единстве, тогда как отдельные правовые явления содержат, кроме того, и неосновные, несущественные, неглавные черты; в сущность права входит нечто внутреннее, глубинное, необходимое, а явление права включает зачастую внешнее, поверхностное и даже случайное; сущность права устойчива, спокойна, постоянна, явление же более динамично, подвижно, изменчиво; сущность служит концентрированным выражением правовых явлений, а последние могут прямо и непосредственно выступать сами по себе.

Справедливо поставить вопрос: какова степень отражения явлениями права его сущности? Или: какова степень проявления сущности права в его явлениях?

Поскольку проявления права многозначны, различны, то и отражение ими сущности должно соответствовать их фактическому значению. Если в нормах права проявляется лишь частичка, момент сущности, то, например, в отрасли или функции права – достаточно широкая сторона сущности права, ее значительная часть.

О содержании права. Проблема содержания права интересует российскую правовую мысль уже давно. И. В. Михайловский в начале ХХ в. призывал уделить необходимое внимание исследованию содержания права. «Наша наука, – писал он, – не может ограничиться одними формальными признаками юридических норм. Поэтому мы должны приступить к изучению содержания юридических норм для выяснения внутренней природы, сущности права».

Однако если вопрос о сущности права исследовался болееменее усиленно, то познание содержания права давалось с трудом.

По этой причине, видимо, в юридической литературе появились скептические выводы относительно целесообразности познания содержания права. Так, профессор Г. Ф. Шершеневич утверждал, что вообще невозможно найти отличительный признак права в его содержании. «Поэтому, – писал он, – от содержания нужно обратиться к формальной стороне права».

В последующие десятилетия ученые, исследующие теорию права, неоднократно рассматривали проблему содержания права, но так и не пришли к единому выводу в его определении.

Н. Г. Александров содержанием права считал отражаемое им содержание общественных отношений и классовый волевой момент, заключающийся в нем.

С. Н. Братусь дал более развернутую характеристику содержания права, связывая его с экономическими потребностями общества, волей господствующего класса и т. д.

Д. А. Керимов предлагает считать содержанием права преобразованную в сознании законодателя совокупность факторов объективной реальности, вызвавшую необходимость принятия правовой нормы. Он считает фактическим содержанием права классово-волевое, государственно-волевое содержание, отраженное в правовой системе.

Г. А. Белов считает, что в содержание права входят принципы, нормы права и все другие общеобязательные установления, которые играют некоторую роль в правовом регулировании. Основу содержания, по его мнению, составляют принципы права. Если анализ сущности, пишет он, отвечает на вопрос, в интересах кого создано и функционирует право, то анализ содержания дает возможность установить, как конкретно отражены в праве реальные отношения.

В содержании права отражаются непосредственно те практические задачи правового регулирования, которые возникают перед обществом на конкретном этапе его развития.

Свой взгляд на содержание права высказали С. С. Алексеев, О. С. Иоффе, Л. С. Явич, В. А. Кучинский, Б. В. Шейндлин и другие авторы. Их анализ дается в работе Д. А. Керимова «Философские проблемы права» (Москва, 1972). Обращались к этой проблеме и исследователи формы права, поскольку, как следует из известного высказывания К. Маркса, «форма лишена всякой ценности, если она не есть форма содержания».

На наш взгляд, рассматривая проблему содержания права, следует учитывать, что она в конечном счете предопределяется глубинными процессами социально-экономического и общественного развития – типом производственных отношений, расстановкой классовых сил (противоборством, социальным компромиссом и т. п.), получающими отражение в праве в виде разнообразных правовых установлений.Если под сущностью предмета понимаются наиболее главные качества, определяющие его природу, то под содержанием понимается конкретное выражение сущности предмета, проявляющееся во всех его элементах, взаимодействующих друг с другом, а также и с окружающей средой (общественными условиями, в которых действует право).

Содержание права как конкретизированная обогащенная его сущность вбирает в себя процессы, связанные с его воздействием на общественные отношения.

