Цикличность развития экономики. Теория кризисов

Цикличность как всеобщая форма экономической динамики

Теория экономических циклов наряду с теорией экономического роста относится к теориям экономической динамики, которая объясняет движение народного хозяйства. Если теория роста исследует факторы и условия роста как долговременной тенденции, то теория цикла — причины колебаний экономической активности во времени. Направление и степень изменения совокупности показателей, характеризующих равновесное развитие экономики, образуют экономическую конъюнктуру.

Природа цикла до сих пор является одной из самых спорных и малоизученных проблем. Исследователей, занимающихся изучением конъюнктурной динамики, условно можно разделить на тех, кто не признает существования периодически повторяющихся циклов в общественной жизни, и на тех, кто стоит на детерминистских позициях и утверждает, что экономические циклы проявляются с регулярностью приливов и отливов.

Представители первого направления, к которым принадлежат наиболее авторитетные ученые современной западной неоклассической школы, считают, что циклы являются следствием случайных воздействий (импульсов или шоков) на экономическую систему, что и вызывает циклическую модель отклика, т.е. цикличность есть результат воздействия на экономику серии независимых импульсов. Основы этого подхода были заложены в 1927 г. советским экономистом Е.Е.Слуцким (1880—1948). Однако лишь через 30 лет данное направление получило широкое признание на Западе.

Представители второго направления склонны рассматривать цикл как своеобразную первооснову, элементарный неделимый "атом" реального мира. Цикл в данной трактовке — это особое, универсальное и абсолютное образование материального мира. Структуру цикла образуют два противоположных материальных объекта, которые находятся в нем в процессе взаимодействия.

Допустим, что в мире существует только два объекта, которые находятся во взаимодействии. Силы действия (+F) и противодействия (-F) сосредоточены на этих объектах, но направлены противоположно (рис. 23.1, а).

В этой структуре цикла взаимодействия объект А переходит в свою противоположность, а затем возвращается к себе (рис. 23.1, б). Сумма сил действия (+F) и противодействия (-F) по абсолютной величине составляет меру взаимодействия. Если во взаимодействии будет увеличиваться сила действия, то для того, чтобы не изменилась мера, сила противодействия будет уменьшаться (не исчезая совсем). Сначала будет увеличиваться результирующая положительная сила, которая, достигнув максимума, будет уменьшаться (рис. 23.2).

В точках 1, 3, 5 силы действия равны силам противодействия, в точке 2 сила действия максимальна, а сила противодействия минимальна; в точке 4 — наоборот, точка 5 — возврат объекта А в исходное состояние.

Такова в самом общем виде философская природа всеобщего цикла как первоосновы мира вообще и мира экономики в частности.

Следует отметить, что идея цикличности как первоосновы мира витала в мировой науке со времен Древней Греции и Древнего Китая (особенно в трудах китайских даосов).

Если проблема цикличности интересовала философов на протяжении многих сотен лет, то экономисты обратили на нее внимание сравнительно недавно, в начале XIX в. Именно тогда в работах Ж.Сисмонди (1773—1842), К.Родбертуса-Ягецова (1805—1875) и Т.Мальтуса (1766—1834) появились исследования кризисных и циклических явлений в экономике. Причем проблемами кризиса и цикла занимались, как правило, представители побочных течений экономической мысли. Экономистами же ортодоксального направления идея цикличности отвергалась как противоречащая закону Сэя, согласно которому спрос всегда равен предложению. Поэтому у старых классиков А.Смита, Д.Рикардо, Дж.Ст.Милля, А.Маршалла феномен цикла если и просматривался, то мимоходом, как частное и мимолетное явление. К тому же ни А.Смит, ни Д.Рикардо — основатели классической школы — не были свидетелями экономических циклов.

К.Маркс был одним из первых экономистов, который начал уделять этой проблеме пристальное внимание. Он выделял четыре фазы цикла, последовательно сменяющие друг друга: кризис, депрессию, оживление и подъем (рис. 23.3). На данном рисунке отрезок I иллюстрирует фазу кризиса, отрезок II — фазу депрессии, отрезок III — фазу оживления и отрезок IV — фазу подъема. Существуют и другие классификации. Некоторые современные исследователи выделяют только две фазы: рецессию и подъем. Следует отметить, что марксистская экономическая школа исследовала исключительно промышленный цикл протяженностью 7—12 лет, относясь ко всем остальным видам цикличности с предубеждением как к порождениям враждебной буржуазной политэкономии.

Кризис проявляется прежде всего в перепроизводстве товаров, сокращении кредитов и повышении ссудного процента. Это ведет к понижению прибылей и падению производства, росту банковских задолженностей, банковским крахам и банкротствам предприятий в других сферах экономики.

После кризиса наступает депрессия. Производство уже не сокращается, но и не растет. Товарные излишки постепенно рассасываются, но торговля идет вяло. Ставка ссудного процента падает до минимума. Однако постепенно в народном хозяйстве появляются "точки роста" и происходит переход к оживлению. Предприятия, приспособившиеся к новым условиям рынка, увеличивают выпуск товаров, осуществляют новое промышленное строительство, повышается норма прибыли, ставка ссудного процента и заработной платы, начинается фаза подъема. Уровень ВНП превосходит высшую докризисную точку, производство продолжает увеличиваться, растут занятость, товарный спрос, уровень цен и норма ссудного процента. Но постепенно размеры производства вновь выходят за рамки платежеспособного спроса, рынок переполняется нереализованными товарами и начинается новый промышленный цикл.

