Детерминанты преступности

Система детерминант преступности

Детерминанты преступности — это явления криминогенного характера, порождающие преступления, повышающие вероятность массового криминального поведения, создающие благоприятные условия для реализации преступных намерений.

Преступность как сложное социальное явление обусловлена системой детерминант. В этой системе выделяются детерминанты, непосредственно (генетически) связанные с преступностью. Комплексы таких детерминант (причин) закономерно порождают следствие — преступность. Данный процесс, называемый причинностью, имеет характер взаимодействия между: а) отдельными детерминантами; б) причинами и следствием; в) причинами и условиями. Условия могут способствовать совершению преступлений, препятствовать реализации преступных намерений или быть нейтральными по отношению к криминальному поведению.

Поскольку преступность имеет статистическую природу, причинность в криминологии имеет вероятностный характер. Это означает, что в каждом отдельном случае определенное явление не всегда вызывает решимость совершить преступление, но на массовом уровне выявляется закономерность, когда выбор криминального варианта становится правилом. Следовательно, детерминанты-причины с высокой вероятностью порождают преступность.

Причинные комплексы детерминант преступности имеют социальнопсихологическую природу. Непосредственные, ближайшие причины преступности коренятся в психологии масс. Не безработица и нищета выступают причинами преступности, а психологическое отношение к этим явлениям.

Причины преступности — это негативные социально-психологические явления, потому что положительное не может порождать отрицательное, добро не может быть причиной зла. С преступностью генетически связаны социально-психологические негативизмы, причем такая связь имеет как прямой, так и обратный характер. Иными словами, криминогенная социальная психология трансформируется в криминальную социальную психологию и испытывает на себе ее обратное воздействие.

Социально-психологические негативизмы различаются по степени криминогенности, интенсивности проявления. Но все они имеют одну природу с преступностью, которая заключается в нарушении нравственных законов бытия, в патологическом характере. Преступность — это последний предел, кумулятивный итог нравственных деформаций социального организма.

Негативные социально-психологические явления, порождающие преступность, — это ее субъективные детерминанты. К объективным детерминантам преступности относятся негативизмы социального порядка, явления социальной дезорганизации. Это различного рода противоречия, конфликты, имеющие политическое, экономическое, организационное, духовное, информационное, юридическое содержание, которые создают обстановку социальной несправедливости, безнаказанности, вседозволенности, психологической неустойчивости в обществе, продуцируют отрицательные социальнопсихологические явления. Безработица и нищета выступают именно такими объективными детерминантами преступности.

Наконец, следует выделить глобальные факторы преступности: деятельность транснациональных корпораций и иных структур, которые создают очаги напряженности в различных регионах мира и суверенных государствах, осуществляют идеологические и экономические диверсии, реализуют масштабные деструктивные проекты.

Причинные комплексы детерминант преступности развиваются по вектору управляемости: в последние два десятилетия они интенсивно теряют стохастичность и становятся все более целеустремленными. Развитие здесь осуществляется и по направлению от общего к частному, от глобального к региональному, а затем к индивидуальному.

Причинные комплексы детерминант преступности имеют пространственновременную ориентацию. Их содержание включает в себя национальноэтническое и культурное своеобразие населения, проживающего на данной территории, особенности региональной политики, наличие приграничных территорий и др. В отдельные периоды ведущими в причинных комплексах становятся определенные обстоятельства, которые в других пространственно-временных координатах могут быть не столь заметны: главную роль играют иные факторы.

Причины преступности

В современных условиях нового российского капитализма ведущая роль в генезисе преступности принадлежит таким социально-психологическим явлениям, как стяжательство, депривация и безответственность (вседозволенность).

Стяжательство, корыстолюбие, сребролюбие, стремление к наживе в соответствии с христианской традицией издавна признавались особенно гибельными для человека. «Треклятый сын погибельный Иуда, еже за сребролюбие давится» — так было написано на шестикилограммовой медали, изготовленной для изменника Мазепы по повелению Петра I. Апостол Павел называл сребролюбие корнем всего злого в человеке (I Тим., 6:10). Оно порождает ненависть, гордость, зависть, хищения, разлучения, вражду, смущения, злопамятство, лицемерие, клевету, жестокость, малодушие и убийства.

С самого начала «перестройки» (середина 1980-х гг.) в России стало насаждаться мнение, что мерой всего являются деньги, материальное благополучие. Заметим, что это в целом соответствует марксизму, глубоко укоренившемуся в сознании россиян, главным постулатом которого было превосходство материального, экономического (базисного) над идеальным, психологическим (надстроечным). Законодатель начиная с 1991 г. последовательно стремился к тому, чтобы легализовать теневую экономику, а подпольного дельца сделать основным субъектом новых экономических отношений. В 1991 г. была исключена уголовная ответственность за частнопредпринимательскую деятельность и коммерческое посредничество, спекуляцию, снижены санкции норм, предусматривающих ответственность за нарушение правил о валютных операциях, хищение в особо крупных размерах, взяточничество при отягчающих обстоятельствах, в 1993 г. декриминализирована уголовная ответственность за нарушение правил торговли спиртными напитками, в 1994 г. объявлена экономическая амнистия крупным расхитителям общенародной собственности.

В новых условиях наиболее быстро стали обогащаться лица, готовые нарушать моральные и правовые нормы. В результате слово «богатый» стало синонимом определений «успешный» и «умный». Богатство стало главным символом элитарности. Преувеличение собственной значимости, гипертрофированная самооценка — это та характерная черта новой российской элиты, которая бросается в глаза. Подобное головокружение от внезапно обретенного богатства особенно заметно на фоне низкой культуры представителей «нового поколения», хотя новым его следует называть условно; еще Ж. Б. Мольер высмеял аналогичный типаж в своем бессмертном произведении «Мещанин во дворянстве».