В содержание права входит также предусмотренное его нормами возможное и должное поведение людей. Как вывод из этого, пишут авторы четырехтомного курса общей теории государства и права, надо признать, что в содержание права входит его регулятивная функция – воздействие на общественные отношения, осуществляемое путем воздействия на поведение людей. Здесь же отмечается, что в содержание права не следует включать абсолютно все материальные и идеологические отношения, определяющие возникновение и развитие права и взаимодействующие с ним.

Д. А. Керимов также отмечает правильность положения о содержании права как о конкретизированной обогащенной его сущности.

Конкретизация сущности права в его содержании, пишет он, состоит в том, что государственная воля получает строгую и четкую определенность в конкретных правовых правилах поведения.

Если рассматривать проблему содержания права не только с философских позиций, но и под юридическим углом зрения, приближающим нас не к содержанию вообще, а к юридическому содержанию, то напрашивается следующий вывод. В содержании права необходимо различать социальные, государственно-волевые и собственно-юридические моменты. Подобный структурный анализ необходим для более конкретного выяснения смысла категории «содержание права». Это различие помогает наблюдать процесс воплощения социального содержания в правовое. Социальное предопределяет государственно-волевое, что, в свою очередь, является собственно-юридическим. В социальном содержании главенствуют экономические и политические отношения и интересы, поскольку именно они в первую очередь обращены к государству и праву, именно им необходимы государственно-правовая поддержка и форма реализации. Экономические отношения каждого общества, писал Ф. Энгельс, проявляются прежде всего как интересы. Они создают (формируют) юридический мотив, преобразующийся в соответствующих условиях в право.

Известно, что вначале должен быть (и действительно есть) юридический мотив, вызванный интересом, затем появляется закон.

Следовательно, чтобы получить со стороны государства санкцию закона, экономические факты должны получить форму юридического мотива.

Таким образом, социальное и государственно-волевое содержание права очевидны. Юридическое содержание изначально – социальное, но прошедшее через государственно-волевые процедуры и закрепленное в правовом акте. Это не форма права, не нормативные акты, а экономические, политические и т. п. интересы, трансформированные правотворческими органами государства в качестве общеобязательных для всего общества. Из всего вышеизложенного следует, что содержанием права являются «бывшие» социальные интересы, впоследствии получившие юридическое значение.

Социальное содержание (экономическое, политическое, идеологическое) характеризует сам процесс наполнения им права, а государственно-волевое – это преобразование социального содержания через государственную волю. Далеко не каждое социальное явление, не каждый социальный интерес в чистом виде получает правовое закрепление, правовое оформление. Социальные потребности, отношения и интересы проходят процесс преобразования в право через государственную волю, становясь общеобязательными благодаря воле законодателя. Социальное содержание на этой стадии становится государственно-волевым, получает правовую форму. Уникальность правовой формы заключается в том, что она не играет для содержания решающей роли. Именно поэтому такие правовые формы, как договоры, акты нормотворчества, практически не меняются на всем протяжении функционирования права, а содержание права может меняться принципиально.

Собственно-юридическое содержание права – это юридически значимые интересы, действия, поступки субъектов права, совершаемые в рамках как общих, так и конкретных правоотношений. Собственно-юридическое содержание – это осуществляемое посредством права социальное содержание, т. е. экономические, политические и другие интересы, реализуемые субъектами права как правовые, юридически значимые.

Следовательно, можно сделать вывод, что сущностью права является выраженная в нем государственная воля; содержанием – закрепленные правом социальные интересы.

Социальное назначение права

История вопроса. Проблема социального назначения права привлекает внимание философов и юристов, пожалуй, с тех самых пор, как существует его философско-правовой анализ.

Демосфен видел социальное назначение права в установлении порядка, которому должны следовать все люди. Цицерон усматривал социальное назначение права в том, что оно предписывает необходимые действия и запрещает нежелательные.

Гуго Гроций считал, что назначение права состоит в выражении им моральных правил, в предписании справедливых действий.

Были и другие высказывания относительно социального назначения права.

Однако более пристальное внимание этим вопросам стали уделять только в начале ХХ в. Некоторые ученые (Л. Дюги, К. Реннер, Н. М. Коркунов, Л. И. Петражицкий и др.) обратили внимание на разнообразные социальные аспекты действия права. Появилась теория социальных функций права, суть которой заключалась в попытках объяснить общественную природу права, его социальную ценность, многосторонность действия, важность права для решения социальных задач.