До 50-х годов XX в. во время кризисов происходили всеобщее понижение уровня цен, связанное с падением платежеспособного спроса, рост безработицы. В настоящее время монополистический сектор экономики при поддержке государства не только способен удерживать докризисный уровень цен, но нередко способствует их росту. Такое падение производства при сохранении инфляции называется стагфляцией.

В современной экономической литературе широко используют терминологию, выработанную Национальным бюро экономических исследований США (NBER), согласно которой цикл включает следующие четыре фазы: вершина (пик, бум), сжатие (рецессия, спад), дно (депрессия), оживление (расширение).

Для характеристики экономической конъюнктуры используется ряд экономических показателей (ВНП, уровень безработицы, личные доходы, объем промышленной продукции; уровень цен и многие другие). В зависимости от того, как изменится значение экономических параметров в ходе цикла, они делятся на проциклические, контрциклические и ациклические. Проциклические параметры в фазе подъема увеличиваются, а в фазе цикла уменьшаются (загрузка производственных мощностей, агрегаты денежной массы, общий уровень цен, прибыли корпораций и т.п.).

Контрциклическими параметрами называйся показатели, значение которых во время спада увеличивается, а во время подъема уменьшается (уровень безработицы, число банкротств, запасы готовой продукции и т.п.). Ациклическими называются параметры, динамика которых не совпадает с фазами экономического цикла (например, объем экспорта).

Кроме того, по классификации Национального бюро экономических исследований США различают три вида параметров по признаку синхронизации — опережающие, запаздывающие и соответствующие. Опережающие достигают максимума или минимума перед приближением пика или низшей точки (это изменения в запасах, денежной массе и т.п.). Запаздывающие достигают максимума или минимума после пика или низшей точки (численность безработных, удельные расходы на зарплату и т.п.). Совпадающие параметры изменяются в соответствии с колебанием экономической активности (ВНП, уровень инфляции, объем промышленного производства и т.п.).

В настоящее время статистики и экономисты не способны дать точных прогнозов экономической конъюнктуры, а могут определить лишь общую ее тенденцию. Во-первых, трудно учесть все факторы, особенно в период нестабильности экономики и политических потрясений. Во-вторых, существенное влияние на национальную экономику оказывает международное окружение. В-третьих, даже правильно определив тенденцию, трудно предсказать точные даты прохождения фаз и вовремя изменить экономическую политику. Наконец, действия предпринимателей могут усугубить нежелательные отклонения конъюнктуры.

Классификация и периодичность кризисов

Современной общественной науке известны более 1380 типов цикличности. В табл. 23.1 отмечены шесть наиболее часто упоминаемых; экономика оперирует по преимуществу четырьмя первыми из них.

Таблица 23.1

Циклы Жуглара. Раньше всего экономическая наука выделила цикл 7—12 лет, который впоследствии получил имя Жуглара. Впрочем, этот цикл имеет и другие названия: "бизнес-цикл", "промышленный цикл", "средний цикл", "большой цикл". Первый промышленный кризис разразился в Англии в 1825 г., когда машинное производство заняло господствующее положение в металлургии, машиностроении и других ведущих отраслях. Кризис 1836 г. возник сначала в Англии, а затем распространился и на США. Кризис 1847— 1848 гг., разразившийся в США и ряде европейских стран, по существу, был первым мировым промышленным кризисом. За ним последовали кризисы 1857 и 1866 гг.

Наиболее глубоким был кризис 1873 г. Если в XIX в. промышленный цикл составлял 10—12 лет, то в XX в. его продолжительность сократилась до 7—9 и менее лет: кризисы произошли в 1882, 1890, 1900, 1907 гг. Самое разрушительное действие на экономику оказали экономические кризисы 1920—1921, 1929—1933, 1937—1938 гг. Среди них выделяется Великая депрессия 1929—1933 гг., отличавшаяся особо глубоким и длительным падением производства.

После второй мировой войны промышленные кризисы происходили в 1948-1949, 1953-1954, 1957-1958, 1960-1961, 1969-1970, 1973—1974, 1981—1982 гг., причем самым разрушительным был кризис середины 70-х годов.

Цикл 7—12 лет был назван именем К.Жуглара (1819—1905) за его большой вклад в изучение природы промышленных колебаний во Франции, Великобритании и США на основе фундаментального анализа колебаний ставок процента и цен. Как оказалось, эти колебания совпали с циклами инвестиций, которые, в свою очередь, инициировали изменения ВНП, инфляции и занятости. К примеру, Й.Шумпетер (1883—1950) в 1939 г. выделил 11 циклов Жуглара за период с 1787 по 1932 г.

Циклы Китчина (циклы запасов). Китчин (1926) сосредоточил свое внимание на исследовании коротких волн длиной от 2 до 4 лет на основе изучения финансовых счетов и продажных цен при движении товарных запасов.

