Нематериальные блага

Нематериальные блага как объекты гражданских прав

Понятие нематериальных благ. Подобно предыдущим кодификациям, действующий Гражданский кодекс не содержит легального определения нематериальных благ и не раскрывает их содержания. Дело ограничивается общим указанием на принадлежность нематериальных благ к объектам гражданских прав (ст. 128 ГК) и закреплением их примерного перечня (ст. 150, 1521 ГК).

В современной учебной и научной литературе проблема нематериальных благ обычно затрагивается через призму изучения личных неимущественных прав. И это при том, что все иные виды объектов гражданских прав обычно становятся предметом самостоятельного исследования. Такая традиция не способствует формированию полного представления о нематериальных благах как правовом явлении, однако с ней приходится считаться.

С точки зрения правового регулирования, благом в самом общем виде является все то, что имеет общественно признанную ценность, значимость для каждого субъекта права, и по поводу чего складывается поведение этих субъектов, границы которого определены их правами и обязанностями. Иначе говоря, блага представляют собой любые ценности, выступающие объектом правоотношений, по поводу которых складывается поведение субъектов гражданского права (см. подробнее гл. 5 учебника).

В свою очередь, блага подразделяются на материальные и нематериальные в зависимости от присущих им признаков. Специфика нематериальных благ обусловлена следующими свойствами, которые можно условно обозначить следующим образом:

1) внеэкономическое содержание: нематериальные блага являются такими ценностями, которые относятся к духовной сфере жизнедеятельности общества и имеют идеальную природу. Поэтому нематериальные блага не подлежат стоимостной (денежной) оценке в качестве товара и не охватываются понятием "имущество", в каком бы из значений оно ни употреблялось (подробнее см. гл. 11 учебника Объекты гражданских прав);

2) неразрывная связь с личностью носителя: нематериальные блага являются своеобразным проявлением потребностей личности как индивидуума. Поэтому они неотчуждаемы и непередаваемы и, соответственно, права в отношении нематериальных благ могут осуществляться только непосредственно самим их носителем (обладателем) и прекращаются с его смертью. Вместе с тем в случаях и порядке, предусмотренных законом, нематериальные блага могут осуществляться и защищаться другими лицами, в том числе наследниками (п. 1 ст. 150 ГК). Так, родители как законные представители ребенка определяют его место жительства, могут в некоторых случаях отказаться от медицинского вмешательства и т.п. (осуществление прав ребенка в отношении таких нематериальных благ, как здоровье и свободное передвижение). Равным образом, законные представители управомочены предъявлять соответствующие требования о защите нематериальных благ ребенка, а третьи лица, в частности наследники, вправе выступать в защиту чести и достоинства, индивидуального облика и тайны частной жизни умерших. Однако данные исключения из общего правила о неотчуждаемости и непередаваемости материальных благ лишь подтверждают данное общее правило, поскольку третьи лица, осуществляющие права в отношении нематериальных благ, не заслоняют собой фигуру заинтересованного лица - носителя благ; в случае смерти последнего большинство нематериальных благ объективно прекращается (например, жизнь, здоровье) и лишь некоторые (в частности, указанные выше) продолжают свое существование, но скорее уже не в виде нематериальных благ, а общественно значимых интересов;

3) общая направленность на обеспечение существования личности: без нематериальных благ невозможно не только физическое (поддержание жизни и здоровья, обеспечение благоприятной окружающей среды), но и социальное, направленное на индивидуализацию, автономию и адекватное общественное восприятие личности, существование индивидуума (гарантии защиты имени, чести, достоинства, тайны частной жизни и т.п.). Указанная целевая направленность нематериальных благ придает содержанию последних уникальность, поскольку потребности каждой личности сугубо индивидуальны.

В научной литературе иногда указывается на такой признак нематериальных благ, как изменчивость, т.е. переменный характер содержания одного и того же блага (например, со временем изменяются состояние здоровья, индивидуальный облик и т.п.). Однако данный признак характерен не только для нематериальных, но и для материальных благ, а потому не может считаться отражающим специфику именно нематериальных благ.