Характерно для «новых российских буржуа» и стремление к власти. Такая мотивация понятна, ибо давно известно, что власть открывает широкие возможности для обогащения. Однако прорыв к власти на основе подобной примитивной мотивации не сулит каких-либо созидательных результатов, а, напротив, способствует дальнейшей криминализации общественных отношений.

Средства массовой информации стали активно поднимать престиж «выгодных» профессий, ведь рыночные отношения имеют цель получения прибыли, неважно каким образом. Совершенно закономерно в их числе оказалась «профессия» проститутки. Публикации о «красивой» жизни «гетер перестройки» вкупе с известными художественными и документальными фильмами сделали им яркую рекламу.

Престижной стала «профессия» бандита, которую в течение нескольких лет старательно романтизировали журналисты, писатели и сценаристы. Это заметно укрепило и усилило криминогенное значение криминального профессионализма, расширив его социальную базу и создав ему благоприятные условия для легализации.

Создание класса собственников из числа воров и бандитов, теневых дельцов и казнокрадов, расхитителей и мошенников закономерно привело к росту преступности: обшеуголовной, экономической, организованной. В стране возникли и укрепились криминальные рыночные отношения, где предметом купли-продажи является все вплоть до отношений власти. В условиях такого рынка, где все ограничено только «ценой вопроса», коррупция является неизбежным итогом развития бюрократии.

Депривация (от лат. «берпуайо» — потеря, лишение) — состояние, которое порождает или может породить у индивида или группы ощущение собственной обездоленности в сравнении с другими индивидами (или группами) или с общепринятым набором стандартов. Депривация — состояние, возникающее при явном расхождении между ожиданиями людей и возможностями их удовлетворения. Это состояние характеризуется разочарованием, недовольством, крушением надежд (фрустрацией), которое может быть направлено как вовне (социальный протест), так и внутрь (невротизация личности).

Выделяют экономическую, социальную и психологическую депривацию.

Экономическая депривация проистекает из неравномерного распределения доходов в обществе и ограниченного удовлетворения потребностей некоторых индивидов и групп. Степень экономической депривации оценивается по объективным и субъективным критериям. Индивид, по объективным критериям экономически вполне благополучный и даже пользующийся привилегиями, может тем не менее испытывать субъективное ощущение депривации. Социальная депривация объясняется практикой оценивать качества и способности некоторых индивидов и групп выше, чем других, выражая эту оценку в распределении таких социальных вознаграждений, как престиж, власть, высокий статус в обществе и соответствующие ему возможности участия в социальной жизни. Основания для такой неравной оценки могут быть самыми разными. В современном обществе молодых ценят выше, чем пожилых, а телеведущих — выше, чем ученых. Социальная депривация обычно дополняет экономическую: определяющее значение имеют представления людей о несправедливом характере распределения ценностей. Психологическая депривация в своей основе имеет аксиологическое ядро. Она возникает в результате образования у индивида или группы ценностного вакуума — отсутствия значимой системы ценностей, в соответствии с которой они могли бы строить свою жизнь. Обычной реакцией на психическую депривацию является поиск новых ценностей, новой веры, смысла и цели существования. Личность, испытывающая состояние психической депривации, как правило, наиболее восприимчива к новым идеологиям, мифологиям, религиям. Психическая депривация проявляется прежде всего в чувстве отчаяния, отчуждения, зависти, ненависти, озлобленности, мотивации «права» на собственную справедливость. Она нередко выливается в противоправные действия.

По своему характеру концепция депривации адекватна исследуемым явлениям. Она создавалась в теории политической конфликтологии, причем — что для нас не менее ценно — на базе проведения кросс-культурных и межэтнических исследований. Для настоящего положения России это имеет принципиальное значение: страна находится на переломе эпох. Мы являемся свидетелями социальной революции, осуществляемой «сверху». Эта революция характеризуется прежде всего изменением отношений в сфере труда и распределения. Происходит ломка не только общественных отношений, но и судеб.

Ожидания населения в сфере труда длительное время формировали советские идеология и практика. Во-первых, труд провозглашался необходимостью: «кто не работает, тот не ест». За уклонение от участия в общественно полезном труде существовала уголовная ответственность, а лица, виновные в тунеядстве, по судебному решению направлялись в специальные учреждения — воспитательно-трудовые профилактории. Во-вторых, труд признавался главным средством достижения успеха и продвижения вверх по социальной лестнице. Именно трудовые достижения, а не богатство пропагандировались в СССР. Герои, совершившие трудовые подвиги (Стаханов, Ангелина и др.), прославлялись за повышение производительности труда, стремление превзойти достижения в своей профессиональной деятельности. Никого не интересовало, имеет ли шахтер Стаханов или ткачиха Ангелина личный автомобиль или дачу. В-третьих, в соответствии с провозглашенной «диктатурой пролетариата» рабочий класс признавался гегемоном. Ему принадлежала ведущая роль в идеологемах КПСС. Рабочие династии показывали в кинофильмах, труд рабочего занимал центральное место в сюжетах многих художественных произведений. В-четвертых, права трудящихся были реально защищены государством, и действенную помощь в этом оказывали партийные органы и профсоюзные организации. В-пятых, не было безработицы. В- шестых, уровень заработной платы был достаточно высоким.