Циклы Кузнеца. В 1930-е годы в США появились исследования так называемого строительного цикла. Дж.Риггольмен, В.Ньюмен и некоторые другие аналитики построили первые статистические индексы совокупного годового объема жилищного строительства и обнаружили в них следующие друг за другом длительные интервалы быстрого роста и глубоких спадов или застоя. Тогда и появился термин "строительный цикл", определяющий эти 20-летние колебания. В 1946 г. С.Кузнец (1901—1985) в работе "Национальный доход" пришел к выводу, что показатели национального дохода, потребительских расходов, валовых инвестиций в оборудование производственного назначения, а также в здания и сооружения обнаруживают взаимосвязанные 20-летние колебания. При этом он отметил, что в строительстве эти колебания обладают самой большой относительной амплитудой.

После выхода в свет работы Кузнеца термин "строительный цикл" практически перестал употребляться, уступив место термину "длинные колебания" (long swings) в отличие от "длинных волн" Кондратьева (long waves). В 1955 г. в качестве признания заслуг американского исследователя было решено "строительный цикл" именовать "циклом Кузнеца".

В 1968 г. американский ученый М.Абрамовиц описал ядро механизма 20-летних колебаний, или "цепочку мультипликативно-акселератного контура", которая "генерирует" 20-летние колебания: доход -> иммиграция -> жилищное строительство -> совокупный спрос -> доход (рост ВНП или товарной массы стимулирует приток населения и рождаемость, это ведет к ускорению инвестиций, в том числе и в жилищное строительство, затем происходит обратный процесс).

Циклы Кондратьева. Первые попытки в области создания теории длинных волн были предприняты на заре XX в. А.Тельфандом (Парвусом), Я. ван Гельдереном и С. де Вольфом. Однако наибольший вклад внес русский ученый Н.Д.Кондратьев (1892—1938), который опубликовал несколько основополагающих работ в данной области. Он изложил результаты своих исследований, касающихся динамики индексов товарных цен, процентных ставок, ренты, заработной платы, производства важнейших видов продукции и т.д. для ряда развитых стран с 1770 по 1926 г.

Начало "большого" подъема Кондратьев связывал с массовым внедрением в производство новых технологий, с вовлечением новых стран в мировое хозяйство, с изменениями объемов добычи золота. При этом общая картина подъема описывалась следующим образом: внедрение технических нововведений идет параллельно с расширением инвестиционного процесса, который, в свою очередь, стимулирует производство и спрос, способствующие росту цен. В этот период безработица уменьшается, заработная плата и производительность труда растут. Эти процессы затрагивают всю экономику, изменяют стиль жизни людей. В начальный период дополнительные импульсы экономическому росту могут дать локальные войны. По мере развития циклического подъема войны становятся все более разрушительными. Многие крупные социальные потрясения приходятся на конец "большого" подъема, а также на нижнюю точку цикла.

Свидетельством того, что экономика приближается к верхней точке большого цикла, являются начинающиеся на фоне изобилия нехватка отдельных товаров, сдвиги в структуре распределения доходов, рост издержек производства, замедление роста прибылей и т.д. Возникает ситуация, известная теперь как стагфляция.

Существуют различные объяснения причин исчерпания энергий подъема. Одни видят их в заметном увеличении нормы потребления, другие — в изменении покупательной способности денег, третьи достижение "пика" связывают с жизненным циклом продуктов и отраслей, создание которых явилось следствием крупных нововведений прошлых лет.

За каждым "большим" подъемом следует довольно короткий период, когда экономика как бы готовится к предстоящему длительному спаду, но в то же время сохраняется видимость процветания: люди по-прежнему полны надежд, легко берут в долг. Поскольку реальная ситуация уже не та, происходит нагромождение задолженности, которое в любой момент грозит крахом. Это с неизбежностью и происходит, причем импульс может исходить от незначительного события. Накопившиеся ранее противоречия выходят наружу: обнаруживается избыток производственных мощностей, происходят массовые ликвидации предприятий, растет безработица, цены падают. Кондратьев особенно подчеркивал депрессивное состояние сельского хозяйства как одно из главных препятствий длительного спада.

Подъем первого большого цикла Кондратьев связывал с промышленной революцией в Англии, второго — с развитием железнодорожного транспорта, третьего — с внедрением электроэнергии, телефона и радио, четвертого — с автомобилестроением. Пятый цикл современные исследователи связывают с развитием электроники, генной инженерии, микропроцессоров.

Чаще всего выделяют следующие пять длинных волн (рис. 23.4). Вместе с тем некоторые современные исследователи выражают мнение, что волны Кондратьева зародились в Китае на рубеже первого и второго тысячелетий нашей эры, переместились затем по Великому шелковому пути в Италию и, набрав темпы в XV в., достигли стадии зрелости с укреплением океанской торговли, в которой господствовали Нидерланды, Португалия и Испания. Американские исследователи Дж.Модельски и У.Томпсон выделяют следующие длинные волны в мировой цивилизации: 930—990—1060—1120— 1190-1250-1300-1350-1430-1494-1540-1580-1640-1688-1740-1792-1850-1914-1973-2026 гг.