Каждый из перечисленных авторов по-своему объяснял социальное назначение права. Порой они исходили из совершенно различных методологических и гносеологических позиций, но факт остается фактом: они указывали на осуществление правом социальных (общественных) функций, видя в них проявление как социальной природы, так и социального назначения права (более подробно об этом см. в главе «Функции права»).

Необходимо сказать, что проблема социального назначения права в последние десятилетия стала постоянной для представителей юридической науки как на Западе, так и в России. Одним из первых в советской юридической науке предпринял попытку дать определение социального назначения права профессор Н. Г. Александров.

«Социальное назначение права, – писал он, – состоит в том, чтобы установить такой порядок, который выражает общий интерес господствующего класса (в социалистическом обществе – всех трудящихся) и не зависит от личного произвола и субъективного усмотрения отдельных лиц».

Иное понимание социального назначения права высказала несколько позже Ю. Г. Ткаченко. «Социальным назначением права, – пишет она, – является организация общественных отношений в интересах господствующего класса (всего народа)».

В связи с исследованием социальной ценности права, выяснением эффективности правовых норм, определением социальных функций права наметился более разносторонний подход к пониманию его социального назначения. Однако, анализируя высказанные в литературе взгляды, нетрудно заметить, что и до настоящего времени не сложилась более или менее определенная теоретическая концепция этой проблемы; нередко смешиваются такие понятия, как социальное назначение и социальные задачи, решаемые правом; не проводится различие между социальным назначением и социальными результатами действия права и т. д.

Следует отметить, что если в научной литературе вопросам социального назначения права уделялось определенное внимание, то в учебной они практически не рассматривались. Пожалуй, одними из первых обратились к этому вопросу авторы Академического курса общей теории государства и права.

В указанном курсе содержатся заслуживающие внимания рассуждения относительно социального назначения права: право способно внести стабильность и упорядоченность в сложный клубок запутанных отношений и противоречивых интересов индивидов, их групп, классов и сословий; оно является, по существу, необходимой формой стабилизации и упорядоченности совместной жизни людей, принадлежащих к разным социальным группам (классовым, сословным, этническим, религиозным), каковы бы ни были различия между ними.

В данном суждении усматривается достаточно широкий подход к характеристике социального назначения права, по крайней мере, он не связывается жестко с классовыми интересами, что было характерно для многих авторов в недавнем прошлом. Причина одна – неразумная идеологизация советской юридической науки даже в тех вопросах, где классовые моменты можно было и не ставить во главу угла.

Понятие социального назначения права. В юридической литературе категория «социальное назначение права» используется в нескольких смыслах, например, для характеристики исторической миссии права, т. е. оценки значения права применительно к его прошлому или будущему. Под социальным назначением права иногда понимают его экономические, политические, идеологические и иные задачи; можно рассматривать его и с точки зрения конечных социальных результатов, т. е. в аспекте тех достижений в социальных отношениях, которые обусловлены реализацией правовых норм.

В связи с этим можно считать, что в самом общем плане право имеет своим социальным назначением закрепление важных, необходимых отношений, искоренение определенных негативных явлений из жизни общества, обеспечение нормальных условий для развития определенных отношений и создание условий для благоприятного развития новых, более прогрессивных видов общественных отношений.

Тем не менее в указанных смыслах анализируемая категория не исчерпывает себя полностью. Многозначность и различные уровни отражения ею правовой действительности дают основание использовать данную категорию в ином, более широком значении, позволяющем придать социальному назначению права большую самостоятельность, теоретическую и практическую ценность в аппарате юридической науки.