Все это осталось в памяти целых поколений российских граждан, которые стали свидетелями разрушения производства, массовой безработицы и нищеты, криминального обогащения. Героизм честного труда сменился жаждой безудержного обогащения. Средства массовой информации сообщают не о трудовых достижениях, а о светских раутах. Престижно иметь много денег, при этом никакого значения не имеет, как эти деньги заработаны и заработаны ли они вообще.

Депривация порождается неверными целями социально-экономической политики, главной из которых является получение прибыли, а не удовлетворение нужд населения, а также формированием несправедливой системы распределения получаемых доходов, при которой богатые становятся богаче, а бедные — беднее.

Безответственность и вседозволенность занимают ведущее место среди причин преступности в современной России во многом вследствие осуществления экономических и социальных преобразований по криминальному вектору. Этого, надо сказать, и не скрывали представители первой демократической волны политиков и администраторов, которые поставили целью формирование нового социального слоя — класса собственников как опоры осуществляемых реформ. Очевидно, что создать такой класс в максимально сжатые сроки возможно только единственным путем — криминальным, смоделировав обстановку, в которой наибольшим успехом пользуются самые беспринципные, склонные к авантюрам участники. Поэтому многократно и широковещательно сообщалось о создании благоприятных условий для «первоначального накопления капитала». Именно поэтому в 1991 — 1995 гг. в стране стали активно строиться «пирамиды Понци». Наиболее известные из них — «МММ», «Русский дом Селенга», «Хопер-инвест» — имели филиалы во множестве городов страны, их рекламу распространяли каналы центрального телевидения, а число их вкладчиков исчислялось миллионами. Кроме них было множество других организаций, занимавшихся финансовым мошенничеством с использованием ненадлежащей рекламы.

Безответственность должностных лиц, представителей судейского корпуса, обусловленная наличием правовых иммунитетов, порождает коррупцию, которая в соответствии с законами социального заражения и подражания распространяется по вектору «сверху вниз» чрезвычайно быстрыми темпами.

Вседозволенность нарушителей общественного порядка и общественной безопасности, обусловленная низким качеством законов и плохой работы правоприменительных органов, порождает уличную преступность и массовые дорожно-транспортные происшествия, в том числе со смертельным исходом.

Вседозволенность имеет обоснование в исторической практике — в виде нигилизма в философии, в частности в ницшеанстве.

Нигилизм (от лат. «nihil» — ничто) — учение и общественное движение XIX—XX вв., связанное с установкой на отрицание нравственных основ бытия и сопровождающееся пафосом негативизма. Российский нигилист как социально-исторический тип не только выбирает, по выражению А. А. Блока, сапоги вместо Шекспира, он отрицает все, что мешает его эгоизму. Нигилизм устраняет главное препятствие на своем пути к вседозволенности — Бога, ибо, как замечает Ф. М. Достоевский, «если Бога нет, то все дозволено».

По Ф. Ницше, который наиболее ярко выразил идеи нигилизма, в новом мире, где нет Бога, смешны и нелепы традиционные христианские представления о добре и зле. «Сверхчеловек» поднимается над религиознонравственными запретами. Они не существуют для него. Смысл жизни заключается в единственной цели — чтобы из массы человечества, ползающего по земле, время от времени возникал и вырастал сверхчеловек, а затем покидал массы и становился недоступным для них. Нигилизм не только предоставляет возможность сверхчеловеку совершать преступления, но также утверждает его право делать это без тени раскаяния, презрительно по отношению к жертве и обществу. Нигилизм провозглашает как свой собственный лозунг Мефистофеля: «Я дух, который отрицает».

В настоящее время нигилизм, с одной стороны, воплощен в элитарной психологии, которая выводит элиту за рамки нравственной онтологии и юридических норм и утверждает ее право на «поступки», которые не могут оцениваться с общеправовых позиций. С другой — он представлен в социальной психологии людей, которые ориентированы исключительно на удовлетворение первичных потребностей, и их отличие от животных заключается в том, что животные удовлетворяют свои потребности менее изощренно и извращенно. В первом случае нигилизм порождает политическую и должностную преступность, во втором — массу бытовых правонарушений.

Активная криминогенная роль принадлежит правовому нигилизму. Это выражается не только в пренебрежительном отношении к закону, стремлении по возможности уклониться от выполнения правового предписания, но и в том, что условно можно назвать «диверсионным» правовым нигилизмом. Речь идет об активном участии представителей криминальной буржуазии в правотворческом процессе, создании законов, отвечающих прежде всего ее интересам, практике торпедирования конструктивных законопроектов, легализации лоббирования как инструмента объективизации собственных устремлений. Красноречивым примером этого является правовое обеспечение процесса приватизации, которое и привело к баснословному обогащению узкого круга лиц.

Нигилизм закономерно приводит к сознательному служению злу. Не случайно Ф. М. Достоевский назвал свое произведение, посвященное социальнопсихологическому анализу нигилизма, «Бесы». Характерно, что прототипом одного главного героя «Бесов», П. Верховенского, выступил первый идеолог терроризма С. Г. Нечаев, а другого — Н. Ставрогина — ведущий теоретик русского анархизма М. А. Бакунин. Именно они стали соавторами знаменитого «Катехизиса революционера».

