Экономика России и ее модель развития в начале XXI в

Социально-экономический образ России в последнее десятилетие XX в

В последнее десятилетие XX в. в СССР—России происходила бурная ломка сложившихся в течение 70 лет социалистических производственных отношений и рьяное насаждение капитализма, причем в самых худших формах его проявления.

В России стал пропагандироваться западный, а точнее, американский образ жизни, в том числе американская система хозяйствования со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В известном проекте «Программы социально-экономического развития Российской Федерации до 2010 года», известном в народе как Программа Г. Грефа, дана, на наш взгляд, суперточная, но весьма удручающая оценка социально-экономического положения России к рубежу III тысячелетия. А именно:

1. Россия утратила положение страны-сверхдержавы и столкнулась с угрозой оказаться на периферии формирующегося нового мира. Опасность остаться за рамками процессов глобализации, становления открытого сообщества и постиндустриальной информационной экономики является для России все более реальной.

2. Утрата мирового политического влияния, отсутствие адекватной позиции в международном разделении труда — это не только проигрыш на уровне страны в целом. Для каждого отдельного гражданина это оборачивается существенным снижением уровня и качества жизни. Государство не создает условия для обеспечения достойной жизни своих граждан.

3. Слабая экономика, политическая и социальная нестабильность, глубокий моральный кризис общества, а главное — отсутствие четких целей и ориентиров развития страны ставят под вопрос перспективы России как сильного государства, способного защищать свои национальные интересы. Мировое сообщество все более склоняется к настороженному отношению к России как к стране с непредсказуемой внутренней и внешней политикой.

4. Тает основное национальное богатство — интеллектуальный потенциал населения страны. Система социализации человека не срабатывает, продолжается отток за границу наиболее активной части населения.

5. В стране образовался неблагоприятный деловой климат, государство оказалось не способным выполнять все взятые на себя обязательства, в структуре экономики все еще преобладает производство товаров с низкой долей добавленной стоимости (главным образом, сырьевых) и нерыночных услуг.

6. Преступность остается одним из препятствий экономического и социального прогресса.

7. Слабость государственной власти, ее коррумпированность, подмена государственных интересов принципом баланса интересов чиновников и бизнесменов наносят непоправимый ущерб экономике Российского государства, разрушают среду для конкурентной и законной предпринимательской деятельности, в конечном счете — лишают Россию нормального исторического будущего.

Вот такая правительственная картина новой капиталистической России. Как говорится: «Не прибавишь — не убавишь».

А прибавить есть что. В России четко обозначился кризис системы воспроизводства, обусловленный сознательной политикой правительства, допустившего одностороннюю ориентацию в проведении курса реформ посредством реформирования финансовой сферы, или навязывания «политики монетаризма» М. Фридмана, в ущерб созидательному реальному сектору экономики.

По существу, из воспроизводственной цепи: «производство—распределение—обмен—потребление» выпала главная определяющая фаза — производство. Спад производства привел к глубочайшему разрыву цепи между отечественным производством и потреблением. Потребление, как производительное, так и личное, стало компенсироваться за счет импорта. Импорт как водопад Ниагара хлынул в отечественную экономику и практически смыл производство. Однако он «поднял на щит» фазу обмена: наступил расцвет торговли как оптовой, так и розничной, а вместе с ней резкий рост, как оказалось, непродуктивной банковской системы. Образно говоря, в воспроизводстве общественного продукта «вырубило свет». Наступил и до сих пор продолжается экономический мрак. Экономика полетела в «тар-та-ра-ры». И все это в угоду американской программе проведения курса реформ в России!

Нарушения в воспроизводстве общественного продукта вызвали неприемлемые в развитых цивилизациях проблемы.

Стремительной рост цен и резкое падение уровня жизни.

Гарантированная государством средняя ставка оплаты труда не достигает 20% прожиточного минимума. Нормой жизни стали неплатежи по заработной плате, пенсиям и другим бюджетным выплатам, что снижает и без того крайне низкий уровень доходов большинства населения. Большинство населения — это бедные люди. Правительство сейчас разрабатывает программу борьбы с бедностью. Хорошо же получается: сначала людей сделали бедными, а теперь правительство выступает в качестве благотворителя.

Но программой сыт не будешь.

Устрашающий рост безработицы, составившей 20—25% самодеятельного населения. Отсюда рост преступности. Но ведь и дураку ясно: человек, по Энгельсу, хотя и общественное животное, но все-таки животное. Человек не может прожить без пищи. Когда мы говорим, что «хлеб всему голова», то мы подразумеваем бытие от живота, а не от головы. Человек должен трудиться, чтобы получить кусок хлеба. А Российское правительство лишило его этой «радости» и предложило перейти на «убойную силу». Все четко просматривается: народ России должен стремительно вымирать, чтобы природные ресурсы достались проповедникам глобализма, а в первую очередь США.