Нельзя не отметить, что наибольшая необходимость в использовании категории «социальное назначение права» обнаруживается при ее сравнительном анализе с социальным назначением государства, моралью, идеологией и другими составными частями надстройки. В данном случае довольно четко обозначается еще одно важное значение данной категории, характеризующее объективную предназначенность права выполнять специфически обособленную, качественно самостоятельную служебную роль, предопределяемую социальной необходимостью права на определенном историческом этапе развития общества. В этом качестве право не может быть заменено ни одним из перечисленных социальных феноменов. Именно данное обстоятельство позволяет утверждать, что социальное назначение права состоит прежде всего в регулировании отношений, связанных с производством, распределением и потреблением, с организацией общественного порядка, отвечающего интересам господствующего класса (в условиях существования антагонистических классов), общества в целом или определенной его части, а также в установлении и поддержании выгодной стоящим у власти политическим силам формы связи субъектов общественных отношений. Последнее заключается в возможности и необходимости решения определенных социально-экономических и общественно-политических задач юридическими средствами, существенно отличными от иных социальных регуляторов. Иначе, при наличии у общества разнообразных форм регулирования и охраны общественных отношений, теряет всякий смысл самостоятельность правовой формы регулирования.

Предназначенность права решать самостоятельные, отвечающие интересам стоящих у власти сил социальные задачи представляет собой важнейший конституирующий момент понятия «социальное назначение права». По этому качественному признаку можно отличать анализируемую категорию от близких к ней по смыслу понятий, таких как задача, роль, функция права. Например, во избежание отождествления социального назначения и задач, фактически решаемых правом в процессе его реализации, необходимо выяснить, ставилась ли заранее перед правом соответствующая социальная задача, стремился ли законодатель решить ее именно посредством права, наконец, явился ли данный результат следствием реализации социальной предназначенности права. Нередко мы имеем дело с фактически решаемыми правом задачами, точнее – с результатами, которые образуются параллельно с его собственно юридическим действием. К числу таковых можно отнести, например, информационное действие права, которое осуществляется попутно, в процессе выполнения правом своего основного предназначения регулятора общественных отношений, средства их охраны.

Предназначенность – это не второстепенная, попутная, а объективно необходимая направленность действия права, которая в конечном счете должна быть выражена в виде определенного социального результата (закрепление соответствующего вида общественных отношений, искоренение нежелательных явлений и т. п.). Иными словами, предназначенность содержит известный момент целенаправленности; ее источником выступает социальная потребность, а стержнем – воля, интерес политических сил, стоящих у власти, определяемый материальными условиями их существования.

Ранее уже отмечалось: «Подобно тому как у отдельного человека, для того чтобы он стал действовать, все побудительные силы, вызывающие его действия, неизбежно должны пройти через его голову, должны превратиться в побуждения его воли, точно так же и все потребности гражданского общества – независимо от того, какой класс в данное время господствует, – неизбежно проходят через волю государства, чтобы в форме законов получить всеобщее значение».

В приведенной цитате очень ясно указывается на диалектическую взаимосвязь потребностей общественного развития и формулируемого в соответствии с ними закона. Иными словами, праву, закону предшествует общественная потребность в нем, которая, безусловно, определяет и цель, и задачи закона, т. е. предопределяет его назначение.

Само назначение права формулируется, складывается из потребностей общественного развития, являясь продолжением этих потребностей, выраженным юридическим актом. В соответствии с потребностями и социальной необходимостью общества создаются законы, направленные на закрепление определенных отношений, их регулирование или охрану. Причем то или иное назначение закона выступает тем отчетливее и нагляднее, чем острее ощущается потребность (необходимость) именно в соответствующей его социальной роли – закрепить, защитить или направить развитие определенных общественных отношений.

Социальная необходимость урегулирования общественных и производственных процессов возникает уже на ранней ступени развития общества, еще до появления права, поскольку «урегулированность и порядок являются именно формой общественного упрочения данного способа производства и потому его относительной эмансипации от просто случая и просто произвола». Эта необходимость многократно возрастает в условиях появления государственной организации общества, когда существенно расширяется сфера отношений, которую стоящий у власти класс стремится охватить регулированием: форма осуществления господства, взаимоотношений личности и государства, обеспечение функционирования политических институтов и т. п. Право становится важнейшим инструментом координации действий различных субъектов общественных отношений. Однако его нормы, в отличие от других социальных норм, имея в течение многих веков в основном классовую природу, создаются и используются не для безотносительной координации деятельности людей; они направлены на организацию и регулирование отношений, выгодных прежде всего господствующим политическим силам.

