Бифуркации глобального экономического развития как «новая нормальность»

Очевидный и нарастающий кризис глобальной модели мироустройства, начало которой было положено на рубеже 80-90-х годов ХХ века в ходе так называемой неоконсервативной революции в Великобритании и США, имеет гибридную основу, где оказываются переплетены валютно-финансовые (лежащие на поверхности), политические (проявляющиеся в революциях, оппозиционных движениях в Сирии, Иране, Афганистане, Ливии, Украине и т.д.), технологические (снижение эффективности технологической глобализации производств 3-5 технологических укладов, болезненный переход к отраслям 6 ТУ), информационные (перенасыщение данными и информационным мусором) и даже морально-духовные (вседозволенность, извращение веры и религиозных учений, кризис человека) кризисные тенденции [7].

Указанное, с одной стороны, накладывается как матрешка на жизнь каждого человека, увеличивает поле и резонанс проявления флуктуаций, сообщаемых всей системе в точках бифуркации [3], с другой, - формирует ситуацию «новой нормальности» (термин ввели специалисты PIMCO в 2009 году для описания экономических процессов [8]), т.е. не поддающуюся описанию с помощью рыночных законов. В качестве характеристик «новой нормальности» в глобальной экономике можно выделить следующие

экономика не восстановится от кризиса в нормальной привычной циклической форме. Так, в 2011 г. Пол Кругман отметил, что никакого восстановления после кризиса 2008 г. на самом деле нет, а современном этапе все эксперты мирового сообщества констатируют застойные явления в социально-экономической сфере, называемые рецессия [8];
в течение долгого времени рост будет слабым, а безработица высокой, что ведет к новому витку сокращения внутреннего спроса как основы развития экономик стран. В 2012 г. экономический рост в мировой экономике оценивался в 3,5%, в 2013-2014 гг. – 3,3% [1]. В 2015 г. по прогнозам экспертов Всемирного банка ожидается рост мировой экономики на уровне 3-4%, что объясняется восстановлением роста в США на уровне 3%, а также поддерживаемыми темпами экономического роста на уровне 5-7% в быстро растущих странах (Китай, Бразилия, Индия) при застое в еврозоне;
возможно сближение уровня доходов и благосостояния западных экономик с развивающимися, такими как Китай и Бразилия. По мнению П. Кругмана, «развивающиеся страны сейчас будут играть роль локомотива мировой экономики, но насколько устойчив их рост – большой вопрос». Очередной раз развитие поставлено на первое место, причем в прямой связи с особой ролью стран Юга, но и в этой констатации звучит явная неопределенность. Например, такие страны как Монголия, Ливан, Мозамбик, Бутан показывают темпы роста до 8-9%. Страны Африки южнее Сахары демонстрируют в последние два года явную повышательную тенденцию после долгого спада. [4].
стержень современной глобальной системы становится менее сплочённым, модифицируя, в первую очередь, финансовую и технологическую сферу. Так, на международном уровне продолжается эволюция финансовых институтов, что связано с созданием Совета по финансовой стабильности (FSB) на базе Банка международных расчетов; учреждением Глобального хаба инфраструктурных инвестиций (инициатива Австралии в рамах председательства в G-20 в 2014 году) и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций со стороны Китая. Кроме того, ренессанс финансовой сферы основывается на проникновении сферы финансов в «нефинансовые центры» (экстенсивный путь финансовой глобализации), появление новых финансовых инструментов (инжиниринг, кредитные дефолтные свопы, деривативы на природные ресурсы, парниковые газы, человеческие возможности (биоинженерию) и новые технологии NBIC (nano, bio, info, cogno) [5, с. 15-22];
реализуется поляризация экономического и политического пространства в рамках формирования многополюсного мира, что проявляется в реализации интеграционных проектов нового формата. Например, построение трансатлантической зоны свободной торговли прозападного типа (США-ЕС, Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство - TTIP); расширение политического и экономического диалога в рамках БРИКС. Так, в 2014-2015 гг. в рамках БРИКС были подписаны документы, часть из которых уже реализуется: Меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве между экспортно-кредитными агентствами стран БРИКС, Соглашение о сотрудничестве в области инноваций, Договор о создании Пула условных валютных резервов стран БРИКС, Соглашение о создании Нового банка развития БРИКС (НРБ), Уфимская декларация, в которой дана оценка текущей мировой политической и экономической ситуации, отражены общие подходы стран БРИКС по наиболее актуальным вопросам многостороннего сотрудничества, включая план действий; Стратегия экономического партнерства стран БРИКС до 2020 года, которая направлена на расширение многостороннего делового сотрудничества в целях ускорения социально-экономического развития, повышения конкурентоспособности участников БРИКС в мировой экономике [10];
арсенал традиционных средств регулирования экономики исчерпан, а новый не выработан, что формирует потенции центробежного развития стран на государственном уровне и усиление ориентации на внутренние рынки. В данном контексте на государственном уровне важное значение приобретает управление информационными потоками в связи с ведением информационных, сетевых виртуальных войн. На международном уровне центробежные тенденции поддерживаются внедрением в жизнь института санкций. Причем в рамках Совета безопасности ООН зафиксирована попытка создать специализированное подразделение, занимающееся введением подобных ограничений.