Появление нового класса — класса эксплуататоров, сконцентрировавших в своих руках 90% национального достояния бывшего советского народа. Оказывается, почти все 70 лет (1917—1985) советские люди (стахановцы, передовики производства, узники Гулага и просто рабочие и крестьяне) вкалывали для того, чтобы «Абрамович, Березовский, Гусинский, Черный и др.» стали богатыми, по меткому замечанию русского писателя А. Зиновьева, «недочеловеками» («человеками» их назвать — язык не поворачивается). Всем понятно, что это назначенные капиталисты.

Они не ковали свой капитал, экономя каждую копейку, как это делал Форд — основатель автомобильной промышленности в США. Нет! И еще раз нет! Они стали богатыми в одночасье.

И, соответственно, этот «рабский» слой российского капитала будет делать все, чтобы выполнить заветы американских президентов, поддерживаемые МВФ.

Разразился страшный демографический кризис: каждый год умирают по одному миллиону россиян. Люди не хотят жить. Им говорят об успехах медицины по продлению жизни на Земле, а у русских людей нет силы духа, чтобы жить в стране, которую предали наши правители — горбачевско-ельцинская клика. По продолжительности жизни Россия находится в пятом-шестом десятке стран мира. Очень высок уровень заболеваемости и инвалидности, распространяются болезни, обусловленные социальным неблагополучием, возникают эпидемии опасных инфекционных заболеваний, обостряется проблема социальной защиты престарелых. Пренебрежение Российским государством своими социальными обязательствами в огромной мере отражает устаревшее понимание роли социальной сферы в экономике.

Правительству необходимо отказаться от практики «латания дыр» в социальной сфере и исходить из того, что социальные расходы государства имеют не меньшее значение для экономического развития, чем накопление капитала.

После разорительных денежных реформ, финансовых пирамид и дефолта 1998 г. население утратило доверие к власти.

Свои сбережения оно хранит дома, а не в Сбербанке. По меткому замечанию одного экономиста-банкира, самый респектабельный банк России хуже самого плохого банка на Западе. Покупательная способность рубля постоянно снижается. Причиной тому является галопирующая инфляция. Сбережения населения «худеют», но люди стоят на своем — деньги в банк не несут. Сейчас в денежном обороте России две мировых валюты: доллар и евро. Люди в растерянности: в какой валюте держать сбережения?

Конечно, не в рублях. А что тогда? Доллар или евро?

Если хотите знать мое мнение, то оно предельно ясно — в имуществе: земля, дом (четверть, или еще меньше), золото, старинные вещи (антиквариат), но только — не бумажки.

В воздухе витает опасное нарастание социальной напряженности.

К счастью для наших правителей — только витает.

Хотя забастовки стали привычным явлением. Бастуют рабочие, ученые, учителя, врачи. Русские люди чрезвычайно терпеливы.

Считается, что русский человек подобно медведю: ленив, много спит и им можно управлять. Может быть, так оно и есть: первая революция — революция 1917 г. — дело рук кучки иноверцев во главе с Лениным, а вторая, 1985 г. — то же самое, реализация замысла внешнего врага, верно-подданнически поддержанная внутренними врагами России.

Получается, что народ здесь ни при чем. Резонный вопрос: когда следующая революция?

Однако России нужно выбираться из ямы, которую ей вырыл международный капитализм. России нужно решать накопившиеся проблемы.

Пути восстановления разрушенной российской экономики и социальной среды обитания россиян

Для восстановления разрушенной российской экономики и социальной среды обитания россиян необходимо глобально изменить антироссийский курс проведения реформ. Необходима новая правительственная программа выхода из кризиса — программа, отвечающая интересам народа, интересам большинства, а не кучки прозападных россиян. Думается, что в ней должны найти отражение следующие основные направления:

1. Возрождение почти уничтоженного отечественного материального производства и сферы услуг. На этом фоне все остальные вопросы, решаемые государством, приобретают подчиненный, кратковременный, инструментальный характер. Это означает, что наряду с косвенным регулированием (указы, директивы, инструкции и т.д.) все большее место должно занимать прямое государственное вмешательство в экономику с целью оживления реального сектора. Вся прежняя картина проведения курса реформ в России показала несостоятельность государственного регулирования — регулирования в интересах банковской элиты. Оно оказалось несовместимым с промышленной политикой — политикой роста реального сектора экономики.