Правовые нормы выступают в качестве требования, предъявляемого к соответствующим субъектам общественных отношений, совершать действия в первую очередь в интересах тех политических сил, выражением воли которых является право. Именно поэтому правовые нормы всегда, прямо или косвенно, направляются на охрану этих интересов, т. е. имеют наряду с регулятивным охранительное назначение. Регулирование и охрана общественных отношений юридическими средствами – вот то главное, в чем заключается социальное назначение права. Вместе с тем история свидетельствует, что в силу политических и социально-экономических причин каждый тип права призван решать только ему присущие задачи, направлен на достижение определенных целей, несвойственных другим историческим типам права. Необходимо различать всеобщее социальное назначение права, т. е. характерное для всех его исторических типов (регулирование и охрана общественных отношений), и типологическое, т. е. присущее праву одного исторического типа (например, идеологическая предназначенность социалистического права). В связи с этим можно считать, что в социальном назначении права интегрируются его цели и задачи; оно как бы очерчивает круг задач, которые должны решаться юридическими средствами, указывает цели, которые должны быть достигнуты посредством права.

Практическое значение указанных свойств анализируемой категории состоит в том, что при рассмотрении права в системе различных элементов надстройки его социальное назначение выступает одним из критериев, позволяющих четче ограничивать право от других ее частей, видеть его качественную самостоятельность.

Следует отметить, что трудности исследования проблемы социального назначения права обусловлены, в частности, тем, что категория «социальное назначение» ни в философской, ни в юридической литературе достаточно не разработана. Есть лишь определение понятий «социальное», «социальный», поэтому следует хотя бы кратко охарактеризовать понятие «социальное назначение».

Социологи и политологи, характеризуя общественную роль государства, права и других институтов социально-политической жизни, давно используют это понятие. Марксистская наука в большой степени руководствовалась категорическим высказыванием В. И. Ленина: «социальный – значит классовый». Это, бесспорно, преувеличение, но нельзя не учитывать, что при наличии классов в обществе многие социальные явления испытывают непосредственное или косвенное классовое влияние. Если же иметь в виду право, то оно не просто является частью надстройки, подверженной классовому влиянию, но во многом – следствие существования классов. Следовательно, в социальном назначении права классовое начало имело значительный вес по отношению ко всем остальным социальным моментам, поэтому когда право характеризовалось в качестве классового регулятора общественных отношений, то совершенно обоснованно на первое место выдвигалось самое существенное, самое главное его свойство – классовая природа.

Вместе с тем нельзя не учитывать, что понятие «классовое» не тождественно понятию «социальное». Это, в свою очередь, обусловливает различие в понятиях «классовое назначение» и «социальное назначение» права. «Социальное назначение права» – более широкое по смыслу понятие, но оно недостаточно для познания принципиальных свойств права, поскольку как бы растворяет в себе наиболее сущностное (а именно классовое) в праве. Учитывая только классовый фактор, невозможно всесторонне оценить социальную роль права, так как он, подчеркивая важнейшие аспекты предназначенности права, неполно характеризует все его возможности как особого социального феномена. История свидетельствует, что, будучи предназначенным решать классовые задачи, право активно взаимодействует и с другими социальными регуляторами (политикой, моралью, обычаями), решая совместно с ними общесоциальные задачи: регулирование общественных отношений, воспитание граждан в духе господствующей идеологии, охрана культурных ценностей и т. п. Как государство неизбежно выполняет определенный круг «общих дел», вытекающих из природы всякого общества, так и право, будучи классовым регулятором общественных отношений, неизбежно решает ряд общесоциальных задач, обусловленных его общественной природой.

Социальное назначение права. Современное право, приобретая ряд новых черт, отражающих особенности строительства демократического правового государства, безусловно, сохраняет наиболее устойчивые признаки, присущие ему как особому регулятору общественных отношений (нормативность, формальная определенность, обязательность). Сохраняет оно и свойственную всем предшествующим историческим типам права предназначенность регулировать и охранять общественные отношения в интересах властвующих политических сил. Однако нельзя не учитывать, что право в демократическом правовом государстве должно одновременно отражать интересы всех социальных слоев населения; в силу этого оно принципиально отличается от предшествующих типов права с точки зрения не только количественной, но и качественной.

