Эйсен Н.Ф., Горбунов В.М.

Мотивы и барьеры инновационного развития народного хозяйства, регионов и предприятий

Национальный исследовательский Томский политехнический университет, Россия

МОТИВЫ И БАРЬЕРЫ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА, РЕГИОНОВ И ПРЕДПРИЯТИЙ*

Разрушительные итоги реформ породили сомнения в научной состоятельности неоклассической ортодоксии [1, с. 20]. Между тем темпы перемен в экономике и обществе нарастают и им соответствует синергетика – новое мировоззрение, отличное от ньтоновского мировоззрения и экономического равновесия по-Вальрасу. Если продолжать придерживаться устаревшего мировоззрения, то неизбежен тупик. Ещё в более глубокой "яме" можно оказаться при насаждении в ВУЗах нестоятельных экономических теорий. Так как финансовый капитал по прежнему склонен к самовозрастанию без связи с возможностями реального сектора экономики, а в недалёком будущем человечеству (по многим прогнозам) предстоит радикально "перестроиться", то отставание в прогрессивном развитии и зависимость этого развития от крупных частных структур с момента "залоговых аукционов" и от внешних источников грозит России полным крахом экономики и утратой суверенитета. Между тем бюрократия, как проводник интересов господствующего класса, выступает за "стабильность" (и своё привилегированное положение) и "вечность" капиталистического устройства экономики, как наиболее эффективного.

Для установления основных "мотивов и барьеров" необходимо определиться с позицией, с которой они постулируются. Все явления, в том числе и социально-экономические, происходят во времени и пространстве. В экономических теориях имеются цепочки: "время – рабочее время – труд – стоимость – (рынок) – потребительная стоимость – меновая стоимость – …" и "… - (рынок) – полезность – ценность – деньги - пространство" (см. также рис. 1).

Рис. 1. Схема превращения "время – труд – деньги - пространство"

Вполне ясно, что время единое (одно) и общее для всех и производство имеет общественный характер, а пространство и потребление – индивидуальны и соответствуют или пропорциональны располагаемым каждым индивидом деньгам. Таким образом, если рассматривать экономическое явление со стороны времени, то можно говорить об общей экономической теории. Если ограничиваться только сферой потребления, можно иметь только множество частных теорий. В нашем случае явление рассматривается со стороны времени с охватом всей системы "наука-производство-потребление".

Первым мотивом перехода на инновационное развитие является прекращение в развитых странах роста численности экономически активного населения. Это мотив приобретает глобальный характер, так как по прогнозам демографов численность населения Земли к концу XXI века достигнет своего предела и стабилизируется на уровне 10-12 млрд. человек [2, с. 140]. Вторым мотивом, на наш взгляд, надо считать удовлетворение возвышающихся потребностей людей, что требует количественного и качественного роста производимых товаров (предметов потребления и услуг) и соответствующего роста производительности труда, а он обеспечивается результатами функционирования сферы науки. Третьим мотивом является конкурентоспособность хозяйственных единиц (всех уровней), а она опять же связана с производительностью труда и использованием достижений науки. Конкурентоспособность подразумевает ориентацию новшеств на внешний рынок, но завоевание в первую очередь нововведениями "внутреннего рынка". Таким образом, мотивы перехода на инновационное развитие предполагает соответствующее управление системой "наука-производство-потребление", обеспечение необходимой траекторией развития этой системы в соответствии с механизмом инновационного (интенсивного) развития. При этом разумеется надо минимизировать барьеры, которые препятствуют реализации инновационного развития. В таком случае может быть достигнуто желаемое в современных условиях: каждый человек, коллектив, регион и народное хозяйство в целом должны работать как отлаженный часовой механизм с минимальными потерями.

Рис. 2. Схема инновационного развития

В результате получаем:  (увеличение сложности, производительности и цены единицы средств труда предполагает повышение сложности и производительности труда, а вместе с ней и рост оплаты труда одного работника – "кумулятивная казуальность" у Кейнса). Заметим, что 0,33 (амортизация) ×16 лет (срок службы)»5,33. Если расходы в сфере науки составляют 0,33 ед., а прирост НД за год равен (2,66-2,00)=0,66 ед., то рентабельность расходов на науку составляет 2 руб./руб. (обратная связь).  Этого вполне достаточно, чтобы системно и методично наращивать финансирование мероприятий (увеличивать "ответвление капитала" в сферу науки). При демонстрации такой отдачи наука получит от общества желаемую и необходимую ей "свободу" и снимет все претензии за несоблюдение "оптимальной" пропорциональности. Такая отдача, в идеале, позволяет при снижении роста численности экономически активного населения и возможностей статического (экстенсивного) роста замещать такой рост ответвлением капитала на инновационное (интенсивное) развитие с соответствующим ростом производительности труда и удовлетворением возвышающихся потребностей. При стабилизации роста экономически активного населения и недостаточным ответвлением капитала в сферу науки удовлетворение возвышающихся потребностей замедляется. Однако такое ответвление в развитых странах не имеет, по нашей оценке, необходимых темпов. Заметим также, что отвлекаемый в сферу науки капитал – часть стоимости, не превращающаяся в прибавочную стоимость, обуславливает рост переменного и относительно постоянного капитала в сфере производства. То есть одна и та же величина в круговороте или воспроизводстве изменяет своё назначение и соответственно название. Аналогичное, справедливо и для конкретно экономической прибыли.

