Международная торговля и теория сравнительного преимущества

Выгода международной торговли — в более эффективном использовании производительных сил мира.
Дж. С. Милль

Мы уже не раз отмечали, что специализация увеличивает производительность труда и повышает уровень жизни. Теперь, раскрыв явления, происходящие за фасадом международных финансов, мы покажем, что то же самое происходит и в сфере международных отношений.

Почему 100 лет назад США специализировались на производстве сельскохозяйственных продуктов и обменивали их на промышленные изделия, изготовленные в Европе? Почему в настоящее время Соединенные Штаты в состоянии экспортировать весьма сложные товары массового производства в самые отдаленные уголки земного шара? Почему сельское хозяйство Австралии так сильно отличается от сельского хозяйства Австрии или Бельгии? Во что в наше время обошлась бы стране полная самообеспеченность? Каким образом все страны извлекают выгоды из торговли?

Ключ к правильным ответам на эти и на многие другие вопросы дает теория сравнительного преимущества или сравнительных издержек производства. Эта теория, разработанная свыше ста лет назад Давидом Рикардо, Джоном Стюартом Миллем и другими английскими последователями Адама Смита, представляет собой тщательно разработанную доктрину, которая, если правильно ее изложить, неуязвима для критики. С ее помощью мы можем вскрыть грубые ошибки политической пропаганды, выступающей в защиту протекционистских тарифов, направленных на ограничение импорта. Вместе с тем эта доктрина помогает нам распознать ростки истины, которые порой внезапно пробивают себе путь во время горячих споров, в ходе которых выдвигаются требования о принятии защитительных мер.

Различие условий между районами или странами

Представим себе для упрощения два континента или две страны, каждая из которых располагает определенным количеством природных богатств, товаров производственного назначения, рабочей силы, технических знаний или навыков.

Первым звеном в цепи аргументов, на которых основывается теория сравнительных издержек, служит различие условий производства между разными странами. Конкретно это означает, что производственные возможности разных стран сильно отличаются друг от друга. Где бы люди ни жили, они могут сделать попытку наладить производство некоторого количества всех видов товаров. Однако очевидно, что это им либо вовсе не удалось бы, либо удалось бы только при огромных издержках производства. С помощью парников и специальных методов выгонки растений можно было бы, вероятно, выращивать виноград в Шотландии; но его стоимость в пересчете на экономические ресурсы была бы в этом случае непомерна, и полученное вино едва ли было бы пригодно для употребления.

Если даже случится так, что две страны могут производить одни и те же товары, то каждая из них без труда обнаружит, что ей выгоднее сосредоточить свои усилия на производстве каких-то определенных товаров и торговать ими в обмен на другие товары.

Это представляется неоспоримым и общеизвестным, когда мы рассматриваем торговлю, скажем, между умеренными зонами северного полушария и тропиками на юге. Не подлежит никакому сомнению, что районы, расположенные у экватора, более приспособлены для выращивания бананов, а северные районы — для производства пшеницы. Каждый легко убедится, что в данном случае специализация и торговля увеличивают объем мирового производства и того и другого товара, а также возможности каждой страны потреблять оба эти товара.

Менее очевидно, хотя столь же верно, и то, что международная торговля взаимовыгодна даже в том случае, когда одна из двух стран может производить все виды товаров дешевле (в пересчете на рабочее время или все ресурсы), чем другая страна. Одна страна может быть абсолютно более эффективной в производстве всех товаров, чем другая страна; эта другая страна находится в абсолютно неблагоприятном положении в производстве всех товаров. Однако до тех пор, пока между обеими странами существует различие в относительной эффективности при производстве разных товаров, всегда можно убедиться в том, что даже бедная страна обладает сравнительным преимуществом в отношении тех товаров, в производстве которых она обладает относительно наибольшей эффективностью; та же самая бедная страна будет находиться в сравнительно неблагоприятном положении в отношении таких товаров, в производстве которых ее эффективность ниже средней. Точно так же богатая и высокопроизводительная страна обнаружит, что ей следует специализироваться в тех отраслях производства, где она располагает сравнительным преимуществом, и импортировать те товары, при производстве которых она поставлена в сравнительно неблагоприятное положение.

