Ответственность за совершение преступлений в период вооруженных конфликтов

Причины соблюдения международного гуманитарного права

Назначение любой правовой нормы заключается в воздействии на поведение людей. Каждая норма является приказом: делай то, не делай это. Такие инструкции или запреты, другими словами - нормы поведения - должны проводиться в жизнь. Для норм гуманитарного права это так же справедливо, как и для национального законодательства, например, для уголовного кодекса или правил дорожного движения. Тот факт, что в отношении международного гуманитарного права это правило касается в первую очередь суверенных государств, не меняет существа вопроса: норма налагает обязанности.

Основное различие между внутренним законодательством и международным правом проявляется именно на уровне его соблюдения, иными словами, в том, как контролируется его применение и пресекаются нарушения. Если государство имеет механизмы для проведения законов в жизнь на своей территории (суды, полицию и т. д.), то международное сообщество состоит, с одной стороны, из большого числа отдельных государств, а с другой - из международных организаций, как, например, ООН. Все вместе они несут ответственность за соблюдение международного гуманитарного права. Однако в их распоряжении имеются ограниченные средства осуществления своих полномочий.

Соблюдается ли вообще гуманитарное право? Если верить СМИ, то дела с уважением права очень плохи. Существующий печальный опыт ведения вооруженных конфликтов свидетельствует о массовых преступлениях, совершаемых его участниками. Но, тем не менее, ведь каждый раз, когда кто-то оказывает помощь раненому противнику, каждый раз, когда должным образом обращаются с пленным или щадят гражданское население во время военных действий, соблюдаются нормы гуманитарного права. Такое уважение закона становится обычным делом и его часто считают само собой разумеющимся, как, впрочем, и должно быть.

Гуманитарное право соблюдается не только потому, что этого требуют договоры между государствами, внутреннее уголовное право и военные приказы, но также и в силу других причин, не имеющих прямого отношения к праву. Помимо правовых ограничений есть, безусловно, и другие факторы, которые влияют на действия вооруженных сил, полицейских служб и других органов государственной власти.

К таковым относится учет реальностей политического характера. Например, поскольку сторона, участвующая в конфликте, понимает, что если ее вооруженные силы будут нарушать гуманитарное право, то таким же образом будет поступать и другая сторона, она будет соблюдать законность в своих же интересах для того, чтобы оградить от насилия своих граждан.

Соблюдение гуманитарного права на практике в большей степени исходит из предположений, основанных на идее взаимности. На языке политики это означает, что любая из участвующих в конфликте сторон будет выполнять свои обязательства, потому что - и до тех пор, пока - она рассчитывает, что так же будет действовать и другая сторона.

Несмотря на то что уважение гуманитарного права носит обязательный характер, а отсутствие взаимности ни в коем случае не может служить оправданием его нарушения, соображения или ожидание обеими сторонами взаимности являются мощным стимулом его соблюдения.

Еще одним важным фактором, способствующим соблюдению гуманитарного права, является общественное мнение. Вряд ли какому-либо правительству нравится критика в СМИ, поэтому общественное мнение, как в своей стране, так и на международном уровне, может воздействовать на власти предержащие.

Но есть еще одно соображение, совершенно из другой области.

Военачальники прекрасно знают, что армия, занимающаяся грабежами и разбоем, мало чего стоит с военной точки зрения.

Другими словами, уважение гуманитарного права есть элемент дисциплины, являющейся главной составляющей боеспособности воинской части. Проще говоря, соблюдение международного гуманитарного права - не просто обременительная обязанность, оно, безусловно, отвечает интересам командования вооруженных сил.

Гуманитарное право должно выдержать испытание практикой, иначе в нем нет смысла. На успех можно рассчитывать в том случае, если правила, которые должны соблюдаться, будут учитывать не только гуманитарные цели, но и военные требования.

Международное гуманитарное право предназначено не для того, чтобы сделать войну невозможной, а для того, чтобы поставить ее в определенные рамки. Право в его сегодняшнем виде, как оно кодифицировано в Женевских конвенциях и двух Дополнительных протоколах, принимает во внимание военные соображения, а принятие большинством государств договоров Женевского права служит подтверждением этого.

«Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются при любых обстоятельствах соблюдать и заставлять соблюдать настоящую Конвенцию/Протокол», - так гласит общая ст. 1 для четырех Женевских конвенций и Протокола № 1. Для простоты понимания, вытекающие отсюда обязательства могут быть классифицированы следующим образом:

• обязательства, которые должны выполняться вне зависимости от наличия состояния конфликта;
• обязанности, которые должны выполнять стороны, находящиеся в конфликте, в случае вооруженного конфликта;
• санкции в случае нарушения обязательств по гуманитарному праву;
• роль третьих стран, не вовлеченных в конфликт: понятие коллективной ответственности за соблюдение международного гуманитарного права.