С точки зрения структуры экономики различают также аграрные и другие отраслевые кризисы, которые охватывают не всю экономическую систему, а лишь отдельные отрасли: сельское хозяйство, энергетику, тяжелую промышленность и т.п. Структурные кризисы могут проявляться как в виде относительного недопроизводстве, так и относительного перепроизводства, сопровождать общий промышленный цикл или не совпадать с ним. Крупнейший структурный кризис произошел в 1973—1975 гг., когда Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК), резко подняв цены на нефть, усугубила начавшийся в 1974 г. экономический кризис структурным энергетическим и сырьевым кризисом.

Аграрные кризисы, как правило, вызываются сочетанием природных факторов, упущениями в организации труда, технической отсталостью, несовершенными системами землепользования и землевладения и т.п. Они отличаются продолжительностью и антицикличностью.

Особенности в подходах к проблеме циклов

Как уже отмечалось, в настоящее время не существует единой теории цикла. Более того, многие экономисты отрицают цикличность развития экономики в принципе. Как правило, к ним относятся преимущественно сторонники неоклассической и монетарной школ. Эти экономисты предпочитают говорить не о цикличности (цикл подразумевает более или менее постоянную периодичность), а о нециклических колебаниях, вызванных совокупностью произвольных экономических факторов.

Особое место в данном случае занимают ортодоксальные марксисты, которые признают лишь теорию промышленного цикла К.Маркса, отвергая прочие виды цикличности. При этом теория промышленного цикла у марксистов распространяется только на капиталистическую формацию, что же касается социализма, то здесь, по их мнению, развитие должно осуществляться по восходящей прямой в соответствии с так называемым законом планомерно пропорционального развития. Если неоклассики отвергают цикличность из-за своей приверженности закону равновесия Вальраса (Сэя), то марксисты отрицают цикл при социализме, так как утверждают, что в бесклассовом обществе развитие состоит только из подъема, и исключают спады.

Однако и среди экономистов, которые признают цикличность, нет никакого единства относительно природы этого явления. В самом общем смысле можно выделить три подхода к объяснению цикличности: экзогенный, эндогенный и эклектичный. Сторонники экзогенного подхода связывают природу цикла с исключительно внешними причинами, приверженцы эндогенного подхода ищут внутренние закономерности явления. Эклектики пытаются найти и объединить рациональные начала двух первых течений.

Современными экономистами предприняты многочисленные попытки создать приемлемую классификацию теорий цикла, однако в настоящее время вряд ли можно назвать оптимальную. В табл. 23.2 приводятся четыре наиболее удачные попытки классификации самых авторитетных теоретиков в данной области.

Таблица 23.2

Теории внешних факторов. Основателем этого направления принято считать английского экономиста У.С.Джевонса (1835—1882), который связал экономический цикл с 11-летним циклом солнечной активности. В 70-е годы XIX в. Джевонс опубликовал ряд работ, в которых исследовал влияние солнечных пятен на урожайность, на цены на зерно и на торговый цикл. Однако он связывал цикличность солнечной активности преимущественно с сельским хозяйством и торговлей. Его последователи распространили влияние солнечного цикла на всю экономику. Так, X.С.Джевонс (сын) связал солнечный цикл с колебаниями занятости, а Х.М.Мор разработал общую экономическую теорию солнечной активности.

В 1987 г. молодой японский экономист С.Одзи исследовал циклическое развитие Японии с 1885 по 1984 г. Он пришел к мнению, что за это время произошло девять 11-летних солнечных циклов, которые Совпали с циклами Жуглара. Симанака считает также, что цикл Кузнеца равен двум солнечным циклам (22 года), цикл Кондратьева — пяти солнечным циклам (55 лет).

Теория Троцкого и современных "неомарксистов". В 1921 г. независимо от Кондратьева Л.Троцкий выдвинул собственную теорию длинных волн. Он считал, что длинные волны являются историческими периодами ускорения и замедления развития капитализма, и выделил 5 разновременных периодов с 1781 по 1921 г., причем длинные волны якобы не имманентны экономической системе, а вызываются экзогенными нециклическими факторами: обострением и ослаблением классовой борьбы. Среди современных экономистов — последователей Л.Троцкого можно отметить бельгийского исследователя Э.Мандела, автора монографии "Длинные волны капиталистического развития" (1980).

Монетарная теория. Чисто монетарное толкование цикла наиболее полно изложено в работах английского экономиста Р.Хоутри (1879—1975). Для него цикл есть "чисто денежное явление" в том смысле, что изменение денежного потока является единственной и достаточной причиной изменения экономической активности, чередования процветания и депрессии, оживления и вялой торговли. Когда спрос на товары, выраженный в деньгах (или денежный поток), увеличивается, торговля становится оживленной, производство расширяется, цены растут. Когда спрос уменьшается, торговля ослабевает, производство сокращается, цены падают. Денежный поток, т.е. спрос на товары, выраженный в деньгах, непосредственно определяется "потребительскими затратами", т.е. расходами за счет дохода.

Неденежные факторы (землетрясения, войны, забастовки, неурожаи и т.д.) могут вызвать общее обнищание, другие (например, изменение урожайности, чрезмерное развитие определенных отраслей) — частичную депрессию в отдельных отраслях промышленности. Но общая депрессия в смысле фазы цикла, т.е. такое положение, при котором неиспользованные ресурсы и безработица имеют всеобщий характер, не может быть вызвана неденежными факторами или событиями, за исключением тех случаев, когда они приводят к падению потребительских издержек, т.е. к уменьшению денежного потока.