Так, торговля продовольствием и готовым платьем между Америкой и Европой взаимно выгодна даже в том случае, если бы Америка была в состоянии производить оба эти товара более эффективно (в пересчете на все экономические ресурсы). Кроме того, нам особенно выгодна бартерная торговля между Америкой и Азией, даже несмотря на то, что реальная заработная плата индийского рабочего составляет лишь незначительную часть реальной заработной платы, выплачиваемой производительному американскому рабочему. Сейчас мы увидим, каким образом возможно это парадоксальное положение.

В качестве традиционного примера, иллюстрирующего этот парадокс сравнительного преимущества, обычно приводят случай с лучшим в городе адвокатом, который одновременно является также лучшим в городе переписчиком на машинке. Не следует ли ему специализироваться в области права и предоставить работу на пишущей машинке секретарю? Как может адвокат позволить себе тратить драгоценное время, которое он мог бы посвятить юридической деятельности, где его сравнительное преимущество весьма велико, на печатание на машинке — на занятие, в котором он хотя и производителен, но ему не хватает относительного преимущества? Или посмотрите на это с точки зрения секретаря. Она менее производительна, чем адвокат, в обоих видах деятельности, но ее относительно неблагоприятное положение является наименьшим в области машинописи. В относительном смысле она обладает сравнительным преимуществом в области печатания на машинке.

Простой пример. Европа и Америка

Проиллюстрируем эти основные принципы международной торговли на упрощенном примере. Представьте себе Европу и Америку, какими они были 100 лет тому назад, и сосредоточьте внимание только на двух товарах — продовольствии и одежде. В Америке в то время имелось много свободных земель и природных ресурсов при нехватке рабочей силы и капитала; что касается Европы, то там, наоборот, имелись в изобилии капитал и люди, а земельной площади было недостаточно.

Этот контраст можно лучше всего проиллюстрировать на примере интенсивного земледелия такой страны, как Бельгия. Там, для того чтобы получить наибольший урожай, небольшие участки земли должны тщательно обрабатываться многими людьми и необходимо большое количество удобрений. Сравните это с экстенсивным земледелием Америки прежних времен: здесь одна семья обрабатывала много акров и национальный продукт быстро увеличивался в результате того, что каждый человек «расстилался тонким слоем» на фактически незанятой земле. Бельгийский фермер счел бы это расточительным использованием земли. Однако из-за относительно высокой стоимости рабочей силы или капитала в США и низкой стоимости земли это не было расточительством. Это было благоразумно.

Разумеется, если бы все избыточное население Бельгии могло переселиться в Соединенные Штаты, то реальная заработная плата в США стала бы падать, уравниваясь с повышающейся заработной платой в Бельгии, а высокая земельная рента в Бельгии начала бы снижаться, уравниваясь с увеличивающейся рентой в США. (Фактически это вело бы одновременно к увеличению всего мирового производства. Почему? Потому, что перемещение рабочих из бедных бельгийских ферм на богатые американские фермы повысило бы производительность их труда и общий мировой продукт.)

Но допустим, что Соединенные Штаты, чтобы сохранить у себя нехватку рабочей силы и высокий уровень заработной платы, решают не допускать въезда в страну иммигрантов из-за границы. Должны ли США, придерживаясь той же эгоистической позиции, ввести у себя, кроме того, еще и протекционистский тариф, препятствующий импорту товаров из других стран? Или же они не должны этого делать? Для того чтобы ответить на этот, имеющий большое социальное значение вопрос, мы должны более или менее, точно определить, какое количество продовольствия и предметов одежды будет произведено и потреблено в каждой стране, во-первых, в условиях, когда международная торговля не осуществляется, и, во-вторых, в условиях свободного развития торговли в соответствии с законом сравнительного преимущества.

Закон сравнительного преимущества

Давид Рикардо, биржевой маклер, собственными силами составивший миллионное состояние, специалист в области теории земельной ренты и денег, превосходно доказал в 1817 г., что международная специализация выгодна для нации. Это была получившая широкую известность теория сравнительного преимущества, или, как ее иногда называют, «теория сравнительных издержек производства». Этой теории, которая имеет очень большое значение, и посвящена остальная часть данной главы.