Для того чтобы обеспечить выполнение обязательств по гуманитарному праву в случае военной конфронтации, необходимо еще в мирное время создать для этого условия. Следовательно, военная готовность предполагает способность проводить военные операции, соблюдая ограничения, налагаемые международным гуманитарным правом. Поэтому все органы власти и лица, имеющие отношение к выполнению Женевских конвенций и Дополнительных протоколов, должны иметь подготовку, соответствующую своим обязанностям.

Для того чтобы обеспечить соблюдение гуманитарного права, надлежит осуществить следующие мероприятия:

- ввести в действие соответствующие законы, постановления и другие предписания. Начать следует с правовых норм, предусматривающих ответственность за нарушение Женевских конвенций и Дополнительного протокола. В национальных законодательствах или в дисциплинарных уставах вооруженных сил должны быть перечислены запрещенные действия, а также указаны наказания за нарушения. Кроме этого, должны быть назначены должностные лица, осуществляющие уголовное преследование, и суды;

- провести обучение в вооруженных силах. Международное гуманитарное право может соблюдаться только людьми, знающими его. Это может показаться провозглашением общеизвестной истины, тем не менее она очень часто игнорируется.

Поэтому исключительно важно иметь руководства, инструкции и учебные пособия для обучения военнослужащих. Тексты международных конвенций должны быть изложены на языке той группы людей, которую собираются обучать. Это подразумевает также, что гуманитарное право должно быть таким образом включено в процесс обучения, чтобы его соблюдение стало второй натурой, естественной реакцией на ситуацию.

Соответствующие методики должны обеспечить полноценное обучение, которое даст возможность выполнить наиболее важные обязанности. Лица, участвующие в боевых действиях, должны не только знать, как обращаться с оружием, но и четко представлять себе, в каких случаях можно, а в каких нельзя его использовать.

Объем необходимых знаний зависит от звания и занимаемой должности каждого конкретного лица из состава вооруженных сил.

В то время как рядовые участники боевых действий должны твердо усвоить несколько просто сформулированных основных правил (например, как вести себя по отношению к сдающемуся противнику или к гражданскому лицу), то те, кто в тылу, имеет дело с пленными, должны знать гораздо больше. То же самое относиться и к гражданским лицам, которые по долгу службы имеют какое-либо отношение к выполнению международного гуманитарного права: например, членам правительства и других государственных органов, государственным служащим и судьям.

Очень большое значение имеет официальное распространение знаний по гуманитарному праву в мирное время, что является предпосылкой уважения его норм во время войны.

Международно-правовая ответственность государств за действия в нарушение норм международного гуманитарного права

Важнейшей особенностью международно-правовой ответственности за нарушение норм международного гуманитарного права является то, что она распространяется на два вида субъектов: на государства, признанные виновными в несоблюдении положений норм международного гуманитарного права, и на физических лиц, совершивших непосредственные нарушения этих норм.

Причем физические лица несут ответственность за нарушение норм гуманитарного права как на международном, так и на национальном уровне.

Нарушение международного гуманитарного права военнослужащими вооруженных сил государства влечет за собой ответственность этого государства по международному праву.

Это значит, что государство должно нести ответственность перед потерпевшим государством за последствия всех без исключения противоправных действий каждого военнослужащего его вооруженных сил. Государство-нарушитель должно восстановить законность и, при необходимости, возместить потерпевшему государству причиненные убытки.

Институт ответственности в классическом международном праве известен уже давно.

В прошлом ответственность государства сводилась к обязанности возместить ущерб, причиняемый его враждебными действиями в отношении личности или имущества иностранцев. Кроме того, в отношении такого государства возможны были ответные меры - репрессалии. Под репрессалиями понимаются запрещенные в обычное время неправомерные действия одного из государств, прибегать к которым разрешается в определенных случаях при условии, что их цель - положить конец противоправным действиям противника и заставить его действовать в соответствии с правом. Репрессалии должны прекращаться, как только прекращаются нарушения.

Существовавший ранее институт международно-правовой ответственности не использовал такие понятие современной международно-правовой ответственности, как «агрессия», «права человека», «ответственность за войну». Поэтому институт ответственности в международном праве был в основном обычным правом, основывающемся на применении обычно-правовых норм, сложившихся на базе президентов и судебных решений.