Согласно чисто монетарной теории, цикл есть не что иное, как точная копия в небольшом масштабе денежной инфляции и дефляции. С одной стороны, депрессия вызывается падением потребительских издержек из-за сокращения суммы средств обращения и усиливается падением скорости обращения денег. С другой стороны, во время фазы процветания преобладают инфляционные процессы. Если бы денежный поток можно было стабилизировать, то колебания экономической активности исчезли бы. Но этого не происходит, так как денежной системе присуща неустойчивость.

Теория перенакопления. Центральное место в теории перенакопления занимает вопрос о чрезмерном развитии отраслей, изготовляющих товары производственного назначения, по отношению к отраслям, производящим потребительские товары: отрасли, изготовляющие товары производственного назначения, подвержены воздействию экономического цикла гораздо сильнее, чем отрасли, производящие товары повседневного спроса. Во время повышательной фазы цикла выпуск товаров производственного назначения растет, а во время понижательной фазы цикла сокращается гораздо более резко, чем производство товаров кратковременного пользования.

Согласно воззрениям теоретиков перенакопления, описанное явление представляет собой симптом серьезной диспропорции, возникающей во время фазы подъема. Отрасли, производящие капиталоемкие товары, получают (относительно) чрезмерное развитие. Таким образом, именно реальная диспропорция в структуре производства, а не просто нехватка денег является причиной кризиса.

Теория недопотребления. Родоначальником теории недопотребления является швейцарский экономист Ж.Сисмонди (1773—1842). Существует множество разновидностей этой теории, наиболее обоснованная из них применяет термин "недопотребление" в значении "чрезмерных сбережений". Депрессии вызываются тем обстоятельством, что слишком большая часть текущего дохода сберегается и слишком незначительная его часть расходуется на потребительские товары. Именно добровольные сбережения, совершаемые отдельными людьми и компаниями, нарушают равновесие между производством и реализацией.

Причина чрезмерных сбережений заключается в неравномерном распределении дохода. Подавляющая часть сбережений приходится преимущественно на тех, кто получает крупный доход. Если бы можно было повысить уровень заработной платы и одновременно перераспределить национальный доход более равномерно, то доля сбережений не была бы угрожающе большой.

Марксистская теория цикла. Марксисты считают, что формальная, или абстрактная, возможность цикличности (при капитализме) заложена уже в простом товарном производстве и вытекает из функций денег как средства обращения и средства платежа при разрыве актов купли-продажи. Однако эта возможность превращается в реальную действительность лишь на определенном этапе развития — в машинный период.

Экономические кризисы порождает так называемое основное противоречие капитализма — между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения результатов этого производства. По мере накопления капитала, роста производительных сил происходит все большее обобществление производства: концентрация и централизация капитала, формирование индустриальных центров, крупных капиталистических предприятий. Углубляется общественное разделение труда, расширяются экономические связи, внешние и внутренние. Продукты становятся результатом труда многих миллионов работников, но их присвоение остается частнокапиталистическим.

Специфическим проявлением капиталистического кризиса в теории марксизма являются аграрные кризисы. Они имеют ту же общую причину возникновения — основное противоречие капитализма, но отличаются особенностями, которые сводятся к:

• монополии на землю как объект хозяйства;
• специфическому ценообразованию в аграрном секторе;
• влиянию природного фактора;
• отставанию уровня развития сельского хозяйства от промышленности.

В связи с этим аграрные кризисы носят непериодический, затяжной характер. Марксисты выделяли три крупнейших аграрных кризиса: 1875-1896, 1920-1936 и 1948-1965 гг.

Неоклассики и неокейнсианцы о механизме циклических колебаний. Неоклассики и неокейнсианцы солидарны в том, что одной из фундаментальных причин механизма цикличности является процесс приспособления запаса капитала к условиям воспроизводства, которые сами, в свою очередь, меняются под воздействием в ходе этого приспособления. Предполагается, что между объемом ежегодно воспроизводимой стоимости ("потоком"), с одной стороны, и ее накопленным к данному моменту "запасом" — с другой, существует некая "нормальная", или "равновесная", пропорция. До тех пока эта равновесная пропорция не нарушена, циклических колебаний быть не может. И наоборот. Коль скоро они есть, то это означает, что фактическая пропорция поток/запас отклоняется то в одну, то в другую сторону от своей нормальной величины. При этом происходят колебания как производства, так и капитала. Маневрирование капиталом как бы преследует постоянно ускользающую цель — достичь "нормальной" величины по сравнению с размерами ежегодного воспроизводства.

Основная "демаркационная" линия, разделяющая неоклассическое и неокейнсианское направления теории цикла, связана с ответом на вопрос о характере и причинах пропорции запас/поток. Неокейнсианцы считают, что в изменениях указанной пропорции активная роль принадлежит движрию запаса, неоклассики же первичным признают движение потока.