Рикардо для простоты взял только две страны. Назовем их Америкой и Европой. Также для упрощения дела он принял в расчет только два товара. Мы назовем их продовольствием и одеждой. Для простоты Рикардо решил измерять все издержки производства рабочим временем. Мы поступим так же, имея в виду, что в учебниках повышенного типа и в приложении к настоящей главе, где подобные допущения смягчены, читатель сможет найти некоторые необходимые поправки. Зерно истины, содержащееся в принципе сравнительного преимущества, при этом все же сохранится.

Особое значение. Каждый человек, рассуждая здраво, вероятно, согласится с тем, что торговля между Америкой и Европой, охарактеризованная в первом простом примере, должна быть взаимовыгодной. Для производства единицы продовольствия в Америке требуется меньше рабочих дней, чем в Европе, тогда как на производство единицы одежды в Европе уходит меньше рабочих дней по сравнению с Америкой. Простой человек и без Рикардо поймет, что в таком случае Америка, видимо, будет специализироваться на производстве продовольствия и, экспортируя некоторое его количество, получит взамен экспортируемое Европой готовое платье.

Сравнительное преимущество зависит только от отношений производительности:

Таблица 32-1
Потребности в затратах труда в США и в Европе. Хотя затраты труда в 1 и 2 рабочих дня в США соответственно меньше, чем в Европе, где они составляют 3 и 4 рабочих дня, мы обладаем сравнительным преимуществом в области производства продовольствия, а Европа — в производстве одежды. Почему? Потому что наш 1 рабочий день, поделенный на ее 3, меньше, чем наши 2 рабочих дня, поделенные на ее 4 (или, что то же самое, наше отношение 1:2 меньше, чем ее отношение 3:4).

Однако Рикардо не ограничился этим. Он показал, что даже если бы рабочая сила (или вообще ресурсы) в Америке была более производительной, чем в Европе, в обеих отраслях — в производстве как продовольствия, так и готового платья, то и в этих условиях торговля, по всей вероятности, тоже была бы взаимовыгодной.

Табл. 32-1 иллюстрирует этот принцип сравнительного преимущества. В Америке единица продовольствия обходится в 1 рабочий день, а единица готового платья — в 2 рабочих дня. В Европе единица продовольствия обходится в 3 рабочих дня, а единица готового платья — в 4 рабочих дня. Составив должным образом из этих четырех важнейших чисел два отношения, Рикардо сумел убедительно доказать, что если Америка специализируется на производстве продовольствия и будет экспортировать его, получая в обмен экспортируемое Европой готовое платье, на производстве которого она специализируется, то это будет выгодно и Америке и Европе.

Прежде чем рассмотреть этот вопрос, послушайте, что говорит рядовой европеец:

«О боже, торговля с этим американским колоссом не принесет нам выгоды. Высокая производительность даст Америке возможность продавать по ценам более дешевым, чем европейские, все виды товаров — и продовольствие, и готовое платье. Нам необходимы импортные пошлины, чтобы защитить честного европейского рабочего».

Теперь послушайте, что говорят здесь, в Америке, простые люди и конгрессмены, не усвоившие закона сравнительного преимущества. Вероятно, они рассуждают примерно так:

«Уровень заработной платы в Европе, несомненно, значительно ниже, чем в США — самой процветающей (и производительной) стране в мире. Если мы подвергнем американских рабочих безудержной конкуренции со стороны европейских рабочих, которые существуют на меньшие средства, чем мы, тогда реальная заработная плата американского рабочего должна будет резко упасть. Для того чтобы сохранить американский уровень жизни, нам крайне необходим охранительный тариф, направленный против дешевых импортных товаров».

Рикардо как раз и доказывает, что оба эти аргумента ошибочны. Международная торговля может привести к повышению реальной заработной платы как европейского, так и американского рабочего. Введение же запретительных тарифов какой-либо одной страной или ими обеими вызовет снижение реальной заработной платы и тут и там. (И мы можем добавить, что в настоящее время существуют более совершенные, чем протекционистские пошлины, средства, для того чтобы обеспечить в обоих местах достаточные возможности получения работы и устойчивый уровень цен; к ним относятся правильная фискальная и кредитно-денежная политика центральных банков.)