Сегодня под международно-правовой ответственностью государств понимаются меры принуждения, применяемые к государству, совершившему нарушения норм международного права со стороны отдельного государства или мирового сообщества в целом, связанные с претерпеванием виновным государством определенных лишений организационного или материального характера.

Государство несет ответственность как за собственные действия, связанные с нарушением норм международного права, так и за соответствующие действия своих должностных лиц, перед потерпевшим государством и в целом перед мировым сообществом, в зависимости от характера совершенного правонарушения (например, акт агрессии - это совершение правонарушения против конкретного государства, подвергшегося агрессии; преступления геноцида или апартеида - это преступления в целом перед мировым сообществом).

В зависимости от совершенного нарушения международных норм, выделяются следующие виды международно-правовой ответственности: политическая и материальная ответственность государств.

Политическая ответственность реализуется в форме предоставления удовлетворения пострадавшему государству, проявляющему, например, в заявлении о прекращении противоправных действий и их неповторении в будущем, выражении сожаления и извинения, наказания конкретных граждан или должностных лиц, виновных в совершении международного правонарушения и т. д.

Материальная ответственность государства состоит в возмещении причиненного неправомерными действиями ущерба конкретному государству в различных формах.

В случае совершения государством международного преступления по международному праву и отказа возмещать потерпевшему государству причиненный ущерб, наступает особая форма международно-правовой ответственности, выражающаяся в применении международных санкций в отношении государства нарушителя, т. е. принудительных мер, направленных на восстановление нарушенного этим государством прав конкретных субъектов международного права.

В зависимости от тяжести международного преступления, санкции могут проявляться в политической, экономической, культурной сферах и носить как всеобщий, так и региональный характер.

В соответствии с гл. VII Устава ООН «Действия в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии», особо тяжкие международные преступления, совершаемые государствами, влекут за собой применение к ним военных санкций со стороны международного сообщества.

В настоящее время в международном праве уже выработано понятие международное преступление, под которым понимается «международно-противоправное деяние, возникающее в результате нарушения государством международного обязательства, столь основополагающего для обеспечения жизненно важных интересов международного сообщества, так что его нарушение рассматривается как преступление перед международным сообществом в целом, составляет международное преступление».

Впервые основные составы преступлений по общему международному праву были определены Уставами Международных военных трибуналов, учрежденных после Второй мировой войны для уголовного преследования лиц, совершивших преступления во время войны (Нюрнбергским и Токийским).

Их всеобщее значение было подтверждено резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН 1946 и 1947 гг., а также с определенными уточнениями - Уставами Международных Трибуналов по бывшей Югославии и Руанде и Статутом международного уголовного суда.

В соответствии с ними, международные преступления подразделяются на преступления против мира; военные преступления; преступления против человечности.

Так, к преступлениям против мира относится «планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений. Или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий» (п. «а» ст. 6 Устава Международного трибунала).

Понятие агрессии впоследствии было уточнено в резолюции «Определение агрессии», принятой на XXIX сессии Генеральной Ассамблеи ООН 14 декабря 1974 г. В соответствии с этой резолюцией, «агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической неприкосновенности, или политической независимости другого государства, или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом ООН».

К военным преступлениям относятся нарушения законов или обычаев войны, среди которых:

• убийства, истязание или увод в рабство, или для других целей гражданского населения оккупированной территории;
• убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море;
• убийства заложников;
• ограбление общественной или частной собственности;
• бессмысленное разрушение городов или деревень;
• разорение, не оправданное необходимостью, и другие преступления (п. «б» ст. 6 Устава Международного Трибунала).

Понятие военного преступления впоследствии было дополнено Женевскими конвенциями от 12 августа 1949 г. Так, в соответствии с 1-й Женевской конвенцией, к военным преступлениям относятся также действия, совершенные в отношении раненых и больных в действующих армиях, а именно:

1. посягательство на жизнь и физическую неприкосновенность, в частности, всякие виды убийства, увечья, жестокое обращение, пытки и истязания;
2. взятие заложников;
3. посягательство на человеческое достоинство, в частности, оскорбительное и унижающее обращение;
4. осуждение и применение наказания без предварительного судебного решения, вынесенного надлежащим образом учрежденным судом, при наличии необходимых судебных гарантий, признанных цивилизованными нациями (ст. 3).

Развитие научно-технического прогресса и связанное с ним естественное совершенствование оружия, используемого в условиях военных конфликтов, приводит к необходимости введения нормами международного права новых составов военных преступлений.

Решениями ООН и соответствующими конвенциями абсолютно запрещается производство и применение химического и биологического оружия. В отношении ядерного оружия действуют ограничение на его производство и применение.