Национальное богатство – совокупность ресурсов страны, определяющих условия для производства товаров, работ, оказания услуг и обеспечения жизнедеятельности людей. Богатство – всё то, что имеет ценность, может произвести доход или принести доход при его реализации. Вполне понятно, что элементы НБ постоянно изнашиваются (а потенциальные – сокращаются), стареют и выбывают, а источником его пополнения является НП, который постоянно воспроизводится. Эти два постоянства предопределяют то, что отношение НБ и НП колеблются относительно некоторой постоянной величины. Вместе с тем заметим, что продукты труда в сфере науки материализуются и находят отражение в материальных элементах НП и НБ. Если продукты научного труда продаются за рубеж, то интеллектуальная рента достается странам-экспортерам высокотехнологичной и наукоемкой продукции и в этих странах формируются ещё лучшие условия для развития науки. Между тем заметим, что первая фаза той или иной стадии развития не даёт существенного роста производительности труда. К примеру, научная фаза научно-технической стадии не давала заметного роста производительности труда пока научные достижения не стали массово реализовываться в технике. Аналогично и информационно-технологическая стадия. Это положение обусловливает известный парадокс Солоу: везде видны признаки наступления компьютерной эпохи, кроме статистики производительности. Существенный рост производительности произойдет, когда информационные возможности будут реализовываться в технологиях (и к этому "толкает" нынешний финансовый кризис). Этот рост подготовит предпосылки для следующей (четвертой, как и число известных формаций) стадии – интегративной (объединительной) или социальной, которая, разумеется, не может состояться, пока в полной мере не реализуют свой потенциал предыдущие "перевороты" – смены приоритетов управленческого воздействия на элементы производительных сил.

В схемах воспроизводства К. Маркса и в нашей модели отсутствует государство. Вполне ясно, если экономика функционирует оптимально, а общество и индивиды действуют рационально, то вмешательства государства в экономику не требуется. Также ясно, что надстройка ничего полезного сама не производит, а только отвлекает из экономики средства на своё содержание и поэтому она не может быть включена в схему воспроизводства. Отсюда вполне очевидно, что государство со временем должно отмереть, а оптимальные расходы на его содержание (в т. ч. и на оборону) в данное время определить затруднительно. Ясно только, что эти расходы должны методично сокращаться с одновременным расширением самоуправления.

Вполне понятно, известно и всем видно, что предприятия платят налоги. Но трудно найти предпринимателя, который бы организовывал своё дело для того, чтобы платить налоги. Его цель – производство не товара, а прибавочной стоимости и её превращенные формы прибыли. И налоги выплачиваются из прибыли (распределенной между субъектами прибавочной стоимости). Соответственно существование надстройки и финансовой отрасли целиком зависят от абсолютной и относительной величины прибыли предприятий и их доходов. В то же время, разность между НП и НД составляет прибыль всех хозяйствующих субъектов и обеспечивается прибавочной стоимостью. Также ясно, что налоги – обратная сторона части прибыли и части доходов предприятий.

Сравнение по уровню финансирования науки, который определяется в виде доли ВВП, имеет смысл, по-видимому, для межстрановых сравнений. В то же время для предприятий это сравнение "второго плана". Для них реально, близко и имеет смысл направление доли прибыли на финансирование науки, а для регионов интерес состоит в объеме прибыли, которую получат предприятия региона при реализации новшеств. Непрерывный и пропорциональный поток финансирования, разумеется, должен обеспечить поток инноваций. Согласно этому на рис. 3 дан вариант (без строгости) солидарного финансирования инновационного развития из бюджетов различного уровня (при условии, если налог на прибыль составляет 33% и распределяется между федеральным и региональным и бюджетами в отношении 2:1, а повышенная ставка налога на прибыль здесь предполагает ее компенсацию за счет улучшения предпринимательского и инвестиционного климата, сокращения номенклатуры налогов, как и надстройки; включение амортизации в схему солидарного финансирования работ НПЦ обусловлено масштабным "вывозом капитала" пресловутыми "эффективными собственниками" и призвано уменьшить "этот поток" и дать "первоначальный толчок" для увеличения финансирования работ НПЦ с последующим вытеснением этого "принуждения" льготами по налогу на прибыль на прирост этого финансирования). Между тем маловероятно, что разработка будет внедрена на той территории, где создана. Поэтому финансирование разработок должно осуществляться преимущественно за счет средств федерального бюджета. В свою очередь решения о привлечении средств областного бюджета для финансирования разработки и внедрения (государственно-частное партнёрство) новшества должны учитывать: есть ли в области предприятия или бизнесмены, которые будут солидарно или единолично финансировать внедрение и освоение данного новшества (заметим, что эти работы в конкретных случаях должны быть совмещены во времени).