При этом можно руководствоваться критерием сохранения рыночных свобод, поскольку понятие эффективного экономического государства не тождественно возврату к централизованной системе управления. Государственное регулирование должно умело вписываться в хозяйственную жизнь, создавая благоприятные условия сначала для стабилизации, а затем для увеличения темпов экономического роста. Но эти благоприятные факторы не смогут «заработать» автоматически. И не надо уповать на рынок, как на панацею от всех человеческих бед. Нет, и еще раз нет! Рынок — всего лишь механизм хозяйствования, как и централизованное управление. Он имеет свои положительные и отрицательные стороны, и в данной книге об этом подробно говорится.

Можно задаться вопросом: где взять средства для экономического роста? Ведь в нынешних условиях, как нас уверяют высокопоставленные экономисты: а) у государства нет достаточных средств (слабая налоговая база), как их нет и у коммерческих банков: после августовского кризиса они до сих пор находятся на грани дефинансирования, а, проще говоря, банкротства.

На иностранных же инвестициях при высокой рискованности вложений в российскую экономику и неразвитости института страхования и гарантий невозможно обеспечить стабильный экономический рост. Среди иностранных инвесторов — дураков нет. Они далеко не благотворители. Иностранным инвесторам нужна сверхприбыль. Таким образом, получается, что вышеперечисленные факторы экономического роста чрезвычайно ограниченны.

Однако ученые-экономисты утверждают, что в российской экономике имеют место два малоиспользуемых источника: средства населения и амортизационные отчисления. Средства населения можно было бы вовлечь в инвестиционный процесс при условии предоставления абсолютной государственной гарантии от возможных рисков. Но правительство не делает разумных шагов в этом направлении: не гарантирует сохранения целостности вкладов и возврата их с процентами. Типичная картина: люди стоят в Сбербанке с пачкой денег и думают: положить их в банк или нет? И, чаще всего, уходят со своими сбережениями.

Амортизационные же отчисления, исчисляемые сотнями миллиардов рублей, в условиях безденежья идут на заработную плату, оплату сырья, топлива и энергии, что абсолютно недопустимо. Политика ускоренной амортизации, так широко используемая в развитых странах, практически не практикуется в нашей стране, что неизбежно ведет к сдерживанию инноваций в экономическом росте и дальнейшему сокращению действующих производственных фондов.

2. Правительство должно умело вносить изменения в действующую систему макроэкономической политики: кредитно-денежную и фискальную политику (налоговую политику и политику правительственных расходов), осторожно решать вопрос эмиссионной политики, дополняя ее жестким контролем за использованием денежных средств на производственные цели.

Видимо, потребуется принять законодательные акты, устанавливающие ответственность за нецелевое использование денежных средств. Корректировки макроэкономической политики должны быть грамотными. В нынешнем виде она не отвечает условиям перехода к экономическому росту в стране с таким разнообразием интересов, форм хозяйствования, столь сложной производственной и региональной хозяйственной структурой. Необходимо усиление контроля за деятельностью банков с государственной долей участия. Надо выделить среди этой категории банков те, на которые будут возложены функции инвестиционных банков, нацеленных на восстановление промышленного и аграрного секторов экономики.

Государству следует поддержать новое направление в банковской деятельности — реструктуризацию банковской системы.

Здесь предстоит серьезная законотворческая работа, внесение новых законов и соответствующих поправок в действующее законодательство.

3. Необходимо переломить тенденцию, ведущую к деградации трудового потенциала страны через создание новых рабочих мест в результате роста отечественного материального производства и сферы услуг. Российскому правительству нужно понять одно: люди должны работать. У них должна быть заработная плата, а не пособие по безработице. Необходимы новая мотивация труда, укрепление социального партнерства при строгом соблюдении взаимных обязательств между государством, предпринимателем и работником.

4 Разработать новую концепцию государственного участия в экономике. Необходимость усиления роли государства в экономике России сейчас не подвергается сомнению. Каковы же социально-экономические основы этой концепции?

1. Государство в рыночной экономике — это своего рода партнер, катализатор и помощник частному бизнесу в области эффективного решения трех фундаментальных вопросов экономики.

2. Государство обеспечивает процветание частного капитала с целью создания благоприятных условий для повседневной жизни человека.

3. Государство обязано предоставлять больше власти местным органам и совершенствовать систему труда государственных служащих. Высокая оплата труда — это действенное средство борьбы с коррупцией.

4. Важным направлением государственной деятельности является поддержка законодательных инициатив, содействующих развитию конкурентной среды и предпринимательской деятельности.