С учетом указанных свойств нематериальные блага - это неразрывно связанные с личностью носителя, непередаваемые и неотчуждаемые духовные ценности внеэкономического характера, которые направлены на всестороннее обеспечение существования личности и вокруг которых складывается поведение субъектов гражданского права.

Соотношение нематериальных благ с правами, охраняемыми законом интересами и свободами. В действующем гражданском законодательстве единым понятием "нематериальные блага" объединены как непосредственно сами блага, так и личные неимущественные права на них (п. 1 ст. 150 ГК). Собственно, такое легальное решение отражает упомянутую выше традицию исследования нематериальных благ и соответствующих прав на них в качестве тождественных правовых явлений.

Нельзя не согласиться с тем, что подобное обобщение некорректно. Методологически целесообразно указать на действительное соотношение указанных выше правовых категорий.

В самом общем виде право представляет собой меру возможного поведения, объектом которого могут быть и нематериальные блага. Поэтому личные неимущественные права и нематериальные блага соотносятся как то, что воздействует (права), и то, что подвергается воздействию (блага).

Кроме того, иногда нематериальные блага отождествляются со свободами. Однако анализ литературы, посвященной исследованию данной проблематики, показывает, что большинство авторов не дают такого определения понятия "свободы", которое позволило бы отличить свободы от прав и юридических значимых интересов. Поэтому справедливо мнение о том, что категория "свободы" используется в качестве терминологического синонима права. Следовательно, свободы и нематериальные блага соотносятся друг с другом так же, как права и нематериальные блага.

Виды нематериальных благ. Действующее законодательство содержит лишь примерный перечень нематериальных благ (жизнь, здоровье, достоинство, неприкосновенность и тайна частной жизни, свобода передвижения и т.п.). Это означает, что к последним относятся и все иные нематериальные блага, принадлежащие личности от рождения или в силу закона (п. 1 ст. 150 ГК). Например, к нематериальным благам, принадлежащим личности от рождения, можно отнести геном человека, голос, отдых, национальный язык и т.п., а к нематериальным благам, принадлежащим в силу закона, - свободу совести и вероисповедания, благоприятную окружающую среду и т.п. Представляется, однако, что подобное разделение нематериальных благ по основаниям их возникновения (от рождения или в силу закона) достаточно условно, поскольку многие нематериальные блага можно равным образом отнести и к тем, и к другим (например, отдых, свободу совести).

В литературе классификации подвергаются личные неимущественные права, однако, учитывая отмеченную выше традицию отождествления личных неимущественных прав и благ, предложенные классификации в основном пригодны и для выделения отдельных видов нематериальных благ.

Нематериальные блага могут быть классифицированы по ряду признаков, к примеру, по основаниям возникновения: а) блага первого уровня, принадлежащие от рождения (изначально): б) блага второго уровня, принадлежащие в силу закона, по степени связанности с материальными благами. Однако наибольшее распространение получили классификации, основанные на концепции множественности нематериальных благ и построенные (с теми или иными вариациями) на критерии целевой направленности.

Так, В.А. Рясенцев разделил личные неимущественные права (блага) на пять групп: 1) неотделимые от человеческой личности (жизнь, здоровье, неприкосновенность личности); 2) индивидуализирующие человека в коллективе (имя, честь, достоинство и т.д.); 3) связанные с брачно-семейной сферой (честь и достоинство члена семьи, неприкосновенность его частной жизни и т.п.); 4) связанные с участием в общественном труде, включая все виды творчества (культурные запросы, отдых и т.д.); 5) связанные с имущественными интересами (например, неимущественные интересы, присутствующие в обязательственных сделках).

В.Л. Слесарев предложил классифицировать личные неимущественные права (блага) на связанные: 1) с личной свободой и неприкосновенностью; 2) неприкосновенностью сфер личной жизни; 3) индивидуализацией личности.

Н.Д. Егоров личные неимущественные права (блага) разделил на: 1) воплощенные в самой личности (честь, имя, достоинство, собственное изображение); 2) личную неприкосновенность и личную свободу; 3) связанные с неприкосновенностью личной жизни (неприкосновенность жилища, тайна личного общения, тайна личной жизни и личной документации).