Количественный момент отличия заключается в том, что право – это инструмент, выражающий интересы всего общества, а не одного класса, как это было ранее; качественное отличие – в том, что оно должно стать инструментом, в равной степени выражающим волю и интересы всех слоев населения. И это одно из самых заметных отличий права демократического от одноклассового (например, феодального). Именно поэтому в современном праве глубоко и всесторонне развиваются общесоциальные начала, ограниченные в других формациях в основном пределами интересов одного класса.

В нормах современного демократического права классовое назначение уступает место общечеловеческому. Эти нормы формулируются, вбирая в себя наиболее существенные человеческие ценности, учитывая многовековой опыт решения социальных проблем посредством нормативных регуляторов.

Однако особенность современного российского права состоит не только в том, что оно все больше и больше приобретает общесоциальное значение. Выше отмечалось, что категория «социальное назначение права» интегрирует в себе наряду с объективной предназначенностью права выполнять в обществе качественно самостоятельную роль регулятора общественных отношений еще и его предназначенность решать определенные социальные задачи на том или ином этапе развития. В связи с этим важно рассмотреть социальное назначение современного права применительно к решаемым им основным задачам.

Использование права в решении экономических задач предопределяется материальными условиями существования современного общества: наличием соответствующих разнообразных форм собственности, потребностями производства и регулирования рыночных отношений. Система рыночного хозяйства объективно требует тщательного и выверенного правового регулирования. Государство, активно используя правовые формы и методы, призвано обеспечивать необходимые условия развития рыночной экономики.

Действие экономических рыночных законов со всей очевидностью обусловливает необходимость различных организационных и правовых мер, направленных на обеспечение условий правильного формирования рыночных отношений, пропорционального развития всех экономических регионов страны. В решении этих задач важное место занимает обоснованное законодательное регулирование экономики, создание равных правовых условий для всех субъектов рыночных отношений. Причем первое место занимает финансовое, налоговое, таможенное законодательство, имеющее обязательное значение для всех и самым непосредственным образом воздействующее на развитие рыночной экономики. Принятые в последние годы нормативные законодательные акты свидетельствуют о тенденции уменьшения налогового бремени субъектов экономической деятельности, о поддержке отсталых регионов и всех товаропроизводителей. Опыт формирования рыночных отношений показывает, что роль права в становлении и развитии рыночной экономики будет и в дальнейшем неизменно увеличиваться. Это требует от юристов все более глубокого анализа проблем эффективности правового регулирования в условиях развития и становления рынка, поскольку еще многие вопросы остаются нерешенными.

Рост права в решении экономических задач связан также со значительным увеличением числа субъектов экономических отношений, ростом числа проблем, требующих правовой поддержки, необходимостью совершенствования всего рыночного механизма.

Огромное число акционерных обществ, финансовых, промышленных, строительных, транспортных и иных компаний, объектов федеральной и муниципальной собственности, собственности субъектов Федерации нуждается в эффективном регулировании взаимоотношений.

В современных условиях подлинный процесс демократизации государственной и общественной жизни органически связан с правом, закрепляющим основные институты демократии, обеспечивающим их юридические гарантии. Право выступает мерилом демократических свобод граждан во всех сферах политической и общественной жизни, своего рода гарантом их реализации. Практически вся процедурная сторона осуществления демократических установлений (институтов, прав и свобод граждан) обеспечивается соответствующими правовыми формами. Этим, в частности, объясняется необходимость активной законодательной работы, направленной на совершенствование деятельности органов власти, избирательной системы, на укрепление гарантий правового положения личности и т. д.

В настоящее время право закрепляет различные политические институты, отношения, сложившиеся по поводу осуществления государственной власти, а также юридически оформляет ее демократические принципы. Разумеется, право регулирует не всю систему политических и демократических взаимоотношений, а лишь ее часть, поддающуюся регулированию (например, отношения по поводу представительства различных партий, движений и народов в высших органах государственной власти и т. п.).