Объем реализации продукции 400 крупнейших компаний России в 2010 году составил 33 204769,1 млн. руб., в 2011 году – 41 432 601,8 млн. руб. Прибыль этих компаний до налогообложения в 2011 году ставила 6 845 146, 2 млн. руб. (около 17% к объему реализации), а чистая прибыль – 5 175 981,8 млн. руб. [3, с. 155]. Таким образом, государству досталось 1 669 164,6 млн. руб.  (около 25% прибыли этих компаний).

ВВП по народному хозяйству в 2009 году составил 39101 млрд. руб., доходы консолидированного бюджета – 13 599 718 млн. руб., прибыль ("свободные" средства фирм и предприятий) – 4 431 609 млн. руб. (около 11% от ВВП). Налог на прибыль организаций в этом году составил 1 264,6 млрд. руб. (из них в федеральный бюджет поступило 195,4 млрд. руб., а в консолидированный бюджет субъектов – 1069,2 млрд. руб. [5, с. с. 32, 33, 594].) Таким образом, объем реализации 400 крупнейших компаний и их чистая прибыль в 2011 году превысила соответствующие показатели по всему народному хозяйству РФ в 2009 г.

Объем финансирования науки из средств федерального бюджета в 2009 году составил 219057,6 млн. руб., а внутренние текущие затраты на исследования и разработки в этом году – 461006,2 млн. руб. [5, с. с. 569, 571]. Таким образом, на финансирование исследований и разработок израсходовано (461,0:4431,6)×100%»11% прибыли компаний. При этом на долю государства приходится (219057,6:461006,2)×100%»47%.

Между тем необходимы "свободные" средства для внедрения и освоения новшеств. Если на исследования и разработки требуется (1+2+4)=7 ед., то на внедрение и освоение требуется ещё (8+16)=24 ед. Если эти две стадии будут "достойно" финансироваться компаниями и "примкнувшими к ним", то расходы на финансирование инновационного развития составят (461006-219058)+(461006×24:7)»1822,540 млрд. руб., что составляет около 57% от прибыли компаний. Если привлекать кредиты банков, то требуемая рентабельность инновационных компаний должна быть ещё выше.

Таким образом, финансирование инноваций компаниями возможно только для тех из них, которые имеют рентабельность более 60%. Но есть ли в РФ такие компании и сколько их? Сгладить эту "несолидарность" возможно за счет финансирования инноваций из бюджетов субъектов РФ (и при ином распределении между разноуровневыми бюджетами налога на прибыль).

Вместе с тем, здесь, по-видимому, надо сказать, что существуют различные точки зрения на прибыль и её возникновение. Однако в политэкономии прибыль есть превращенная форма прибавочной стоимости, и оптимальный уровень прибыли – её равенство с оплатой труда, которая обеспечивается переменным капиталом. При этом не должно быть заблуждений в связи с тем, что владельцы капиталов научились прятать прибавочную стоимость путем вхождения в Советы директоров корпораций, банков и т.д. и назначения самим себе супервысоких окладов и бонусов. В результате создаётся видимость, что доля "оплаты труда наёмных работников" приближается к величине НД и составляет 75 и более процентов [6, с. 185].

Для государственного управления экономикой нужна необходимая и достаточная доброкачественная статистика (чтобы управлять, надо измерять). Между тем российские статистики готовы воспринимать "надежные методики" только "со стороны". Особые надежды у них на СНС-2008. Между тем А.П. Зинченко пишет: "Разработанная МВФ после финансового кризиса в Мексике в 1995 г. система показателей (стандартов) по 17 категориям не позволила предугадать и предупредить финансовый кризис 2008 г., и сейчас требуется ускоренная разработка более полной системы показателей и прогнозных (курсив наш – Н.Э., В.Г.) моделей развития для мировой финансовой системы, отдельных стран и коммерческих структур" [7, с. 7]. Вполне ясно, что СНС на основе "ущербной" концепции непригодна для управления национальной экономикой, не спасает её  от кризисов и надо изменить концепцию. В то же время совершенно ясно, что СНС должна включать показатели, которые бы служили индикаторами, сигнализирующими о приближении кризиса и быть пригодными для оценки сбалансированности и инновационного развития. Здесь также напомним, что на основе конкретного исследования Г. Мюрдаль, Ф. Перру и их коллеги вскрыли механизм целенаправленного формирования в зависимых странах асимметричной (несоразмерной, беспорядочной, несбалансированной) экономики и тем самым убедительно показали на кого ложится доля ответственности за бедственное положение стран "третьего мира". Аналогичные усилия осуществляются и в отношении России (как сырьевого придатка): противодействие инновационному развитию, усугубление несбалансированности её экономики, а вместе с тем и её неустойчивости.