Л.О. Красавчикова разделила все личные неимущественные права (блага) на два структурных уровня: 1) обеспечивающие физическое существование (жизнь, здоровье, благоприятная окружающая среда, личная неприкосновенность) и 2) обеспечивающие социальное существование (имя, честь, достоинство и деловая репутация, частная жизнь, свобода передвижения).

По мнению М.Н. Малеиной, среди личных неимущественных прав (благ) можно выделить: 1) обеспечивающие физическое и психическое благополучие (целостность) личности (жизнь, здоровье, физическая и психическая неприкосновенность, благоприятная окружающая среда); 2) способствующие формированию индивидуальности личности (имя, индивидуальный облик и голос, честь, достоинство, деловая репутация); 3) обеспечивающие автономию личности (тайна частной жизни (включая врачебную, нотариальную, адвокатскую тайну, тайну переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений и т.п.) и неприкосновенность частной жизни (включая личную свободу, неприкосновенность жилища и т.п.)); 4) связанные с интеллектуальной деятельностью (авторство, авторское имя и т.п.).

Т.А. Фаддеева классифицировала личные неимущественные права (блага) на: 1) индивидуализирующие личность (имя / наименование юридического лица, честь, достоинство, деловая репутация и т.п.); 2) обеспечивающие физическую неприкосновенность (жизнь, свобода, выбор места пребывания и места жительства и т.п.); 3) обеспечивающие неприкосновенность внутреннего мира личности и ее интересов (личная и семейная тайна, невмешательство в частную жизнь и т.п.).

В целом каждая из приведенных классификаций имеет свои достоинства и недостатки. Однако в них больше сходства, чем различий. Это объясняется природой нематериальных благ, которые взаимосвязаны друг с другом. Учитывая же, что цель любой классификации - построение системного знания, а также то, что правовое нормирование стремится к простоте, наиболее предпочтительно двухуровневое разделение нематериальных благ на обеспечивающие 1) физическое и 2) социальное существование личности. Сделанный выбор объясняется тем, что все блага неразрывно связаны с личностью, являются отражением ее уникальности и, соответственно, индивидуализируют ее во всех видах отношений.

Приведенными классификациями на основе критерия целевой направленности исследование видов нематериальных благ не ограничивается. Поэтому отдельные авторы проводят более дробную градацию внутри каждого вида нематериальных благ. Так, по мнению Т.В. Дробышевской, благоприятная окружающая среда, жизнь как нематериальное благо складывается из множества составляющих: чистая питьевая вода и чистые водоемы, чистый воздух, незагрязненная земля, благоприятная среда обитания (условия труда, быта, отдыха, воспитания, обучения и т.п.), информация о санитарно-эпидемиологическом состоянии и т.д.

С методической точки зрения такой подход к рассмотрению нематериальных благ заслуживает внимания. Однако необходимо учитывать его некоторую условность, поскольку большинство подвидов нематериальных благ вряд ли обладают достаточной самостоятельностью и представляют собой различные грани какого-либо одного нематериального блага (например, сон, информация о состоянии здоровья, квалифицированное лечение и протезирование, донорство и трансплантация так или иначе являются составляющими такого нематериального блага, как здоровье).

Защита нематериальных благ

Общие положения. Нематериальные блага защищаются в соответствии с положениями Гражданского кодекса и других законов в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК) вытекает из существа нарушенного нематериального права (блага) и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК). Иначе говоря, нематериальные блага защищаются в общем порядке (причем не запрещается использование одновременно нескольких способов защиты, выбор которых осуществляется потерпевшим), однако законом либо существом самих нематериальных благ может обуславливаться специфика применения того или иного способа защиты.

В частности, основная особенность защиты нематериальных благ проявляется в следующем. В целом реализация мер защиты всегда направлена на полное восстановление нарушенной сферы, т.е. на восстановление прежнего состояния. Однако применительно к нематериальным благам добиться такого идеального, полного восстановления невозможно. Так, если испорченную вещь, определяемую родовыми признаками, можно заменить точно такой же новой вещью, то перенесенные физические и нравственные страдания так или иначе оставляют след в психике человека, а пройденный курс лечения позволяет устранить вред, но не возвращает здоровье полностью в прежнее состояние.