Сам процесс государственного правотворчества должен осознанно вписываться в программу экономического развития страны.

5. Государство должно активизироваться как в создании технических, а так и организационных условий формирования рынка капитала. Необходимо помочь развитию институтов и технологий, трансформации внутренних сбережений предпринимателей и населения в производственные инвестиции.

6. Налаживание эффективного управления государственными активами. В противном случае права собственника принимает на себя промышленный управленческий аппарат, что порождает уродливые формы управления, когда руководители акционерных обществ присваивают себе право распоряжаться чужими капиталами. Бесхозность государственной собственности — один из тормозов на пути к экономическому росту, причина невыплаты налогов и источник скрываемых доходов.

7. Определение значимости и роли государственного сектора в рыночной экономике России.

Вопрос об участии государства в переходной экономике — это дискуссионный вопрос. Некоторые ученые предлагают установление жесткого государственного контроля над экономикой, направленного на скорейшее проведение курса рыночных реформ.

Они считают, что государственный сектор — достаточно эффективный в рыночной экономике. А частный сектор не всегда дает положительный эффект, особенно в части обеспечения населения услугами социальной инфраструктуры. Успех переходной экономики во многом зависит от четкого определения функций государства на тот или иной конкретный период и на перспективу в целом.

Другие говорят, что правительство не всегда эффективно и результативно выполняет свои социально-экономические функции.

Более того, велики опасения возрождения государственной монополии со стороны того или иного слоя политической и финансовой элиты. Таким образом, идет борьба разных направлений.

Скорее всего, истину нужно искать где-то посередине.

Известно, что в настоящее время российское население испытывает чувство недоверия к правительству. Это настроение порождается тем, что люди стало жить хуже, чем при социализме.

Явная неспособность правительства контролировать инфляцию и одновременно добиться высокого уровня занятости является важной причиной скептического отношения общества к правительству. Принимаемые государственные программы, предназначенные для решения социально-экономических проблем, нередко остаются на бумаге и просто-напросто не выполняются, а значит, не достигают цели. Например, программы федеральной помощи наименее развитым регионам зачастую не выполняются.

Известно, что программы по укреплению материальной базы школьного образования не дошли до учащихся. Некоторые программы нередко обостряют те проблемы, для решения которых они были предназначены. Например, социалистические колхозы и совхозы были разрушены, а капиталистическое фермерское хозяйство не получило широкого распространения из-за незначительной государственной поддержки. Государственные программы жилищного строительства, например, для военных, практически не выполнены. Правительство обвиняют также в том, что государственные учреждения плохо работают: к их работникам трудно попасть на прием. На фоне подобного разочарования появилось прямо противоположное мнение о частном секторе, рыночной системе в целом.

Следует согласиться с мнением экономистов, что правительству принадлежит решающая роль в том случае, когда рынок оказывается несостоятельным. Это значит, что оно должно регулировать побочные издержки и выгоды, обеспечивать общественными товарами и услугами, смягчать неравенство доходов и т. д. Это значит, что анализ издержек и выгод является важным ориентиром для экономически эффективного принятия решений в государственном секторе. Но остается более существенный вопрос: присущи ли государственному сектору проблемы или недостатки, которые мешают правительству использовать механизм принятия решений для повышения эффективности экономики? Сейчас многим ясно, что между «здоровой экономикой» и «правильной политикой» может быть значительное расхождение. «Здоровая экономика» призывает государственный сектор осуществлять различные программы до тех пор, пока предельные выгоды превышают предельные издержки. «Правильная политика» предполагает, что политические деятели должны поддерживать те программы и такой политический курс, которые дадут им больше шансов одержать победу на выборах и остаться на своих постах.

Почему государственный сектор подчас функционирует неэффективно с экономической точки зрения?

В идеальном случае решения, принимаемые правительством, способствуют общему благосостоянию или, по крайней мере, защищают интересы огромного большинства граждан. Но на самом деле, как утверждают экономисты, правительство часто поддерживает цели немногочисленных групп, выражающих особые интересы, в ущерб обществу в целом. Другими словами, эффективному принятию правительственных решений часто мешает эффект особых интересов. Нередко политики лоббируют интересы определенных предпринимательских групп.

В этом случае они защищают особые интересы, даже если они нежелательны с экономической и социальной точек зрения.

