Центральные проблемы любой экономической формации
Чтобы получить много плодов земли.
Труда нужно приложить еще больше,
И продовольствие будет увеличиваться в соотношении
один, два, три...
Тогда как численность населения растет в соотношении
один, два, четыре...
Неизвестный автор. Песня Мальтуса "Баллада об убывающей доходности"
В основе всякого общества, как в этом всегда можно убедиться, лежит несколько универсальных экономических условий. Некоторые коренные проблемы сохраняют в современном хозяйстве такое же значение, какое они имели во времена Гомера и Цезаря. Они будут сохранять свое значение и в «смелом новом мире» грядущих лет.
В этой главе мы рассмотрим, каковы некоторые из этих универсальных условий: а) каким образом каждое общество должно разрешать определенную триаду основных проблем экономической организации; б) как уровень технических знаний и ограниченное количество земли, труда и капитала определяют выбор между товарами и услугами, который общество может сделать, и как на эти производственные возможности влияют изменяющиеся издержки и закон убывающей доходности; в) наконец, население как основа всякой экономики.
Указанным выше проблемам посвящены три раздела настоящей главы. Рассмотрение особых экономических черт, присущих нашей собственной смешанной системе частного и государственного предпринимательства, мы оставляем для главы 3 Функционирование «смешанной» системы капиталистического предпринимательства.
А. Проблемы экономической организации
Любое общество, является ли оно полностью коллективизированным коммунистическим государством, племенем обитателей островов Южных морей, капиталистической индустриальной нацией, семейством робинзонов или состоит из одного только Робинзона Крузо — и даже можно добавить, если это просто рой пчел, — должно тем или иным путем решить три коренные взаимосвязанные экономические проблемы:
- Что должно производиться, то есть какие из взаимно исключающих друг друга товаров и услуг должны быть произведены и в каком количестве?
- Как будут производиться товары, то есть кем, с помощью каких ресурсов и какой технологией они должны быть произведены?
- Для кого предназначаются производимые товары, то есть кто должен располагать этими товарами и услугами и извлекать из них пользу? Или, иными словами, как должен распределяться валовой национальный продукт между различными индивидуумами и семьями?
Эти три вопроса — основные и общие для всех хозяйств. Но разные экономические системы пытаются по-разному решать их. В условиях примитивной цивилизации поведение людей может определяться обычаями; и при решении вопросов: Что, Как и Для кого — можно обращаться к традиционным методам ведения дел. Представителям другой культуры такая практика может показаться странной и безрассудной, но сами члены племени или клана настолько привыкают к существующей практике, что будут удивлены, а возможно, и обижены, если их спросят о мотивах поведения. Так, индейцы квакиутль считают желательным не накоплять богатства, а избавляться от него во время потлача — бесшабашного празднества. Это уклонение от стяжательства не удивит антропологов. Они знают — то, что считается правильным в условиях одной культуры, часто представляет собой величайшее преступление в условиях другой культуры.
В пчелином рое все проблемы, подобные этим, даже проблемы необычайно сложной кооперации и разделения труда, решаются автоматически, с помощью так называемых «биологических инстинктов».
Как другую крайность можно представить себе могущественного благожелательного или злобного диктатора, который произвольно своими декретами или приказами решает вопросы: Что, Как и Для кого. Мы можем допустить существование и такой экономической организации, которая основана на декретировании, но где декреты принимаются демократическим голосованием или — что более вероятно, принимая во внимание многочисленность и сложность экономических задач, — специально отобранной законодательной или планирующей властью.
Наконец, как это подробно изложено в главе 3, в так называемом «капиталистическом хозяйстве свободного предпринимательства», вопросы: Что, Как и Для кого — решаются главным образом с помощью системы цен (через механизм рынков, прибылей и убытков).
Закон редкости
Вопросы: Что, Как и Для кого производить не составляли бы проблемы, если бы ресурсы не были ограничены. Если бы можно было производить любой товар в неограниченных количествах или если бы человеческие потребности были полностью удовлетворены, то тогда не имел бы большого значения тот факт, что какой-либо один товар произведен в слишком больших количествах. Тогда не имело бы значения и нерациональное соединение труда и материалов. Поскольку каждый мог бы иметь все блага в нужном количестве, не играло бы роли и то, как распределяются товары и доходы между различными индивидуумами и семьями.
Тогда не было бы экономических благ, то есть товаров, обладающих относительной редкостью, и тогда вряд ли была бы какая-либо нужда в изучении экономической теории или в том, чтобы «экономить». Все товары были бы бесплатными, как воздух.
В мире, каков он есть, даже маленькие дети, подрастая, узнают, что на вопрос «какой из двух» нельзя отвечать «оба». По сравнению с отсталыми нациями или с предыдущими столетиями современные индустриальные общества действительно кажутся очень богатыми. Но высокий уровень производства, по всей вероятности, всегда влечет за собой высокий уровень потребления. Люди не только желают пользоваться, но и испытывают «необходимость» в паровом отоплении, ваннах и туалетах, холодильниках, в образовании, кинофильмах, радиоприемниках и телевизорах, книгах, автомобилях, путешествиях, музыке, модной одежде и т. д. Ученый-биолог скажет им, что они могут неплохо прокормить себя жидкой овсяной кашей за несколько центов в день, но такая перспектива вызовет у них так же мало энтузиазма, как и сведения о том, что химические вещества, содержащиеся в их теле, стоят всего лишь пару долларов. Каждый, кто вел семейный бюджет, знает, что предметы, абсолютно необходимые в жизни, не имеют ничего общего с минимальной физиологической потребностью в пище, одежде и жилье, связанной лишь с поддержанием жизни.
Дж. Голбрэйс из Гарвардского университета в работе «Общество изобилия»3 убедительно показал, что в настоящее время большинство американцев поднялось выше уровня простых физиологических потребностей, что под влиянием моды и рекламы потребитель часто изменяет набор покупаемых товаров. Не оспаривая тезиса Голбрэйса, что настало время тратить больше на общественные потребности и меньше на частные, стоит все же указать, что наш валовой продукт должен был бы быть гораздо больше, для того чтобы каждый имел возможность прожить свою жизнь так, как средний по зажиточности врач, юрист, профессор или работник рекламы, не говоря уже об уровне жизни действительно богатых людей.
