Кириллова С.А.
Ключевые потенциалы развития в условиях постиндустриального этапа
Концепцией устойчивого развития провозглашены три цели общественного развития: экономическая эффективность, социальная справедливость и экологическая безопасность, объективно обусловленные накопившимися к концу ХХ века проблемами – экологическими, экономическими, социальными и связанными с ними ограничениями дальнейшего развития.
Одной из характеристик устойчивого развития является способность системы стабильно функционировать и развиваться в долгосрочной перспективе. Как показала историческая практика сохранять поступательную динамику развития в течение длительного времени, становится возможным лишь при условии преобладания эндогенной формы развития, то есть саморазвития, источник которого находится внутри системы. Характер и направленность социально-экономического развития определяют множество факторов, в числе которых могут быть обозначены не только вид, объем и качество имеющихся на территории ресурсов, но и наличие различных видов потенциала.
Под потенциалом, как правило, понимается совокупность средств и возможностей, нереализованные резервы исследуемого объекта, которые при изменении условий либо воздействии каких-либо факторов трансформируются из возможности в действительность. Поскольку существует множество вариантов реализации потенциала, всегда должна быть обозначена цель такого преобразования в формате некоего конечного результата.
В приложении к социально-экономическому развитию региона потенциал характеризует возможности регионального развития при использовании всего комплекса территориальных ресурсов, особенностей существующей и перспективной структуры его хозяйства, географического положения в интересах повышения качества жизни населения региона [6].
Элементный состав системы потенциалов регионального развития достаточно разнообразен по своему видовому содержанию и характеристикам качественных и количественных параметров, тенденциям и закономерностям формирования. Так, в числе совокупности потенциалов развития (саморазвития) территорий выделяют:
человеческий потенциал, природный, финансовый, информационный, инновационный, инфраструктурный [7, с. 72-73];
природный, человеческий, экономико-географический, инновационный, воспроизводственный [5, с. 224];
природно-ресурсный потенциал, материально-производственный потенциал, научно-технический потенциал, институциональный потенциал, человеческий потенциал [2];
В целом, логика формирования состава системы потенциалов определяется целями исследования, в этой связи продуктивность использования данных подходов не подвергается сомнению.
Предложенная Шалмуевым А.А. группировка системы потенциалов социально-экономического развития региона по блокам включает:
блок базовых ресурсных потенциалов (природно-ресурсный, экономико-географический и демографический потенциалы);
блок обеспечивающих потенциалов развития региона, объединяющий локальные потенциалы, ориентированные на реализацию базовых ресурсных потенциалов (трудовой, материально-технический, научно-инновационный, социально-инфраструктурный, бюджетный, инвестиционный, экспортно-импортный потенциалы);
блок потенциалов готовности региона к социально-экономическим преобразованиям (потенциал социально-психологической готовности, потенциал нормативно-правовой готовности, потенциал научно-методической готовности и т.д.) [8].
Предложенный подход позволяет не только хорошо интерпретировать оценочный результат, но и повысить объективность этой оценки за счет включения в расчет не только объективной, но и субъективной составляющей.
Размер индекса зависит от того, насколько эффективно страна использует ресурсы, которыми располагает, в первую очередь – это повышение производительности труда и качества услуг. Согласно рейтингу глобальной конкурентоспособности в 2012–2013 гг. Россия занимала 64 место в рейтинге 144 стран.
Кроме GCI используются и другие сложносоставные индексы – Индекс экономического благополучия Осберга и Шарпа, охватывающий такие параметры как текущее процветание (рассчитывается исходя из количественной оценки потребления), устойчивое накопление и социальные вопросы (снижение неравенства в различных сферах и защита от «социальных» рисков), а также индексы, в большей степени ориентированные на характеристику «зеленых» аспектов – Индекс экологической устойчивости (Environmental Sustainability Index, ESI), Индекс экологической эффективности (Environmental Performance Index, EPI). В частности, ESI характеризует состояние пяти сфер: системы окружающей среды; антропогенная нагрузка на окружающую среду; степень уязвимости человека (воздействие на жителей возмущений экологического фона; социальный и институциональный потенциал (способность общественных структур и институтов эффективно реагировать на проблемы, связанные с окружающей средой); глобальная поддержка в части сотрудничества с другими странами в области решения общих экологических проблем. Индекс EPI представляет собой сокращенную форму индекса ESI и включает 16 показателей (конечных результатов), в большей степени стратегического характера [6, с. 86].
Вышеперечисленные потенциалы в совокупности определяют уровень социально-экономического развития региона, его конкурентоспособность. На разных этапах общественного развития различна и роль обеспечивающих его потенциалов. С учетом целевого характера их трансформации должна быть решена проблема выбора и идентификации ключевых потенциалов для достижения целей устойчивого регионального развития.