К преступлениям против человечности относятся:

• убийства, истребление, порабощение людей;
• ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны, или преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам подлежат юрисдикции Трибунала, независимо от того, являлись ли эти действия нарушением внутреннего права страны, где они были совершены, или нет (п. «с» ст. 6 Устава Международного Трибунала).

Вскоре после Второй мировой войны выделен состав такого международного преступления против человечности, как геноцид.

С принятием Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него (9 декабря 1948 г.) «геноцид, независимо от того, совершается ли он в мирное или военное время, является международным преступлением, которое нарушает нормы международного права…» (ст. 1 Конвенции).

Под геноцидом понимаются действия, совершаемые с намерением уничтожить полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую, в т. ч.: а) убийство членов такой группы; б) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы; в) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или ее частичное физическое уничтожение; г) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы; д) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую.

Лица, совершившие преступления геноцида «подлежат наказанию, независимо от того, являются ли они ответственными по Конституции Правителями, должностными или частными лицами» (ст. 4 Конвенции).

В соответствии с Конвенцией о пресечении апартеида и наказания за него от 30 ноября 1973 г., преступления апартеида также были отнесены к международным преступлениям против человечности.

Под апартеидом понимаются бесчеловечные акты, совершаемые с целью установления и поддержания господства одной расовой группы людей на какой-либо другой расовой группой и ее систематического угнетения: а) лишение члена или членов расовой группы или групп права на жизнь и свободу личности; б) умышленное создание для расовой группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на ее полное или частичное физическое уничтожение; в) различные меры законодательного характера, направленные на осуществление политики и практики расовой сегрегации и дискриминации; г) эксплуатация труда членов расовой группы и использование принудительного труда; д) преследование организаций и лиц, выступающих против апартеида (ст. 2 Конвенции).

Международное сообщество считает преступление против человечности и военные преступления настолько опасными, что соответствующей Конвенцией о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества от 26 ноября 1968 г. было признано возможным не применять к ним сроки давности, независимо от времени их совершения.

Статут Международного уголовного суда распространил неприменимость сроков давности на все преступления, подпадающие под юрисдикцию этого суда, а именно геноцид, преступления против человечности, военные преступления и преступления агрессии.

Кроме того, в условиях вооруженного конфликта существует возможность совершения одним из государств международного правонарушения, не являющегося международным преступлением.

В международном праве эти правонарушения называются международные деликты. Как правило, это неправомерные действия одного из государств, в результате которых другому государству наносится ущерб материального и нематериального характера. А нанесение ущерба государству является при всех обстоятельствах нарушением общепризнанных принципов и норм международного права, и запрещение нанесения ущерба является обычной нормой международного права, кроме специально оговоренных в международных соглашениях случаев в ходе вооруженных конфликтов. То есть, фактически, нанесение ущерба воюющей стороне в результате ведения боевых действий может служить основанием привлечения к международно-правовой ответственности государства, нанесшего ущерб.

Речь идет о нарушении принципа соразмерности, когда в результате применения оружия гражданскому населению или гражданским объектам наносится ущерб, непропорциональный военному эффекту.

В данном случае, при совершении государством международного правонарушения к нему могут быть применены прежде всего такие формы ответственности, как политическая, материальная или даже моральная, проявляющаяся в публичном извинении за совершенное действие высшими должностными лицами государства с обязанностью компенсировать причиненный ущерб.

В определенных случаях государство, причинившее ущерб материального и нематериального характера противоположной стороне в результате военных действий, в качестве оправданий может ссылаться на военную необходимость. Международное гуманитарное право использует это понятие, но при этом ссылка на военную необходимость как основание для освобождения от ответственности может иметь место только в оговоренных международными конвенциями и соглашениями случаях. При этом само государство должно доказать международному сообществу свою непричастность к нанесенному ущербу.

Каким образом потерпевшее государство получит компенсацию? Оно может заявить протест и потребовать, чтобы другая сторона воздержалась от дальнейших нарушений. Держава-покровительница также может оказать здесь содействие. В любом случае потерпевшее государство может потребовать провести расследование. Такое расследование, однако, требует согласия всех заинтересованных сторон и, в первую очередь, - обвиняемой стороны, чего еще никогда не удавалось получить.

В Протоколе № 1 содержится важное нововведение, основанное на идее посредничества третьей стороны - Международной комиссии по установлению фактов.