Независимо от того, верно или неверно предположение, что люди были бы более счастливы, имей они возможность расходовать вдвое больше, чем сейчас, наблюдения показывают, что жители окраин ведут себя так, как если бы они хотели иметь большую сумму доходов, для того чтобы их тратить: они берут сверхурочную работу; они сопротивляются увеличению налогов; сбережения составляют ту же долю в их доходах, что и в 1900 г.; а в семьях среднего класса матери трудятся, по-видимому, больше, чем работали их матери. Даже если национальный доход был бы поровну поделен между всеми мужчинами, женщинами и детьми, чего, конечно, в действительности не может быть, то каждому досталось бы лишь примерно по 45 долл. в неделю. Поэтому, хотя в утверждении, что Америка превратилась в общество изобилия, экономическая теория и признает важное зерно истины, тем не менее она должна исходить из редкости как одного из основополагающих условий.
Б. Технологический выбор в любом обществе
Кривая трансформации или производственных возможностей общества
Мы рассмотрели основное в экономической теории положение, что ограниченность совокупных ресурсов, с помощью которых осуществляется процесс производства различных товаров, вынуждает делать выбор между относительно редкими товарами. Это положение с количественной стороны можно проиллюстрировать простыми арифметическими примерами и геометрическими диаграммами. Лица, занимающиеся экономической теорией, знают, что диаграммы и графики представляют собой важное наглядное пособие, помогающее уяснить многие ее разделы. Если уделить им немного внимания и постараться понять их в самом начале, то этот труд будет вознагражден в дальнейшем.
Обратимся к хозяйству, располагающему определенной численностью людей, определенной суммой технологических знаний, определенным количеством фабрик и орудий труда, а также земли, гидроэнергии и природных богатств. Определяя, что и как будет производиться, хозяйство должно решить, как именно эти ресурсы должны быть распределены между производством многих тысяч различных товаров. Сколько земли должно быть отведено для выращивания пшеницы и сколько пойдет под пастбища? Сколько фабрик должно быть занято производством шпилек для волос? Какая часть квалифицированного труда должна быть использована на машиностроительных предприятиях?
Эти проблемы весьма сложны даже для обсуждения, не говоря уже об их решении. Поэтому нам следует упростить вопрос. Допустим, что должны быть произведены только два экономических блага (или вида экономических благ). Остановим выбор на известной паре — на пушках и масле. Эти два товара обычно используются для иллюстрации проблемы выбора между гражданским и военным производством. Но этот же ход рассуждения применим и к любым другим товарам. Так, например, чем больше ресурсов правительство направляет для строительства общественных дорог, тем меньше их остается для строительства частных домов; чем больше продовольствия будет потреблять общество, тем меньше одежды оно сможет получить; чем больше общество решит потреблять сегодня, тем меньше будет производиться машин и товаров производственного назначения, необходимых для изготовления большего количества потребительских товаров в следующем году и в следующем десятилетии.
Но вернемся к примеру с пушками и маслом. Допустим, что все ресурсы направлены на производство гражданских товаров (масла). Тем не менее будет существовать какое-то максимальное количество масла, которое может быть произведено за год (это количество зависит от количества и качества ресурсов в хозяйстве и эффективности используемой технологии). Предположим, что 5 млн. фунтов — это максимальное количество масла, которое может быть произведено при существующем уровне технологии.
Полное использование ограниченных ресурсов означает, то общество должно выбирать между расширением производства пушек и расширением производства масла:
Таблица 2-1
Альтернативные возможности производства масла и пушек. Экономические ресурсы можно переключить с производства масла на производство пушек, что даст нам возможность превратить масло в пушки.
Представим себе другую крайность, когда ресурсы общества на все 100% используются для производства пушек. В этом случае, если мы отказываемся от производства масла, может быть выпущено максимальное количество пушек, например 15 тыс. пушек определенного вида.
Это крайние предположения, во между этими крайностями имеются и другие варианты. Если мы пожелаем пожертвовать некоторым количеством масла, то, кроме масла, мы сможем иметь и некоторое количество пушек; если же мы согласимся отказаться от еще большего количества масла, то получим большее количество пушек. График числа возможностей показан в табл. 2-1, где F означает ту крайность, когда производится только масло и не производятся пушки, и А — другую крайность, когда все ресурсы направлены на изготовление пушек. В промежутке между А и F — в точках E, D, C и В — масло выпускается во все возрастающем количестве взамен пушек. Масло «трансформируется» в пушки, но не в физическом смысле, а в смысле отвлечения ресурсов от одного вида продукции к другому.
Табл. 2-1 можно наглядно представить с помощью рис. 1:
Рис. 1. Альтернативные возможности производства. Издержки производства дополнительных пушек могут быть определены дополнительным количеством масла, которым пришлось поступиться.
Еще более наглядно эти же варианты производства можно представить с помощью графика производственных возможностей или производственной трансформации, где по горизонтальной оси отложено количество масла, а по вертикальной — количество пушек, как это показано на рис. 2.
Рис. 2. Возможности превращения масла в пушки. Каждая нанесенная точка является точным графическим выражением количественных комбинаций пушек и масла, взятых из табл. 2-1. Сможете ли вы определить местонахождение точки, отстоящей примерно на одинаковом расстоянии от В и С? (Сможете ли вы выразить ее числовые значения в пушках и масле и вписать их в табл. 2-1 в надлежащем месте?)
Теперь с цифровой таблицы можно непосредственно перейти к конечному графику; отсчитав вправо 5 единиц масла и вверх 0 единиц пушек, получаем точку F; отсчитав 4 единицы масла вправо и 5 единиц пушек вверх, получаем точку Е, и, наконец, отложив вправо 0 единиц масла, а 15 единиц пушек вверх, получаем точку А.
Мы можем заполнить все промежутки между уже отмеченными точками, используя единицы измерения даже меньшие, чем миллион фунтов для масла или тысяча штук для пушек, как это показывает так называемая «кривая производственных возможностей» на рис. 3.
Производственные возможности можно изобразить в виде плавно изгибающейся кривой:
Рис. 3. Кривая «производственных возможностей», или «трансформации». Диаграмма показывает, каким образом общество может заменить «пушки» «маслом» при данном уровне развития технологии и данном общем количестве ресурсов. Любая точка внутри графика, как, например, точка U, указывает на то, что ресурсы используются не полностью и не наилучшим образом. (Источник. Табл. 2-1. Плавно изгибающаяся кривая проведена через точки, полученные на основе указанных выше данных.)
Эта кривая выражает следующее существенное обстоятельство:
Экономика полной занятости всегда должна для производства одного товара поступиться производством другого товара. Это, конечно, предполагает, то по крайней мере некоторые ресурсы могут быть переключены с выпуска одного товара на выпуск другого; например, сталь используется как при производстве пушек, так и при производстве масла через сельскохозяйственные машины.
