Неоклассические теории регионального роста и развития

Первые исследования различий в региональных темпах роста проводились на базе факторов производства, используемых для объяснения темпов роста на общенациональном уровне. Пионером применения такого метода измерения регионального роста был Дж. Бортс. Основной упор делается на факторы, увеличивающие производственный потенциал экономики регионов, к которым отнесены количество и качество природных ресурсов, общая численность и квалификация трудовых ресурсов, запасы капитала и уровень технологии.

К подобным теориям регионального роста можно отнести модели сходимости или конвергенции – Р. Солоу, Т. Свана; Мэнкью–Ромер–Уэйла; Барро, Сала-Мартин. Названные модели рассчитаны для оценки степени межстранавой сходимости, однако они также легко применимы в пределах одной страны, поскольку, во-первых, развитие различных территориальных образований в рамках одной страны, сопоставимо с различиями между странами, во-вторых, «факторы производства гораздо менее мобильны на уровне страны, чем на уровне регионов одной страны» [1, с.133].

Слабым местом данных неклассических теорий являются недоучет региональных или пространственных факторов, и поэтому они подвергались критике многими крупными современными учеными экономистами и экономико-регионалистами такими как П. Кругман, М. Портер, Э. Мэйр, Э. Райнерт и др. [3, с.41-42].

Многие представители неоклассической школы пытались устранить отмеченные выше недостатки, разрабатывая собственные теории регионального роста, в которых наряду с факторами производства учитывалось влияние факторов пространства на темпы роста региональной экономики. Наиболее совершенную теорию регионального роста среди них разработал Х. Зиберт. В ней используется производственная функция, в которой объем потенциально возможного производства в регионе ставиться в зависимость от таких наличных видов затрат, как капитал, труд, земля и уровень технических знаний.

Из современных, к этому классу теории регионального роста можно отнести модель Р. Холла и Ч. Джонса [2, с.19-21]. В свою модель они включают не только традиционные производственные факторы роста – физический, человеческий капитал, труд и т.д., но и социальные, институциональные, политические факторы и географическое положение страны.

Недостатками перечисленных выше неоклассических моделей является недостаточный учет особенностей регионов и исходный посыл об идеальной мобильности ресурсов. Так, например, полностью немобильными являются природные ресурсы. В то же время лучшие трудовые ресурсы, зачастую, вопреки неоклассической теории, перетекают в экономически и инфраструктурно развитые и перспективные города и районы, тем самым только усиливая неравенство регионов данной страны. Тем более что в условиях глобализации мировой экономики конкурентами за инвестиции становятся регионы разных стран мира. Отсюда - рост инвестиционных потоков в азиатские страны, где трудовые ресурсы много дешевле, чем в Европе и других развитых и развивающихся странах, а качество и интенсивность труда выше.

Несмотря на указанные недостатки, неоклассические модели обладают рядом достоинств, которые позволяют измерять региональные эффекты; определять направления движения факторов производства, товаров и услуг, а также степень накопления капитала по регионам; выявлять степень влияния производственных и пространственных факторов на темпы роста экономики регионов; предсказывать сходимость (конвергенцию), благодаря наличию положительной зависимости между темпом роста экономики и различием между текущим и равновесным уровнем дохода в экономике; применять их на практике и осуществлять проверки.

Литература:

1. Кругман П. Пространство: последний рубеж. // Пространственная экономика, 2005. - №3. – С.121-126.

2. Лукашин Ю., Рахлина Л. Производственные функции в анализе мировой экономики. / Мировая экономика и международные отношения, 2004. - №1. – С. 17-27.

3. Пилипенко И. В. Конкурентоспособность стран и регионов в мировом хозяйстве: теория, опыт малых стран Западной и Северной Европы. – Смоленск: Ойкумена, 2005. – 496 с.