Иванова Д.А., Д.э.н. Резников А.В.

Егорьевский технологический институт (филиал) Московского государственного технологического университета «СТАНКИН», Россия

Вопросы инвестиционной деятельности на уровне регионов

На современном этапе развития российской экономики возникает ряд институциональных ловушек. Так в литературе отмечается, что за 2000—2011 годы внутренний спрос в реальном выражении вырос в 2,4 раза, в 2,6 раза увеличились частное потребление и в 3 раза накопление основного капитала[2]. Однако темпы экономического роста в период 2011-2013 годы, то есть до первых проявлений кризиса 2014 года, уже начали снижаться.

Если раньше считалось, что для стабильности инвестиций достаточно обеспечить некоторый запас финансовых ресурсов, то сейчас принято мнение, что денежный запас не спасает страну от экономического спада [3]. Ведущие российские экономисты отмечают, что поддержание высоких темпов экономического роста не представляется возможным без принятия масштабных мер по стимулированию спроса, при этом на первом этапе внутренний спрос должен формироваться главным образом за счет роста инвестиций и – в более скромных масштабах – за счет увеличения потребительского спроса [4].

Специфика инвестиционной политики в Российской Федерации состоит еще и в том, что, как отмечается в экономических исследованиях, «примерно треть всех доходов бюджетной системы и около половины доходов федерального бюджета составляют поступления от нефтегазового сектора, зависящие от непредсказуемых колебаний мировых цен на углеводороды» [5]. При этом нет оснований ожидать скорого отхода российской экономики от нефтегазовой зависимости, так как в периоды глобальных экономических кризисов топливно-энергетический комплекс (ТЭК) удерживает на плаву и российскую экономику и государственный бюджет. Кроме того инвестиции в ТЭК, как правило, долгосрочные, значительные по объёмам и осуществляемые в рамках государственной политики, служат своеобразным якорем в периоды, когда частные инвестиции резко сокращаются. Особенно активно колебания в интенсивности инвестиционных потоков, связанные с изменениями макроэкономической конъюнктуры сказываются на экономике регионов, активно вовлечённых во внешнеэкономическую деятельность (ВЭД).

Комплексная вовлечённость в торгово-экономические связи с зарубежными партнерами наложила свой отпечаток на экономическое развитие Дальневосточных территорий. Если в период предшествовавший кризису середины 2008-начала 2009 годов темп роста инвестиций в основной капитал по Дальневосточному федеральному округу (ДВФО) в целом соответствовал общероссийским тенденциям, то в кризисный период и позднее наметились заметные расхождения в динамике данного показателя на национальном и региональном уровне. Так, если в целом по стране инвестиции в основной капитал сократились в 2009 по сравнению с предшествующим годом с 878 до 797,6 млрд. рублей, то в ДВФО произошел рост этого показателя с 584 до 686 млрд. рублей [6].

Активное взаимодействие региона со странами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) сложилось как сочетание инвестиционных потоков по трём основным направлениям: развитие экспортных предприятий и инфраструктуры экспорта, транзит импорта в центральные регионы страны и предоставление сервисных услуг, связанных с глобальными транспортными коридорами. Поэтому экономическая динамика сопредельных государств, колебания цен на энергоносители и сопутствующие факторы объясняют отрыв инвестиционной динамики региона от общероссийских тенденций.

Даже снижение курса рубля, которое в других регионах депрессивно влияет на экономическую активность, в ДВФО оказывает смешанное воздействие: с одной стороны замедляет поток импорта, а с другой стороны снижает себестоимость и стимулирует спрос для портов, судоремонта и других сервисных услуг, предоставляемых морским и рыболовным компаниям региона. Так же специфика Дальнего Востока состоит в достаточно высокой занятости мощностей и низком уровне безработицы. Таким образом, рынок инвестиций становится более конкурентным. При принятии решения о запуске нового производственного проекта инвестор вынужден более тщательно взвешивать не только потенциальный спрос на выпускаемую продукцию, но и возможность обеспечить проект рабочей силой, электроэнергией, доступом к транспортным развязкам и решать иные вопросы, свойственные для малонаселенных территорий с дефицитной инфраструктурой.

Поэтому неудивительно, что доля государственных инвестиций в регионе выше, чем в целом по стране. За счет федерального бюджета в ДВФО финансируется 14,8% инвестиций в основной капитал, против 9,6% общероссийского показателя [7]. При этом дальневосточные регионы, за исключением Якутии, не могут претендовать на высокий уровень сбалансированности бюджета, поэтому из региональных бюджетов в округе финансируется только 6% инвестиций в основной капитал, против 7% в целом по России.