Замещение есть закон жизни в экономике полной занятости. Кривая производственных возможностей (или трансформации) представляет для общества перечень альтернативных выборов.
Но что произошло бы в случае, когда имеется большое количество неиспользуемых ресурсов — незанятых рабочих рук, необработанных полей, бездействующих фабрик?
В условиях безработицы мы находимся вовсе не на кривой трансформации, или производственных возможностей, а где-то внутри нее, скажем в точке U, производя лишь 2 млн. фунтов масла и 4 тыс. пушек. Если ввести в действие неиспользуемые ресурсы, то можно иметь больше и масла и пушек. Мы переместимся тогда из точки U в точку D или Е и тем самым получим больше и масла и пушек.
Мы уже предупреждали, что в таком случае могут действовать совершенно иные экономические законы.
Это обстоятельство проливает свет на важный вопрос о различии исторического опыта военного времени трех стран: Соединенных Штатов, Германии и России. В силу чего США смогли стать с 1940 г. «арсеналом демократии» и в то же время достигли более высокого, чем когда-либо раньше, жизненного уровня?
Главным образом в результате использования бездействовавших материальных и людских ресурсов. С другой стороны, гитлеровская Германия начала готовиться к войне еще с 1933 г., задолго до формального ее объявления. Военным приготовлениям предшествовал период безработицы, которая была настолько острой, что Гитлер получил возможность завоевать голоса, обеспечившие ему мирный приход к власти. Почти все расширение производства, ставшее возможным в результате пуска бездействующих заводов, было осуществлено не за счет увеличения гражданского потребления, а путем изготовления военной продукции. В качестве третьего примера можно привести опыт Советского Союза в период второй мировой войны. Русские почти не знали безработицы перед войной и находились уже непосредственно на своей довольно низкой кривой производственных возможностей. У них не было иного выбора, кроме перехода с гражданского производства на военное, что вызвало недостаточное удовлетворение ряда потребностей.
Кривая производственных возможностей составлена в соответствии, во-первых, с фиксированным общим количеством ресурсов и, во-вторых, с данным уровнем технологических познаний. Чтобы подчеркнуть это, поставим два вопроса. Первый: что произойдет с кривой производственных возможностей, если население страны и численность рабочей силы возрастут в течение ряда лет? И второй: что произойдет с этой кривой, если ученые и инженеры откроют лучшие методы производства пушек и масла? Ясно, что в обоих случаях произойдет направленный вовне сдвиг кривой производственных возможностей. Тогда окажется возможным производить больше и пушек и масла, как это подтверждают последние столетия экономической истории. (Вычертите на 3 новую кривую, показывающую эффект от роста производительности.)
Возрастающие затраты
Наша кривая производственных возможностей наклонена вправо и вниз (то есть с северо-запада на юго-восток). Это подчеркивает то обстоятельство, что в условиях полной занятости такой выбор влечет за собой отказ от одних товаров и замену их другими. Кроме того, эта кривая вычерчена в форме «выгнутой», или выпуклой линии, если смотреть на нее сверху, что отражает следующий важный экономический принцип:
Если мы хотим иметь большее количество какого-либо товара, то обычно необходимо уплачивать за него и большую цену, выраженную в других товарах, которыми мы жертвуем, то есть ради, каждой получаемой дополнительно единицы требуемого товара мы должны отказываться от дополнительного количества других товаров.
Табл. 2-1 и рис. 1, 2 и 3 иллюстрируют эту тенденцию повышающихся затрат. Самая первая единица масла требует, чтобы пожертвовали только одной единицей пушек. Но какое количество пушек мы должны принести в жертву, чтобы получить дополнительно одну единицу масла? Целыми двумя единицами пушек! Наша цифровая таблица показывает, что каждая дополнительная единица масла становится все более дорогостоящей с точки зрения необходимого дополнительного отказа от производства пушек.
Этот закон возрастающих дополнительных затрат относится к производству масла. Но относится ли он также и к производству пушек? Да, относится. Используя ту же самую аргументацию, по выпуклой форме кривой на рис. 3 мы видим, что закон возрастающих затрат применим также и к пушкам. Он применим точно так же и к любому другому товару. Вот довод, подтверждающий это положение. Первая дополнительная пушка, когда мы находимся вблизи точки F, требует, чтобы в жертву было принесено весьма небольшое количество масла. По мере того как мы продвигаемся к точке Е и к точке D (жертвуя маслом ради пушек), производство каждой дополнительной пушки сопряжено с отказом от все большего количества масла по сравнению с предыдущей пушкой. К тому времени, как мы достигнем точек А и В, производство каждой дополнительной пушки будет связано с отказом от все большего количества масла, как это видно из уменьшения крутизны кривой.
Каков общий смысл этого закона возрастающих затрат? Заметим, что первоначально небольшое количество пушек может быть произведено частично с помощью такого рода ресурсов, которые ни в какой мере не пригодны для производства масла. Если же требуется большее количество пушек, то мы должны обратиться к ресурсам, которые вполне пригодны для производства масла. Если нам нужно иметь одни только пушки, то мы должны быть готовы к тому, чтобы взять всех фермеров и фермерские земли, которые весьма эффективны в производстве масла, и использовать их в производстве пушек, даже если они могут произвести лишь очень немногое в этой области. Таким образом, в таких случаях становится неизбежным возрастание затрат на единицу продукции. (Однако если бы случилось невероятное, и земля, труд и другие факторы при изготовлении пушек и масла применялись в абсолютно одинаковом соотношении, то график выглядел бы в виде прямой линии: отказ от каждой единицы масла в таком случае всякий раз высвобождал бы ровно столько ресурсов, сколько необходимо для производства трех единиц пушек. Читатель, если он желает, может внести в табл. 2-1 новые данные и перечертить диаграмму на рис. 3 в виде прямой линии.)
Даже если можно было бы разделить все ресурсы ни две такие единообразные группы, как, например, однородная земля и однородный труд, возрастание затрат все же имело бы место в силу того, что производство пушек и производство масла требуют различного соотношения этих ресурсов: для изготовления масла необходимо относительно больше земли, а для пушек — относительно больше труда. Некоторые авторы называют кривую производственных возможностей «кривой возможных издержек - и говорят о «возрастании предельных возможных издержек». В дальнейшем, в главе 22 Издержки производства и предложение, мы этот вопрос подробно рассмотрим.