Явное служение злу получило идеологическое оформление в «Черной библии» Ш. Ла Вея (1968), а организационное — в создании сатанинских сект. Сатанизм изначально криминогенен, это откровенная пропаганда криминального поведения, призыв к преступности как универсальной жизненной стратегии. Человеконенавистничество, злоба, лживость сатанизма выражаются в его установках проклятия смиренных и праведников, прославления насилия, осквернения всего доброго, потворства низменным инстинктам и влечениям, увеличения мести в 4—100 раз (вплоть до убийства) относительно величины обиды, нанесенной адепту сатанизма. Учитывая, что в России, по данным МВД, насчитывается несколько тысяч членов сатанинских сект, а диапазон их криминальной активности широк (ритуальные убийства, убийства из мести, вандализм, повреждение памятников истории и культуры, надругательства над телами умерших и местами их захоронения, умышленные поджоги, хулиганство, незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка или сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов и др.), сатанизм является непосредственной причиной преступности.

Причинами преступности выступают идеология терроризма, экстремизма и ксенофобии. Терроризм, как гласит легальное определение, это идеология насилия и практика воздействия на принятие решений органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий. Терроризм, в основе которого находится стремление посеять страх, ужас, предполагает крайние, изощренные формы насилия, целеустремленную преступную деятельность.

Экстремизм — это идеология ненависти и вражды, выражающая приверженность определенных субъектов (лиц, групп, организаций и др.) к крайним взглядам, позициям и мерам в различных сферах социальной деятельности: общественного сознания, общественной психологии, морали, политики, межэтнических и межрелигиозных отношений.

Ксенофобия выражает неприязнь, ненависть к другим народам, нациям, этническим группам.

Идеология терроризма и экстремизма не только преступны сами по себе (ст. 2052 «Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма», ст. 280 «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», ст. 280' «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации», ст. 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» УК РФ) — они связаны с запрещенной уголовным законом деятельностью. Это совершение террористического акта (ст. 205), содействие террористической деятельности (ст. 2051), прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности (ст. 2053), организация террористического сообщества и участие в нем (ст. 2054), организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации (ст. 2055), несообщение о преступлении террористической направленности (ст. 2056), захват заложника (ст. 206), заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207), организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208), угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ст. 211), незаконное обращение с ядерными материалами или радиоактивными веществами (ст. 220), хищение либо вымогательство ядерных материалов либо радиоактивных веществ (ст. 221), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278), вооруженный мятеж (ст. 279), организация экстремистского сообщества (ст. 2821), организация деятельности экстремистской организации (ст. 2822), финансирование экстремистской деятельности (ст. 2823), нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ст. 360), акт международного терроризма (ст. 361 УК РФ). Идеология терроризма и экстремизма находится в основе политики геноцида, они порождают убийства, массовые беспорядки, воспрепятствование законной деятельности органов государственной власти, нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда здоровью и имуществу граждан в связи с их убеждениями, расовой или национальной принадлежностью, вероисповеданием, социальной принадлежностью или социальным происхождением, другие преступления.

Ксенофобия проявляется в таких негативизмах социальной психологии, как кавказофобия, исламофобия, антисемитизм, русофобия, которые, являясь конкретными проявлениями современного расизма, разжигают межгосударственную и межнациональную рознь, способствуют развязыванию агрессивных войн, порождают групповые хулиганства, истязания граждан, причинение им телесных повреждений, смерти.

Основной причиной преступности является безнравственность, которая в последние годы приобрела заведомо нарочитый, явный характер, который граничит с бесстыдством. Безнравственные политики поддерживают любые проекты, разрушающие государственность и способствующие криминализации населения страны; безнравственные бизнесмены придумывают изощренные схемы завладения чужой собственностью; безнравственные представители правоохранительных органов организуют провокации, подбрасывая гражданам наркотики и оружие, совершенствуя показатели «борьбы» с преступностью.

К причинам преступности следует отнести пьянство, алкоголизм, наркоманию как социально-психологические явления, фиксирующие психическую слабость личности, стремление уклониться от жизненных трудностей, иллюзорную идеологию сиюминутного гедонизма, неравноценного обмена жизни на «кайф». Пьянство, алкоголизм, наркомания — это именно причины, а не «фоновые» явления преступности, потому что они порождают основную массу «пьяной» — бытовой и уличной — преступности. Пристрастие к пьянству и наркомании мотивирует совершение корыстных преступлений. В семьях алкоголиков и наркоманов создаются благоприятные условия для криминогенной смены поколений. Наконец, лица, находящиеся в состоянии опьянения, становятся легкими жертвами преступных действий.

С развитием игорного бизнеса в России обратила на себя внимание активность проявления такой причины преступности, как лудо-мания (от лат. «1ибиз» — игра), хотя патогенный характер этой всепоглощающей страсти хорошо показан еще Ф. М. Достоевским в его романе «Игрок». Лудомания, кроме непосредственных криминогенных последствий, в частности совершения корыстных и корыстно-насильственных преступлений с целью получения средств для продолжения игры, обладает отдаленным криминологическим эхом. Человек, подверженный лудомании, становится асоциальной личностью, выпадающей из социальных связей и поэтому обладающей повышенной криминогенностью.

Годы реформ явили в России феномен массового асоциального сознания. Его носителями являются огромные отряды бомжей и безработных. Часть из них — бывшие инженеры и научные сотрудники, не нашедшие места в рыночной экономике. В этот отряд вливаются их потомки, лица, попавшие в психическую зависимость от алкоголя и наркотиков. Кроме того, носителями массового асоциального сознания выступают «неформальные» группы подростков и молодежи, любимым напитком которых является пиво, а родным языком — ограниченный набор нецензурных выражений. Массовому подростковому асоциальному сознанию присущи агрессивность, жестокость, доходящая до садизма, мстительность, зависть, стремление обидеть слабого, незащищенного, немотивированность правонарушающего поведения.