Международная комиссия по установлению фактов (далее - Комиссия), о которой говорится в ст. 90 Дополнительного протокола № 1, должна по получении просьбы о проведении расследования внести ясность в отношении случаев, о которых говориться как о серьезных нарушениях Конвенций и Протокола или об ином серьезном нарушении международного гуманитарного права.

Любое государство-участник Конвенций может во время ратификации Протокола № 1 или после этого заявить о своем признании (в силу самого факта) компетенции Комиссии. Комиссия была учреждена 25 июня 1991 г. после получения 20-го по счету заявления. За полтора года, т. е. к 31 декабря 1992 г., о признании компетенции Комиссии заявили еще 13 государств.

Иногда государство может признать компетенцию Комиссии именно для данного конкретного случая.

Комиссия состоит из 15 чел., «обладающих высокими моральными качествами и признанной беспристрастностью». Члены Комиссии назначаются подписавшими Протокол № 1 сторонами, которые признали компетенцию Комиссии.

Комиссия выполняет две функции:

1. расследует факты, которые, как предполагается, представляют собой серьезное нарушение;
2. предлагает сторонам свои услуги по восстановлению уважения к договорам гуманитарного права.

В задачу Комиссии не входит давать правовую оценку ситуации, т. е. говорить о законности или незаконности рассматриваемых действий. Несмотря на это ограничение, Комиссия, безусловно, вносит ценный вклад в дело защиты прав человека во время войны.

Потерпевшая сторона может обратиться с просьбой к МККК, чтобы тот, выполняя свою гуманитарную миссию, побудил противную сторону соблюдать нормы гуманитарного права. Она может также обратиться к ООН, а через нее - ко всему сообществу государств.

И, наконец, потерпевшая сторона может обратиться в Международный суд в Гааге, но только в том случае, если обвиняемая сторона признает компетенцию этого суда.

Как не должно действовать потерпевшее государство? Такое государство не может отказаться выполнять обязанности, вытекающие из гуманитарных конвенций, на том основании, что другая сторона грубо нарушила свои обязательства, хотя по международному договорному праву у него обычно такая возможность есть.

Обязательства, вытекающие из международного гуманитарного права, не обусловливаются взаимностью - они должны выполняться каждой договаривающейся стороной при всех обстоятельствах и без каких-либо условий.

Уголовно-правовая ответственность физических лиц за нарушение международного гуманитарного права

Возложение на государства ответственности за противоправные действия его должностных лиц, военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов и т. д. во время вооруженных конфликтов не освобождает последних от личной ответственности за совершенные действия. Международное гуманитарное право предусматривает индивидуальную уголовную ответственность за нарушение его норм. Эта ответственность распространяется на каждого человека, обязанного отвечать за свое поведение в условиях вооруженных конфликтов.

Особенность уголовно-правовой ответственности физических лиц за совершение преступлений во время вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера состоит в том, что существуют два уровня этой ответственности:

1) физическое лицо, совершившее преступление, несет юридическую ответственность в соответствии с национальным законодательством. Причем на этом уровне физическое лицо-участник вооруженного конфликта привлекается к уголовной ответственности, согласно уголовного законодательства страны, за любые преступления, совершенные в этих условиях;

2) в случае совершенного преступления, подпадающего под разряд международного, физическое лицо может нести ответственность как на национальном, так и на международном уровнях.

Первые Женевские и Гаагские конвенции, принятые в начале XX в., включая в себя ограничения воюющих сторон в средствах и методах ведения боевых действий, тем не менее не предусматривали конкретную юридическую ответственность физических лиц за совершение преступлений в этих условиях. Это в значительной мере снижало эффективность действия норм международного гуманитарного права, т. к. в конечном итоге военные действия ведутся конкретными людьми, издающими приказы и выполняющими их.

Грубые нарушения норм международного гуманитарного права, имевшие место со стороны Германии во время Первой мировой войны (в т. ч. применение химического оружия против войск союзников в 1918 г.), как, непосредственно, во время военных действий, так и по отношению к гражданскому населению на оккупируемых территориях, послужили основанием создания норм международного права, предусматривающих ответственность физических лиц за совершенны преступления в условиях войны.

В Версальском договоре был предусмотрен механизм привлечения лиц, виновных в совершении преступления во время Первой мировой войны, к уголовной ответственности. Этот механизм предусматривался ч. 7 Договора «Санкции» и включал в себя:

1) Специальный международный трибунал из представителей пяти союзных держав (США, Великобритании, Франции, Италии и Японии) для суда над бывшим германским императором Вильгельмом II, обвиняемого в высшем оскорблении международной морали и священной силы договоров;

2) военные суды государств, в юрисдикции которых входило рассмотрение дел о совершении преступных нарушений законов и обычаев войны, направленных против их граждан;

3) смешанные военные суды, состоящие из представителей нескольких заинтересованных государств по делам о военных преступлениях, затрагивающих одновременно их интересы.