Знаменитый закон убывающей доходности
То обстоятельство, что цена одного товара, выраженная в другом товаре, имеет тенденцию расти, отчасти связано с более известным технологическим и экономическим соотношением — с так называемым законом убывающей доходности. Этот закон устанавливает соотношение не между двумя товарами (такими, как пушки и масло), а между затратами в производстве (например, труда) и выпуском продукции (например, масла или, если взять традиционный пример, пшеницы).
Говоря конкретнее, закон убывающей доходности относится к выпуску дополнительной продукции, которую мы получаем, когда последовательно добавляем равные дополнительные единицы изменяющихся затрат к неизменному количеству некоторых других затрат.
Приведем пример, иллюстрирующий закон убывающей доходности. Мы совершаем следующий контролируемый эксперимент. В данное неизменное количество земли, скажем 100 акров, мы сначала не вкладываем вообще никакого труда. В этом случае не будет получено никакой продукции пшеницы, или, иначе говоря, количество продукции будет равно нулю.
Теперь произведем второй опыт. Вложим дополнительно единицу труда в то же неизменное количество земли. Какую продукцию мы получим теперь? Одни лишь рассуждения не помогут нам ответить на этот вопрос. Мы должны проследить, каковы будут фактические результаты эксперимента. Предположим, что продукция составила ровно 2 тыс. единиц (бушелей или каких-либо других весовых единиц) пшеницы.
Записываем результат второго опыта: добавление одной единицы труда к неизменному количеству земли дает нам дополнительную продукцию в 2 тыс. единиц.
Чтобы проследить действие закона убывающей доходности, мы должны проделать третий контролируемый эксперимент. Мы по-прежнему оставляем неизменным количество земли и снова изменяем затраты труда — добавляем еще одну такую же единицу труда; теперь затраты труда составляют две единицы. Затаив дыхание, мы ожидаем, какое количество пшеницы будет получено дополнительно. Получим ли мы теперь 4 тыс. единиц пшеницы, что вновь составило бы 2 тыс. единиц дополнительной продукции на единицу дополнительных затрат труда? Или же мы обнаружим убывающую доходность, то есть что новая дополнительная единица затрат добавит менее чем 2 тыс. дополнительных единиц продукции?
Если закон убывающей доходности действительно имеет силу, то наш опыт может иметь лишь один результат: вторая дополнительная единица труда даст меньше дополнительной продукции, чем первая. А добавление третьей дополнительной единицы труда даст еще меньше дополнительной продукции, и так далее. В табл. 2-2 приведены цифры, точно отражающие значение убывающей доходности.
Убывающая доходность — это основной закон экономики и технологии:
Таблица 2-2
Доход, выраженный в пшенице, когда дополнительные затраты труда добавляются к неизменному количеству земли. Закон убывающей доходности состоит в последовательно уменьшающейся дополнительной продукции, получаемой при добавлении равных порций изменяющихся затрат к постоянному количеству фиксированных затрат (заполните прочеркнутое место в последней колонке).
Убывающая доходность — это важная, часто наблюдаемая экономическая и техническая закономерность, но она не имеет универсальной силы. Часто она начинает действовать лишь после добавления значительного количества равных порций изменяющегося фактора. С определенного момента, говорим мы, закон убывающей доходности вступает в силу. (До этого изменяющиеся факторы могли приносить возрастающий дополнительный доход, поскольку мы обнаруживаем, что до определенного момента добавление дополнительных единиц изменяющихся затрат к неизменным затратам вело не к убыванию, а к возрастанию дополнительной продукции).
Почему закон убывающей доходности часто кажется неправдоподобным? Зачастую мы полагаем, что при одновременном добавлении и земли и труда, если при этом они увеличиваются в одной и той же пропорции и, таким образом, расширяется сам масштаб производства, выпуск продукции будет пропорционально возрастать и дополнительная продукция в свою очередь не должна сокращаться. В самом деле, почему должна убывать дополнительная продукция, если один вид затрат всегда соединяется с неизменным количеством другого?
Короче говоря, можно ожидать, что, балансируя изменениями в масштабах производства, вы не измените отношение затрат к выпуску продукции. С другой стороны, если мы оставляем неизменным один вид затрат или группу затрат и изменяем остальные затраты, то видим, что изменяющиеся затраты соединяются со все меньшим и меньшим количеством фиксированных затрат. Поэтому не удивительно, что такие дополнительные изменяющиеся затраты дают все меньше и меньше дополнительной продукции. Действительно, фиксированный фактор производства (земля) уменьшился по отношению к изменяемым затратам (труду). Если мы будем и дальше увеличивать число людей, обрабатывающих землю, то в результате более интенсивной обработки почвы мы все еще сможем получать некоторое дополнительное количество зерна, но масса этого дополнительного зерна будет становиться все меньше и меньше.
Теперь нужно подвести итог сказанному:
Закон убывающей доходности: увеличение некоторых затрат по отношению к другим неизменным затратам приводит к увеличению общего количества продукции. Но после определенного момента дополнительная продукция, получаемая от прибавления тех же самых дополнительных затрат, по всей видимости, будет становиться все меньше и меньше. Это уменьшение дополнительного дохода является следствием того, что новые «дозы» изменяющихся ресурсов соединяются со все меньшим количеством фиксированных ресурсов.
Экономия на масштабе и массовом производстве: исключение из правила
В разделе В этой главы Население как фактор, лежащий в основе всякого хозяйства мы покажем, что закон убывающей доходности помогает уяснить проблемы народонаселения в масштабах всего мира. Однако, прежде чем закончить этот раздел, мы должны обратить внимание на одно явление, отличающееся от наших контролируемых изменений одного лишь фактора. Допустим, что мы изменяем «масштаб производства», то есть одновременно и в одинаковой мере увеличиваем все факторы. Во многих производственных процессах удвоение всех видов затрат вызывает, как это можно обнаружить, не удвоение, а большее увеличение продукции. Это явление называется «возрастание доходности в связи с увеличением масштаба производства.
Охарактеризованный нами выше закон убывающей доходности всегда распространяется на такие случаи, когда изменяются лишь некоторые факторы, а другие остаются фиксированными. Этот случай возрастания доходности в связи с ростом масштаба производства не является прямым опровержением закона убывающей доходности.