Криминогенность массового асоциального сознания имеет ситуационный характер, который активизируется при возникновении благоприятных обстоятельств — объективных детерминант преступности.

Объективные детерминанты преступности

Социальная дезорганизация, определяющая развитие негативизмов массовой психологии, получила выражение прежде всего в разрушении производства.

Избранный Правительством России в конце 1991 г. «шоковый» вариант реформ в сочетании с кризисными явлениями в экономике привел к невиданному спаду промышленного и аграрного производства и тяжелым социальным последствиям. К их числу прежде всего относятся:

• разрушение и гибель ряда предприятий наиболее передовых отраслей, обеспечивавших технологическое развитие и независимость страны;
• резкое снижение продуктивности сельского хозяйства;
• утрата целого ряда социальных завоеваний, которые капиталистический мир активно перенимал у Советского государства;
• глубокий упадок отечественной науки, культуры, образования и здравоохранения и, как следствие, серьезная духовная деградация общества;
• социальное расслоение в обществе, концентрация большей части общественных богатств в руках незначительного меньшинства;
• общее снижение заработной платы по отношению к реальной стоимости жизни;
• увеличение числа людей, живущих за чертой бедности;
• неуправляемый рост безработицы, сокращение числа рабочих мест, на которых существуют приемлемые условия труда и оплаты;
• ослабление гарантий личной безопасности людей вследствие криминализации общества, ухудшения экологической ситуации, роста производственного и транспортного травматизма, аварий и катастроф на производстве;
• сокращение доступа трудящихся к благам культуры;
• падение престижа честного труда, образования и квалификации.

Каждое из указанных последствий является криминогенным. Так, безработица, бедность, нищета порождают депривацию, пьянство, алкоголизм, ощущение ненужности, выброшенности из общества, которые выступают непосредственными причинами преступности. Одновременно идет процесс криминализации образа жизни, навязанный новыми условиями, обусловленный необходимостью физического выживания. Этот процесс труднообратимый. В стране сложился класс пауперов — людей, не имеющих ни желаний, ни возможностей заниматься чем-нибудь полезным. Даже если сейчас создать достаточное количество хорошо оплачиваемых рабочих вакансий, многие трудоспособные лица заполнять эти места не будут вследствие социальнонравственной деградации. Требуются целенаправленные усилия по их духовной и физической реабилитации.

Создание достаточного количества хорошо оплачиваемых рабочих мест представляет собой самостоятельную проблему, которая вряд ли будет решена в обозримой перспективе.

Бедность в России специалисты называют «парадоксальной», потому что немалую часть малоимущих у нас составляют люди работающие, и не просто работающие, а занятые квалифицированным трудом: учителя, врачи, квалифицированные промышленные рабочие и др. Эти люди состоят в штате организации или предприятия, имеют полную ставку, но труд их оплачивается так плохо, что денег не хватает на обеспечение пристойного существования. При этом найти другую работу им по разным причинам не удается. Практически все эксперты согласны с тем, что проблема работающих бедных — одна из самых актуальных в нашей стране. Рядовые граждане тоже считают ненормальной ситуацию, когда работающий человек не может содержать себя и семью. В качестве образца приводится жизнь на Западе, где на любой работе можно получать достаточно, чтобы не чувствовать себя ущемленным. На фоне таких примеров положение квалифицированных работников в нашей стране воспринимается как явно несправедливое, особенно нетерпимое.

Здесь возникает немало «цепочек детерминации» преступного поведения. Пример одной из них: собственник мясоперерабатывающего завода недоплачивает своим работникам, они в процессе производства мясных изделий фальсифицируют продукцию, создавая излишки, которые затем похищают. Пример другой криминологической «цепочки детерминации»: государство платит символическую заработную плату, которую работник восполняет различного рода действиями, обращенными к третьему лицу (просителю, клиенту и проч.), мотивируя его к взяткодательству.

По оценке экспертов, в сопоставимых ценах средняя заработная плата в России не достигла уровня «советской». А на услуги, на продукты питания и товары длительного пользования установлены мировые цены. Бензин уже стоит дороже, чем в США, а заработная плата в десятки, а по некоторым профессиям — в сотни раз меньше. При этом на один доллар заработной платы российский работник создает в три раза больше ВВП, чем американец.

Объективной детерминантой преступности выступает безработица — социально-экономическое явление, когда часть трудоспособного населения не может применить свою рабочую силу. Безработица выражает разрыв между числом занятых и количеством желающих работать.

Выделяют естественную и вынужденную безработицу. К естественной относят фрикционную, институциональную и добровольную, к вынужденной — технологическую, структурную, скрытую и региональную.

Естественная безработица вызвана межотраслевыми и межорганизационными перемещениями рабочей силы. Фрикционная безработица порождена временным отсутствием занятости в период перехода трудящегося с одного предприятия на другое. Институциональная безработица тесно связана с институтами рабочей силы, введением гарантированного минимума заработной платы и т. д., добровольная обусловлена наличием среди трудоспособного населения лиц, не желающих работать.