До установления торговых отношений. Начнем с запретительного тарифа, который уничтожил всю международную торговлю. В этом случае, как показано в табл. 32-1, реальная заработная плата американского рабочего за рабочий день составит 1 единицу продовольствия или ½ единицы одежды. Европейский рабочий окажется в еще худшем положении — он будет получать до установления торговых отношений всего лишь 1/3 единицы продовольствия или 1/4 единицы одежды за рабочий день.

Очевидно, что в условиях конкуренции, ведущейся на каждом из изолированных континентов, соотношение между ценами на продовольствие и ценами на готовое платье в каждом из этих двух районов будет разным вследствие различий в соотношении между стоимостью рабочей силы. В Америке платье будет вдвое дороже продовольствия, потому что на его изготовление требуется вдвое больше труда. В Европе одежда будет всего лишь в 4/3 раза дороже продовольствия.

После установления торговых отношений. Отменим охранительный тариф и введем свободную торговлю. Соотношение между ценами на готовое платье и ценами на продовольствие должно теперь установиться на одинаковом уровне, точно так же как вода в двух сообщающихся сосудах должна установиться на одном общем промежуточном уровне после того, как убрана разъединяющая их перегородка.

Конкурирующие друг с другом торговцы покупают товары там, где они дешевы, и продают их там, где они дороги. Поскольку цены на готовое платье в Америке выше, чем в Европе, торговцы вскоре начнут отправлять готовое платье из Европы в Америку и вывозить из Америки продовольствие на европейские рынки, где оно сравнительно дорого. Швейная промышленность США испытает на себе всю силу конкуренции в области цен со стороны импортных товаров, и если стоимости, показанные в табл. 32-1, не изменятся, она потеряет всех рабочих, которые перейдут в пищевую промышленность. В Европе произойдет обратный процесс — европейские рабочие перейдут из пищевой промышленности в швейную, то есть в ту отрасль, где Европа имеет сравнительное преимущество.

Америка в целом извлекла из этот пользу. Подобно торговцу, который покупает электрическую энергию у другой фирмы, если он не может производить ее столь же дешево, Америка воспользовалась тем, что одежда обходится американцам дешевле, когда ее получают в порядке товарообмена, а не в результате того, что она изготовляется в США. То же самое верно и в отношении Европы, которой выгодно специализироваться на производстве готового платья и получать более дешевое продовольствие по товарообменной сделке.

Итак, Рикардо доказал, что обе страны извлекли выгоду из торговли, осуществляемой в соответствии с принципом сравнительного преимущества. Возникает вопрос, а что получают от этого рабочие обеих стран? Табл. 32-1 показывает, что их реальная заработная плата повысилась как в одной, так и в другой стране. Теперь на свой заработок, полученный за один день работы, американский рабочий может купить столько же продовольствия, сколько он покупал и раньше, но на этот же заработок он может приобрести больше импортного готового платья, и, стало быть, потреблять большее количество обоих товаров. Точно так же европейский рабочий может приобрести на заработок одного рабочего дня больше продовольствия, которое подешевело, а поскольку его реальная заработная плата, выраженная в одежде, не изменилась, то его бюджет тоже увеличивается.

Повторим теперь, в чем состоит сущность принципа сравнительного преимущества. Если каждый район специализируется на тех продуктах, в производстве которых он обладает сравнительным преимуществом (наибольшей относительной эффективностью), то торговля будет взаимовыгодна для обоих районов, независимо от того, является ли один из них абсолютно более эффективным по производству всех товаров. Реальная заработная плата производительных факторов повысится в обоих районах. Неудачно разработанный запретительный тариф отнюдь не поможет охраняемому фактору производства; напротив, он приведет к снижению реальной заработной платы, ибо вызовет удорожание импортных товаров и снижение производительности во всем мире вследствие нарушения наиболее эффективной структуры, связанной со специализацией и разделением труда.

Поправки и некоторые итоги

Разумеется, принцип сравнительного преимущества справедлив в отношении любых двух стран и любых двух товаров, а не только Америки и Европы, продовольствия и готового платья. (Рикардо в качестве примера взял Англию и Португалию, сукно и вино.) В приложении показано, что принцип сравнительного преимущества, будучи распространен на любое число товаров, может иметь всеобщее значение, а в книгах, где этот вопрос разработан глубже, объяснено, как применить этот принцип к любому числу стран или районов.