Нематериальные блага защищаются как в юрисдикционной, так и неюридискционной форме. Защита осуществляется посредством применения предусмотренных ст. 12 ГК мер защиты (признание права, восстановление положения, существовавшего до нарушения, и пресечение противоправных действий, прекращение или изменение правоотношения, неприменение судом государственного (муниципального) акта, противоречащего закону), так и мер ответственности (компенсация морального вреда). К специальным способам защиты относятся так называемые право на ответ (реплику), опровержение порочащих сведений, не соответствующих действительности, и т.п.

Такие же меры защиты, как присуждение к исполнению обязанности в натуре, а также меры ответственности в виде возмещения убытков и выплаты неустойки для защиты нематериальных благ неприемлемы, что обусловлено природой нематериальных благ как духовных ценностей внеэкономического характера. Другое дело, что указанные меры защиты и ответственности могут применяться наряду с мерами по защите нематериальных благ, если подобным нарушением затронуты какие-либо материальные блага.

Безусловно, реализация указанных и некоторых иных способов защиты нематериальных благ имеет специфику. Но в настоящем параграфе подробно рассмотрены лишь способы защиты чести, достоинства и деловой репутации, а также изображения гражданина.

Защита чести, достоинства, деловой репутации. Во многом закрепленные Гражданским кодексом правила о защите чести, достоинстве и деловой репутации воспроизводят нормы ст. 7 ГК РСФСР, что позволяет считать их достаточно традиционными. Однако технический прогресс (например, информационные технологии) служит почвой для возникновения новых способов умаления указанных нематериальных благ. Это обстоятельство порождает новые проблемы, связанные с эффективностью защиты, которые зачастую не находят однозначного решения в законодательстве и на практике.

Как и прежде, легальное определение чести, достоинства и деловой репутации отсутствует. Обычно в доктрине под честью понимается социальная оценка качеств и способностей конкретной личности, под достоинством - самооценка своих качеств и способностей, а под репутацией (лат. reputatio - обдумывание, размышление) - сложившееся о лице мнение, основанное на оценке общественно значимых его качеств, в том числе профессиональных (в последнем случае принято говорить о деловой репутации).

Хотя честь, достоинство и деловая репутация признаются самостоятельными нематериальными благами, нельзя не согласиться с тем, что по существу они совпадают, определяя моральный статус личности, ее самооценку и положение в обществе.

Как справедливо указывается в науке, каждый субъект вправе претендовать на то, чтобы общественное мнение о нем и его поведении складывалось на основе объективных данных. В этом смысле защита репутации совпадает с защитой чести и достоинства в том виде, в каком она обеспечивается действующим правом.

Кроме того, при раскрытии существа защиты чести, достоинства и деловой репутации необходимо учитывать соотношение последних с иными нематериальными благами. Репутация как сложившееся о лице общественное мнение персонифицируется через имя (наименование). Именно поэтому защиту репутации нередко называют защитой доброго имени. В число правомочий, составляющих право на имя, входит возможность требовать от окружающих того, чтобы с конкретным именем (наименованием) не связывались поступки и (или) события, в которых лицо не участвовало. Из этого следует, что и защита репутации, и защита имени становятся единым способом защиты интересов личности.

Далее, в научной литературе обращается внимание на то, что репутация лица формируется не только на основе его поведения, но и посредством восприятия внешнего облика (о понятии последнего см. ниже). Поэтому защита репутации неразрывно связана с защитой индивидуального облика и, в частности, изображения лица.

Иначе говоря, защита репутации, которая отражает всестороннее восприятие личности окружающими, охватывает, как верно подчеркнул А.П. Сергеев, ряд правовых средств, обеспечивающих объективность такого восприятия (защита чести и достоинства), невмешательство в личную жизнь (защита личной жизни), должную персонификацию (защита имени), неприкосновенность облика (защита изображения).