Инновационный (интенсивный) уровень развития страны определяется уровнем такого развития регионов. Поэтому необходимо создавать и перейти на полноценную статистику особенно в регионах, где новшества проходят "долину смерти", т.е. проходят стадии внедрения и освоения, через которые они превращаются в нововведения. Именно эти стадии должны быть в фокусе внимания и "опеки" региональных властей.

Одной стране невозможно быть первой по всем направлениям. Поэтому при модернизации народного хозяйства РФ неизбежны внешние заимствования. Соответственно это должно отражаться в статистике, в частности какая доля амортизационных отчислений используется для приобретения зарубежной техники и на переход на новые технологии (или доля этих расходов в инвестициях в основной капитал).

Как известно, ни одна задача без ограничений не решается, и экономика всегда функционирует в условиях ограниченных ресурсов. Это "всегда" или постоянство восходит к ограниченности невосполняемых ресурсов на Земле. Чтобы преодолеть финансовый кризис, очевидно, нужны ограничения в сфере финансов. Без этого мы будем иметь самогенерируемый финансовый кризис. Если  государство удовлетворяет свои растущие  потребности в значительной мере за счёт роста государственного долга, население - за счёт ипотеки, кредитов и т.п., высший менеджмент банков и корпораций - за счёт бонусов, то неизбежно формируется "общество потребления", но никак не инновационная экономика с реальным ростом производительности труда. Нельзя считать нормальным "бурный рост" в РФ активов банковского сектора, кредитных портфелей, доходности капитала в банковском секторе с 18% в 2002 г. почти до 26,3% в 2006 г. и средней доходности активов с достаточно высокого уровня в 2,6% в 2002 г. до 3,2% в 2006 г. [8, с. 76]. При этом средняя рентабельность по народному хозяйству РФ составляла около 10%. Этой величиной, на наш взгляд, должна быть ограничена доходность капитала в банковском секторе, а "излишек" должен доставаться субъектам финансирующим инновации. Необходимо устранить "перекос", когда финансы из вспомогательного инструмента превратились в важнейший, во много определяющий сектор мирового хозяйства. В то же время в США не идут на ограничения "аппетита" финансистов, в том числе и международных, так как через них они управляют или пытаются проводить свои интересы во всём мире. Такой пример заразителен и для других стран (но менее успешен). В свою очередь совсем непонятно на каких основаниях высшие руководители РФ заявляют о преодолении финансового кризиса (если он хронический), тем более при "непрозрачной" статистике и том, что США, наиболее крупного игрока на глобальном финансовом рынке, ожидает дефолт в ближайшем будущем. Это неизбежно, так как США продолжает производить максимум дериативов, диверсификационных инструментов на финансовых рынках, виртуально-спекулятивных ценностей и "бумажной массы" (прерогатива ФРС). Они же являются основными поставщиками и производителями математических методов, которые будто бы уменьшают кредитные риски. Это возможно, как пишут А. Кирман, Д. Коландер и Г. Фельмер, в силу того, что в настоящее время не существует, "никакого этического кодекса профессиональных учёных (экономистов, финансистов, статистиков)" [9, с. 13]. Поэтому необходимо создавать свою систему инновационного развития независимо от внешних финансов, т.е. с ориентацией на внутренние источники финансирования.