У истоков кейнсианского направления находятся Дж.Кейнс, Дж.Хикс, П.Самуэльсон, Э.Хансен и др. Основная гипотеза неокейнсианцев сводится к стремлению предпринимателей сравнять фактический капитал K с его равновесным уровнем K₀. Это и есть та самая первопричина, которая приводит в действие весь циклический механизм. Равновесный уровень капитала является для неокейсианцев "оптимальной" величиной. Эта "желаемость" K₀ для экономических агентов как бы притягивает к себе фактический уровень капитала K.

Если обозначить через Y размеры ежегодного воспроизводства (например, ВНП), а через I — инвестиции в капитал K, то общий контур причинно-следственных связей, объясняющих происхождение цикла, может выглядеть следующим образом (рис. 23.5).

Здесь предполагается, что ежегодный прирост капитала ΔK зависит от разрыва его величины с желаемым уровнем (K₀ - K). В свою очередь, прирост капитала изменяет объем инвестирования, которое составляет компонент в общем "потоке" воспроизводимой стоимости Y - I; наконец, изменение размеров воспроизводства Y отражается на желаемом уровне капитала и соответственно увеличивает или уменьшает его отрыв от фактического уровня и т.д.

Ключевыми в цепочке причинно-следственных взаимосвязей являются звенья Y → K₀ и (K₀ - К) → ΔK.

Неоклассическая концепция цикла. Вплоть до недавнего времени (и даже до сих пор) неоклассики были склонны вообще отрицать закономерность регулярного повторения кризисов, объясняя их эклектическим набором внешних толчков. Как и у неокейнсианцев, суть цикла сводится к нарушению "нормальной", или "равновесной", пропорции запас/поток, т.е. направленного капитала и объема ежегодного производства. Однако в отличие от неокейсианской теории, где равновесная пропорция трактуется одновременно и как желаемая для экономических агентов и потому определяющая их поведение, для неоклассиков равновесие само по себе никакой особой "силой притяжения" не является. Оно возникает или утрачивается в ходе экономического развития в результате взаимодействия иных, более важных, более первичных, с их точки зрения, факторов.

В качестве непосредственной причины накопления капитала неоклассики определяют прибыль. Вопрос же о разрыве между желаемым и фактическим капиталом не затрагивается. В такой схеме накопление капитала K шло бы равномерно и без колебаний, если бы объем прибыли P, получаемый предпринимателями, был постоянным или рос постоянными темпами. Но этого не происходит в силу изменения уровня занятости L и безработицы, а значит, и ставки заработной платы W. Увеличение объема капитала K, по мнению неоклассиков, потребует увеличение занятости L и, следовательно, понизит безработицу. Снижение же безработицы и увеличение ставки заработной платы W понижают норму прибыли P. Инвестирование I сокращается. Это ведет к относительному уменьшению величины применяемого капитала K, снижению занятости I, а значит, и к падению заработной платы W и увеличению прибыли P: процесс накопления набирает новую силу и т.д. (рис. 23.6).

Эта идея отражена в работах Дж.Хикса и Дж.Дьюзенберри. Главная причина, порождающая волнообразность движения экономики, заключается в отклонении фактической занятости L от ее равновесного значения L₀.

Психологические теории цикла. В развитии психологической теории можно выделить три направления.

Первое направление, возникшее на рубеже XIX—XX вв., — к нему относятся концепции У.Джевонса и В.Парето (1848—1923) — отводит главную роль в возникновении циклических колебаний спекулятивным мотивам в операциях предпринимателей на товарных рынках и фондовой бирже, т.е. мотивам, связанным с ожиданиями дальнейшего роста цен и курса ценных бумаг. В этом случае начальный импульс буму дает стихийно возникшее оптимистическое настроение, быстро распространяющееся среди всех предпринимателей по каналам социально-психологического воздействия (главную роль играет следование примеру других). Спекулятивное раздувание спроса, опирающееся на широкое использование банковского кредита, ведет к необоснованному увеличению производства, отклоняющему экономику от равновесной траектории.

Конец бума наступает в результате повышения ставки ссудного процента и наметившегося перелома тенденции роста цен. Кризис оказывается результатом паники, развертывающейся цепной реакции банкротств. Разрушительный кризис приводит к затяжной депрессии, из которой экономику может вывести снижение процентной ставки в сочетании с возрождением оптимизма, которое связано, в частности, с появлением "нового поколения" предпринимателей.

Второе направление психологической теории цикла, возникшее в 20—30-е годы XX в., связано главным образом с теорией А.Пигу (1877—1959) и отчасти Дж.М.Кейнса. Основную причину авторы данной концепции искали в специфике производственных капиталовложений, осуществляемых в условиях распыленности производителей, и связанных с ней "несовершенство" рыночной информации. Главными факторами, определяющими поведение предпринимателей в цикле в данном случае, являются уровень ожидаемого дохода от новых капиталовложений и соотношение фактической и ожидаемой величины дохода.

У А.Пигу уровень дохода, превышающий ожидавшуюся ранее величину, порождает оптимизм среди предпринимателей и улучшает оценки ожидаемого дохода на будущий период, что, в свою очередь, ведет к расширению производства и инвестиций. Однако поскольку предприниматели лишены информации о планах конкурентов, то предложение товаров в определенный момент неизбежно превысит спрос и фактический доход начнет отставать от ожидаемого (величина которого определяется без поправки на конкуренцию), т.е. выявляется так называемая ошибка оптимизма. Осознание этой ситуации ведет к сокращению производства и инвестиций, которое усугубляется кризисом доверия к кредитной сфере.