Таким образом, важно учитывать, что нормы ст. 152 ГК направлены на защиту объективности восприятия личности. Однако в большинстве своем этим защита интересов личности не ограничивается. Поэтому защита чести и достоинства одновременно имеет место с защитой имени и неприкосновенности личной жизни (в целом это можно назвать защитой репутации в широком смысле).

Основанием для защиты чести, достоинства, деловой репутации (в смысле п. 1 ст. 152 ГК) является одновременное наличие следующих условий:

1. несоответствие действительности сведений;
2. порочащий характер сведений;
3. факт распространения сведений;
4. распространение сведений третьим лицом.

В законодательстве не раскрывается, что следует понимать под сведениями о фактах, не соответствующих действительности. В доктрине под такими сведениями обычно понимаются суждения о качествах и способностях лица, его поведении, образе жизни, событиях, произошедших в жизни лица, к которым применимы критерии истинности (имело место в действительности в тот период, к которому относятся соответствующие сведения) и ложности (соответственно не произошло в реальности), т.е. фактологические суждения. Например, утверждения о совершении лицом правонарушения, наличия у него садистских или мазохистских наклонностей и т.п.

От фактологических суждений необходимо отличать суждения оценочные, которые выражают лишь мнение третьего лиц (лиц) и, как следствие, отражают отношение к предмету мысли в целом или его отдельным признакам (например, суждение о том, что у того или иного человека легкий/тяжелый характер, оптимистичный/пессимистичный взгляд на жизнь и т.п.). Поэтому к оценочным суждениям, не констатирующим факт действительности, не применимы критерии истинности/ложности. Следовательно, высказывание оценочного суждения не может нарушать честь, достоинство и деловую репутацию.

Помимо оценочных суждений в литературе выделяют так называемые оценочные суждения с фактической ссылкой, т.е. такие, которые содержат утверждения в форме оценки (например, указание на то, что человек подлый, беспринципный). Однозначного ответа на вопрос о том, следует ли считать распространение таких сведений умалением чести, достоинства и деловой репутации, нет. К тому же с точки зрения содержательных отличий достаточно сложно отграничить просто оценочные суждения от оценочных суждений с фактической ссылкой, поскольку само выделение этих видов сведений во многом субъективно, а связь с фактами так или иначе присуща любой оценке качеств субъекта. Представляется, что если такие сведения не являются по своему характеру нейтральными с точки зрения этики и если при этом могут быть проверены на соответствие действительности, то лишь с учетом конкретных обстоятельств в каждом случае, а также в условиях принятия во внимание именно сущности сведений, а не отдельных деталей, защита чести, достоинства и деловой репутации допустима (разумеется, если при этом имеются все иные необходимые условия, в единстве своем составляющие основание для защиты).

Далее, сведения, не соответствующие действительности, должны иметь порочащий характер. Доктриной и судебной практикой порочащими, в частности, признаются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица (абз. 5 п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3). Вместе с тем очевидно, что категория "порочащие" сведения носит оценочный характер, поэтому приведенный выше перечень вряд ли можно считать исчерпывающим. Иначе говоря, порочащими следует считать любые сведения, содержащие отрицательную информацию правового или морального характера. Однако проблема квалификации сведений именно в качестве порочащих также не имеет универсального решения. Поэтому в данном случае необходим учет всех конкретных обстоятельств, в том числе связанных с личностью как пострадавшего лица, так и лица, распространившего сведения.

Сказанное позволяет сделать вывод о том, что нормы ст. 152 ГК не применяются к случаям так называемой диффамации, т.е. распространения соответствующих действительности сведений, порочащих лицо (например, о наличии судимости, венерической болезни и т.п.), или даже не порочащих, но отрицательно характеризующих или просто неприятных либо нежелательных для конкретного лица (например, разглашение семейных тайн, сведений о физических недостатках). В подобных ситуациях законные интересы пострадавшего обеспечиваются нормами о защите неприкосновенности частной жизни и т.п.

Не соответствующие действительности порочащие сведения должны быть распространены. Под распространением указанных сведений обычно понимается опубликование таких сведений в печати, трансляция по радио и телевидению, демонстрация в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам (абз. 2 п. 7 постановления Пленума ВС РФ N 3).