Несмотря на то, что появление концепции устойчивого развития было обусловлено глобальными экологическими проблемами, в настоящее время, проблемы обеспечения устойчивости рассматриваются, преимущественно, с позиций ее социальных аспектов. Успешность развития территорий уже не определяется высокими экономическими показателями, базирующимися преимущественно на росте добавленной стоимости. Эти показатели рассматриваются не как цель, а, скорее, как средство для достижения высокого качества жизни – одного из главных принципов прогресса на современной этапе.
Именно реализация социального потенциала, институты которого (системы образования и здравоохранения, социального обеспечения, коммунальные службы и др.) определяют не только качество политической системы, но и уровень развития общества, качество жизни населения [3, c.107] приобретает особую значимость на этапе постиндустриального развития. Сегодня это особенно актуально в силу появления «новых метрик прогресса, где доминирующим вектором развития является не ВВП, а показатели качества жизни» [1].
В этой связи, в качестве ключевых сфер и одновременно целей устойчивого развития можно выделить обеспечение конкурентоспособности и качества жизни. Исходя из международного опыта (в частности, при разработке индекса GCI) представляется целесообразным выделить следующие потенциалы, определяющие конкурентоспособность субъектов Российской Федерации: экология и жизнеспособность населения, экономический потенциал, социо-гуманитарный потенциал, качество управления.
Выделение социально-гуманитурного потенциала, характеризующего социальную стабильность, сплоченность населения, социо-культурную идентичность и многообразие, в отдельную категорию оправдано с точки зрения все более значимой роли формирующих его факторов в условиях глобализации. В свою очередь, включение в состав ключевых потенциала качества управления обусловлено возможностью обеспечения целевых эффектов и достижения целей развития лишь на основе конкурентоспособной системы управления.
Обоснованность выбора данных потенциалов и факторов подтверждается результатами социологического исследования, проведенного в научно-исследовательской работы «Разработка научно-методических рекомендаций по формированию и сопровождению пилотных проектов по стратегическому планированию и аудиту социально-экономического развития Республики Башкортостан и Республики Татарстан.
Реализация потенциалов социально-экономического развития опирается на активы национального богатства, в качестве которых могут быть выделены: человеческий капитал, природный капитал, производственный (физический) капитал, финансовый капитал, материальные, а также нематериальные активы. В дальнейшем, перечисленные активы могут быть определены через группы стандартных статистических показателей.
Что касается достижения целей развития, то их количественная идентификация может быть осуществлена посредством как объективных (стандартных статистических), так и субъективных показателей, отражающих удовлетворенностьь социальных ожиданий населения (самооценка и оценки качества услуг и деятельности власти в основных сферах жизнедеятельности).
Оценка качества жизни может базироваться на двух подходах, ориентированных на удовлетворение потребностей человека и результативность деятельности по созданию оптимальных условий для обеспечения жизнедеятельности человека. В первом случае качество жизни – это совокупность жизненных ценностей, характеризующих созидательную деятельность, степень удовлетворения материальных, интеллектуальных, духовных и социальных потребностей и развитие человека, удовлетворенность людей жизнью, социальными отношениями и окружающей средой.
Во втором случае качество жизни рассматривается как результат целенаправленной деятельности органов государственного и муниципального управления, коммерческих организаций, институтов гражданского общества и самого человека по созданию оптимальных условий для удовлетворения базовых потребностей человека и поддержания его родовидового существования [9].
Литература:
1. Доклад Комиссии по измерению эффективности экономики и социального прогресса. Первая глава. Рабочий перевод. – М.: НИИ СП, 2010. – 118 с.
2. Кошелев А.Н. Национальная экономика: конспект лекций // http://www.be5.biz/ekonomika/e009/02.htm.
3. Подберезкин А. и др. Приоритетные национальные проекты – идеология прорыва в будущее. М.: Европа, 2007. – С. 107.
4. Полозов В. Национальное богатство и национальное достояние // Региональная экономика. – 2003. – №1-2.
5. Солодова Н.И. Природный и социально-экономический потенциал ООПТ как доминанты формирующихся туркластеров // Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии. – 2012. – №4. – С. 223-228.
6. Стратегический выбор города: научное обоснование и механизм реализации (на примере г. Тольятти Самарской области) / Под ред. В.Е. Рохчина, С.Ф. Жилкина. СПб.: ИСЭП РАН, 1999. – 115 с.
7. Управление социально-экономическим развитием региона: проблемы, подходы, технологии / Под ред. Д.А. Гайнанова. – М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2007. – 264 с.
8. Шалмуев А.А. Основные составляющие потенциалов регионального развития // Экономическое возрождение России. – 2011. – №3(29).
9. Эффективность управления регионами Центрального федерального округа Российской Федерации по критерию качества жизни. Центр социально-консервативной политики в ЦФО. – М.: 2008.