Вынужденная безработица определяется недостаточной гибкостью трудовых отношений, просчетами в управлении трудовыми ресурсами. Технологическая безработица вызывается высокими темпами научно-технического прогресса, которые сказываются на уменьшении числа занятых в трудовом процессе. Структурная безработица — среди тех, чьи профессии устарели, — возникает в ситуациях, когда происходят масштабные преобразования в экономике, отсутствует спрос на данный труд в той или иной сфере трудовой деятельности. Скрытая безработица обусловлена неэффективным использованием работников на предприятии. Она опасна переходом в открытую безработицу в связи с сокращением возможностей гарантирования постоянной занятости. Региональная безработица формируется под воздействием комплекса исторических, демографических, миграционных и социальнопсихологических факторов.

Рынок труда в России за последние 15 лет испытывает на себе мощное воздействие экономических преобразований, проявлением которых являются высокий уровень скрытой безработицы, разрыв связи между трудовым вкладом работника и его доходами, задержки по выплате заработной платы и т. д. Формирование и функционирование рынка труда происходит в условиях устойчивого спада производства и нарастания напряженности на рынке труда.

Потеря человеком работы в России воспринимается нередко как жизненная катастрофа. Это в особенности относится к тем поколениям, у которых в памяти еще свежи воспоминания, когда заводы и фабрики работали в три смены, у проходных предприятий постоянно вывешивали объявления, начинающиеся словами: «Требуются рабочие следующих специальностей...», заработная плата рабочего была выше заработной платы инженера и никогда и нигде не было задержек с ее выплатой.

Криминологами давно установлено, что определенные диспропорции социальной структуры порождают обстоятельства, при которых нарушения правовых норм представляют собой «естественный» ответ на возникающую ситуацию. В этих условиях безработица становится фактором вынужденной криминализации. Она вызывает стремление восстановить социальную справедливость.

Аналогичную мотивацию вызывает и резкая дифференциация населения по доходам. В связи с этим уместно обратиться к мнению выдающегося российского экономиста Д. С. Львова (1930—2007). Выступая в начале 2006 г. на XIV Рождественских чтениях, он сказал: «У нас, по существу, сегодня две России. Богатая Россия, которая живет сегодня по западным образцам, которая создала себе замкнутый контур в образовании своих детей, которая образовала некоторую своеобразную систему: офис, переезд с охраной в загородную или любую другую резиденцию, частные школы, частные университеты — желательно за рубежом, а потом и выезд за рубеж. И эта малая часть России — 15—17% — сегодня имеет 92% доходов от собственности России. Вы вдумайтесь, меньше 20% населения России сегодня аккумулировали в своих руках 92% доходов от собственности. Значит, на долю 80% остальной, т. е. основной России, приходится лишь 8%.

Посмотрим, что за этим стоит, давайте посмотрим данные о распределении подушевых денежных доходов. Для этого мы не должны просто, как делаем сейчас, смотреть на то, как меняются, скажем, доходы средних наших граждан. Давайте посмотрим по отдельным, называемым в науке квантильными, 20-процентным группам. Разделим все население России на пять таких групп.

Первые 20% — это позор России — население, которое живет ниже нижайшего жизненного минимума. Это бомжи, это действительно социальное дно нашей России. За 10 последних лет доля доходов этой самой нишей группы граждан сократилась, заметьте, в два раза.

Следующие 20% — это тоже низкий жизненный уровень, чрезвычайно низкий. Итого, мы наберем уже 40%. За 10 последних лет доля доходов этой второй 20-процентной группы сократилась в полтора раза.

Третьи 20% — их общие денежные доходы сократились на одну треть.

Четвертая группа, которая могла бы претендовать на название так называемого среднего класса России, — здесь доля доходов тоже сократилась на 15—17%.

Заметьте, только одна, последняя 20-процентная группа наиболее состоятельного населения за 10 последних лет увеличила свои денежные доходы в полтора раза.

Но тогда становится понятно, что все реформы, которые мы проводим, направлены прежде всего на поддержание уровня жизни наиболее богатых людей. Что это значит? Это значит, что мы создали своими руками, позволили власти это сделать... создать механизм в России самовоспроизводящейся бедности.

Как понять этот механизм? Если сегодня мы повысим заработную плату или денежные доходы первых трех групп населения, о которых я говорил, т. е. 60% наиболее нуждающегося населения России, то пятая, последняя, наиболее богатая группа откликнется на один рубль прироста восемью рублями прироста своих доходов. На это работает вся налоговая система, на это работает наша система управления».

Такой механизм неизбежно порождает утрату веры в будущее у многих граждан, психологическую депривацию, апатию и агрессию. Характерно, что по уровню самоубийств и убийств Россия занимает довольно высокое место в мире. К тому же следует учесть и явно выраженную тенденцию «латентного самоубийства», выраженную в массовом потреблении алкогольных суррогатов: в 2016 г. более 70 жителей Иркутской области погибли, выпив средство для ванн с ароматом боярышника.

Существенный вклад в действие этого механизма внесла криминальная приватизация, в результате которой за бесценок были присвоены огромные богатства страны, создававшиеся напряженным трудом нескольких поколений. На ее криминальный характер указывает то, что она сопровождалась вспышкой насилия, включая наемные убийства, а также имплантацией рэкета в ткань экономических отношений. Криминальная приватизация в значительной степени спровоцировала волну рейдерства (захвата чужого бизнеса с необоснованным использованием юридических норм и институтов, извращающих их сущность).

В связи с этим особо заметно криминогенное значение недостатков правового регулирования, которые охватывают широкий круг явлений: от юридических пробелов до злоупотребления правом. Правовые механизмы стали не только средством достижения поставленных целей, но и объектом управления со стороны лиц с криминальным сознанием. Различные структуры, в том числе представляющие корпоративные интересы, лоббируют принятие «нужных» законов со значительным криминогенным потенциалом. Следует учесть также неэффективность либеральной уголовной политики, которая создает оптимальные условия для продолжения преступной профессиональной карьеры; слабую работу правоохранительных органов, обусловленную рядом объективных и субъективных факторов; иные обстоятельства, снижающие регулятивный потенциал права.