Возрастание доходности, вызванное увеличением масштаба производства, или так называемая «экономия на массовом производстве», часто связана со следующими усовершенствованиями: 1) с использованием других источников энергии, помимо мускульной энергии людей и животных (энергия воды и ветра, пара, электричества, турбин и двигателей внутреннего сгорания, внутриатомная энергия); 2) с применением автоматических саморегулирующихся механизмов (токарные станки, инструменты, сервомеханизмы); 3) с использованием стандартных взаимозаменяемых частей; 4) с расчленением сложных процессов на простые повторяющиеся операции; 5) со специализацией функций и разделением труда и со многими другими технологическими факторами. Типичными примерами сочетания этих разнообразных факторов могут служить конвейерная система сборки автомобилей или исторический путь развития современного прядения и ткачества.
Рассмотрение этой проблемы приводит к выводу, что в каждом из этих случаев экономия или сбережение имеют место в полном объеме только тогда, когда производился достаточно большое количество продукции: только в этих условиях оправдывается создание сложной производственной организации. Если требуется лишь небольшое количество пушек, то их можно с успехом произвести ручным способом; но если имеются ресурсы для производства многих тысяч пушек, то выгоднее проделать некоторые сложные первоначальные приготовления, которые не нужно будет снова повторять, когда возникнет необходимость в еще большем количестве пушек. В случае, когда происходит расширение масштабов производства, прирост общей численности рабочих в течение длительного времени противостоит тенденции к убыванию доходности, действующей вследствие увеличения затрат одного лишь труда. В соответствии с этим может случиться и так, что вопреки приведенной выше схеме мы должны будем заплатить две единицы масла за первую единицу пушек; но, чтобы получить еще одну единицу пушек, нам придется в связи с эффективностью массового производства заплатить лишь одну единицу масла. Это был бы случай не возрастающих, а убывающих затрат производства одного товара, выраженных в другом товаре.
Экономия на масштабе производства — весьма важный фактор, объясняющий, почему столь большая часть покупаемых нами товаров производится крупными компаниями. Мы увидим дальше, что этот фактор весьма важен и для понимания принципов «разделения труда» и «специализации». Экономия, определяемая масштабами производства, порождает ряд важных вопросов, к которым мы будем вновь и вновь возвращаться в последующих главах.
В. Население как фактор, лежащий в основе всякого хозяйства
Мальтусовская теория народонаселения
Закон убывающей доходности имеет важное и интересное применение в области народонаселения. В самом конце XVIII в. Томас Роберт Мальтус, молодой английский священник, имел обыкновение оспаривать те суждения по вопросу о совершенстве, которые его отец высказывал за завтраком, утверждая, что род человеческий живет все лучше и лучше. В конце концов Мальтус младший настолько увлекся, что написал на эту тему книгу. Его знаменитый «Опыт о законе народонаселения», изданный в 1798 г., сразу же получил широкое распространение. Эта книга выдержала несколько изданий и в течение столетия оказывала влияние на умы людей во всем мире (включая Чарльза Дарвина, толкователя знаменитой доктрины о биологической эволюции). Выводы Мальтуса, непосредственно опирающиеся на закон убывающей доходности, и поныне не утратили своего значения.
Бенджамин Франклин установил, что население американских колоний, где ресурсы были неограниченны, удваивалось примерно каждые 25 лет. Мальтус первый обратил внимание на это явление и, исходя из него, постулировал универсальную тенденцию роста населения в геометрической прогрессии, если этот рост не сдерживается ограниченными ресурсами продовольствия. Теперь каждый знает, как быстро возрастает геометрическая прогрессия; если население растет, как ряд чисел 1, 2, 4, 8, 16, 32, 64, 128, 256, 512, 1024...,то на земле через некоторое время не останется места, где можно было бы стоять.
Если деньги вложены из расчета 6 сложных процентов, то их сумма удваивается каждые 12 лет. Подсчитано, что если бы 24 долл., полученные индейцами за остров Манхэттен, были вложены под сложные проценты, то к нынешнему дню они составили бы сумму, равную по меньшей мере стоимости всего недвижимого имущества, находящегося на этом острове. При 6% испанское золото, награбленное сэром Фрэнсисом Дрейком, сравнялось бы сегодня по сумме со всем богатством Великобритании.
Все это не произвело никакого впечатления на представителей школы совершенствования, таких, как Мальтус старший и Уильям Гудвин. Здесь-то Мальтус младший и спустил с привязи дьявола — закон убывающей доходности.
Поскольку население все время удваивается, то это равносильно тому, как если бы величина земного шара уменьшалась наполовину, пока наконец не сократилась бы до таких размеров, что продовольствия и средств существования стало бы меньше, чем необходимо для поддержания жизни. В силу действия закона убывающей доходности возникает тенденция отставания роста продовольственных ресурсов от роста населения, увеличивающегося в геометрической прогрессии.
Заметьте, Мальтус не утверждал, что население будет расти в такой пропорции. Такова лишь тенденция, если она ничем не сдерживается. Мальтус, считая это важным аргументом в цепи своих доказательств, подчеркивал, что во всех странах во все времена имелись препятствия, сдерживающие рост населения. В первом издании своей книги он обращал внимание на значение позитивных факторов, влияющих на увеличение смертности: эпидемия, голод и война.
Позднее он отступился от своей мрачной доктрины, дав человечеству надежду на превентивные препятствия для роста населения, которые воздействуют на рождаемость. Хотя движение за контроль над рождаемостью часто называют неомальтузианством, сам Мальтус — священник начала XIX в. — защищал лишь моральное ограничение, заключающееся в продиктованной благоразумием отсрочке ранних браков до тех пор, пока семья не сможет сама себя содержать. Он проповедовал точку зрения, что борьба за существование — это иллюстрация мудрости создателя, и нам нетрудно представить себе Мальтуса, обсуждавшего за дружеским завтраком со своей дочерью вопрос, почему убывающая доходность не позволяет бедным людям стать изнеженными и ленивыми и как велика польза «целомудренного обета безбрачия».
Это важное применение закона убывающей доходности показывает нам, какие серьезные последствия может иметь теория. Идеи Мальтуса получили широкое распространение. Его книга использовалась для обоснования сурового пересмотра английских законов о бродяжничестве, и в результате нищета стала рассматриваться как следствие лености, а безработица — как такое состояние, которое нужно сделать наиболее тяжким. Тред-юнионы, по мнению Мальтуса, неспособны улучшить благосостояние рабочих, поскольку любое увеличение заработной платы может послужить лишь поводом к размножению еще до наступления такого времени, когда средств к существованию окажется достаточно для всех.