По логике виновные в нынешнем состоянии российской экономики должны быть призваны к ответу. Однако, когда виновных множество, это маловероятно. Поэтому требуется хотя бы покаяние от инициирующих и проводящих "реформы ради реформ". Но это проблематично, так как уже более двух десятилетий в России наблюдается кризис нравственности и преобладает фундаментальная идея индивидуализма (разъединения), углубления в собственное "я". Негативные явления в российской экономике в виде коррупции, вывозе капитала (вернее амортизации и прибыли от бывшей общенародной собственности) для целей далёких от его воспроизводства, рост "непрозрачных" услуг и т.д. никак не способствуют "единству" и участию масс в инновационном развитии. Вместе с тем вполне ясно, что коррупцию чиновников ("слуг народа", а не совсем неимущих "рабов") и чрезмерное расслоение населения по уровню доходов страны не преодолеть без участия масс. Уровни этих негативных явлений являются первичными индикаторами экономической демократии в России для внешних "оценщиков". Если государство не способно решить эти проблемы или его руководители не особо желают победить это зло и не меняют методы борьбы, то их следует заменить. Идущие на замену, на наш взгляд, должны отойти от рекомендаций "Вашингтонского консенсуса" и придать приоритет теориям роста и развития (воспроизводства) [См. также: 10, с. с 215-228]. Так как инновационное развитие связано с качеством образования, то совершенно недопустимо чрезмерное отношение между оплатой труда в этой сфере высших менеджеров (администраторов) и тех, от которых зависит качество образования (в т. ч. и подготовки по управлению инновационным развитием), тем более в государственных ВУЗах. Это касается и сферы здравоохранения. Необходимо прекратить шумпетерианское "созидательное разрушение", (которое в РФ сводится только к разрушению и разрушено уже достаточно)  и реализовывать "созидательную конкуренцию" и "конкурентный порядок".

Вполне понятно, что "рамки", которые от имени общества устанавливает центр для регионов и бизнеса, должны учитывать принцип сбалансированности и условия  инновационного развития. Новшества создаются и реализуются не в "центре", а в регионах и конкретными людьми, коллективами и предприятиями. Соответственно "созидательная конкуренция" и действия региональных властей в её реализации должны оцениваться по движению экономики региона к сбалансированности, устранению теневой экономики, коррупции, снижению децильного коэффициента и наращиванию инновационной составляющей в росте экономики региона (в том числе финансирования инноваций относительно прибыли предприятий региона, уровень отдачи от этого финансирования, финансирование инновационных работ из регионального бюджета, создание региональных венчурных фондов и т.д.). Применяемая при этом методика оценки инновационного развития региона должна быть единой и предполагает наличие всеобъемлющей статистики. В то же время, никак нельзя признать особо или достаточно "созидательным", к примеру, наличие многих методик оценки инновационного рейтинга регионов. Если в основе у них одна "ограниченная" концепция,  то спор или конкуренция между ними могут дать улучшения лишь "по частностям" или никаких (в связи с возможностью бесконечного спора).

Экономисты должны соотнести свои достижения с развитием капиталистической системы хозяйства и определиться с "восприятием" капиталистической эпохи в целом. Иначе мировая экономика будет иметь не только "потерянное десятилетие". В свою очередь, если не предпринять должных мер, то к "потерянному поколению" в РФ добавится и это "потерянное десятилетие", а "догоняющее развитие" или участь аморфного (раздробленного) "сырьевого придатка" станут хронической реальностью.

Достижение экономической системой (тремя её подразделениями) "оптимального" или сбалансированного состояния (а равно – состояния максимальной эффективности и предельной полезности и производительности) предполагает её дальнейшее изменение, развитие и рост за счет инновационной составляющей. Иначе говоря, при достижении экономической системой соотношения между производством и соответственно потреблением предметов потребления, средств производства и услуг в виде 4,50:9,00:20,25 или 1:2:4,5 (13,33:26,66:60,00%) её рост будет происходить за счёт абсолютного роста этих трёх составляющих. На всей длительности этого процесса будет происходить движение к своему относительному пределу инновационной составляющей, которая обеспечивает рост производительности труда, а вместе с тем и движение к пределу развития капиталистического способа производства. Пределом развития на основе капиталистического способа производства является ответвление капитала на создание и функционирования сферы научного производства в размерах: 25% от НП (12,5% на науку и 12,5% на освоение) и 6,25% от СТ (в размере амортизации при среднем сроке службы СТ 16 лет).

Существование предельности подтверждается тем, что для фирм, инвестирующих в невоенные инновации, норма прибыли оценивается приблизительно в 30% [11, с. 363]. Такая рентабельность и "свободные средства" позволяют этим фирмам "достойно" финансировать НИОКР, развивать рынок новых продуктов и располагать наиболее качественным "человеческим капиталом". Эта рентабельность значительно выше по сравнению с рентабельностью при статическом (экстенсивном) росте в 10%. По нашей модели предельный рост при инновационном развитии составляет .

Между тем, компании, которые уже вступили в "клуб инноваторов", могут позволить себе финансировать исследования, разработки и получение новых технологий в размере больше прибыли. К примеру, компания "Люсент технолоджи" израсходовала на НИОКР 5,1 млрд. долл. или 16,9% к объёму продаж или 218,6% к объёму прибыли [12, с. 68]. Такие расходы, по-видимому", вызваны желанием удержать позиции лидера в отрасли. Что касается рентабельности, то она может быть "съедена" относительно высокой оплатой труда, ускоренной амортизацией и др.