Огромным криминогенным эффектом обладает коррупция, встроенная в механизм принятия управленческих решений. Это неизбежно происходит, когда рыночные отношения вторгаются в сферу управленческой деятельности. Поскольку в рыночных условиях товаром является все, что продается, а важные управленческие решения имеют цену, то они закономерно становятся предметом торга. Возникают коррупционные сети, формируются политические бизнес-команды, созданные на основе личной преданности лидеру и участия в коррупционной деятельности по критерию различения «свой — чужой».

Мощным криминогенным фактором выступает пропаганда в СМИ культа насилия и жестокости. Несмотря на то что 7 июня 2005 г. руководители ведущих российских телеканалов подписали Хартию телевещателей «Против насилия и жестокости», насилия на телеэкранах меньше не стало. Психологическими исследованиями установлено, что просмотр фильмов, содержащих сцены насилия, имеет тенденцию значительно повышать ситуативные агрессивность, раздражительность и тревожность, особенно у детей. Медианасилие делает детей нечувствительными к насилию. Чем больше ребенок смотрит сцен насилия, тем более положительную установку на агрессивное поведение он принимает. Родители детей, увлекающихся фильмами и передачами, содержащими большое количество сцен насилия, демонстрируют высокие агрессивность, раздражительность и враждебность, а также сами предпочитают смотреть подобные фильмы и передачи. Повышенная агрессивность детей весьма часто сочетается с повышенными агрессивностью, раздражительностью и негативизмом их родителей. Все это получает выражение в случаях жестоких убийств, нападений подростков и молодых людей на стариков и малолетних детей, групповых истязаний бомжей, проникновения садизма в общеобразовательные учреждения.

Большим криминогенным потенциалом обладает политика нравственного растления, осуществляемая СМИ. Низкопробные сериалы и реалити-шоу, патологический интерес к сексу и половым извращениям, широкое использование жаргонных слов и выражении, смакование жизни олигархов и «звезд» с их вызывающим цинизмом, низким культурным уровнем, фанатичным потребительством, сексуальной распущенностью, а подчас и склонностью к наркотикам — все это формирует криминальное и асоциальное массовое сознание, в котором нет места долгу, ответственности, порядочности, целомудрию, скромности, стыдливости, а есть примитивный гедонизм, стремление достичь успеха любой ценой.

В ряду объективных детерминант преступности особое место занимает манипулирование массовым поведением с использованием воздействия на подсознание людей.

Современные пособия по психологии рекламы учат, что скрытая реклама реализуется в суггестивных психотехнологиях и получает выражение в различных подходах.

Во-первых, это психоаналитические подходы. Психоанализ внес в рекламу два положения:

• товар должен быть привлекательным подсознательно;
• основа привлекательности товара — сексуальность в широком смысле.

Российские рекламопроизводители и рекламораспространители настолько старательно следуют этим двум положениям, что некоторые виды рекламы (например, телевизионная) уже давно стали преимущественно эротическими. Что же касается законодателя, то он далек от понимания того, что навязчивая сексуальность рекламы является формой скрытого воздействия на психику потребителя, и не принимает меры к реализации им же сформулированных запретов.

Во-вторых, это гипнотический подход. Существует множество техник наведения трансового состояния, используемых в рекламном деле:

• показ трансового поведения, готового поведенческого образца, как надо реагировать на внушение;
• наведение транса через перегрузку сознания — показ двух одновременно говорящих персонажей, быстрое хаотичное чередование картинок в кадре и в сочетании с быстрой речью и т. п.;
• техника рассеивания — выделение ключевых слов в рекламном сообщении;
• персеверация — многократное повторение одинаковых сообщений в одном или нескольких средствах массовой информации;
• наведение транса через искусственные и несуществующие слова и др.

В-третьих, скрытая реклама реализуется через технику эриксоновского гипноза, суть которого состоит в том, что в нем практически не отдают приказов, просто что-то комментируют, о чем-то спрашивают, советуются с партнером по общению. Вместе с тем все применяемые речевые стратегии позволяют получить результат (приказ выполняется) и не получать сознательного сопротивления приказу.

В-четвертых, скрытая реклама реализуется с использованием нейролингвистического программирования.

Компьютерная техника позволяет использовать суггестивные приемы рекламного воздействия в комплексе, добиваясь нужного сочетания звука, цвета, слов, темпа и проч., существенно повышает эффективность скрытой рекламы.

Сопоставляя эту информацию с рекламной действительностью, можно констатировать, что на потребителя ежедневно обрушивается поток скрытой рекламы, которая имеет противоправный характер. В итоге сознание населения подвергается зомбированию, что лишает людей самостоятельности, критичности, психологической независимости. Они становятся невротичными, склонными к различным фобиям и депрессиям, повышенно внушаемыми по отношению к средствам массовой информации.

Манипулирование создает угрозу информационной безопасности населения. Манипулирование угрожает экономической безопасности граждан, что выражается в широком распространении мошенничества в предпринимательской деятельности; развитии инфраструктуры, производящей и реализующей фальсифицированные товары потребления; низком уровне информированности населения о защите своих законных прав. Манипулирование нередко посягает на религиозную безопасность личности и общества, когда людей вовлекают в тоталитарные секты и превращают их в послушные орудия лидера религиозного объединения. Оно также угрожает конституционным основам государства, когда результаты выборов фальсифицируются и власть может оказаться в руках бесчестных и коррумпированных политиков.