Дополнительно можно разделить дальневосточные регионы на «богатые» и «бедные» и это разделение практически точно совпадет с разделением регионов на территории с высокой и низкой долей внешнеэкономической деятельности в валовом региональном продукте. Так, если в Еврейской автономной области, в которой высока доля сельского хозяйства и импортозамещающей экономической деятельности только 5,5% инвестиций в основной капитал формируется из средств компаний, то в экспортно-ориентированных Якутии и Сахалинской области этот показатель превышает средне региональный и составляет  41,8% и 38,2% соответственно.

Данные Росстата по распределению инвестиционных потоков по видам экономической деятельности так же представляют определённый интерес [8]. В регионе традиционно больший вес инвестиций направляется в добывающие отрасли производства по сравнению с обрабатывающими - 23,56% и 5,64% соответственно (В целом по Российской Федерации картина более сбалансированная - 14,33% и 13,21%). При этом, если шестикратно превышающая доля рыболовства и рыбоводства (ДВФО - 0,59%, РФ - 0,09%) легко объяснима особенностями экономико-географического положения региона, то данные по ряду отраслей отражают глубинную специфику развития региона. Несмотря на ряд крупных федеральных проектов, доля строительства в структуре распределения инвестиций на Дальнем Востоке значительно ниже, чем в целом по стране 1,84% и 2,63% соответственно. Отчасти это связанно с меньшей плотностью населения, но в значительно более высокой степени с общим дефицитом инвестиционных ресурсов в регионе.

Вероятно, от недофинансирования страдают и другие отрасли региональной экономики, относящиеся к «рыночным». Доля сельского и лесного хозяйства в объеме инвестиций составляет в ДВФО 0,68%, в то время как в целом по стране - 3,77%, аналогичная ситуация наблюдается в сфере торговли и бытовых услуг населению 0,72% против 3,42% в целом по России. С другой стороны отрасли экономики, связанные с деятельностью государства или естественных монополий, получают опережающее финансирование, так доля инвестиций, направляемых на производство электрической энергии, газа и воды в Дальневосточном регионе составляет 14,65% при среднем по стране уровне 9,33%.  

Иностранный капитал как источник финансирования инвестиций в основной капитал в ДВФО был достаточно активен с начала 2000-х годов. Во время реализации первых сахалинских проектов в рамках соглашений о разделе продукции рост иностранных инвестиций на Дальний Восток был молниеносным. За период 2000-2005 годах инвестиции в основной капитал организаций с иностранным участием в капитале в России увеличился в 4 раза, а на Дальнем Востоке в 27 раз [9]. В следующей пятилетке ситуация заметно изменилась, иностранные инвесторы после банкротства «Юкоса» и общего изменения правил игры во взаимодействии с государством значительно снизили свой интерес к сырьевым проектам. Поэтому уровень инвестиций в компании с участием иностранных инвесторов в капитале в 2010 году составил в России 74% от уровня 2005 года, в то время как в ДВФО - 67%. В последующие годы и в регионе и в стране продолжилось восстановление уровня подобных инвестиций, однако кризис 2014 года способен преломить эти позитивную тенденцию.

Если брать общий объём иностранных инвестиций, то наблюдается интересная закономерность, связанная с высокой стабильностью доли прямых инвестиций в общем объёме поступающих финансовых ресурсов. Так, в 2010 и в 2012 годах доли прямых иностранных инвестиций для страны составляли 12%, а для Дальневосточного региона 16% для обоих рассматриваемых периодов. В то же время портфельные инвестиции в ДВФО практически не поступали и даже локальный всплеск 2012 года позволил им составить всего 0,1%. Для упомянутого периода доля портфельных инвестиции в России была в 12 раз больше [10]. Это заставляет задуматься о еще одной важной проблеме регионального инвестиционного рынка - его примитивности.

Привлечение прямых иностранных инвестиций, хотя и критически важных для развития экономики, требует меньше доверия со стороны инвесторов к принимающей стороне, чем привлечение портфельных инвестиций. Прямые иностранные инвестиции, как правило, представляют собой комплекс финансовых и организационных решений, которые инвестор готов развернуть «в чистом поле». В то же время, портфельное инвестирование предполагает наличие эффективных механизмов секьюритизации и развитой финансовой инфраструктуры, субъекты которой, такие как биржи, брокерские компании, независимые аудиторы и оценщики должны отвечать международным стандартам и пользоваться доверием потенциальных инвесторов.

Российская экономика в её современном виде сформировалась при доминирующей роли государства, и именно государственной политике стимулирования инвестиционной активности по силам преодолеть негативные последствия «недоинвестирования», особенно в регионах географически удаленных от столицы.