Создание новшеств, которые повышают производительность труда, позволяет сокращать рабочее время, что увеличивает свободное время, а оно может использоваться на свободное развитие индивида. Вместе с тем создание новшеств и превращение их в нововведения увеличивают интеллектуальную собственность (антитовар). В результате рыночные (товарные) отношения всё в большей мере теряют свою базу управления и создаются предпосылки для переворота (революции) в производственных отношениях (что и предсказывал К. Маркс) в пользу "держателей содержания" новшеств. В этом состоит фундаментальное противоречие инновационного развития.

Необходимо отказаться от употребления интеллектуального недоразумения – "средний класс". Это предполагает наличие "низшего класса" и "высшего класса". Между тем дробление общества на классы производится по отношению к собственности, месту в разделении и организации труда, по способу получения доходов, уровню доходов и т.п. При этом вполне очевидно, что способ получения доходов может быть один, а уровень - выше или ниже (две качественные характеристики). Способ здесь предшествует уровню и первый выше второго. Если "начало" дробления понизить и сместить к "уровню доходов", то к "среднему классу" будет отнесено коррумпированное чиновничество (паразитический класс) и по уровню это вероятно будет "верхушка" такого класса. Устранение такого "недоразумения" состоит в расшифровке структуры "среднего" класса. "Средний класс" с существенной "прослойкой" из коррупционеров не может служить опорой для "порядка". Кроме того, планирование, которое исходит от чиновничьего "класса", в основном волюнтаристское и является инструментом воздействия бюрократии на общество и служит для "общественного" закрепления её потребительских и всевозможных "размытых" привилегий. Это касается и политиков, которые вступая в "союз" с бюрократией, стремятся к принятию таких законов и решений, которые открывают для них самостоятельное и бесконтрольное использование разнообразных материальных благ и ресурсов. Поэтому политики, прославляющие и пытающиеся опереться на такой "средний класс", находятся в двусмысленной позиции. В тоже время такое деление на классы достигает своей цели: между классами нет противоречия (нет борьбы, но нет и прогресса), а коррупционеры могут не беспокоиться о своем "бизнесе" и судьбе.

Если конкуренция, имеющая целью максимизацию рентабельности предприятия, одна из движущих сил инновационного развития, то коррупция – конкурент инновационного развития. Безуспешность борьбы с коррупцией обусловлена парадоксом: эту борьбу поручают чиновникам из силовых ведомств, которые сами не прочь сменить свой социальный статус. У чиновников (и аналогичных сторон коррупции в других сферах) нет интереса в "прозрачности" своей деятельности (в т. ч. в услугах ЖКХ). Кроме того, эта борьба требует всё большего количества чиновников, в то время как их число и в целом надстройка должны уменьшаться. Выход видится в передаче борьбы с коррупцией обществу, создание соответствующей общественной организации с исполнительным органом, наделённым необходимыми и достаточными полномочиями. Следует также упразднить текущие и размытые привилегии чиновников и перенести упор на отсроченные блага (применяемые при сокращении или уходу на пенсию, разумеется, при безупречной репутации и несомненных заслугах). Иначе возникает еще один парадокс: чем выше зарплата и привилегии чиновников (а тем более никак не связанных с состоянием народного хозяйства), тем больше средний размер взятки и устойчивее безразличие к судьбе страны. Однако это проблематично, так как чиновники и "примкнувшие к ним" – самый надежный электорат нынешней власти. Власть соответственно должна откликаться на пожелания этой части экспорта. В экономику РФ поступают "легкие деньги" за счёт экспорта сырья и энергоносителей. Эти деньги и являются источником "подпитки" нужного экспорта и коррупции и борьба с ней становится всё более безнадёжной (если учесть ещё и то, 80-90% наиболее крупных состояний в России образовались в результате "союза" бюрократии и "бизнесменов" в экспортоспособных отраслях и привлечения иностранных займов при "залоговых аукционах"). Кроме того обратим внимание, что коррупционеры желают жить "по европейским стандартам" и отдыхать подальше от места своих "доходов", а это обуславливает их нежелание потреблять отечественные товары (пусть и высокотехнологичные) и сокращает внутренний спрос.