Предназначенность права регулировать политические отношения в правовом государстве необходимо рассматривать применительно к субъектам политической системы, которым присущ неравнозначный характер, поскольку среди них, как известно, имеются субъекты собственно политические (партии, нации, государство), а также относительно политические (организации, связанные с политикой косвенно). Отсюда неодинаковая предназначенность права для регулирования отношений, вытекающих из различной значимости субъектов политической системы. Если в первом случае без права немыслима деятельность государства, сотрудничество наций и политических движений, то во втором – право выполняет сопутствующую, вспомогательную роль как средство социально-политической координации, используемое государственной властью. Выяснять политическую перспективу права необходимо в первую очередь применительно к непосредственным субъектам политических отношений, составляющим их ядро, основу и движущую силу, – партиям, политическим силам, нациям, государству.

При этом следует отметить, что регулирование отношений по поводу государственной власти, совершенствование социальной структуры общества, решение национальных проблем и т. п. не может протекать в жестких формах и осуществляться императивными методами, характерными для других видов регулирования общественных отношений. В силу этого сложилась особая форма регулирования социально-политических отношений – конституционная.

В демократических государствах основным юридическим актом, отражающим и регулирующим взаимоотношения классов, является конституция – основной закон государства. Несколько перефразируя известное высказывание В. И. Ленина, можно сказать, что сущность конституции заключается в том, что основные законы государства вообще и законы, касающиеся избирательного права в представительные учреждения, их компетенции и пр., выражают действительное соотношение сил в политической борьбе.

Назначение права применительно к решению политических задач играет и будет играть важную роль, поскольку регулирование отношений между нациями и народностями – это регулирование отношений политических, да и само право есть инструмент политики. Задача права – обеспечить справедливые демократические отношения между федеральной и региональной властью в решении национальных вопросов.

Социальное назначение права можно рассматривать и в более узком смысле, имея в виду решение посредством права собственно социальных задач: воздействие на развитие науки, культуры, здравоохранения, пенсионного обеспечения, социального страхования и т. п.

Демократическое правовое государство должно быть государством социальным, что предполагает широкий объем правового регулирования социальной сферы, укрепление гарантий прав личности в части получения различных социальных услуг. Это подтверждается положением ст. 7 Конституции РФ, в которой провозглашается, что «Российская Федерация – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». Наличие достаточно разветвленного комплекса правовых мер, направленных на решение собственно социальных задач, дает основание говорить о сложившемся направлении правового воздействия на соответствующую сферу общественной жизни и выделить у права самостоятельную функцию.

Социальная функция права, как и социальная функция государства, предопределяется социально-экономическими условиями развития общественных отношений. На начальном этапе возникновения государства и права она не проявлялась с достаточной очевидностью, не имела своего собственного места в системе его функций. Законодательные акты, направленные на регулирование отношений в сфере социальных услуг, обычно включались в структуру экономической, политической и других функций права.

По мере совершенствования социального законодательства (пенсионного, о здравоохранении, о труде), усиления влияния права на собственно социальные отношения, по мере расширения социальных услуг, регулируемых правом, правовое воздействие укреплялось, приобретая все более и более заметные черты, отделяясь от функций, которые ранее «вбирали» его в себя, и в конечном счете приобрело значение самостоятельного направления.

Социальное назначение права наглядно обнаруживается и в активном формировании комплекса правовых мер, направленных на охрану природы. В настоящее время это воздействие права характеризуется наличием нескольких самостоятельных институтов и отраслей. Природоохранительные нормы есть практически во всех отраслях права. В Конституции РФ также содержатся правовые установления, имеющие принципиальное значение для дальнейшего совершенствования форм и методов правовой охраны природы. Исходя из тенденции развития природоохранного законодательства, возрастающей ценности природы для человека, важности рационального использования обществом природных ресурсов, можно предположить дальнейшее развитие данного направления воздействия права и активное осуществление правом природоохранительной (экологической) функции как одной из форм реализации его социального назначения.

Рассмотрение социального назначения права требует широкого социологического анализа многих правовых явлений за пределами правового регулирования, ибо здесь речь идет о предназначенности права, о его задачах, результатах воздействия права на общественные отношения, об эффективности (либо неэффективности) правовых предписаний, о тех изменениях, которые произошли благодаря использованию права как инструмента социального управления, и т. д. Закрепление общественных отношений, обеспечение условий их нормального развития, искоренение из жизни общества всего отрицательного, нейтрализация нежелательных и чуждых ему явлений, содействие становлению новых – вот общий перечень основных показателей реализации социального назначения права.