Третье направление теории, выводящее циклические колебания экономики из свойств экономического субъекта, представляет равновесная теория экономического цикла Р.Лукаса. Эта теория основана не на анализе каких-либо реальных особенностей психологии участников производства. Главную роль в ней играет гипотеза о поведении хозяйственных субъектов и об особенностях восприятия ими экономической информации.

Центральной идеей равновесной теории цикла является взаимодействие денежных шоков (т.е. неожиданного роста массы денег в обращении и связанного с этим роста цен) и акселерационного механизма. Следующим звеном в модели Лукаса является предположение о том, что предприниматель не может отличить инфляционное повышение цен на свой продукт от роста относительных цен на него и потому при всяком росте цен увеличивает инвестиции и уровень занятости. Таким образом, неравномерная инфляция, которая однозначно связывается в данной теории с ростом государственных расходов, ведет к наступлению фазы экономического подъема при неизменном уровне реального совокупного спроса. Понижательная фаза цикла наступает тогда, когда производители начинают понимать свою ошибку и сокращают производственные мощности и занятость, а так как это происходит на фоне продолжающегося роста цен, то возникает стагфляция.

Одни математические модели цикла построены на идее колебания инвестиций в основной капитал, другие подчеркивают роль инвестиций в оборотные фонды.

Теории инвестиций в основной капитал. В 1939 г. П.Самуэльсон издал небольшую статью, в которой попытался объяснить теорию цикла на основе простой кейнсианской модели мультипликатора-акселератора.

Базовая модель Самуэльсона состоит из трех уравнений:

	(1)
	(2)
	(3)

Уравнение (1) свидетельствует о том, что потребление C в период t равно доходу предыдущего периода Y_t-1, умноженному (мультицированному) на константу предельной склонности к потреблению C_y. Из уравнения (2) следует, что инвестиции в основной капитал I равны разнице доходов двух предшествующих периодов, умноженной на акселератор V.

Наконец, уравнение (3) свидетельствует о том, что совокупный продукт (доход) Y равен сумме потребления C, инвестиций I и государственных расходов G.

Главная идея этой модели основана на предположении колебаний инвестирования в основной капитал. Однако едва ли инвестиции в основной капитал являются причинным фактором цикличности на временных отрезках менее 12 лет.

Теории инвестиций в оборотные фонды. В последние годы увеличивается количество математически моделей, посвященных инвестициям в оборотные фонды, которые лучше объясняют цикличность на кратких временных отрезках, чем модели инвестиций в основной капитал.

В серии работ, опубликованных в 40-е годы XX в., английский экономист Л.А.Метцлер попытался проанализировать движение оборотных фондов в рамках теории мультипликатора-акселератора. Основу теории Метцлера можно выразить в виде следующих трех уравнений.

	(4)
	(5)
	(6)

Из уравнения 4 следует, что производство в период t, y(t), равно производству потребительских благ, предназначенных для продажи u(t) плюс производство оборотных фондов s(t) плюс неиндуцированные чистые инвестиции V₀. Уравнение (5) показывает, что производство потребительских благ u(t) равно потреблению в предыдущем периоде. Оно предполагает, что потребители в каждом периоде тратят постоянную долю β дохода, полученного в этот период; оно предполагает также, что не существует никакого лага между получением дохода и его потреблением. Наконец, уравнение (6) показывает, что производство оборотных фондов равно разнице между потреблением в двух предшествующих периодах. В этой упрощенной модели Метцлер предполагает, что производители намерены поддерживать постоянные запасы оборотных фондов S₀ на определенном уровне.

Особенности экономического кризиса России (начало 80-х—90-е годы). Стабилизационные проблемы

Большинство отечественных экономистов солидарны в том, что экономический кризис в России не вписывается в обычные теории цикла. Замедление темпов экономического роста в СССР наблюдалось уже со второй половины 70-х годов, так как руководство страны продолжало придерживаться политики ускоренного развития материалоемкой, энергоемкой и добывающей промышленности, в то время как передовые индустриальные страны после мирового нефтяного кризиса 1973 г. взяли курс на формирование ресурсо- и энергосберегающих отраслей и высокоточных технологий. Существенную роль в замедлении экономического развития нашей страны сыграло подавление рыночных отношенной приверженность к монополии государственной формы собственности. Однако настоящий обвал национального производства произошел после 1991 г. в результате избрания стратегии "шоковой терапии''. Аналитики из Института народнохозяйственного прогнозирования РАН в результате проведенных исследований пришли к мнению, что вхождение экономики СССР в депрессию в начале 80-х годов предопределило объективную необходимость глубокого реформирования экономической системы. Однако эта необходимость вовсе не означала ни неизбежности скорой экономической катастрофы при выборе варианта сравнительно протяженных преобразований, ни безальтернативности "шоковой терапии". Даже при отсутствии глубоких реформаторских изменений в хозяйственном механизме можно было бы рассчитывать на относительно незначительный спад производства в первой половине 90-х годов (табл. 23.3).