Экономисты выделяют три основных направления развития системы стимулирования инвестиционной активности: предоставление бюджетных средств на возвратной основе коммерческим структурам; реализация принципа права собственности (из государственного бюджета выделяются капитальные вложения на развитие государственной собственности, а из муниципального бюджета — на развитие муниципальной); контроль за равенством прав всех инвесторов [11]. Все три направления поддержки инвестиционной активности находят свое отражение в государственной экономической политике, однако основной формой стимулирования экономики остаются государственные централизованные капитальные вложения. Наряду с поставленной задачей перевода бюджета на программно-целевой метод финансирования, нашедший свое выражение в многочисленных «национальных проектах», государственные расходы активно осуществляются через механизм государственных корпораций.

Государственные корпорации, как правило, доминируют в той рыночной нише, которая отнесена к их компетенции, предоставляя рыночным агентам финансовые ресурсы в качестве заказчика первой инстанции, по аналогии с тем как Банк России выступает в качестве кредитора первой инстанции для банковской системы. Несмотря на ряд реализованных крупных проектов система государственных корпораций слишком инертна для придания стимула современному инновационному экономическому развитию. Как отмечают отечественные учёные: «проблема недостаточной координации элементов национальной инновационной системы, особенно в части взаимодействия  между государственным и частным секторами, имеет теоретико-методологический характер и затрагивает все отрасли и сектора отечественной экономики» [12]. В настоящее время наблюдается своеобразная двойственность государственной политики, так как при наращивании роли государства (как в лице бюджета, так и в лице корпораций с государственным участием в капитале) в важнейших инвестиционных проектах по всему спектру регионов и отраслей декларируется намерение повсеместно максимизировать участие частных, преимущественно иностранных, инвесторов. В частности, несмотря на волну санкций и «антисанкций» предполагается запуск ещё одной волны приватизации. Существует мнение, что корпорации, пакеты акций которых предлагается приватизировать, значительно недооценены в сравнении с зарубежными аналогами, и «в результате поспешной приватизации федеральный бюджет получит объём средств, едва ли не кратно меньший, чем потенциальная выручка в случае продажи в условиях устойчивого улучшения мирохозяйственной конъюнктуры» [13].

Другая не менее спорная форма стимулирования экономической активности - через создание «территорий опережающего социально-экономического развития» (ТОР) предполагается к реализации как раз в Дальневосточном регионе. Предпосылки к формулированию идеи ТОР можно найти в концепции частно-государственного партнерства. Уже на протяжении ряда лет при разработке государственных программ на уровне дальневосточных краев и областей, закладывается предположение, что каждый рубль государственных капитальных вложений в инфраструктурные проекты «потянет за собой» частное инвестирование в кратно превосходящих объёмах. Как правило, такие планы и прогнозы оказываются чрезмерно оптимистичными. Разумеется, каждый случай по своему индивидуален, и не всегда неосуществившийся прогноз был изначально неверен, однако из повторяемости таких событий можно сделать ряд предположений.

Во-первых, концентрация населения и объём потенциального платежеспособного спроса в регионе АТР и даже в той части региона, что оказывается в радиусе тысячи километров от Владивостока, действительно огромны. Однако, действительный спрос на экспорт из России существует только в сегменте сырьевых товаров и энергоносителей. С другой стороны, российский Дальний Восток демонстрирует не только низкую плотность населения и недостаточный уровень соотношения доходов и стоимости жизни, но и негативные демографические тенденции. В самом деле, современное производство, требующее постоянных инвестиций в НИОКР, усовершенствование технологий и конкуренцию с иностранными производителями, не может развиваться при отсутствии гарантированного платежеспособного спроса. В регионах же, откуда продолжается утечка образованных и успешных граждан в столицу и центральные регионы страны, при их замещении трудовыми мигрантами из стран СНГ, сложно ожидать роста платежеспособного спроса. Частные инвесторы не будут мотивированы на создание современных производств никакими налоговыми и административными льготами, если не увидят достаточный объём неудовлетворенного платежеспособного спроса.

Во-вторых, несмотря на повсеместное применение в государственных программах регионов сценарного подхода, часто оказывается, что заложенный в планы «наихудший» или «пессимистический» сценарий предполагает лучшие макроэкономические условия, чем те, которые складываются в действительности. Можно предположить, что в значительной степени такое положение возникает от недооценки уровня девальвации рубля. Российский рубль, в силу хорошо известного экономистам уже многие десятилетия «эффекта Фишера», обречен на постоянное фундаментальное обесценение по отношению к доллару и валютам других стран с низкой инфляцией. Возникают своеобразные «ценовые ножницы», то есть ситуация, когда цены производителей не растут, затрудняя окупаемость инвестиционных проектов, но в то же время стремительно дорожают топливо и продовольствие.

Обсуждаемые сейчас проекты ТОР также не учитывают риск сокращения суммарной инвестиционной активности в регионах их реализации вследствие создания чрезмерной конкуренции для местного бизнеса. Как отмечалось ранее, дальневосточные корпорации хронически недофинансируются, в том числе, из-за неразвитости финансовой инфраструктуры региона. Они не имеют запаса прочности для того, что бы в реальных рыночных условиях конкурировать с проектами, получающими масштабные льготы в рамках создания ТОРов. В итоге, развивая одни предприятия можно поставить на грань выживания другие, так как конкуренция будет сосредоточена не только и не столько в части выпускаемой продукции, сколько в доступе к рабочей силе, квалифицированным управленческим кадрам, объектам коммунальной инфраструктуры и транспорта.