Экономисты утверждают, что стремление получить через правительство материальные выгоды за счет общества или отдельного лица называется погоней за рентой. Здесь термин «рента» означает любой платеж поставщику ресурсов, фирме или другим организациям, превышающий сумму, которая могла бы быть получена ими в условиях рыночной конкуренции. Корпорации, торговые объединения, профсоюзы и т. д. используют все средства, стараясь получить «ренту», прямо или косвенно распределяемую правительством. Это введение тарифов на иностранные товары, которые ограничивают конкуренцию и повышают цены для потребителей; установление налоговых лазеек, которые приносят выгоду только богатым; осуществление программ общественных работ, которые стоят больше, чем приносимые им прибыли; предоставление крупных субсидий фермерам за счет налогоплательщиков и т. д. Таким образом проводится такая политика, которая способствует увеличению богатства (власти) отдельных групп, в результате чего остальные группы или общество в целом становятся менее обеспеченными.

Экономисты также утверждают, что в период избирательных кампаний политические деятели, стремящиеся завоевать голоса избирателей, не будут объективны. Они не будут взвешивать все «за и против», издержки и выгоды от различных программ, решая, какую из них поддержать, а какую отклонить. Поскольку людям, находящимся у власти, требуется поддержка избирателей каждые несколько лет, они будут выступать за программы, которые повлекут за собой ощутимые немедленные выгоды, с одной стороны, и неясные, с трудом определяемые или отложенные издержки — с другой. Такие пристрастия в сфере государственного выбора могут привести политиков к отклонению экономически оправданных программ и принятию нерациональных программ.

Согласно теории государственного выбора политические процессы ограничивают свободу граждан в выборе общественных товаров и услуг по сравнению со свободой выбора товаров и услуг, предназначенных для индивидуального пользования. На рынке гражданин как потребитель может очень точно выразить свои личные предпочтения, покупая одни товары и отказываясь от других. Однако в государственном секторе гражданин как избиратель вынужден «приобретать» товары, которые ему скорее всего не нужны. В этом смысле производству общественных товаров и услуг внутренне присуща неэффективность.

Экономисты утверждают, что частные предприятия по своей природе более эффективны, чем государственные. Дело не в том, что в государственный сектор попадают ленивые работники, а в том, что рыночная экономика создает стимулы к повышению эффективности, чего нет в государственном секторе.

Точнее говоря, у менеджеров частных предприятий есть сильный личный стимул, чтобы эффективно работать. Глава же государственного ведомства, который добивается эффективности в своей «епархии», не получает ощутимой личной выгоды, т. е. части прибыли. Короче говоря, в государственном секторе меньше стимулов для того, чтобы заботиться о снижении издержек.

В более широком смысле в рыночной системе заложен четкий критерий эффективности частной фирмы — прибыль и убытки.

Но нет точного теста, с помощью которого можно оценить эффективность или неэффективность государственного ведомства.

Экономисты предлагают ужесточить контроль за выполнением принимаемых программ. Это означает, что во всех новых программах должны указываться сроки их завершения — так называемые «законы захода солнца». Это мера, вынуждающая проводить тщательные периодические проверки, которые могли бы выявить необходимость сворачивания какой-либо программы.

Мы видели, что рыночная система в частном секторе ни в коем случае не является абсолютно эффективной; собственно, экономические функции правительства в том и состоят, чтобы исправлять пороки рыночной системы. Но сейчас можно утверждать, что государственный сектор также страдает серьезными недостатками при выполнении своих экономических функций.

Поэтому неразумно сравнивать совершенные рынки и несовершенные правительства или негодные рынки и всезнающие правительства — сопоставлять следует несовершенные по своей сути институты.

На практике чрезвычайно трудно определить: частный или государственный сектор может с большим успехом выполнить конкретную функцию. Легко достичь согласия, если взять две крайности: национальная оборона должна быть в ведении государственного сектора. А производство пшеницы дает более высокие результаты в частном секторе. Но как быть со страхованием от болезней? Оборудованием парков и зон отдыха? Пожарной охраной? Образованием? Дело в том, что очень трудно оценить каждый вид товара или услуги и сказать со всей определенностью, какой сектор должен обеспечивать его производство — государственный или частный. Об этом свидетельствует и тот факт, что все вышеупомянутые товары и услуги производятся как частными, так и государственными фирмами.

Мы уже говорили о разных оценках роли государства в экономике. Теперь уточним данную постановку вопроса и рассмотрим важный вопрос: каково соотношение между ролью и масштабами государственного сектора, с одной стороны, и свободой — с другой? На данную проблему также имеются две различные точки зрения: позиция консерваторов и позиция либералов.

Консервативные экономисты считают, что концентрация власти представляет собой большую угрозу свободе. Поэтому сфера деятельности правительства должна быть строго ограниченна.