Говоря иными словами, познание социального назначения права предполагает выяснение не столько внутренней его структуры, сколько функциональной, а также тех социальных результатов, к которым в конечном счете привело действие нормы, института, отрасли либо системы права в целом. Здесь невозможно обойтись без социологических характеристик, позволяющих оценивать действие права в реальных общественных отношениях.

Разумеется, нельзя преувеличивать возможности права в решении социальных задач, в чем данная проблема смыкается с более широкой проблемой научного руководства обществом, где право используется в качестве одного из важных инструментов социального контроля.

В современном обществе право призвано способствовать внедрению и утверждению всего нового, передового, лучшего в экономике, политических отношениях, сознании людей, т. е. не только фиксировать, закреплять сложившиеся отношения, а влиять на создание новых.

«Не тот закон хорош, который хорошо написан, а тот, который сумел уловить пульс общественной жизни, который не мешает отваливаться отмирающим отношениям и способствует здоровому росту возникающих» (М. И. Калинин). Неверна оценка права лишь как некоего регистратора событий, роль которого состоит в пассивном обслуживании развивающихся общественных отношений.

Например, Ф. Д. Корнилов утверждал, что «закон бессилен установить или отменить развивающееся правовое отношение, как он бессилен создать какое-либо иное общественное отношение».

Юридическая наука в настоящее время преодолела подобное неверное понимание роли права в жизни общества, но вопрос о том, создает или не создает право новые общественные отношения, четкого ответа еще не имеет. Нередко упускаются из виду многообразие, качественное различие многих общественных отношений, на которые воздействует право. Необходимо обязательно учитывать, о каких общественных отношениях (материальных или идеологических) идет речь, какое место по отношению к ним (подчиненное или независимое) занимает право. Соответственно и ответ на вопрос, способно или не способно право создавать новые общественные отношения, не может быть однозначным.

Во-первых, само право есть продукт определенных общественных отношений и по отношению к некоторым из них (например, экономическим) оно вторично, а не первично. Во-вторых, имеются такие общественные отношения, с которыми право стоит на одном уровне в системе надстройки (например, нравственные). В-третьих, существуют общественные отношения, непосредственно связанные с правом. Таковыми являются отношения по реализации юридической ответственности, значительная часть процессуальных отношений и т. д.

История развития человеческой цивилизации наглядно демонстрирует, что государство в пределах своих объективных возможностей может устанавливать правила, не только закрепляющие существующие экономические, политические и иные социальные отношения, но и способствующие становлению новых отношений.

Разумеется, с помощью права могут быть установлены только такие новые общественные отношения, для которых созрели соответствующие условия, т. е. их вид, качественное своеобразие уже предопределены социально-экономической необходимостью, объективными законами развития общества. Это означает, что с помощью права следует пытаться создавать только те отношения, для которых имеются соответствующие условия и которые способны подвергаться эффективному регулированию.

В связи с этим важно различать три аспекта реализации социального назначения права:

• возможность направлять развитие общественных отношений;
• возможность обеспечивать условия развития общественных отношений;
• возможность (способность) права создавать новые виды отношений.

Руководствуясь диалектико-материалистическим методом, следует исходить из того, что право в пределах социальной возможности в состоянии создавать только такие новые виды общественных отношений, для которых оно выступает основным источником, движущей (толчковой) силой. Такие отношения можно назвать внутренними (внутриправовыми), они являются результатом собственных закономерностей развития права. Как уже говорилось, прежде всего это процессуальные отношения.

Способность же права направлять развитие общественных отношений, обеспечивая условия для их благополучного развития, значительно больше. В данном случае право не выступает точкой отсчета, началом возникающих новых общественных отношений, а подключается к другим движущим социальным силам и источникам в качестве содействующего фактора развития, стимулируя тот или иной вид социальной деятельности людей, запрещая то или иное поведение. Соответственно этому существуют адекватные методы правового регулирования – поощрительный, запрещающий, дозволяющий и т. п.