Уже в годы этой войны в Великобритании, Бельгии, Франции и России были учреждены следственные комиссии для установления конкретных преступлений, совершенных во время военных действий, и после окончания Первой мировой войны, на основе норм Версальского договора, состоялись судебные процессы над отдельными германскими военнослужащими, виновными в нарушении норм международного права.

Тем не менее, действовавшие в то время нормы международного права, признававшие агрессивную войну преступлением (Устав Лиги Наций), провозглашавшие об отказе от войны как средстве разрешения межгосударственных противоречий (Парижский договор 1928 г. - «Пакт Бриана - Келлога») фактически не содержали норм, предусматривающих международную уголовно-правовую ответственность физических лиц за преступления, совершенные в условиях вооруженных конфликтов.

Чудовищные преступления, совершенные фашистами во время Второй мировой войны, привели к тому, что еще до ее окончания возник вопрос о наказании военных преступников и создании соответствующих законов, предусматривающих уголовную ответственность за нарушение норм гуманитарного права.

Решающее значение при этом имело учреждение Международного военного трибунала, в Уставе которого впервые в международно-правовой практике были введены составы международных преступлений.

Впервые в Уставе Международного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран была дана квалификация преступлений против мира, военных преступлений и преступлений против человечности как тягчайших военных преступлений, а также были определены принципы ответственности за совершение этих преступлений.

В ст. 6 Устава Международного военного трибунала конкретизировалось содержание ответственности физических лиц за преступления против мира, а именно, за планирование, подготовку, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров.

Принципы и нормы Нюрнбергского и Токийского военных трибуналов получили свое подтверждение и дальнейшее развитие в соответствующих резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН 3 (1) 1946 г. и 95 (1) 1947 г., международных Конвенциях (Конвенция о предупреждении геноцида и наказания за него 1948 г.; Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г.; Конвенция о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества 1968 г.; Дополнительные протоколы к Женевским конвенциям 1977 г.; Статут Международного трибунала по бывшей Югославии; Статут Международного трибунала по Руанде; Статут Международного уголовного суда).

В соответствии с этими документами, особенно серьезные правонарушения, совершенные во время вооруженных конфликтов, должны считаться уголовным преступлением.

К этим серьезным правонарушениям, являющимися основанием для привлечения индивида к международной уголовно-правовой ответственности, относятся преступления, подпадающие под разряд международных.

Женевские конвенции 1949 г. содержат одинаковые статьи «Пресечение злоупотреблений» (ст. 49-52 1-й Конвенции, ст. 50-53 2-й Конвенции, ст. 129-132 3-й Конвенции и ст. 146-149 4-й Конвенции 1949 г.), возлагающие обязанности на государства-членов Конвенций «ввести в действие законодательство, необходимое для обеспечения эффективных уголовных наказаний для лиц, совершивших или приказавших совершить те или иные серьезные нарушения настоящей Конвенции».

Государства также обязуются разыскивать виновных и привлекать их либо к собственному суду, либо выдавать их в соответствии с принципом: «aut dedere, aut punier» (в пер. с лат. - «либо выдай, либо накажи»). На них также возлагается обязательство принятия мер, «необходимых для пресечения всех иных действий, противоречащих положениям настоящей конвенции», не являющихся серьезными нарушениями.

К серьезным нарушениям относятся: преднамеренное убийство, пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты, преднамеренное причинение тяжелых страданий или серьезного увечья, нанесение ущерба здоровью, незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества, не вызываемые военной необходимостью.

Эти важные статьи подверглись дальнейшему развитию. В специальном разделе II «Пресечение нарушений конвенций и настоящего Протокола» Дополнительного Протокола № 1 к Женевским конвенциям список «серьезных нарушений» пополнился целым рядом действий, направленных «против лиц, находящихся во власти противной стороны и пользующихся защитой настоящего Протокола» (ст. 85 Протокола).

К числу этих нарушений относятся: «превращение гражданского населения в объект нападения; совершение нападения на установки или сооружения, содержащие опасные силы; вероломное использование отличительной эмблемы красного креста и красного полумесяца, и других защитных знаков; превращение необороняемых местностей и демилитаризованных зон в объект нападения» и т. д.