С учетом вероятного положительного эффекта развития частного сектора в стабильной экономической среде, отмечают далее вышеупомянутые аналитики, равно как и целенаправленного стимулирования ключевых отраслей, при проведении разумной экономической политики были бы основания ожидать продолжения депрессии с "нулевым ростом" в 1995—1996 гг. и выхода на устойчивый рост с ежегодным темпом до 7% с 1997 г.

К сожалению, был реализован иной сценарий экономического развития России. К 1995 г. экономический спад, поразивший экономику России, стал сравнимым с американской Великой депрессией 1929—1933 гг. и продолжал углубляться в последующие годы.

Каков же выход из этой драматической ситуации? Если отвлечься от частностей, то отечественных экономистов по данному вопросу можно разделить на два больших лагеря: радикальных либералов и градуалистов.

Радикальные либералы (сторонники курса "шоковой терапии") выступают за быстрые и решительные системные, институциональные преобразования как экономики, так и всего общества, за ломку многих государственных структур командно-распределительной системы. При этом радикалы опираются на монетаристскую концепцию, выдвигают на первый план освобождение цен, требуют жесткого регулирования денежной массы, государственных кредитов и субсидий, ликвидации бюджетного дефицита. Для радикалов финансовая стабильность первична по отношению к антикризисной политике.

Пропагандисты "шоковой" модели в качестве ее преимуществ выдвигали два соображения. Во-первых, быстрота в проведении преобразований (вряд ли кто-либо согласился бы на многолетний шок). Поэтому длительность "шока", как было обещано российскому населению в начале 1992 г., ограничивалась одним полугодием. Во-вторых, радикалы пообещали при начале проведения реформы, что суммарная плата (потери) за "шоковую терапию" должна быть значительно меньше, чем это было бы в случае осуществления эволюционной модели реформирования экономики. Недаром в конце 80-х годов сторонники "шоковой" модели любили часто прибегать к публицистическому приему, задаваясь вопросом, что лучше: рубить коту хвост по частям или разом?

Либералы считают, что причины затянувшейся депрессии в России вызваны недостаточной радикальностью реформ. Так, по мнению А. Илларионова, экономический рост в стране связан с так называемым индексом экономической свободы. Составляющие этого индекса следующие:

• повышение темпов прироста денежной массы над темпами прироста реального ВВП;
• темпы инфляции;
• объемы производства на государственных предприятиях в процентах к ВВП;
• удельный вес государственного потребления в процентах к ВВП;
• уровень налогового обложения импорта и экспорта к внешнеторговому обороту.

Значения составляющих индекса определяются как обратные отношения значений соответствующих показателей каждой страны. Тогда 100% — показатель абсолютно либеральной политики, а 0% — абсолютно антилиберальной. По расчетам А.Илларионова, уровень 83—86% имеют в настоящее время Гватемала, Гонконг, Нидерланды, Парагвай, США, Япония, Сингапур, Швейцария; менее 50% у Египта, Заира, Сомали, Израиля, Никарагуа. Россия же стоит на последнем месте — 33—34%, что якобы и объясняет затянувшуюся депрессию в нашей стране (по утверждению Илларионова, при индексе свободы в 50—60% страна переживает пудовые темпы роста, при 80% — 2,4 % в год).

Экономисты данного направления считают, что наиболее важной проблемой России является избавление от значительной части (от 1/3 до 2/3) индустриального потенциала, которая либо "вообще не нужна", либо "нежизнеспособна" в рыночных условиях. В данном случае начала стабилизации якобы следует ожидать, когда народное хозяйство избавится от 60% машиностроения, 40% легкой и химической промышленности, 50% угольной, 65% деревообрабатывающей, 36% металлургии, а ВНП сократится до 30—35% к уровню 1990 г. (в 1996 г. он несколько превышал 40%). По словам одного из радикальных либералов — Н.Шмелева, наше общество, видимо, уже пришло к пониманию того факта, что падение производства отнюдь не всегда и не во всех отраслях есть зло, оно может быть и благом. И в этом смысле продолжающееся снижение объемов производства в ряде отживающих отраслей будет и дальше служить признаком не упадка, а, наоборот, "выздоровления" нашей экономики".

Другое направление отечественной экономической мысли — градуалисты (gradual — постепенный), придерживается прямо пpoтивоположных позиций. Его представители являются сторонниками длительного, постепенного и осторожного перехода к рынку с сохранением многих старых структур по примеру Китая или Вьетнама. Градуалисты, зачастую опираясь на кейнсианскую концепцию, требуют серьезного и подчас прямого государственного вмешательства в экономику, поддержки государственного сектора и планирования. Они рассматривают сокращение ВНП как национальную катастрофу. В ответ на упоминавшуюся уже притчу о "коте" градуалисты обвиняют радикалов в том, что последние объявили хвостом кота гораздо более половины его тела, что вместо хвоста отсекается голова. Они утверждают, что чисто монетаристскими методами действительно можно довести инфляцию до 2—3% в месяц, но, если ничего существенно не менять в нынешней российской экономике, это окажется лишь очередным кратковременным эпизодом. Глубокая болезнь российской экономики, считают градуалисты, заключается в обвальном спаде производства и сырьевой переориентации, утрате внутреннего рынка для многих отечественных товаров, падении уровня жизни населения.