Наконец, распространение указанных выше сведений должно быть осуществлено третьим лицом. Иначе говоря, распространение каких бы то ни было сведений лицом о самом себе не может считаться обстоятельством, нарушающим условия объективности формирования мнения об этом лице: общественная оценка качеств и способностей личности не в последнюю очередь зависит именно от ее собственного поведения. Вместе с тем из смысла законодательства вытекает, что данное правило имеет исключения. Так, если лицо распространяет о себе порочащие сведения в результате оказываемого на него физического и (или) психического насилия, то в этом случае налицо умаление чести, достоинства и деловой репутации в результате неправомерных действий другого лица, которое и должно выступать обязанной стороной по требованию о защите чести, достоинства и деловой репутации.

Субъектами права на защиту выступают граждане и юридические лица, считающие, что о них распространены порочащие сведения, не соответствующие действительности. Если пострадавшие несовершеннолетние или недееспособны, реализация их интереса в защите осуществляется законными представителями.

По требованию заинтересованных лиц (например, родственников, наследников) защита чести, достоинства и деловой репутации гражданина допускается и после его смерти (абз. 2 п. 1 ст. 152 ГК, абз. 2 п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3). Наличие такого правила оправданно, поскольку, с одной стороны, общественно значимым является сохранение доброй памяти о человеке, а с другой - защита умерших неразрывно связана с обеспечением защиты интересов живых, в частности родных и близких.

Равным образом защита деловой репутации прекратившего свое существование юридического лица допускается по требованию его правопреемников.

В научной литературе достаточно обстоятельно аргументировано мнение о том, что помимо отдельных граждан и юридических лиц субъектами соответствующего права на защиту могут выступать и не наделенные правами юридического лица коллективы, если они обладают таким признаком, как организационное единство (например, коллектив работников). Своеобразным коллективом можно назвать семью, любой дееспособный член которой может выступать в защиту не только себя лично (защита личных чести, достоинства и деловой репутации), но и от имени всей семьи в целом (защита семейной чести и репутации).

Обязанными лицами по требованиям о защите чести, достоинства и деловой репутации признаются лица, выступающие источником информации, и лица, распространившие не соответствующие действительности порочащие сведения.

В зависимости от конкретных обстоятельств указанными лицами являются:

1) автор и редакция соответствующего средства массовой информации и соответственно лицо - источник информации, если оспариваемые сведения были распространены в средствах массовой информации, а также если эти сведения были распространены с указанием лица, являющегося их источником;

2) редакция средства массовой информации, т.е. организация, физическое лицо или группа физических лиц, осуществляющие производство и выпуск конкретного средства массовой информации (п. 2 ст. 9 Закона о средствах массовой информации), а также учредитель в случае отсутствия у редакции статуса юридического лица, если при опубликовании или ином распространении не соответствующих действительности порочащих сведений не обозначено имя автора (например, в редакционной статье);

3) юридическое лицо (ст. 1068 ГК), работником которого были распространены порочащие и не соответствующие действительности сведения в связи с осуществлением профессиональной деятельности от имени организации, в которой он работает (например, в служебной характеристике).

При заявлении требования о защите чести, достоинства и деловой репутации бремя доказывания распределяется следующим образом. Пострадавшее лицо должно доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлено требование, а также их порочащий характер. В свою очередь лицо, к которому предъявлено требование, обязано доказать соответствие действительности распространенных сведений (абз. 1 п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3). Требование о защите подлежит удовлетворению, если при доказанности факта распространения сведений конкретным лицом последнее не сможет доказать их соответствие действительности.