По мнению консерваторов, власть и деятельность правительства должны быть рассредоточены и децентрализованы.

Либеральные экономисты скептически относятся к позиции консерваторов. Они считают, что государство, финансируя производство общественных товаров, фактически расширяет сферу свободного выбора, позволяя обществу пользоваться товарами и услугами, которые не были бы доступны без усилий правительства.

Либералы утверждают, что экономические функции правительства главным образом дают возможность в какой-то мере освободиться от невежества, безработицы, бедности, болезней, преступности и других бед. Государство, обеспечивая большую часть общественных товаров, обычно само не занимается их производством, а покупает их у частных предприятий.

Когда правительство принимает решение построить дорогу между штатами, частным предприятиям предоставляется право принимать множество специальных решений и делать выбор в связи с выполнением решения правительства.

Важно отметить, что во время депрессии (то, что сейчас происходит в России) у частных предприятий возможности выбора очень ограниченны. Почему? Потому что недостаточен объем внутренних частных инвестиций. Фактически некоторые фирмы закрываются и вообще не принимают никаких решений. Если же государство, расширив свое вмешательство в экономику и участие в ней, может нейтрализовать или хотя бы смягчить воздействие депрессии, то количество решений и возможности выбора у фирм и потребителей увеличатся. Это значит, что правительство, принимая больше решений относительно функционирования экономики, может восстановить процветание и способствовать увеличению количества решений, принимаемых в частном секторе. Следовательно, число решений частного и государственного секторов в процессе экономической деятельности может в определенных пределах изменяться в одном и том же направлении. Большее количество государственных решений не всегда означает их уменьшение в частном секторе.

Итак, сторонники теории государственного выбора приводят ряд причин, почему государство подчас не способно обеспечить граждан общественными товарами и услугами:

• у политических деятелей есть сильные стимулы для поддержки законов, защищающих интересы отдельных групп;
• выбор общества может склониться в пользу программ, которые повлекут за собой немедленные, ощутимые выгоды и с трудом определяемые издержки, а также против программ, которые приведут к немедленным, легко определяемым издержкам и к туманным или отложенным выгодам;
• граждане, выступающие в качестве избирателей, имеют меньше возможностей выбора в сфере общественных товаров и услуг, чем в частном секторе в качестве потребителей;
• у государственных чиновников меньше стимулов работать эффективно, чем у тех, кто работает в частных фирмах.

Существует серьезное несоответствие между масштабами государственного сектора и индивидуальной свободой.

В России на первом этапе реформирования экономики (1991— 1993) — этапе либерализации «все и вся» — проповедовалась идея быстрейшего (прямо скажем, космического!) разгосударствления экономики, чтобы как можно быстрее запустить механизм частного предпринимательства. Практически такая поспешность в разгосударствлении привела к изъятию действенных государственных рычагов воздействия на внутреннюю экономику и усилению эгоизма новых субъектов хозяйствования как отечественных («новые русские»), так и зарубежных.

Самыми удачливыми фигурами первоначального этапа реформ стали те, кто успел «задешево» приватизировать, а точнее, купить, государственные предприятия.

Государство как бы само себя раздело, превратившись в «голого короля».

На втором этапе после 1993— 1997 гг. Российское государство стало нарабатывать упущенное. Произошло как бы переосмысление роли государства в экономике. Вновь на щит стала подниматься идея, что «без эффективного государства устойчивое социально-экономическое развитие невозможно». При этом не следует забывать, что главные цели государства в переходный период — это достижение более высокой экономической результативности; обеспечение устойчивого роста благосостояния народа и повышение качества жизни. Эти целевые установки выражают устойчивые непреходящие интересы нации.

Не надо идеализировать те или иные формы хозяйствования, их нужно рассматривать вкупе с менталитетом нации. А это — суперпроблема. Поэтому вмешательство государства требует продуманной системы показателей, которые бы отражали достаточно полно и всесторонне социально-экономическое положение общества и позволяли своевременно сигнализировать о ситуациях, когда фактические и прогнозируемые параметры социально-экономического развития отклоняются от пороговых значений критериев экономической безопасности и нуждаются в специальных мерах по выводу страны из зоны риска.

Хотя принятый курс проведения реформ предлагает перестроить Россию на западный манер, однако ничего не получается.