Таким образом, бифуркации в глобальной экономике в свете «новой нормальности» воспроизводятся в политической, экономической, финансовой, технологической, социальной, информационной и т.д. сферах, требуя реакции со стороны мирового сообщества в целом и отдельных субъектов в контексте концепции реинжиниринга процессов управления, ориентированной на модернизацию всех мир-системы и связанной с изменением характера ее функционирования, установлением новых внутрисистемных связей.

Литература:

1. Акаев А. Год бифуркации в динамике мировой экономики. – URL: http://polit.ru/article/2015/02/18/world_economy/

2. Брагина Е. Новая нормальность. //Мировой и национальное хозяйство. – 2013. - №1. URL: http://www.mirec.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=42.html

3. Воронкова О.Н. Трансформационные изменения в мировой экономке: теоретико-методологическое представление. Монография. – Ростов-на-Дону: РИЦ РГЭУ (РИНХ), 2013. -183 с.

4. "Никакого восстановления после кризиса 2008 года на самом деле нет". Интервью Пола Кругмана. //Коммерсантъ. 09.09.2011 – URL: http://www.kommersant.ru/doc-rss/1768512

5. Овичнников В.В. Технологии глобальной конкуренции. – М.: ИНВЭС-МАИБ, 2012.- 270 с.

6. Пригожин И. Кость еще не брошена. Послание будущим поколениям.//Наука и жизнь. – 2002. - №11. – С. 7.

7. Смирнов Ф.А. Деконструкция мировой финансово-экономической архитектуры часть 3.3 Сетевые войны в мировой экономике и международных финансах, Новый университет. Серия: Актуальные проблемы гуманитарных и общественных наук. 2014. №8-9 //http://tower-libertas.ru/research/27-dekonstruktsiya-mirovoy-finansovo-ekonomicheskoy-arhitekturyi-chast-3-3-setevyie-voynyi-v-mirovoy-ekonomike-i-mezdunarodnyih-finansah/

8. Смирнов Ф.А. О глобальных тенденциях развития мира (2015) - URL: http://tower-libertas.ru/research/o-globalnyih-tendentsiyah-izmeneniya-mira-2015/

9. Mohamed A. El-Erian Paul Ryan’s plan and the next ‘new normal’ Washington Post. -2012. -13 august – URL: https://www.washingtonpost.com/opinions/paul-ryans-plan-and-the-next-new-normal/2012/08/13/53fdfda4-e566-11e1-936a-b801f1abab19_story.html

10. http://megabook.ru/article/БРИКС