Под этим же углом зрения можно рассмотреть транспортные издержки, а также движение производительных факторов между районами. Мы могли бы отойти от простых примеров, основанных на стоимости рабочей силы, и без труда исчислить издержки производства «дозами» труда, земли и товаров производственного назначения, взятых в определенной пропорции друг к другу. Можно также допустить изменения в соотношении различных факторов и возможность убывающей доходности. Все эти и некоторые другие вопросы изложены в приложении.

Более серьезным недостатком принципа сравнительного преимущества является, вероятно, его статичность. Эта теория игнорирует какие бы то ни было колебания цен и заработной платы, она абстрагируется от любых инфляционных и дефляционных разрывов на промежуточных стадиях, от всевозможных проблем платежных балансов. Она исходит из того, что если рабочие покидают одну отрасль, то они не превращаются в хронически безработных, а непременно переходят в другую отрасль, более производительную. Не удивительно, что эта абстрактная теория сильно скомпрометировала себя во время великой депрессии. Некоторое время назад ее престиж вновь начал восстанавливаться. В той мере, в какой мы можем в будущем полагаться на успешное применение неоклассического синтеза, мобилизующего современные теории денежной и фискальной политики в целях ликвидации хронических спадов и инфляции, — старая классическая теория сравнительного преимущества вновь приобретает общественное значение.

Если бы теории, подобно девушкам, могли одерживать победу на конкурсах красоты, теория сравнительного преимущества, несомненно, котировалась бы высоко, ибо она является стройной и логичной теорией. Однако следует признать, что если мы будем поспешно и некритически применять ее к анализу реальной действительности, то она предстанет как сильно упрощенная и даже чрезмерно упрощенная теория. Все же, при всей своей чрезмерной упрощенности, теория сравнительного преимущества содержит весьма важное зерно истины. Можно даже сказать, что немногие принципы политической экономии так богаты содержанием, как эта теория. Нация, игнорирующая принцип сравнительного преимущества, вероятно, поплатилась бы за это дорогой ценой — снижением жизненного уровня и замедлением потенциальных темпов экономического роста.

Выводы

1. Специализация и обмен становятся выгодными, как только возникают различия в производительности внутри какой-либо страны. Этот же принцип действует и во взаимоотношениях между разными странами: международный обмен является эффективным средством превращения одного товара в другой; он дает больший эффект, чем если бы страна полагалась только на свое внутреннее производство.

2. Даже и без глубокого знания экономической теории люди понимают взаимовыгодность и торговлю между тропической и умеренной зонами или между двумя странами, из которых одна более эффективна в производстве одного товара, а другая — в производстве другого товара. Однако, чтобы понять, что торговля между двумя странами (или, как показано на примере с адвокатом и стенографисткой, между любыми двумя странами) столь же взаимовыгодна даже в том случае, если одна из стран обладает во всех отраслях абсолютно большей эффективностью по сравнению с другой, необходим важный рикардовский принцип сравнительного преимущества.

Пока существует различие в относительной эффективности, страна может извлечь огромную выгоду, специализируясь на тех товарах, в производстве которых она обладает сравнительным преимуществом, и обменивая их на товары, в производстве которых сравнительным преимуществом располагает другая страна.

3. Закон сравнительного преимущества не только предсказывает географическое размещение специализации и направление торговли, но показывает также, что благодаря торговле и вызванному ею росту совокупного мирового производства обе страны оказываются в лучшем положении и реальная заработная плата (или доходы от факторов производства, взятых в целом) повышается. Запретительные тарифы, возрождающие автаркию (то есть национальную экономическую самообеспеченность, которую не следует смешивать с политической автаркией), ведут к снижению реальной заработной платы и доходов от факторов производства, а не к их улучшению.

4. В этот закон сравнительного преимущества следует внести коррективы, учитывающие некоторые моменты, препятствующие его действию. Так, если в обеих странах существует негибкая денежная заработная плата или если там проводится недальновидная фискальная и денежная политика, тогда благо от дешевых импортных товаров, являющееся результатом международной специализации, может обратиться во зло безработицы. Проводя надлежащую государственную политику, современные нации вовсе не должны жертвовать огромными выгодами, приносимыми торговлей, но они могут воссоздать обстановку, в которой будет действовать принцип сравнительного преимущества.