Несмотря на то что позднейшие издания его книги опирались на статистические данные, составленные по материалам многих стран, ныне признано, что доктрина Мальтуса чрезмерно упрощает проблему. В своей аргументации по вопросу об убывающей доходности он совершенно не учитывал чуда, связанного с промышленной революцией. Между тем в следующем столетии технологические нововведения быстро сдвинули кривые производственных возможностей вовне графика и сделали возможным достижение более высокого уровня жизни для большего числа людей, хотя в то же время достижения медицины продлевали человеческую жизнь и уменьшали препятствия росту населения. Не мог он предвосхитить и того, что после 1870 г. в большинстве стран Запада, включая Соединенные Штаты, численность семьи, измеряемая фактическим количеством детей, упала гораздо ниже семейной плодовитости или биологической способности к размножению.
Тем не менее зачатки истины, содержащиеся в доктрине Мальтуса, все еще сохраняют значение для понимания динамики народонаселения в Индии, Китае и других частях земного шара, где баланс численности населения и продовольствия является весьма важным фактором.
Население земного шара утроилось с 1800 г.:
Таблица 2-3
Табл. 2-3 показывает, как сильно выросло население земного шара. Этот рост стал возможным главным образом благодаря уменьшению смертности, что в свою очередь явилось результатом достижений в области медицины, а также повышения жизненного уровня вследствие промышленной революции. Младенец, родившийся на Западе в наши дни, вероятнее всего, проживет свыше 70 лет, тогда как, если бы он родился в 1800 г., он прожил бы всего 18 лет; жизненный уровень стал теперь значительно выше, чем в любом из предшествующих столетий. Более того, как видно из табл. 2-3, численность населения тех частей земного шара, где ограниченность продовольственных ресурсов сдерживает рост населения, относительно уменьшается. Но будет ли оставаться на привязи мальтусовский дьявол перенаселения? Только в Индии, где одним из плодов современной науки явилось увеличение средней продолжительности жизни, население за 20 лет — с 1939 по 1959 г. — возросло почти на 90 млн. человек, что равно населению Франции и Англии, взятых вместе!
Но что бы произошло, если бы современная медицина избавляла людей от болезней только для того, чтобы они были обречены на голод? В главе 35 Проблемы экономического роста и развития мы применим все имеющиеся в нашем распоряжении средства экономического анализа, чтобы коснуться проблем роста в странах, лишенных привилегий.
Столкнутся ли Америка и Европа с фактом уменьшения населения?
В конце первой мировой войны люди все еще опасались мальтусовского проклятия перенаселения. В свет выходили книги с тревожными названиями: «Миру угрожает перенаселение, каждому останется лишь место, чтобы стоять!» Но в это же самое время в Западной Европе и в Соединенных Штатах происходила глубокая революция в области народонаселения, которую начало осознавать лишь следующее поколение. И маятник тогда качнулся в обратную сторону. Особой популярностью стали пользоваться книги под кричащими заголовками: «Сумерки отцовства» или «Англия без населения».
Чем объяснить такую внезапную перемену в тоне? Может быть, в современных Англии, Франции, Швеции, Германии или Соединенных Штатах смертность стала превышать рождаемость? Нет, факты не подтверждают этого. Почему же тогда перед второй мировой войной эксперты опасались, что сокращение населения — дело ближайшего будущего?
Ответ на этот вопрос найти нетрудно. С 1870 г. во многих западноевропейских странах — а во Франции еще и до этого — начала падать рождаемость. После первой мировой войны, и особенно после Великой депрессии 30-х годов, это сокращение перешло в крутое падение. Но, как это ни странно, внушающий тревогу кризис рождаемости некоторое время имел скрытый характер.
Почему чувство уверенности, порожденное сопоставлением общих данных о рождаемости и смертности, было на самом деле заблуждением? Дело в том, что эти общие данные игнорировали тот факт, что в Соединенных Штатах и в Западной Европе временно имелось необычно большое количество женщин, способных к деторождению. Чем объяснить увеличение числа женщин материнского возраста? Это связано с тем, что в 1900 г. семьи были гораздо большими, чем в 1935 г. При таком большом количестве женщин материнского возраста в довоенный период временно поддерживался высокий уровень рождаемости, и вместе с тем число рождений, приходящихся на каждую мать, было низким, настолько низким, что при сохранении такой рождаемости рост населения в конце концов прекратится и на смену ему придет сокращение численности населения.
Чистая норма роста населения: небольшое отступление
Действительные тенденции роста народонаселения в довоенный период были раскрыты с помощью одного умного арифметического приема. Вместо того, чтобы сосредоточить внимание на общих данных о рождаемости и смертности, кто-то задался следующим вопросом: «Сколько дочерей будет рождено от 1 тыс. новорожденных девочек к тому времени, когда все они закончат свой, жизненный путь?» Если общее число дочерей составляет ровно 1 тыс., тогда мы говорим, что чистая норма роста, NRR (net reproduction rate) равна 1,0 и численность населения в конечном счете будет сохраняться неизменной.
Если каждая тысяча новорожденных девочек на протяжении своей жизни будет рождать лишь 900 дочерей, тогда NRR составит 0,9, а население в конечном счете начнет сокращаться на 10% за каждое поколение. С другой стороны, если каждая тысяча женщин оставит после себя 2000 дочерей (которые в свою очредь оставят после себя 4000 дочерей и т. д.), то NRR будет равна 2,0 и население станет увеличиваться в конечном итоге на 100% за каждое поколение («поколение» составляет примерно 25 лет, что равно среднему материнскому возрасту).
Если мы располагаем необходимыми статистическими данными, то вычисление чистой нормы роста населения для какой-либо данной группы не составит большого труда. Из относящихся к прошлому данных о смертности, собранных страховыми компаниями, мы знаем, какая часть от первоначального числа 1 тыс. женщин, вероятнее всего, останется в живых к 15, 20, 25 и 50 годам. С помощью данных о вероятном количестве новорожденных, приходящихся на женщин каждого из этих возрастов, — данных, сбором которых в нашей стране часто пренебрегают, — мы можем определить, сколько младенцев будет иметь к концу своей жизни данная группа женщин. Девочки составят немногим менее половины всех младенцев; это число, поделенное на тысячу, и составит NRR.
NRR может возрастать только тогда, когда увеличивается рождаемость у женщин всех возрастов или когда относительно уменьшается смертность женщин материнского возраста. Если будет продлена жизнь людей пожилого возраста или если женщины будут иметь то же самое количество детей, но в более раннем возрасте, то непосредственным результатом этого явится увеличение населения. Но само по себе это не может поднять NRR выше 1,0 и воспрепятствовать конечной тенденции к сокращению населения. (Часто используют понятие валовой нормы воспроизводства; она всегда превышает чистую норму, поскольку исходит из того, что каждая девочка доживает до конца материнского возраста.)