Помимо этого, законом могут устанавливаться случаи освобождения от ответственности за распространение недостоверных порочащих сведений. Статья 57 Закона о средствах массовой информации содержит закрытый перечень таких случаев. Так, ответственность не наступает, если эти сведения присутствуют в обязательных сообщениях; получены от информационных агентств; содержатся в ответе на запрос информации либо в материалах пресс-служб государственных (муниципальных) органов, организаций, учреждений, предприятий, органов общественных объединений; являются дословным воспроизведением фрагментов выступлений депутатов, делегатов съездов, конференций, пленумов общественных объединений, а также официальных выступлений должностных лиц государственных (муниципальных) органов, организаций и общественных объединений; содержатся в авторских произведениях, идущих в эфир без предварительной записи, либо в текстах, не подлежащих редактированию; являются дословным воспроизведением сообщений и материалов или их фрагментов, распространенных другим средством массовой информации, которое может быть установлено и привлечено к ответственности за данное нарушение. Указанный перечень носит закрытый характер и не подлежит расширительному толкованию. Поэтому, например, не может служить основанием для освобождения от ответственности ссылка представителей средств массовой информации на то, что публикация представляет собой рекламный материал (абз. 1 п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3).

Защита чести, достоинства и деловой репутации обеспечивается законодательством и в том случае, если невозможно установить лицо, распространившее несоответствующие действительности порочащие сведения (например, при направлении анонимных писем в адрес граждан и организаций либо распространении сведений в Интернете лицом, которое невозможно идентифицировать). Пострадавший вправе обратиться в суд с заявлением о признании таких сведений не соответствующими действительности в порядке особого производства (п. 6 ст. 152 ГК, абз. 3 п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3).

Несмотря на то что специальным способом защиты чести, достоинства и деловой репутации является опровержение (п. 1, 2 ст. 152 ГК), по своей природе оно является разновидностью такого общего способа защиты, как пресечение противоправных действий и восстановление положения, существовавшего до нарушения. Данный способ может реализовываться:

1) в рамках неюрисдикционной формы защиты (например, право гражданина на ответ, реплику, т.е. опубликование в распространившем сведения средстве массовой информации своего ответа на публикацию - п. 3 ст. 152 ГК);

2) в юрисдикционном порядке (например, посредством обращения с иском в суд). Причем при удовлетворении иска в резолютивной части решения суд обязан указать способ и порядок опровержения не соответствующих действительности порочащих сведений и при необходимости изложить текст такого опровержения, где должно быть указано, какие именно сведения являются не соответствующими действительности порочащими сведениями, когда и как они были распространены, а также определить срок, в течение которого оно должно последовать (абз. 1 п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3). Если недостоверные порочащие сведения были распространены в средствах массовой информации, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации, либо, когда выпуск средства массовой информации, в котором были распространены опровергнутые сведения, на время рассмотрения спора прекращен, за счет ответчика опровергнуты в другом средстве массовой информации (абз. 1 п. 2 ст. 152 ГК, п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3). Если указанные сведения содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзыву (абз. 2 п. 2 ст. 152 ГК).

Извинение как способ судебной защиты чести, достоинства и деловой репутации законодательством не предусмотрено, поэтому суд не вправе обязывать ответчиков по данной категории дел принести истцам извинения в той или иной форме. Однако суд вправе утвердить мировое соглашение, в соответствии с которым стороны по обоюдному согласию предусмотрели принесение ответчиком извинения в связи с распространением не соответствующих действительности порочащих сведений в отношении истца, поскольку это не нарушает прав и законных интересов других лиц и не противоречит закону, который не содержит такого запрета (абз. 2, 3 п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3).

Невыполнение решения суда влечет наложение на нарушителя штрафа, который взыскивается в доход Российской Федерации. При этом уплата штрафа не освобождает нарушителя от обязанности выполнить предусмотренное решением суда действие по опровержению (п. 4 ст. 152 ГК).

Опровержение недостоверных порочащих сведений обычно применяется наряду с иными способами защиты, в частности компенсацией морального вреда (п. 5, 7 ст. 152 ГК), которая может быть взыскана только в пользу истца, но не указанных им лиц (абз. 1 п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3).

Необходимо учитывать, что в настоящее время судебная практика заняла довольно спорную позицию о возможности компенсации морального вреда юридическому лицу в случае умаления его деловой репутации. В частности, по мнению Верховного Суда РФ, поскольку правило о возможности требовать наряду с опровержением недостоверных порочащих сведений убытков и морального вреда в части, касающейся деловой репутации гражданина, соответственно применяется и к защите деловой репутации юридических лиц (п. 7 ст. 152 ГК), постольку правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица (абз. 1 п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 3). Данное мнение идет вразрез с законодательным определением морального вреда как физических и нравственных страданий (абз. 1 ст. 151 ГК). Как справедливо отмечается в научной литературе, моральный вред может испытывать лишь физическое, но не юридическое лицо, поскольку последнее является искусственно созданным (фикционным) субъектом права.