Управление системой "наука-производство-потребление" должно осуществляться "сверху" из единого центра, от президента и премьер-министра. Вместе с тем управление наукой должно учитывать специфику деятельности в этой сфере и не должно основываться на ведомственном подходе. Это обусловливается тем, что, так сказать, взоры исследователей и разработчиков направлены в сторону "даровой единицы", неизвестных знаний о законах природы и общества и они стремятся превратить хаос (неопределенность, неизвестность) в детерминированный хаос, при достижении которого общество предоставит организованной науке "свободу" (позволит неопределенную, нежесткую структуру), без которой ее развитие затруднительно. В противоположность им взоры чиновников обращены на различные и определенные по величине бюджеты и фонды, и они стремятся "отщипнуть" от них побольше для себя, увеличить свою численность и тем самым заботятся о своём самосохранении. Заметим, что подобное поведение характерно не только для элементов "надстройки", но и для сферы услуг, что, в частности, значительно уменьшает объём средств, которые используются непосредственно на работы инновационного цикла. При этом чиновники выступают за "хаос" в своей деятельности, что затрудняет контроль над ними, но за "порядок" – для всех остальных. Одновременно они желают стать в ряды класса собственников и через это удовлетворять свои интересы и потребности в доходах. Иначе говоря, стремятся превратить национальную экономику в своё собственное "народное предприятие". Между тем чиновникам-коррупционерам надо помнить, что главное не "падение", а "приземление", которое неизбежно будет "жёстким".

Чиновники объективно не могут осуществлять контроль и оценку деятельности в сфере науки. Эта деятельность имеет двойную неопределенность: по затратам и результатам. Риск по результатам несут сами исследователи и разработчики, а по затратам – в конечном счете – бизнес. Поэтому функции управления в этой сфере должны осуществляться самими исследователями и разработчиками через Управления, Комитеты, Советы, Фонды и т.п., которые состоят из действующих (работающих в этих органах на полставки) учёных различных научных направлений и различного возраста (с их равноправием и одинаковой пропорциональностью, к примеру: до 33 лет, до 45 лет, более 45 лет) и бизнесменов с нарастанием доли вторых (по мере приближения к стадиям производства). Эти органы, разумеется, должны быть наделены верховными управляющими или распорядителями кредитов соответствующими средствами. При этом "местные" НИИ РАН должны "держать ответ" перед местным населением, а РАН – перед обществом в целом.

Таким образом, субъектами  управления (реализующими функции управления) в отношении научно-производственного цикла являются исследователи, разработчики и бизнесмены и в наименьшей мере чиновники и политики.

Аналогично должно быть и управление на уровне регионов (с учетом рис. 3). В управлении инновационным развитием на региональном уровне также должны принимать участие профессиональные сообщества, которые, разумеется, опять же в целях самосохранения, избавятся от нерадивых коллег, игнорирующих этику бизнеса. Для инновационного развития нужны не "утопии" от чиновников или "директивы", которые их ни к чему не обязывают, а планы по общему согласию сторон. При реализации в сфере науки (и сопряженного с ней образования) самоуправления, несомненно, будет обеспечено их самосохранение, саморазвитие и это, можно надеяться, даст синергетический эффект (2+2=5, с тенденцией к 2+2=5,33). Такой эффект позволит России сравнительно быстро (без лишних ошибок) занять достойное место среди наиболее развитых стран с одновременным прогрессом в отмирании государства, а заодно и в сокращении "вышестоящих" или "государственных" основ и мотивов коррупции, а также "коррупционной ренты". Инновационное развитие, как общенациональная идея, не может состояться без широкого участия экономически активного и подготовленного населения страны, а это возможно при наличии достаточно ясной для масс теории (сложность которой можно без особого труда нарастить). Если руководствоваться и "внедрять в жизнь" теории и рекомендации извне (которые зачастую отвергаются на "родине"), то, как показывает опыт, приближение РФ к развитым странам становится всё более проблематичным. Привносимое "как у них" на российскую почву и условия не может дать "лучше, чем у них", а это уже провал выполнения Россией сверхзадачи – "переумнить Запад" (А.А. Зиновьев) за счет более быстрого духовного совершенствования россиян и более прогрессивного общественного устройства с приданием приоритета коллективизму, к чему наиболее расположен менталитет россиян. Для этого экономистам и управленцам надо основательно усвоить адекватные теории, которые составляют ядро экономической науки [10, с. с. 215-228]. Однако как пишет Б.П. Плышевский, если на демократическом Западе власти просто игнорируют предупреждения о зацикливании на кратковременном дефиците, то "не приходиться удивляться пренебрежительному отношению к выступлениям оппонентов (к народу – Н.Э., В.Г.) власть предержащими либеральными теоретиками рыночных реформ в России" [13, с. 56]. Соответственно, как извне, так и "пятой колонной" в самой России продолжается "зомбирование" населения от мала до велика (прежде всего в ВУЗах).