Об этом свидетельствует 10-летний путь российских преобразований. Разрушив государственную экономику «до основания», Россия оказалась «у разбитого корыта». Она не построила классическую рыночную экономику. Оказывается — не тот менталитет. Русскому человеку рубль или возведенный в культ доллар нужен постольку-поскольку. Истинно русский человек не стремится к безудержному богатству. Его больше интересует душа. А душе много не надо. Ей необходимы покой и умиротворение — чтобы всем было хорошо. Вот и получается, что религия наживы для православных людей неприемлема. Религия наживы — это протестантская религия. Поэтому Россия будет возрождаться по-своему. Ей не нужна «микс (смешанная) политика». Во всяком случае, и это уже ясно — Россия не пойдет путем простого копирования пусть даже самых лучших иностранных образцов экономического развития. Разумеется, российская экономика должна работать на вектор поступательного движения вперед.

Доминанты российской цивилизации начала III тысячелетия

Общее направление — это экономическая, социальная и национальная безопасность.

Первая доминанта — экономическая. Она — основа всех деяний. Поэтому необходимо всеми силами — мыслимыми и немыслимыми — обеспечить рост реального сектора экономики без критической зависимости от импорта. Не бояться признать, что в России реальный сектор требует своего восстановления (реанимации) и доведения его сначала до уровня начала перестройки (1985), а потом уже рассчитывать на устойчивый экономический рост. Как же реанимировать реальный сектор в депрессивной экономике? Здесь необходимо обратиться к мировой практике. Однако опыта набраться не у кого. Кроме стран Восточной Европы, особенно Польши с ее шоковой терапией, ни одна другая страна мира не пятилась в своем развитии по принципу «рака». Бывшим же социалистическим странам впервые пришлось это испытать на себе. От социализма они двинулись в капитализм и впали в состояние экономического кризиса, а затем затяжной депрессии. Выход из депрессивной экономики в условиях капиталистической экономики сформулирован в кейнсианской теории занятости, процента и денег. В данной книге достаточно подробно изложена эта теория. Можно ли ее применить к сложившимся российским условиям? На наш взгляд, можно. Единственное — не следует сбрасывать со счетов специфику экономического развития России. В мировой практике нет аналогов развития экономики от централизованной к рыночной.

Поэтому Россия, учитывая теорию и практику выхода из экономического кризиса, должна разрабатывать собственный механизм управления через принятие рыночных методов. Это означает разработать и постепенно осуществлять долгосрочную программу экономического роста с учетом сложившихся материальных условий. В связи с этим не следует забывать такие постулаты (известные истины), как: первый постулат — только материальные условия определяют путь развития любого общества: проще говоря, если в стране есть капитал, значит, есть условия для эффективной экономики и нормальной жизни людей; если нет капитала, значит, нет «базара» (по тюремному жаргону — «разговора»), т. е. надо жить по средствам; второй постулат: каждая промышленно развитая страна показывает лишь картину развития менее развитой стране. Обратите внимание: «лишь картину» и не более. Это одно и то же — как скопировать доллар. Но от этого богаче ты не станешь.

Ведь это просто забава. А забава может перерасти в преступление, если заняться фальшивомонетничеством. Вот ведь как. По существу, реформаторское правительство вплоть до избрания нового Президента России Путина Владимира Владимировича ориентировало Россию на копирование американского образа жизни.

Теперь вернемся к реалиям. Давайте зададимся таким вопросом: а есть ли в России достаточно материальных условий, чтобы претендовать на роль экономически развитых стран? Ответ однозначный: пока нет. И не надо сравнивать экономические показатели России и США. В настоящее время это недопустимо.

Причина здесь одна — Россия постоянно находится в перманентном состоянии: начиная с 1917 г. в результате Октябрьской революции (чаще всего ее называли как Великая Октябрьская социалистическая революция) вплоть до начала перестройки (1985) — это классический путь построения социалистического общества. А затем, после внедрения курса проведения рыночных реформ в российскую экономику — путь реанимации российского капитализма на новой основе — тотального подчинения России мировому порядку. Это означает превращение ее в полуколониальную страну. Однако России не гоже жить чужим умом. Надо понять, что без собственной экономики нельзя прожить и дня, и ее надо восстанавливать. Это означает обеспечение такого уровня развития, при котором создавались бы приемлемые условия для жизни и развития личности.

Вторая доминанта — социальная. Интересы возрождения требуют объективного и всестороннего анализа социального положения населения в целом и отдельных его составных частей.

Это предполагает оценку:

• важности человеческого капитала, трудового и кадрового потенциала; возможных тенденций их развития в перспективе и уровня эффективного использования в сопоставлении с уровнем соответствующих показателей развитых стран;
• социальной стабильности (в плане разрешения конфликтов) и социальной активности населения (с позиций остроты накала забастовочного движения);
• уровня и качества жизни (под углом зрения устойчивости воспроизводства населения и восстановления демографического потенциала, условий занятости, реалий и перспектив безработицы, криминогенной обстановки).