17 июля 1998 г. Международная конференция в Риме приняла Статут Международного уголовного суда, в основу которого легли основные положения Устава Международного трибунала 1945 г., Устава Токийского трибунала 1946 г., Уставов международных трибуналов по Югославии и Руанде, а также различных международных конвенций и соглашений.

В соответствии со ст. 5, к преступлениям, относящимся к юрисдикции Международного уголовного суда, относятся:

1. преступления геноцида (ст. 6 Статута);
2. преступления против человечности (ст. 7 Статута);
3. военные преступления (ст. 8 Статута);
4. преступления агрессии (ст. 9 Статута).

При этом к международной уголовно-правовой ответственности привлекаются физические лица, которые:

• совершают такие преступления индивидуально, совместно с другим лицом или через другое лицо, независимо от того, подлежит ли это другое лицо уголовной ответственности;
• приказывают, подстрекают или побуждают совершить такое преступление, если это преступление совершается или если имеет место покушение на это преступление;
• с целью облегчить совершение такого преступления - пособничают, подстрекают или каким-либо иным образом содействуют его совершению или покушению на него, включая предоставление средств для его совершения;
• любым другим образом способствуют совершению или покушению на совершение такого преступления группой лиц, действующих с общей целью;
• в отношении преступлений геноцида, прямо и публично подстрекают других к совершению геноцида (ст. 25 Статута).

Свои функции Суд может осуществлять на территории любого государства-участника Статута, но и он не подменяет уголовные суды государств. Его юрисдикция является восполняющей.

Суд обладает юрисдикцией лишь в отношении преступлений, совершенных после вступления в силу настоящего Статута (ч. 1 ст. 11).

Международный суд не может судить лицо за преступление, за которое оно уже было осуждено другим судом.

Исключение составляют случаи, если «разбирательство в другом суде: а) предназначалось для того, чтобы оградить соответствующее лицо от уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда; б) по иным признакам не было проведено, независимо или беспристрастно, в соответствии с нормами надлежащей законной процедуры, признанными международным правом, и проводилось таким образом, что в существующих обстоятельствах не отвечало цели предать соответствующее лицо правосудию» (ст. 20 Статута).

Суд не обладает юрисдикцией в отношении любого лица, не достигшего восемнадцатилетнего возраста на момент предполагаемого совершения преступления (ст. 26 Статута).

Статут подлежит применению в равной мере, без какого бы то ни было различия на основе должностного положения, включая статус главы государства, правительства, члена правительства или парламента и др. Официальный статус не может также служить основанием для смягчения приговора (ч. 1 ст. 27 Статута).

Статут устанавливает уголовную ответственность командиров и других начальников за преступные действия лиц, находящихся под их контролем в случае, если командир знал, либо должен был знать, что его подчиненные совершают или намереваются совершить преступление, и не принял всех необходимых мер в рамках своих полномочий для их предотвращения (ст. 28 Статута).

Особая ответственность лежит на военачальниках, которые должны делать все возможное для предупреждения нарушений Конвенций и Дополнительного протокола № 1 лицами, входящими в состав подчиненных им вооруженных сил, и другими лицами, находящимися в их подчинении.

Если командир не позаботился о даче соответствующих распоряжений или допустил бесконтрольность, что привело к серьезному нарушению, то он должен отвечать перед судом в пределах возложенной на него ответственности.

Особенностью международных преступлений и, в частности, привлечения к ответственности за их совершение, является тот факт, что очень часто обвиняемый не отрицает того, что он совершил преступление, но заявляет, что он действовал в соответствии с приказом и поэтому не должен нести наказание.

Но уже в Лондонском соглашении между правительствами четырех держав (от 8 августа 1945 г.), в соответствии с которым был образован Международный военный трибунал для суда над главными военными преступниками, было установлено, что даже лица, действующие по приказу, несут ответственность за свои поступки.

Из решений Нюрнбергского трибунала родилась норма обычного права, в соответствии с которой лицо несет персональную ответственность за свои поступки, даже если он действовал по приказу. В случае если подчиненный понимает, что приказ незаконен, он должен отказаться выполнять такой приказ.

Однако условия военных действий таковы, что очень часто подчиненный не может отказаться выполнить преступный приказ.

В этом случае смягчающие вину обстоятельства могут быть приняты во внимание.

На Дипломатической конференции 1974-1977 гг. не удалось выработать общеприемлемого положения по этому вопросу, и поэтому в Первом Дополнительном Протоколе нет нормы, касающейся приказов вышестоящих начальников.