Важным условием формирования манипулируемого сознания является пропаганда оккультизма, что видно из внедрения в обыденную жизненную практику астрологических прогнозов, в навязывании населению всего земного шара «Гарри Поттера», в тиражировании фильмов и мультипликаций, главными героями которых являются колдуны и монстры, в организации оккультно-мистических передач («Битва экстрасенсов»), в создании журналов для детей со специфическим названием («Ведьма») и соответствующим содержанием и т. п. Все это напоминает проект «МК-ультра», осуществлявшийся во второй половине XX в. под руководством ЦРУ и направленный на «промывание мозгов»: не просто оказать влияние на человека, а кардинально перестроить его образ мыслей.

Глобальные факторы преступности

Одно из направлений проекта «МК-ультра» преследовало цель «сдвига культурной парадигмы», который состоял в создании так называемой молодежной культуры рока-секса-наркотиков (rock-sex-drug culture). Внедрение новых образцов поведения в молодежную культуру обладает мощным психологическим эффектом и программирует поведение целых поколений. Это видно по таким феноменам, как сексуальная революция, наркотизация миллионов подростков и молодых людей, массовый пивной алкоголизм, резкая интеллектуальная деградация подрастающего поколения.

В мире реализуется проект либерального модернизма, разработчиками которого являются зарубежные глобалисты. Цель проекта — новый мировой порядок, по сути расистский, где глобалистский союз господ присваивает себе право властвовать над населением Земли, а национальные правящие классы исполняют роли посредников между своим народом и международными центрами власти.

Общественные отношения в модернизируемых странах строятся по социалдарвинистской схеме, в которой «сильнейшие» определяются по числу денежных знаков и умению безнаказанно нарушать нравственные и правовые нормы. Население дифференцируют на элиту и презираемый ею народ. С ним обращаются как с людьми низших сортов. Какую бы работу люди ни выполняли, им не платят настоящую цену или вообще не платят. Их лишают не только средств к существованию, но и будущего.

Агрессивный гегемонизм современных претендентов на мировое господство схож с политикой Гитлера. Индивидуализм мировой империи обретает черты ницшеанского сверхчеловека, призвание которого — управлять неразумным миром, населенным «недочеловеками». На Западе уже сегодня исчезают влиятельные теории, разделяющие презумпции христианского универсализма и веру в единство человеческой судьбы. Если раньше традиционализм незападных народов считался преодолимым в ходе модернизации, вестернизации и просвещения, то теперь он обретает знакомые черты расовой неполноценности: народы с «негодным менталитетом» считаются обреченными, несмотря на тот факт, что они составляют большинство населения планеты.

Неолиберальное язычество разуверилось в большинстве человечества, но высоко ценит территорию, на которой это большинство обитает. Поэтому следует ожидать, что это язычество отовсюду будет заимствовать аргументы для обоснования «тихого» геноцида. Изобретательный ум «сверхчеловеков» обращается к экономической теории, акцентируя имеющиеся в ней моменты мизантропии — отношение к человеку как к существу, опасному для природного равновесия. Обращается он и к оккультизму, ибо захватчики мира, объявляющие себя его благодетелями, по необходимости являются эзотериками, оберегающими свои тайны. Под угрозу сегодня поставлен не только универсализм европейского Просвещения, но и его светско-экзотерический, открытый характер. Устроители однополярного мира, отданного на откуп расе господ — «золотому миллиарду», являются оккультистами, презирающими «демократию разума» с ее прозрачными логическими универсалиями.

Идеологи нового мирового порядка обосновывают фатальность столкновения цивилизаций, убеждают в неизбежности повсеместного утверждения либеральных ценностей, выдвигают идею управления миром по сетевому принципу, предлагают проекты сокращения «лишнего» населения планеты и дезинтеграциии «слишком больших» государств. Большую активность в этом проявляют транснациональные корпорации как интеллектуальные центры (РЭНД-корпорация) и непосредственные игроки на проектируемом мировом пространстве.

Претензии на новый мировой порядок приобретают все более преступный характер и выражаются во вмешательстве во внутренние дела суверенных государств (в частности, экспорте «цветных революций»), в агрессивных войнах, развязываемых по всему миру (в Югославии, Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии), внедрении двойных стандартов во внешней политике (например, в осуществлении процедур экстрадиции), в организации террористических актов и управлении структурами международного терроризма, в феномене «нового мирового беспорядка», при котором происходит частичная или полная трансформация (диффузия) спецслужб в мафиозные образования.

Видная роль в реализации криминальных глобальных проектов принадлежит транснациональным преступным организациям, которые осуществляют свою деятельность по различным направлениям: торговля оружием, наркобизнес, криминальное перемещение людей, торговля людьми и человеческими органами, легализация преступных доходов, кражи транспортных средств, хищения антиквариата, контрабанда, международная коррупция и др. В настоящее время невозможно понять, что происходит с преступностью в отдельно взятом государстве, если не анализировать общемировую криминальную ситуацию. Криминальные организации и сети, базирующиеся в Северной Америке, Западной Европе, Китае, Колумбии, Израиле, Японии, Мексике, Нигерии и России, расширяют масштаб и объем своей деятельности. Они образуют широкие союзы друг с другом, с прикрытием коррумпированными политиками и предпринимателями, с частными военными компаниями и повстанческими движениями для проведения специальных операций.