Кризис народонаселения в наше время нашел свое концентрированное выражение в том, что перед второй мировой войной чистая норма роста населения упала гораздо ниже единицы в Англии, Франции, Германии, Швеции и во многих других странах. В Соединенных Штатах она была тогда лишь немногим менее единицы. Как мы увидим позднее, после окончания войны эта норма резко возросла. В Южной Америке, Восточной Европе и России продолжала сохраняться весьма высокая норма. В Индии и на Востоке преобладала тенденция к высокой рождаемое ги, по до совершеннолетия и до конца материнского возраста доживало так мало девочек, что вплоть до недавнего времени чистая норма роста населения не могла подняться значительно выше единицы.
Изумительный рост нашего населения
Накануне второй мировой войны эксперт в вопросах народонаселения имел все основания впасть в отчаяние при оценке перспектив роста населения в странах Запада. Более того, сама проблема не казалась тогда непосредственно экономической проблемой. Каждый знает, что богатый обычно имеет меньше детей, чем бедный. Перед войной студенты Гарвардского университета и Вассаровского колледжа не воспроизводили себя. То же самое можно сказать и о выпускниках Мичиганского государственного университета и Оберлинского колледжа, а также об окончивших высшие учебные заведения или о городских жителях вообще. Но затем произошло нечто в высшей степени удивительное, что потрясло экспертов. Никто до сих пор толком не знает, как это объяснить. Во время второй мировой войны и после ее окончания кривая рождаемости начала неуклонно повышаться, достигая все новых вершин. Каждый год приносит теперь нам более 4 млн. младенцев.
Большинство авторитетов считает, что норму рождаемости следует объяснять не биологическими, а соци-альными факторами. Так, канадские французы, у которых рождаемость высока, — это выходцы из сельских районов Франции, характеризующихся наиболее низкой рождаемостью. У итальянцев и евреев, живущих в городах, начиная со второго поколения значительно снижается рождаемость; то же имеет место и у негров, переехавших с юга США на север. Некоторые из самых высших чистых норм роста населения наблюдаются среди белых в отсталых в культурном отношении южных районах страны. Любопытно, что наивысшую норму в мире имеют американские индейцы, и это служит поводом для того, чтобы предложить нам вернуть страну обратно индейцам. Среди физиологов ведутся сейчас дискуссии по поводу того, действительно ли современный человек менее плодовит, чем его голодные предки.
Конечно, некоторые причины этого очевидны. Война принесла с собой процветание, а вместе с процветанием возросло и число браков, которые до этого откладывались под влиянием экономической депрессии. К увеличению числа браков некоторое отношение имел также и закон о воинской повинности. В этих условиях вполне естественно было ожидать, что рождаемость подскочет вверх. Но еще большее значение имел тот факт, что процветание и война, по-видимому, привели к возрастанию числа детей у каждой пары новобрачных.
В течение длительного времени эксперт в вопросах народонаселения ставил под сомнение эту новую тенденцию. Он продолжал настаивать на том, что повышение рождаемости — это всего лишь отклонение от общей тенденции, что оно представляет собой реакцию на предшествующее сокращение рождаемости в период депрессии и что увеличение рождаемости в данный период неминуемо вновь повлечет за собой снижение ее в будущем. Его аргументация была такова: «Вместо того чтобы иметь детей в 30-х или 50-х годах, люди предпочитают иметь их в 1948 г. Повышение рождаемости происходит главным образом в результате того, что у большего числа семей появляются на свет первый и второй ребенок; ясно, что норма роста населения может превысить единицу лишь в том случае, если каждая брачная пара за годы периода деторождения имеет в среднем более двух или трех детей».
Но в конце концов эксперт должен был признать, что тенденция к падению чистой нормы роста населения перестала действовать. Рост рождаемости имел место во всем западном мире — как в нейтральных странах, так и в странах, участвовавших в войне. Частично он может быть объяснен полной занятостью и увеличением числа браков. Однако весьма важны и другие факторы, такие, например, как накопленные в военные годы сбережения, невозможность приобретения автомобилей во время войны, меньшая боязнь родов ввиду их обезболивания и уменьшения их опасных последствий, мероприятия государства по поощрению рождаемости, пенсии ветеранам и государственные дотации, называемые «семейными льготами».
Все же, чтобы объяснить изобилие свадеб, необходимо глубже исследовать такие психологические факторы, как боязнь гибели на войне и желание иметь потомство, чтобы достичь своего рода личного бессмертия. Когда все большие опасности начинают угрожать миру, помыслы людей все больше обращаются к домашнему очагу.
Более того, человек — это существо с большой склонностью к подражанию.
Поскольку в семьях средних классов многодетность стала модной, многие начинают подражать им. Изменения в этом отношении можно наблюдать и в среде преподавателей любого колледжа — и молодых, и пожилых, и среднего возраста; доценты имеют больше детей, чем профессора, и состязание между ними еще не закончено.
Если до войны чистая норма роста населения во многих странах западной Европы была значительно ниже единицы, то сейчас она колеблется вокруг критического уровня единицы. Соединенные Штаты достигли одной из самых высоких в мире или в современной истории чистой нормы роста населения. Табл. 2-4 показывает некоторые интересные контрасты в чистых нормах роста населения.
В настоящее время эксперты склоняются к признанию того, что чистые нормы роста населения не имеют постоянного характера. Они предпочитают анализировать тенденции в группах тех возрастов, когда люди вступают в брак, а также тенденции в динамике числа браков в различных возрастных группах. Это изменение в подходе нашло отражение в докладе Британской королевской комиссии по населению (1949 г.).
Чистые нормы роста населения изменяют распределение населения по возрастам:
Таблица 2-4
Чистые нормы роста населения в различных странах. Если NRR систематически превышает единицу, то насе-ление в конечном счете растет. Если NRR меньше единицы, то население в конечном счете сокращается. NRR в Соединенных Штатах в настоящее время значительно превышает единицу (Источник. Population Index, Office of Population Research, Princeton, N.Y.)
Сохранится ли действующая сейчас в США тенденция? Никто этого не знает. Это зависит от того, останется ли число неженатых взрослых людей на нынешнем низком уровне — на таком уровне, которого не знала ни одна развитая страна. Это зависит и от того, считает ли типичная брачная пара достаточным иметь одного мальчика и одну девочку или же сна стремится иметь большую семью. До сих пор выбор склонялся в пользу большей семьи.