Углубляющаяся социальная дифференциация питает недовольство даже тех категорий населения, материальное положение которых немного улучшилось.

Именно поэтому, как никогда ранее, должна быть усилена социальная составляющая курса проведения рыночных реформ в России.

В сложившихся условиях преобразования в социальной сфере должны быть направлены на достижение следующих основных целей:

1. во-первых, обеспечение максимально эффективной защиты социально уязвимых домохозяйств, так как они не обладают возможностями для самостоятельного решения социальных проблем и потому объективно нуждаются в государственной поддержке;
2. во-вторых, обеспечение всеобщей доступности и общественно приемлемого качества базовых социальных благ, к числу которых относятся прежде всего медицинское обслуживание и общее образование;
3. в-третьих, создание экономических условий, позволяющих гражданам за счет собственных доходов обеспечивать более высокий уровень социального потребления, включая комфортное жилье, лучшее качество услуг в сфере образования и здравоохранения, достойный уровень жизни в пожилом возрасте;
4. в-четвертых, формирование в социально-культурной сфере институтов, создающих возможность максимально полной мобилизации средств населения и предприятий, эффективного использования этих средств, и на этой основе — обеспечение высокого качества и возможностей широкого выбора населением предоставляемых социальных благ и услуг.

Предлагаемая правительством программа социальных реформ призвана дать ориентиры, которые позволяют строить социальную политику исходя из реально имеющихся у государства ресурсов и возможностей. Только в этом случае активная социальная политика выступает не ограничителем, а катализатором экономического роста.

Последовательное осуществление политики, базирующейся на указанных ориентирах, предполагает переход к модели «субсидиарного государства», которое обеспечивает перераспределение социальных расходов в пользу самых уязвимых групп населения при одновременном сокращении социальных трансфертов обеспеченным семьям. При таком подходе граждане, которые обладают самостоятельными источниками финансирования социальных потребностей, сами, за счет собственных доходов, должны оплачивать практически все расходы по оплате жилья и коммунальных услуг, получению профессионального образования, а также значительную часть расходов тратить на медицинское обслуживание, школьное образование, пенсионное страхование. В перспективе большую часть социальных благ этой категории граждан следует предоставлять преимущественно на конкурентной основе через предприятия негосударственных форм собственности.

В то же время государство не должно ослаблять усилий, направленных на оказание социальной помощи, а также предоставление ограниченной номенклатуры бесплатных услуг в области здравоохранения и образования той части населения, которая без государственной помощи лишилась бы доступа к основным социальным благам.

Безусловным приоритетом в области социальной политики являются инвестиции в человека. Именно поэтому предлагаемая стратегия предусматривает опережающий рост ассигнований на цели здравоохранения, образования и культуры по сравнению с большинством других направлений государственных расходов.

О социальной политике более подробно читайте в гл. 46, 47 и 48 учебника. В ранее изданных моих книгах проблемы социальной политики не освещались подробно, причиной тому явилась сосредоточенность на экономических вопросах. Сейчас мы восполняем этот пробел, так как не может быть экономики вне человеческих проблем.

Реализация предлагаемой модели социальной политики требует решения проблем национальной безопасности.

Третья доминанта — национальная безопасность, или военно-политическая стабильность общества, сохранение целостности государства, успешное противостояние внешним угрозам и международному терроризму. Нельзя не заметить, как Россия со своей нестабильной экономикой активно включается в борьбу с международным терроризмом. На этот шаг Китай смотрит с настороженностью. Есть опасность: если Россия пойдет по такому пути, то она может превратиться в мировой спецназ, что вполне устраивает Запад. Русские экономисты озабочены еще и тем, что в системе глобализма нет места России как самостоятельного государства. Россия рассматривается как периферия мировой экономики. С распространением политики глобализма возникает новая система отношений — отношений Центра в лице США, а потом все остальные страны. Россия рассматривается как природо-экспортирующая страна, как сырьевой придаток. Глобальному мировому порядку не нужен народ России. Его направленность — «пройти катком» по простому люду и оставить только элиту в вульгарном понимании этого слова.

Подводя итог, можно сказать: выход из кризиса и будущее экономического развития России во многом зависят от возрождения национальной идеи — веры в светлое будущее. Эффективное и ответственное государство, свобода выбора и предпринимательства, личный интерес, труд, соединенный с законом и гарантированными гражданскими правами, — должны стать движущими силами нового этапа экономического развития России.