Разработанная по заказу правительства РФ "Стратегия 2020" оценивается как "антимодернизационный документ" с существенными изъянами по форме и глубине проработки [14, с. с. 3-9]. В свою очередь отмечается, что бюджетная политика не меняется и в ней всё та же "философия заначки" [15, с. с. 33-35]. Такая приверженность обусловлена желанием правительства РФ в случаях возникновения "трудностей" в народном хозяйстве преодолеть их с наименьшими "трудностями" для себя. По сути, властями РФ осуществляется "управление из прошлого": в случае нарушения "стабильности" на её восстановление используются средства из "заначки" и прежняя структура продолжает существование. Финансовый кризис 2008 г. обусловил снижение инновационной активности в регионах, что свидетельствует об экстенсивном развитии регионов РФ в основном на традиционном производстве [16, с. 40]. Но "стабильность" достигнута в результате реализации рекомендаций Вашингтонского консенсуса, а они основаны на ущербной концепции и "устаревших" теориях, которые на ней основаны, но которым обучены радикальные либералы и соответственно пытающиеся их применить. Вместе с тем, отступления чиновниками от вышеупомянутых государственных актов возможно только с разрешения общества.

Таким образом, инновационное развитие экономики РФ требует более качественных нормативных актов, в которых бы отражались закономерности такого развития (с учётом периодичности существующей в природе и используемой при исчислении времени), его стимулы и барьеры. Эти акты должны регулировать экономические отношения (предмет управления) между наукой и производством и обеспечить переход на "управление из будущего" всеми субъектами управления инновационным развитием с учётом развития целостного объекта управления – системы "наука-производство-потребление". Так как запасы углеводородного сырья вскоре истощатся, то закончится и эпоха уклада экономики на этой основе, и он будет полностью замещён информационно-технологическим укладом. Поэтому необходимо использовать выгоды, которые даются наличием углеводородов, на обеспечение передовых позиций российской экономике в информационно-технологическом развитии.

Литература

1. Дзарасов С.С. Какая экономическая теория нам нужна? //Экономист, №2, 2005.

2. Капица С.П. Историческое время, информация, демографическая революция и будущее человечества // Общественные науки и современность, 2006, №4.

3. Эксперт //№39, 1-7 октября 2012 г.

4. Побуждая, принуждать / Поиск, №27-28, 13 июля 2012 г.

5. Российский статистический ежегодник, 2010.

6. Макконнелл Кемпбелл Р., Брю Стенли Л. Экономикс. В 2 т, том 2. – М.: Республика. 1992.

7. Зинченко А.П. О предмете статистики как науке // Вопросы статистики, 2009. №2.

8. Доклад об экономике России // Общество и экономика, 2008, №6.

9. Кирман А., Коландер Д., Фельмер Г. Финансовый кризис и провалы современной экономической науки // Вопросы экономики, 2010, №6.

10. Эйсен Н.Ф. Основы теории инновационного развития и позиционирование экономических концепций / "Капитал" и экономикс: вопросы методологии, теории, преподавания. Выпуск 5. Под редакцией В.Н. Черковца. – М.: ТЕИС, 2012. – с.с. 215-228.

11. Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи Р. Экономика. – М.: Дело. 1999.

12. . Социально-экономическая эффективность: Опыт США. Ориентир на глобализацию /, Э.В. Кириченко, Г.К. Никольская, Е.А. Лебедева и др. Отв. ред. Э.В. Кириченко. – М.: Наука, 2002.

13. Плышевский Б.П. Мифотворчество в экономике: объективные и субъективные причины // Экономист, 2012, №2.

14. Глазьев С.Ю. "Стратегия 2020" – антимодернизационный документ // Российский экономический журнал, 2012. №2.

15. Делягин М. Бюджетная политика-2012: всё та же "философия заначки" // Российский экономический журнал, 2012. №3.

16. Ерохин М.А. Методы экономико-статистического исследования инновационной активности региональных инновационных систем //Менеджмент, в России и за рубежом, №4, 2012

28.01.2013 г.

Сведения об авторах

* Данную статью рассматривать совместно со статьями:

Эйсен Н.Ф., Горбунов В.М. Тенденции экономических показателей развития системы "наука-производство-потребление" и финансовый кризис // Veda a vznik – 2011/2012: materialy VII Mezinarodni vedecko-praktika conference , Прага, 15 декабря-15 января 2012. - Прага: Praha Publishing House «Education and Science», 2012 - C. 69-80; Эйсен Н.Ф., Горбунов В.М. Синергетика и фрактальность в управлении динамикой научных исследований и разработок // Dynamika naukowych badan – 2012: Materialy VIII Miedzynarodowej naukowi-praktycznej ckonferecji , Przemysl, July 7-15, 2012. - Przemysl: Nauka i studia, 2012 - Vol. 5. Ekonomiczne nauki - p. 80-91; Эйсен Н.Ф., Горбунов В.М. Сбалансированность системы "наука-производство-потребление" и солидарное финансирование инновационного развития. Perspektywiczne opracowamia sa nauka I technikami – 2012: Materialy VIII Miedzynarodowej naukowi-praktycznej ckonferecji , Przemysl, listopada 07-15, 2012. - Przemysl: Nauka i studia, 2012 - Vol. 5. Ekonomiczne nauki - p. 81-91.