Тем не менее уже в Уставе Международного трибунала по Югославии, учрежденного Резолюцией 808 (1993) от 22 февраля 1993 г., принятой Советом Безопасности ООН, сказано, что любое преступление, совершенное по приказу, «не освобождает обвиняемого от уголовной ответственности, однако может рассматриваться как основание для смягчения наказания, если Международный трибунал признает, что этого требуют интересы правосудия» (ч. 4 ст. 7). Аналогичная норма закреплена в Международном трибунале по Руанде (ч. 4 ст. 6 Устава Международного трибунала по Руанде).

Но при принятии Статута Международного уголовного суда произошло отступление от этих положений. Повлияла на это позиция ряда государств, стремившихся ограничить возможность привлечения к международной уголовно-правовой ответственности своих военнослужащих.

В Статуте говорится, что совершение преступления, подпадающего под юрисдикцию Суда, «по приказу правительства или начальника, будь то военного или гражданского, не освобождает это лицо от уголовной ответственности, за исключением случаев, когда: а) это лицо юридически обязано исполнять приказы данного правительства или данного начальника; б) это лицо не знало, что приказ был незаконным; в) приказ не был явно незаконным».

Но, как бы то ни было, создание Международного уголовного суда и Международных трибуналов по Югославии и Руанде знаменует наступление нового этапа в развитии международного гуманитарного права, т. к., фактически, международным сообществом создан конкретный международный механизм привлечения к уголовной ответственности физических лиц, виновных в совершении преступлений в условиях вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера.

Кроме того, серьезные нарушения международного гуманитарного права (или международное преступление) преследуются не только страной, на территории которой были совершены эти преступления, но и любой страной, во власти которой находится обвиняемый. Это именуется универсальной юрисдикцией. Каждое государство-участник Конвенций «обязуется разыскивать лиц, обвиняемых в том, что они совершили или приказали совершить то или иное из упомянутых серьезных нарушений, и, каково бы ни было их гражданство, предавать их своему суду» 1. Помимо этого, такое государство может передать обвиняемого в совершении международных преступлений той стране, на территории которой совершались эти преступления, если то государство «имеет доказательства, дающие основания для обвинения этого лица» (ч. 2 ст. 49 1-й Женевской конвенции).

В законодательстве практически всех государств мира содержатся нормы, предусматривающие ответственность физических лиц за совершение преступлений против мира и безопасности человечества. Российская Федерация в этом смысле не является исключением. Уголовный кодекс РФ 1996 г. содержит специальный раздел XII, предусматривающий ответственность за совершение этих преступлений. В соответствии со ст. 353 УК РФ, в Российской Федерации запрещается планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны. Уголовный кодекс РФ не уточняет понятие агрессивной войны. Субъектом данного преступления являются лица, занимающие должности на государственной службы РФ в соответствии с Федеральным законом от 31 июля 1995 г. «Об основах государственной службы Российской Федерации».

Кроме того, в Российской Федерации запрещается производство, приобретение или сбыт химического, биологического, а также другого вида оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации. Речь идет о выполнении Россией своих обязательств согласно Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) оружия и токсинов и их уничтожении от 10 апреля 1972 г.

Ст. 356 УК РФ (ч. 1) запрещает жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, депортацию гражданского населения, разграбление национального имущества на оккупированной территории, применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международным договором Российской Федерации. К уголовной ответственности за совершение этих преступлений привлекаются должностные лица органов военного управления, командиры воинских подразделений, военнослужащие и другие комбатанты.

В Российской Федерации запрещены преступления геноцида, т. е. «действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы» (ч. 1 ст. 357 УК РФ). Тем самым Российская Федерация подтверждает свои обязательства по Конвенции «О предупреждении преступлений геноцида и наказания за него» от 9 декабря 1948 г., ратифицированной Советским Союзом в 1954 г.

Ст. 359 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за вербовку, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а равно его использование в вооруженном конфликте или военных действиях. В соответствии с Конвенцией о запрещении вербовки, использования, финансирования и обучения наемников 1989 г., противоправными признаются действия как самих наемников (ч. 2 ст. 1), так и лиц, осуществляющих их вербовку, использование, финансирование и обучение (ст. 2). Субъектом данного преступления являются лица, специально завербованные для участия в вооруженном конфликте международного или немеждународного характера, так и лица, их вербующие.

Таким образом, закрепление в национальном законодательстве составов преступлений, признанных международными, только подтверждает тот факт, сколь важное значение придается борьбе с этими преступлениями, тем более что и ныне международное уголовное право применяется в основном опосредованно, т. е. через национальные уголовно-правовые системы. И в этой связи уголовное право России основано на общепризнанных принципах и нормах международного права, включенных Конституцией РФ в правовую систему страны.