В качестве вывода можно констатировать, что научно-обоснованные подходы в развитии инвестиционной сферы и управления финансовыми инвестициями на уровне региона применительно к территориям российского Дальнего Востока, должны содержать ответ на следующие вызовы современной экономической ситуации:

1) поддержание достаточного платежеспособного спроса со стороны экономических агентов региона;

2) создание системы межрегионального разделения труда для сопредельных регионов;

3) переход от «догоняющих» технологий к технологиям, способным конкурировать с японскими, корейскими и другими товаропроизводителями, доминирующими в регионе АТР;

4) такая организация инвестиционного процесса, при которой проекты могли бы быть успешно реализованы даже при постоянном снижении курса рубля и соответствующем росте стоимости импортных комплектующих и оборудования;

5) поддержание разумного баланса между существующими предприятиями и новыми проектами, избежание превращения территорий в моногорода.

Ответ на вышеозначенные вызовы может быть только комплексным, то есть включающим глубокое понимание баланса всех вовлекаемых в инвестиционный процесс ресурсов: капитала, рабочей силы, транспорта, технологий, административных и фискальных стимулирующих мер, государственной политики в части развития территорий и отраслей, а также иных мер, в том числе мер поддержки предпринимательской инициативы.

Литература:

1.Ивантер В.В., Фелпс Э.С., Квинт В.Л., Максимцев И.А., Алферов Ж.И.  КАК БУДЕТ РАЗВИВАТЬСЯ ЭКОНОМИКА РОССИИ?  // Инновации. 2013. № 1 (171). С. 3-12. http://elibrary.ru/item.asp?id=21477756

2.Гурвич Е. ДОЛГОСРОЧНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ // Экономическая политика. 2013. № 3. С. 7-32. http://elibrary.ru/item.asp?id=19085680

3.Ивантер В.В. НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА //  Экономическое возрождение России. 2013. № 2 (36). С. 7-12. http://elibrary.ru/item.asp?id=20230618

4.Ивантер В.В., Узяков М.Н., Ксенофонтов М.Ю., Широв А.А., Панфилов В.С., Говтвань О.Д., Кувалин Д.Б., Порфирьев Б.Н. НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА -ПОЛИТИКА ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА // Проблемы прогнозирования. 2013. № 6. С. 3-16. http://elibrary.ru/item.asp?id=21154766

5.Балаев А.И., Гурвич Е.Т., Прилепский И.В., Суслина А.Л. ВЛИЯНИЕ ЦЕН НА НЕФТЬ И ОБМЕННОГО КУРСА НА ДОХОДЫ БЮДЖЕТНОЙ СИСТЕМЫ // Научно-исследовательский финансовый институт. Финансовый журнал. 2014. № 1 (19). С. 5-6.  http://elibrary.ru/item.asp?id=21500304

6.http://be5.biz

7.http://www.gks.ru/bgd/regl/b13_14p/IssWWW.exe/Stg/d3/23-06-2.htm

8.http://www.gks.ru/bgd/regl/b13_14p/IssWWW.exe/Stg/d3/23-07-2.htm

9.http://www.gks.ru/bgd/regl/b13_14p/IssWWW.exe/Stg/d3/23-08.htm

10.http://www.gks.ru/bgd/regl/b13_14p/IssWWW.exe/Stg/d3/23-09-2.htm

11.Крохина Ю.А. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ГАРАНТИЙ — ВАЖНОЕ УСЛОВИЕ УЛУЧШЕНИЯ ИНВЕСТИЦИОННОГО КЛИМАТА РОССИИ // Вестник Финансового университета. 2012. № 6 (72). С. 70-78. http://elibrary.ru/item.asp?id=18909562

12.Гринберг Р.С., Журавин С.Г., Немцев В.Н. НОВАЯ ПАРАДИГМА НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В УСЛОВИЯХ РЕАЛИЗАЦИИ ИННОВАЦИОННОЙ СТРАТЕГИИ // Вестник Магнитогорского государственного технического университета им. Г.И. Носова. 2014. № 1 (45). С. 147-151. http://elibrary.ru/item.asp?id=21368482

13.Гринберг Р.С. О НОВОЙ «БОЛЬШОЙ ПРИВАТИЗАЦИИ» И ПРОЧИХ «НЕПОПУЛЯРНЫХ РЕФОРМАХ» // Российский экономический журнал. 2012. № 3. С. 26-32. http://elibrary.ru/item.asp?id=17843514