Экономические последствия роста населения
Экономическое влияние изменений в возрастном составе населения уже сейчас весьма заметно. Наши пригороды кишат детьми, наши школы переполнены. Прирост рождаемости периода войны уже начал сказываться на наших колледжах: мы ожидаем, что к 1975 г. число обучающихся в колледжах удвоится по сравнению с 1960 г.! Рост численности молодежи отражается и на продаже мороженого и роялей.
Рис. 4 показывает увеличение удельного веса находящихся на иждивении детей. Число же лиц, находящихся в рабочем возрасте, в течение некоторого времени будет относительно сокращаться, каждый из них вследствие относительного роста численности пожилых и несовершеннолетних иждивенцев окажется вынужденным содержать растущее число неработающих.
Увеличение числа лиц пожилого возраста и несовершеннолетних за счет относительного сокращения группы лиц рабочего возраста:
Рис. 4. Возрастной состав населения США, 1850-1970 гг. Поскольку возрастает многосемейность и удлиняется продолжительность жизни, каждое лицо, находящееся в рабочем возрасте, должно содержать растущее число иждивенцев. Станет ли нехватка рабочих рук проблемой завтрашнего дня?
Если рассматривать вопрос о людских ресурсах для войны, то время, возможно, работает против стран Западной Европы. В табл. 2-5 приведены оценочные данные о численности населения некоторых стран в будущем. Обратите внимание на высокие оценки для Советского Союза, где чистая норма роста населения должна долгое время падать, прежде чем достигнет единицы, а также на довольно низкие оценки для Швеции и Англии.
Относительный рост населения Соединенных Штатов и Советского Союза по сравнению с другими европейскими странами:
Таблица 2-5
Оценочные данные о численности населения различных странах в 1975 г. (в млн.)
Можно ли считать рост нашего населения положительным фактором? На такой общий вопрос нельзя ответить с помощью одной лишь экономической теории. Радости и горести семейной жизни нельзя измерять лишь долларами и центами. Тем не менее мы можем исследовать определенные экономические аспекты роста народонаселения. И когда мы приступим к этому в последующих главах, то обнаружим, что ответы, за редким исключением, просты.
С одной стороны, рост населения способствует увеличению денежных расходов, поскольку количество домов и фабрик также возрастает. Тем самым он может ограничивать безработицу и по тем же самым причинам усиливать угрозу инфляции. С другой стороны, гораздо более значительная численность населения угрожает нам законом убывающей доходности. Она заполняет наши автомобили людьми, а наши дороги — автомобилями; она портит сельскую местность и нарушает уединение.
Экономическая теория должна тщательно проанализировать такое сложное явление, как изменения в области народонаселения, чтобы дать гражданам и государственным деятелям знания, необходимые для понимания этого вопроса.
Выводы
A. Проблемы экономической организации
1. Каждое хозяйство должно так или иначе решить три коренные экономические проблемы: какие именно товары и услуги должны производиться и в каком количестве; как должны использоваться экономические ресурсы при производстве товаров; для кого должны производиться товары, то есть каким должно быть распределение дохода между различными индивидуумами и классами.
2. Различные общества по-разному решают эти проблемы — с помощью обычаев, инстинкта, указов и декретов, а в нашей системе — через механизм цен и рынка.
3. Эти основные проблемы весьма важны, ибо при ограниченных ресурсах и технологии жизненный уровень тоже ограничен. Это основополагающий факт всей экономической жизни. Экономические блага не даются бесплатно, они являются редкостью; общество должно остановить свой выбор на определенных товарах, так как не все потребности и желания могут быть удовлетворены.
Б. Технологический выбор в любом обществе
4. При данных ресурсах и технологии выбор, который нация должна сделать в пользу производства одного из двух таких товаров, как масло и пушки, может быть обобщен с помощью кривой или графика производственных возможностей. Это покажет, как, перемещая ресурсы с производства одного товара на производство другого, можно один товар превратить в другой.
5. График производственных возможностей вычерчивается обычно в виде вздутой (выпуклой кверху) кривой и отражает тенденцию к возрастанию дополнительных затрат. Определяя издержки производства дополнительных пушек в тех дополнительных количествах масла, которые мы должны принести для этого в жертву, можно заметить тенденцию к повышению этих затрат.
6. Согласно закону убывающей доходности после определенного момента, по мере того как мы добавляем все больше и больше изменяемых затрат (например, труда) к неизменным затратам (например, земли), количество дополнительной продукции будет уменьшаться. Этот закон, в сущности, касается лишь пропорции — изменяемые затраты соединяются со все меньшим и меньшим количеством неизменных затрат.
7. Подобно тому, как закон убывающей доходности связан с тенденцией к возрастанию затрат, но в то же время отличается от нее, точно так же существует связанный с ними, но отличный от них третий закон, или тенденция. Экономия на массовом производстве или на масштабе производства часто характеризуется как «возрастающая доходность в связи с увеличением масштаба. Слово «масштаб» означает при этом, что одновременно изменяются все затраты, что ни одна из них не остается постоянной, как это имеет место при действии закона убывающей доходности. Многие современные процессы производства проходят через первоначальную стадию возрастания доходности, что связано с увеличением масштаба производства, и это дает возможность вначале парализовать действие законов убывающей доходности и возрастающих затрат.
B. Население как фактор, лежащий в основе всякого хозяйства
8. Мальтусовская теория народонаселения основана на законе убывающей доходности. Мальтус считал, что население — при отсутствии препятствий — имеет тенденцию возрастать в геометрической прогрессии, примерно удваиваясь от поколения к поколению. Однако при таком росте населения на каждого человека будет приходиться все меньше природных богатств и земли. Поэтому в силу действия закона убывающей доходности должна наблюдаться тенденция к падению дохода до низкого уровня, ведущего к голоду и эпидемиям.
9. В течение полутора столетий после выхода в свет работ Мальтуса население повсюду росло очень быстро. Его численность увеличивалась главным образом вследствие снижения смертности, явившегося результатом достижений медицины и усовершенствования системы государственного здравоохранения; и все же технический прогресс в промышленности более чем парализовал действие закона убывающей доходности.
10. После 1870 г. рождаемость стала сокращаться. Перед второй мировой войной в передовых странах чистая норма роста населения была меньше единицы, и перед этими странами встала угроза уменьшения населения. С 1939 г. у средних классов в Америке вновь возродился обычай иметь большие семьи. Эта тенденция предсказывалась лишь немногими, но она имеет весьма важные последствия.