Как бы то ни было, если уж и допускать возможность компенсации юридическому лицу иного (помимо имущественного) вреда, то, видимо, необходимо говорить о некой иной разновидности неимущественного вреда, чем моральный вред. В частности, в абз. 5 п. 2 определения Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 508-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шлафмана В.А. на нарушение его конституционных прав пунктом 7 статьи 152 Гражданского кодекса РФ" обращается внимание на следующее.

Применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. При этом отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК).

Позиция Конституционного Суда РФ достаточно разумна, однако без внесения соответствующих изменений в законодательство проблема возмещения нематериального вреда юридическим лицам не может быть надлежащим образом решена.

Защита изображения гражданина. Нормы о защите изображения гражданина (ст. 1521 ГК), представляющей собой проявление защиты такого нематериального блага, как индивидуальный облик, не являются новеллой современного законодательства. Ранее похожее правило было установлено ст. 514 ГК РСФСР.

Можно согласиться с тем, что индивидуальный облик в широком смысле включает в себя внешность, фигуру, физические данные, одежду и т.п., т.е. неразрывную совокупность наружных признаков человека, воспринимаемых в виде целого или фрагментарного образа. Поэтому изображение гражданина представляет собой его образ, запечатленный в какой-либо объективной форме (например, в произведении изобразительного искусства, на фотографии, видеозаписи).

Нарушением признается любое использование, в том числе путем обнародования, чужого изображения без согласия изображенного лица. В случае смерти этого лица такое согласие вправе давать дети или переживший супруг, а при их отсутствии - родители.

Наряду с этим не считается нарушением использование изображения, которое:

1) осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах (например, изображения различных политических и общественных деятелей);

2) получено при съемке, проводимой в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях (собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, спортивных соревнованиях и подобных мероприятиях), однако при условии, что такое изображение не является основным объектом использования;

3) получено в результате позирования гражданина за плату. Собственно, речь идет преимущественно о натурщиках и профессиональных моделях, а также тех лицах, которые позировали в целях извлечения финансовой или иной выгоды, а не с тем, чтобы получить изображение для личного использования. Поэтому данное правило не распространяется на случаи изготовления изображения гражданина по его заказу для собственных нужд (например, изготовление художественной фотографии в фотоателье).

Первые два случая можно считать исключением из общего правила о необходимости согласия гражданина на использование его изображения. Что же касается позирования за плату, то речь идет не столько об отсутствии согласия, сколько о том, что оно изначально подразумевается.

Статья 1521 ГК не содержит каких-либо указаний относительно субъектов, управомоченных заявлять требования о защите, на специальные способы защиты изображения в случае его несанкционированного использования, а также порядок их применения. Следовательно, действуют общие положения гражданского законодательства.

Несмотря на всю традиционность приведенных правил, многие вопросы, связанные с защитой изображения граждан, должным образом не урегулированы. Например, ограничено ли каким-либо сроком существование обязанности получить согласие на использование изображения; что подразумевается под отсутствием управомоченных на дачу согласия лиц (смерть или же объективная невозможность с ними связаться, например ввиду отсутствия сведений о месте жительства); необходимо ли согласие указанных в ст. 1521 ГК лиц в том случае, если материальный носитель изображения гражданина принадлежит на праве собственности другим лицам; кто должен (и должен ли) давать согласие на использование изображения в случае отсутствия детей, пережившего супруга и родителей изображенного гражданина, и т.п.? Специфика нематериальных благ не позволяет выработать единого подхода. Поэтому указанные вопросы должны решаться на основе общего смысла гражданского законодательства и с учетом конкретных обстоятельств. Вместе с тем, каким бы ни было решение данных вопросов, при любом режиме использования изображения гражданина недопустимы искажения и (или) изменения запечатленного в объективной форме образа.